Перейти к содержимому
Социология религии. Социолого-религиоведческий портал

Поиск по сайту

Результаты поиска по тегам 'о.в. копылов'.

  • Поиск по тегам

    Введите теги через запятую.
  • Поиск по автору

Тип публикаций


Категории и разделы

  • Сообщество социологов религии
    • Разговор о научных проблемах социологии религии и смежных наук
    • Консультант
    • Вопросы по работе форума
  • Преподавание социологии религии
    • Лекции С.Д. Лебедева
    • Видеолекции
    • Студенческий словарь
    • Учебная и методическая литература
  • Вопросы религиозной жизни
    • Религия в искусстве
    • Религия и числа
  • Научные мероприятия
    • Социология религии в обществе Позднего Модерна
    • Научно-практический семинар ИК "Социология религии" РОС в МГИМО
    • Международные конференции
    • Всероссийские конференции
    • Другие конференции
    • Иные мероприятия
  • Библиотека социолога религии
    • Научный результат. Социология и управление
    • Классика российской социологии религии
    • Архив форума "Классика российской социологии религии"
    • Классика зарубежной социологии религии
    • Архив форума "Классика зарубежной социологии религии"
    • Творчество современных российских исследователей
    • Архив форума "Творчество современных российских исследователей"
    • Творчество современных зарубежных исследователей
    • Словарь по социологии религии
    • Наши препринты
    • Программы исследований
    • Российская социолого-религиоведческая публицистика
    • Зарубежная социолого-религиоведческая публицистика
    • СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА
  • Юлия Синелина
    • Синелина Юлия Юрьевна
    • Фотоматериалы
    • Основные труды
  • Лицо нашего круга Клуб молодых социологов-религиоведов
  • Дискуссии Клуб молодых социологов-религиоведов

Искать результаты в...

Искать результаты, которые...


Дата создания

  • Начать

    Конец


Последнее обновление

  • Начать

    Конец


Фильтр по количеству...

Зарегистрирован

  • Начать

    Конец


Группа


AIM


MSN


Сайт


ICQ


Yahoo


Jabber


Skype


Город


Интересы


Ваше ФИО полностью

Найдено 2 результата

  1. ЛЮДМИЛА ФИЛИПОВИЧ: У ЗАГАЛЬНООСВІТНІЙ ШКОЛІ СЛІД ВИКЛАДАТИ НЕ «РЕЛІГІЮ», А «ЗНАННЯ ПРО РЕЛІГІЇ» Автор: Іламі Ясна, Людмила Филипович Опубліковано 27.01.2016 Ми продовжуємо цикл інтерв’ю, присвячений гуманітарній освіті в Україні. У попередніх бесідах своїми думками з цього приводу поділилися філософи Сергій Пролеєв, Вахтанґ Кебуладзе, Олексій Панич та Олег Хома. Сьогодні ми передаємо слово представнику релігієзнавчої науки та освіти – завідувачу відділу історії релігії та практичного релігієзнавства Відділення релігієзнавства Інституту філософії ім. Г. С. Сковороди НАН України, віце-президенту Української асоціації релігієзнавців, доктору філософських наук, професоруЛюдмилі Филипович. Іламі Ясна:Пані Людмило, доброго дня! Дякую Вам за бажання підтримати дискусію та висвітлити сегмент гуманітарної освіти, якого ми ще не торкалися – релігійну освіту. Я вважаю, що не буде перебільшенням твердження, що Вас можна вважати одним з родоначальників українського релігієзнавства – і як галузі досліджень, і як освітнього напрямку? Людмила Филипович: Батьками українського релігієзнавства є відомі історичні постаті, на плечах яких будувалося сучасне розуміння науки про релігію. У мене немає підстав претендувати на «родоначальництво». Засновниками сучасного релігієзнавства вважаю поважніших, і за віком, і за фахом, моїх вчителів. Себе бачу скоріше донькою, ніж родоначальником, яка з часом перетворюється на релігієзнавчу маму, а тепер вже і бабусю. Але то правда, що я була активно включена в процес становлення українського релігієзнавства та релігієзнавчої освіти з самого його початку. Завдяки навчанню в аспірантурі ІФ НАНУ влилася в колектив відділу філософії релігії (на чолі з Борисом Лобовиком та Анатолієм Колодним), який взявся за реформування або, як ви кажете, ребрендинг, науки про релігію. Вже у 1991 році стало зрозумілим, що «науковий атеїзм» не відповідає суспільним викликам, а тому має з’явитися нова наука/дисципліна, яка здатна трансформувати попереднє сприйняття і розуміння світу, і, врешті змінити світогляд людей, що вивчають релігію та викладають знання про неї. На той момент запит суспільства на нові знання про духовність, релігію був окреслений доволі чітко. На середину 90-х років життя в Україні почало кардинально змінюватися, що відбилося і на релігійній сфері: від неприйняття віруючих людей як повноправних громадян та заборони на релігію ми прийшли до зовсім іншої моделі, коли релігію почали сприймати як духовний і соціально важливий феномен. Релігійних людей перестали переслідувати за їх переконання, вони вільно могли сповідувати будь-яку релігію, індивідуально чи колективно, приватно чи публічно. Тому то і постало питання про те, як донести розуміння цих змін до свідомості як пересічних громадян, так і фахівців. Можна стверджувати, що 25 років тому центром формування цього нового погляду на релігію та релігієзнавство стало Відділення релігієзнавства Інституту філософії імені Григорія Сковороди, яке згодом очолив професор Анатолій Миколайович Колодний. В той час релігієзнавства як самостійної науки і дисципліни не існувало. Спільно із Київським національним університетом імені Тараса Шевченка та Національним педагогічним університетом імені Михайла Драгоманова ми розробили паспорт спеціальності, дисциплінарну структуру релігієзнавства, визначилися в навчальних планах і почали впроваджувати цей курс у навчальні програми університетів. Також ми видали перший «Релігієзнавчий словник» (1996) та перший академічний підручник з релігієзнавства (2000), які стали результатом тривалих років теоретичних і практичних напрацювань. І сьогодні навчання в вищих навчальних закладах відбувається за тією схемою, яку запропонував Анатолій Колодний. А моє (і не тільки моє) бачення українського релігієзнавства як цілісної, а не комплексної галузі гуманітарного знання, багато в чому спирається на концепцію, сформульовану в той час. Іламі Ясна: Тож, перейдемо до теми освіти. Хотілося б почати з рівня середніх шкіл: як Ви бачите баланс держави та церкви у викладанні релігійних і релігієзнавчих дисциплін у загальноосвітній школі? Чи має шкільна релігійна освіта бути конфесійною – та якщо так, як визначити, котра з релігійних систем має стати «стандартом»? Людмила Филипович: Це дуже важливе запитання, я багато думала над ним. На мій погляд, необхідно чітко розрізняти релігійну і релігієзнавчу освіти. Релігійна освіта в світській державі має надаватися лише в спеціалізованих освітніх закладах. Це можуть бути і загальноосвітні школи та світські вузи, які засновані релігійними організаціями, що стало можливим завдяки останнім змінам до українського законодавства. Такі поодинокі школи існували і раніше. В західному регіоні, де велика частка населення є греко-католиками, за бажанням чи вимогою батьків і лише факультативно багато років викладається християнська етика. Природно, коли в єврейській школі релігійний компонент також відчутний. Там не викладають християнську етику, але вчать Тору. Мені дуже сподобались загальноосвітні школи «Надія» в Чернівцях та «Сяйво» в Житомирі, засновані баптистами, де явно присутній християнський дух. А от у навчальних програмах державних загальноосвітніх шкіл точно не має бути дисципліни «Релігія». Утім, я за те, щоб там був курс, що надаватиме знання про релігію. В українській мові ми поки що не маємо усталених назв, здатних підкреслити цю відмінність, але якщо звернутися до англомовної термінології, це має бути не «Religious Studies» чи «Religious Knowledge», а «StudyofReligions», а краще «Knowledge about Religion». Ці два підходи – викладання релігії та знань про релігії – є принципово різними. Якщо людина заангажована на своєму віросповіданні, то решта релігій постає для неї як неістинний шлях пізнання світу, людини, Бога. Для релігієзнавця ж всі релігії є рівноправними, незалежно від того, скільки їхніх прихильників існує у світі – мільярди чи лише десятки. Світське, академічне релігієзнавство вивчає не Бога – воно вивчає людину, яка є релігійною («Homoreligiosus», за Мірче Еліаде), тобто яка сприймає Бога як найвищу цінність свого життя. Те, як ця людина розуміє догмати своєї віри, як вона вибудовує концепції свого походження, бачення сенсу життя, систему цінностей – все це й є предметом нашої науки. Слід розуміти, що на практиці викладання дисциплін, пов’язаних із релігією, завжди залежатиме від кожного конкретного викладача. Якщо це буде людина заангажована, то зрозуміло, що знання будуть подаватися незбалансовано, адже такий викладач буде дивитися на інші релігії крізь призму своєї власної. Тому бажано щоб викладачами були світські люди, які навчалися на релігієзнавчих факультетах провідних вишів. Це може бути віруюча людина, але вона має отримати світську університетську освіту або пройти курси підвищення кваліфікації для того, щоб володіти сучасними методиками викладання релігієзнавчих дисциплін, які не приймають конфесійність як один з освітніх принципів. При цьому я не відкидаю теологів як потенційних викладачів дисциплін про релігію. Історія європейських країн демонструє нам прекрасну традицію, в якій відсутнє жорстке дистанціювання між релігієзнавством і теологією. Будь який поважний університет має обидва факультети – і «ReligiousStudies» (по суті – релігієзнавство), і «Theology» (теологія). В Європі це вважається престижним: бути теологом та мати сертифікат з релігієзнавства і навпаки. Ці спеціальності взаємно доповнюють одна іншу. Теологія – це серцевина будь якої релігії, її внутрішній зміст. Без релігієзнавства неможливо дослідити її зовнішні характеристики. Одне без іншого неможливе. Але до західних стандартів нам ще далеко, хоча і там немало країн, де викладається саме релігія, а не знання про неї. У нас же на практиці шкільне викладання предметів, пов’язаних з релігією, переважно є конфесійно спрямованим. Наприклад, дуже поширена сьогодні в Україні, особливо в Західній, дисципліна «Християнська етика». Вона вже рекомендована та схвалена Міністерством освіти; рецензуються програми та підручники для неї. Вважається, що ця дисципліна покликана збудувати фундамент моральності, що підходить будь-якій людині, віруючій чи невіруючій, оскільки ці норми для різних релігій і світської етики дуже схожі. Я не маю сумнівів щодо корисності викладання «Християнської етики»: сучасна людина має знати основи релігійної моралі. Але релігія – це ж не тільки мораль. Думаю, що кругозір та ерудиція молоді стали б ширшими від знайомства з усіма духовними досвідами людства, а не тільки християнським. Знання і розуміння іншого – це толерантне, не агресивне знання. Іламі Ясна: У якій саме формі має подаватися це «знання про релігії»? З якого віку людина здатна адекватно сприйняти таке знання? Оптимальна форма шкільної релігійної освіти – це одиничний навчальний курс чи цикл дисциплін, що продовжується із року в рік, як, скажемо, курс математики чи історії? Людмила Филипович: Я вважаю, починаючи з 5-6 класів у навчальних програмах шкіл потрібен курс «Історія релігії» – пропедевтичний курс, що дасть дітям загальні знання про релігійні системи. Він не має бути поглибленим, але покликаний сформувати розуміння того, що світ не є одноманітним, що він – гетерогенний. Слід зацікавити дітей тим, що крім українців і європейської цивілізації існують зовсім інші народи, інші держави, інші культури. Я думаю, що таке розуміння здатне привити людині смак до пізнання нового, часом несподіваного, можливо, трохи екзотичного. Чому це важливо? Релігія є частиною історії, частиною духовної і матеріальної культури, досвіду різних народів. Сьогодні важко уявити освічену людину, яка не розумілася б на біблійних сюжетах, нічого не чула про Ісуса Христа, не знала звідки родом Будда, не розуміла б, чим різняться, хоча б елементарно, ритуали та свята в індуїзмі, джайнізмі чи, скажемо, сикхізмі. Тим більш це стає актуальним сьогодні, коли Україна входить у світовий культурний простір, налагоджує торгівельні, економічні, культурні зв’язки з усім світом, де релігія відіграє величезну роль – особливо це характерно для країн Сходу. В таких умовах розуміння культури і релігій інших народів стає абсолютно необхідним. Ну і нарешті, що більше людина знатиме про інші цивілізації, то краще розумітиме себе. Іламі Ясна: Отже, Ви пропонуєте рухатися у напрямку релігієзнавчого, компаративного підходу, демонструючи учням усю палітру світових релігійних традицій? Але чи не призведе це до формування спрощеного розуміння релігії як однієї з соціальних практик, а не сфери духовного досвіду? Чи не ризикують діти, виховані таким чином, вирости позарелігійними – це ж цілі покоління людей, в яких немає відчуття Бога... Людмила Филипович: Я впевнена, що необхідно дати людині свободу для того, щоб вона в певний час самостійно визначилася, чи потрібен їй Бог у житті. Думаю, переважна більшість людей все ж таки потребує Бога – але це має бути свідомий, а не нав’язаний вибір. Якщо ти маєш уявлення лише про одну релігію – це не світоглядне самовизначення, це історична традиція, належність до якоїсь культури. Але чи це вибір? Якщо ти знайомий з двома релігіями – це також не вибір, це – альтернатива. Вибір можливий лише тоді, коли ти обираєш серед багатьох релігій. І добре, якщо твій кінцевий вибір збігається із релігією батьків, він буде міцний, певний, свідомий. Але ліберальне і демократичне суспільство має створити умови для реального вибору, і не тільки країни проживання чи мови спілкування, сфери діяльності чи рівня освіти, а й духовних цінностей. Так, дехто непокоїться, що ми можемо втратити традиційні релігії. Але такого не відбудеться. На практиці переходи з однієї релігії в іншу відбуваються дуже рідко. Наприклад, ми проводили дослідження нових релігійних течій, в межах якого опитали понад 700 прихильників нових релігійних рухів. Одне з питань, що їм задавали, було про причини обрання саме цієї нетрадиційної релігії та чи були ці люди перед цим прихильниками якоїсь іншої традиції. Так от, попередній релігійний досвід мали лише двоє з опитуваних, які розчарувалися у своїй релігії та обрали нову. Насправді, якщо людина почувається комфортно в тій системі інформації, яку вона отримує про себе та світ, про Бога, вона не шукатиме іншого. І навпаки, якщо їй щось не подобається, майже не можливо це їй нав’язати. Іламі Ясна: А яка сьогодні ситуація з позашкільною релігійною освітою? Людмила Филипович: Тут перш за все треба звернутися до статистики: скільки недільних шкіл є в тих чи інших конфесіях. Загалом по Україні на 1 січня 2015 року (цьогорічних даних ще немає) нараховувалося майже 12,5 тисяч недільних шкіл. Майже при кожній третій парафії є така школа. Утім, не усі священики чи пастори однаково ставляться до державної релігійної освіти. Є такі парафії, що взагалі не ведуть просвітницької діяльності, сподіваючись у цьому тільки на державу. А от, наприклад, настоятель Свято-Михайлівськогокафедрального собору міста Житомира отець Богдан Бойко шуткує, що його недільна школа працює сім днів на тиждень. Діти й дорослі майже щодня приходять до нього по знання про православ’я. Найбільша кількість недільних шкіл належить Українській Православній церкві МП. І це зрозуміло, бо ця церква має у три рази більше парафій, ніж Православна церква Київського патріархату та вдесятеро більше, ніж у Автокефальної церкви. Дуже активні у релігійному навчанні своїх вірних греко-католики. Майже півтори тисячі недільних шкіл працює в церкві. Якщо священик не встигає виконувати усі обов’язки, йому допомагає дружина. Добре поставлена справа з недільними школами у протестантів – кожна друга громада має свою недільну школу. Діти активно вивчають релігію під час богослужінь, читають Біблію, обговорюють її історії, вчаться жити по-християнськи. Ми мало знаємо про такі школі в мусульман та представників східних релігій. Іудеї України прагнуть відновити традицію релігійного навчання в єшивах, які функціонують в межах синагог, де відбувається все релігійне життя віруючих євреїв. Наприклад, школи, де навчаються діти імолодь, є і в кришнаїтів – вони є у десяти з 38 зареєстрованих в Україні громад. Мусульмани в своїх культурних центрах теж дуже уважно ставляться до дітей. Але у будь-якій конфесії це справа переважно самих громад. Держава туди не втручається. Проблема в тому, що далеко не всі релігійні керівники (управлінці) мають спеціальну педагогічну освіту, тому організувати таку роботу дуже непросто. Іламі Ясна: Який зарубіжний досвід варто взяти за взірець у розбудові вітчизняної системи релігійної та релігієзнавчої освіти на рівні середніх шкіл? Людмила Филипович: Такий досвід є, і Україна ним уже давно зацікавилася. Універсальних програм у європейських школах немає: кожний фахівець створює авторську програму, що породжує здорову конкуренцію між викладачами. Якщо це факультатив, а значить діти самостійно обирають заняття, які хочуть відвідувати, то це сильно мотивує вчителя: він пропонує цікаві та конкурентоспроможні курси. Це – чудовий стимул подати релігієзнавчі дисципліни яскраво та не банально. Самі ж курси дуже різні в різних країнах. Про це, до речі, можна почитати в книзі «TheRoutledgeInternationalHandbook оfReligiousEducation», де описані релігійно-освітні системи 53 країн, в тому числі, українська[1]. Мене зацікавив досвід Іспанії, звідки й пішла так звана Толедська ініціатива[2] викладати не релігію, а курс толерантності до представників інших релігій, адже вважається, що знання лише власної релігії не здатне сформувати в людині правильного відношення до носіїв інших релігійних традицій. Погодьтесь, що саме такий підхід на сьогодні є особливо актуальним для Європи у зв’язку з великою кількістю мігрантів, що представляють інші релігії, зокрема, іслам. Католицька і протестантська церкви в Німеччині, спираючись на дух християнської толерантності, закликали християн надавати підтримку мігрантам-мусульманам, особливо таким, що приїздять з небезпечних регіонів. Але бачимо, як запас цієї толерантності закінчується. І не тільки у німців. Інші країни відгороджуються одна від одної стінами, аби зупинити потік біженців. Дозволю собі припустити: якби європейцям викладали у школі чи університеті курс релігійної толерантності, ситуація не була б такою критичною. Я була дуже захоплена іспанською моделлю та за підтримки Іоланти Амброієвич-Джекобс (Польша) та Коула Дьюрема (США) презентувала цю програму в Україні, але поки що ми, напевно, не готові до сприйняття такого незвичного курсу. Тому робимо те, що можливе у нашій ситуації. Наприклад, курс «Практичне релігієзнавство», який я викладаю зараз в НаУКМА, спрямований на подолання упередженого ставлення, скажімо, католиків до православних, православних до мусульман тощо. Ці стереотипи отруюють наше життя і заважають комунікації. Іламі Ясна: Питання, що останнім часом стало майже стандартним у дискусіях про релігію: що змінилося або має змінитися у сфері релігійної освіти у зв’язку з політичними подіями останніх двох років? Яку політику релігійної освіти слід обрати Україні в умовах конфлікту з Росією, з одного боку, та прагнення до євроінтеграції – з іншого? Зрозуміло, що формування релігійного світогляду відіграє у цій ситуації ледь не вирішальну роль, тож, виникає питання: чи є певний контроль з боку держави необхідним в цій сфері? Людмила Филипович: Персонально я – проти будь-якого контролю держави в сфері релігійної освіти. Це питання цілком належить до компетенції церков: тільки вони мають право вирішувати, що і як викладати. Держава відокремлена від церкви, тому її втручання тут неприпустиме. Тим більш, що державна політика в цій сфері постійно змінюється: прийшов один президент зі своїми симпатіями – привілеї отримує одна церква, прийшов новий, орієнтований на іншу релігійну традицію – підтримується інша. Останнім часом таке фаворитизування певних конфесій зменшилося, але всі й досі оглядаються на владу, а що скаже міністр чи віце-прем’єр, не кажучи вже про президента… Тому я більш зорієнтована на інші механізми і засоби впливу, зокрема на силу громадянського суспільства, яке, без сумніву, має висловлювати свої очікування щодо місця церкви у суспільному бутті і, тим більш, в освіті. Але знов таки, це не можна робити силою, прямим наказом чи законом. Як ви собі це уявляєте? Приходить представник якоїсь громадської організації до ректора духовної семінарії і диктує йому, що має бути у програмі, а що ні? Церкви, які дійсно чутливі до суспільно-політичних змін, самі реагують на них, запрошують викладачів, пропонують актуальні освітні програми. Наприклад, нещодавно мене запросили до Волинського Православної Богословської академії прочитати курс «Державно-церковні і міжконфесійні відносини в сучасній Україні». Актуально? Безперечно! В іншій духовній семінарії я читала курс «Релігійна свобода: історія і сучасні виклики». Треба? Бажано! Тобто церкви розуміють, що священик, який не володіє такою інформацією, а зорієнтований лише на догматиці чи обрядах, мало кому потрібний – не той час. Він має вести паству, а не плентатися в хвості історичних подій. Таким чином громадянське суспільство, представлене журналістами, науковцями, письменниками, громадськими діячами, депутатами, спонукає церкви до змін, в тому числі і в освіті. А от що слід сьогодні змінити у релігійній освіті – на це питання я навряд чи можу дати конкретну відповідь. Ми завжди прагнемо готових рішень, але слід розуміти, що їх не існує. Загальний результат залежить від кожного з елементів системи: від наявності зацікавлених учнів, мотивованих вчителів, якісної літератури і таке інше. І от тут потрібні площадки, де громадянське суспільство матиме можливість висловлювати свою позицію. Думаю, Ваш проект «Ребрендинг філософії» цілком спроможний бути однією з таких площадок, і представники не лише релігієзнавства, але й усіх гуманітарних дисциплін, мають скористатися нею, щоб донести до людей ідеї важливості гуманітаристики для сучасного світу, сучасних людей. Що більше буде створено таких площадок, де ми зможемо спілкуватися, дискутувати, обговорювати, то більше у нас буде шансів вибудувати якісну систему освіти, у тому числі, релігійної. Іламі Ясна: Ви окреслили деякі риси того, якою, на Вашу думку, має бути релігійна освіта – загалом та в сучасних політичних умовах. А який стан справ на практиці? Що у наявній системі освіти більш-менш відповідає «ідеальній моделі», що потребує змін? Людмила Филипович: У нас є добротні досягнення, хороший досвід, якими ні в якому разі не слід нехтувати. Але є й слабкі місця. Вважаю, перше, що перешкоджає вітчизняним фахівцям – це незнання іноземних мов. Для того, хто володіє сьогодні принаймні англійською мовою, відкрито масу можливостей і в навчанні, і в дослідженні, і в комунікації, бо така людина краще орієнтується в сучасному світі та здатна залучати результати чужого досвіду – було б лише бажання використовувати його у своїй викладацькій діяльності. Але поки що знання мов серед вітчизняних викладачів, навіть молодих, – це швидше виняток, ніж правило. По-друге, викладання будь-яких дисциплін має бути професійним, тобто ним мають займатися люди, які спеціально навчалися саме цьому. Нам не потрібні філософи чи релігієзнавці «Кулібіни», новий час вимагає не самодіяльних вчителів, таких собі самородків від «нонстопдумання», а освічених, в найкращих центрах професійної освіти вивчених талановитих і вмотивованих молодих! Викладачів. Переконана, що непрофесійне викладання радше шкодить студентові, ніж дає якусь користь. Дискредитація науки – це найгірше, що може статися. Освіта, без сумніву, має бути відкритою, а не гальмуватися методологічними чи ідеологічними вимогами минулого століття. Освіта має бути сучасною, тобто ми маємо тримати руку на пульсі усіх тих процесів, що відбуваються у суспільстві. Освіта має бути динамічною, тобто викладач має осмислити та «переварити» все нове, що з’являється у суспільстві, щоб у зрозумілій формі подати це своїм учням. Чи відповідає сьогодні релігійна і релігієзнавча освіта цим вимогам? На жаль, ні. Звісно, ми над цим працюємо та прагнемо досягти ідеалу – хоча й розуміємо, що у реальному житті це навряд чи можливо. Іламі Ясна: Як мають сьогодні діяти представники академічного релігієзнавства для розбудови оптимальної системи релігійної та релігієзнавчої освіти? Людмила Филипович: Ми співпрацюємо з Міністерством освіти і науки щодо впровадження курсів історії релігій у середній школі. Це є важливим ще й тому, що поява таких освітніх предметів створить запит на випускників релігієзнавчих факультетів, які зможуть отримані знання передати молоді. Але не всі розуміють важливість таких змін. У сфері шкільної освіти панує орієнтація на християнську етику. Сильний вплив мають церкви, на рішення яких ми не завжди можемо вплинути. Нам слід давати більше можливостей молодим, і тут старше покоління повинно дати їм дорогу. Впевнена, що не може людина в вісімдесят років так само блискуче читати курс релігієзнавства, як в тридцять чи тридцять п’ять. Зрозуміло, що просто звільняти цих людей неможливо, але вони можуть виконувати інші функції – наприклад, бути консультантами. Треба підтримувати ініціативи молоді, а також створювати умови для здорової змагальності, яку зазвичай сприймають як конкуренцію, як підсиджування. Майже не поширена практика обміну викладачами. І зрозуміло чому: на фоні талановитого викладача, новатора в своїй сфері, такий собі середнячок виглядатиме безнадійно, студенти його не слухатимуть. Я знаю декілька таких відмовних випадків. Але ж так можна позбутися абсолютних нездар в цій сфері і стимулювати покликаних. Але ж найголовніше, чого мені хотілося – щоб мої молодші колеги знали, вміли та бажали більшого, ніж я – адже вони мають незмірно більші можливості. Кандидатську ступінь заслужено отримують двадцятирічні, а докторами наук стають до 35-ти. А які технічні можливості! Скільки часу раніше ми витрачали на те, щоб візуалізувати якусь думку чи ідею. Сьогодні інтернет за вас це зробить – знайде, пояснить, покаже. Мої студенти не знали, що таке скинія, клобук, Афон, як виглядають свитки Тори, де знаходиться олтар в храмі і хто такі дервіші. Відповіді на всі ці питання я мала шукати сама, в бібліотеках, архівах, музеях, альбомах… Сьогодні все це у відкритому доступі по всьому світу. Щороку і в рамках Малої Академії наук, і молодіжних релігієзнавчих шкіл, і конкурсів студентських робіт, і під час студентських конференцій чи захистів дипломних робіт випускників за фахом «релігієзнавство» я спілкуюсь з талановитими молодими людьми. Утім, з них в науці та освіті залишаються одиниці. І тут загальна біда – незатребуваність на спеціалістів гуманітарного профілю, і біда фахова. Можливо, ця інертність і такий собі іскепізм (escape) пов’язаний з тим, що молодь не бачить перспектив власного професійного розвитку, щоб мало показати старше покоління релігієзнавців. Але ми всі маємо зрозуміти, що ніхто не створить для нас цих перспектив – ані держава, ані суспільство, ані церкви. Це – наш обов’язок, наші компетенції, наше бажання. Ми маємо сформувати у суспільства запит на себе, потребу в собі. Якщо ми хочемо існувати як наукове та освітянське співтовариство, то творімо таке середовище разом, де комфортно почуватимуться та ефективно діятимуть релігієзнавці як професіонали та експерти. [1]Davis D. Miroshnikova E. M. The Routledge international handbook of religious education. - London: Routledge, 2013.Авторами розділу, присвяченого Україні, є Л. Филипович та Н. Гаврілова. [2]Йдеться про документ Організації з безпеки і співробітництва в Європі «Толедські керівні принципи з навчання питань релігії та переконань у державних школах» (2007 р.).
  2. А.В. МЕНЬ И ПОЛЕМИКА ОБ ЭВОЛЮЦИОННОЙ ИДЕЕ Многогранная проповедническая и просветительская деятельность, а так же многочисленные публикации выдающегося отечественного богослова протоиерея Александра Вольфовича (Владимировича) Меня (1935-1990), в основном, были сосредоточены на двух важных философичных проблемах. Первая из них – роль религии в отечественной и в мировой духовной культуре. Вторая – соотношение религии и науки. Обе эти проблемы сегодня весьма актуализированы социально важной задачей поддержания культурного диалога и укрепления нравственно-гражданского сотрудничества верующих и неверующих сограждан в реформируемом постсоветском обществе. На наш взгляд, в разрешении этой важной задачи наибольшие сложности порождает вышеназванная вторая проблема, поскольку миф советских времен о несовместимости и даже об антагонизме науки и религии в особенной мере провоцирует недопонимание и споры между верующими и неверующими согражданами. Чаще всего, в центре этой полемики имеет место столкновение между научной идеей эволюции и религиозной идеей Божественного сотворения мира (креационизмом) . Наш экскурс к позиции А.Меня в этой полемике может содействовать замене споров, разделяющих верующих и неверующих, на культурный диалог, способствующий укреплению взаимопонимания между ними. Как известно, становлению эволюционной идеи в особенной мере способствовали труды Ч.Дарвина (1802-1882), который смог обобщить научные исследования о происхождении и изменении биологических видов, а также обосновать роль естественного отбора в этом процессе. Дальнейшее обоснование научно-эволюционной парадигмы (исходной модели, образца, примера) вплоть до нашего времени происходит в условиях, когда в духовной культуре западного мира агрессивный креационизм продолжает притязать на доминирование. В особенности эти притязания усилились со второй половины минувшего века. Так, в ответ на эволюционную парадигму христианские теологи предложили две обновленные альтернативные концепции. В первой альтернативе представлена концепция эклектичного синтеза христианского вероучения и эволюционизма (назовем таковую «теистическим эволюционизмом»). Наиболее ярким представителем этой концепции был выдающийся христианский мыслитель и палеонтолог Тейяр де Шарден (1881-1955). Другую альтернативу выдвинули сторонники религиозного фундаментализма, которые предвзято и яростно отвергают идею эволюционизма с позиций так называемого «научного» креационизма . Притязания креационистов на «научность» своего учения, вызвали аргументированную критику со стороны западного ученого сообщества . Ученые правомерно указывали на то, что действительно научное построение должно быть независимым от конфессиональных, мировоззренческих, эти-ческих и иных предпочтений. В то же время, оно должно быть верифицируемым, т. е. подтверждаемым эмпирической проверкой. Такую верификацию не выдерживают даже наиболее ухищренные версии креационизма. Показательно, что вслед за оценкой этих версий со стороны ученого сообщества, их признали замаскированными религиозными верованиями недавние судебные процессы на Западе. В том числе, признана несостоятельной и новейшая «теория разумного замысла» . Русская православная церковь Московского патриархата (РПЦ МП) до настоящего времени не имеет единой официально утвержденной позиции по отношению к идее эволюции или к «научному» креационизму. Правда, уже во второй половине 19 – начале 20 в.в. православная религиозно-богослов-ская мысль разошлась в своих взглядах на теорию эволюции. Подавляющая часть богословов и религиозных философов, обладая идеологической монополией в духовной культуре дореволюционной России, критически и даже враждебно восприняла теорию эволюцию. «Ревнители православия» хулили эволюционную идею в проповедях и стремились остановить ее распространение с помощью цензуры. И все же некоторые православные мыслители придерживалась концепции конкордизма (возможности согласования библейского сказания о Творении мира с данными науки) . Так, к числу дорево-люционных сторонников конкордизма принадлежал известный историк и богослов Н.Н. Фиолетов (1891-1943), короткое время трудившийся в Перми. В советский период нашей истории основные представители антиэволюционных взглядов находились в эмиграции и примкнули к Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ). Наиболее яркий представитель этого направления богословский мысли – иеромонах Серафим Роуз (1934-1982). Однако православное зарубежье века знало не только антиэволюционистов. В православном богословском институте Парижа трудился профессор В.Н. Ильин (1891-1974), написавший богословское исследование «Шесть дней творения: Библия и наука о творении и происхождения мира» (1930). Основная цель этого исследования - найти параллели между «днями» творения и длительными геологическими периодами. С конца 1980-х гг., когда светская власть стала отходить от подавления свободы совести и репрессий в отношении служителей разных конфессий, в самой стране и из-за рубежа поднялась волна всевозможной религиозно-теологической информации. Если говорить о наиболее многочисленной и наиболее влиятельной в Отечестве РПЦ МП, то отметим, что она смогла восстановить и укрепить свое влияние в постсоветском обществе. Но церковный консерватизм, в противодействие духу «изменчивого времени», к сожалению, породил в православной среде новый виток противостояния религиозного миропонимания и научного знания. Так, с конца 1980-х гг., прежде всего, при поддержке РПЦ МП активизируется издание дореволюционных и зарубежных (в переводе на русский язык) публикаций и учебных пособий по «креационной науке» . В 2000 году «Православное общество защиты и раскрытия святоотеческого учения о сотворении мира» выпустило сборник статей, который называется «Шестоднев против эволюции» . Опираясь на библейскую книгу «Бытия» и учение Отцов церкви, авторы этого сборника, взялись за развенчание эволюционизма. Этот сборник можно считать манифестом современного православного «научного» креационизма. Под давлением РПЦ МП Министерство образования РФ в 2002 году выпустило «Примерное содержание по предмету «Православная культура»», где в скрытом виде было рекомендовано изучение креационной модели возникновения мира . В 2007 году в суде Санкт-Петербурга был заслушан иск школьницы Марии Шрайбер, потребовавшей, чтобы Министерство образования включило в программу старших классов школы «альтернативу» теории эволюции. На этом процессе присутствовали представители РПЦ МП, которые выступили в защиту креационизма . С 2005 по 2009 г.г. в рамках организуемых РПЦ Международных Рождественских образовательных чтений были проведены ежегодные сессии «Православное осмысление мiра и современная наука», по результатам которых ежегодно издавался одноименный сборник докладов конференции . Основная тематика всех сборников находиться в рамках «святоотеческого учения о сотворении мiра, жизни и человека, проповеди неповрежденного Православия и поддержки научных разработок, помогающих делу христианской миссии и апологетики». Особое внимание в сборнике «уделяется богословской и научной полемике с различными проявлениями эволюционизма – дарвинизма, неодарвинизма, учения Тейяра де Шардена, прот. А. Меня и др» . Противостояние «научного» православного креационизма и православного эволюционизма в новейшей истории, до 2009 года, проходило с перевесом в сторону учения Творения. Этому есть простое объяснение: являвшийся в это время предстоятелем РПЦ МП патриарх Алексий II, относительно происхождение человека исходил из буквального библейского учения. На 15-х Рождественских образовательных чтениях, он заявил: «Никого вреда не будет школьнику, если он будет знать библейское учение о происхождении мира. А если кто хочет считать, что он произошел от обезьяны, - пусть так считает, но не навязывает это другим» . После смерти патриарха Алексия II (2008 г.), ситуация поменялась кардинально. Уже в 5 выпуске «Православное осмысление….» (2009) прослеживается обеспокоенность приверженцев «научного» креационизма в отношении дальнейшего существование и поддержки высшего клира своей доктрины . И эта обеспокоенность не была напрасной, 16-е Рождественские образовательные чтения, стали последними чтениями, где работала секция «Православное осмысление творения мiра и современная наука», а 5 выпуск сборника стал последним вышедшим изданием. Позднее, в Рунете появляется критическая статья руководителя Отдела по работе с молодежью Новосибирской и Бердской епархии Русской Православной Церкви священника Андрея Ромашко , в которой автор постарался доказать несовместимость доктрины «научного» креационизма с православным миропониманием и отношением к научным достижениям. Как уже сказано, и по сей день отношение Русской православной церкви к эволюционизму и креационизму не обрело однозначной и официально оформленной позиции. Наиболее общую позицию в рамках русского православия по отношению к эволюционизму, озвучил по телевидению профессор Московской Духовной Академии, член Межсоборного присутствия РПЦ МП, академик РАЕН А. И. Осипов по каналу «Культура» 26 апреля 2012 г. В лекцией «Оценка теории эволюции». Он утверждает: «Теория эволюции имеет очень серьезные изъяны...[] Эволюция – это не теория. Эволюционная теория – это слишком громко. Это некая гипотеза, причем мечтательная – поскольку она не отвечает ни на один из вопросов… И чем дальше – тем меньше остается возможностей ответа. Ответа нет» . Такова краткая история взаимоотношений креационизма и эволюционизма в лоне РПЦ МП. В этом контексте весьма контрастна позиция протоиерея А. Меня. Он констатирует, что креационизм это «богословское учение Библии о творе-нии», которое «не зависит от конкретных космогонических теорий выдви-гаемых наукой» . Но вместе с тем, утверждает, что «величественная картина мировой эволюции, увенчанная созданием человека, не только не ослабляет религиозный взгляд на творение, но обогащает его» . Таким образом указывая, что эволюционизм помогает религиозному мировоззрению развиваться и соответствовать «духу времени». В первую очередь такое соответствие необходимо по отношению к биологии, в рамках которой теория эволюции получила свое главенствующее положение. Биология, говоря об эволюции, подразумевает такие преобразования, которые приводят, в конечном счете, к изменениям, и сопровождаются возникновением новых биологических видов, т. е. это дарвинизм в чистом виде. В биологии концепция эволюции получает свое фундаментальное значение, так как развитие живой природы во времени характеризуется этим неотъемным свойством. Поэтому в биологии эволюционная теория Дарвина стала той основой, на которой происходит увеличение специального знания. В то же время, созданная Ч. Дарвином теория имеет универсальное значение, и дала толчок к возникновению семейства эволюционных теорий, которые объясняют различные явления, происходящие как в живой и не живой природе, так и в духовной сфере человека и социума. А это в свою очередь говорить, что эволюция как идея развития актуальна многими отраслями как естественнонаучного, так и гуманитарного знания. Современные эволюционные теории очень сильно отличается от «по-родившего» их дарвинизма. Особо стоит отметить такие различия, сформированные современной научной мыслью, как то, что жизнь не могла возникнуть по дарвиновским законам, поскольку механизмы самоорганизации жизни, основанные на "наследственной изменчивости" и "естественном отборе", начали действовать только после возникновения жизни. Точно так же эволюция человека и общества только на начальных этапах могла проходить по дарвиновским законам. Когда человек начал осознавать свои поступки, а главное – оценивать их, развитие приобрело качественно более высокие темпы, поскольку приобрело гораздо более осмысленный и целенаправленный характер. В любом случае, осмысление таких эволюционных преобразований находятся вне компетенции теории биологической эволюции, берется в качестве предмета социально-гуманитарными дисциплинами. В середине XIX века, благодаря Г. Спенсеру, геологу Ч. Лайелю и Ч. Дарвину, а затем, Э Геккелю и многим другим эволюционизм стал основным принципом не только биологии, геологии, космологии, но и антропологии, психологии, философии истории и культуры . Появление в XX веке тектологии, генетики, теории ноогенеза В. И, Вернадского, синтетической теории эволюции (СТЭ), теории систем, кибернетики, принципа необходимого разнообразия У. Р. Эшби, синергетики привели в итоге к появлению новой, глобальной, парадигме эволюционизма – Универсальный эволюционизм . Универсальный эволюционизм в свою очередь имеет много общего с концепцией ноосферы Тейяра де Шардена, в отношение которого А. Мень в своих воспоминаниях пишет, что нашел «родную душу» . Пьер Тейяр де Шарден французский теолог и философ, священник иезуит, один из создателей теории ноосферы. Он внес огромный вклад в палеонтологию, антропологию, философию и теологию, создал модернизированное учение в католическом мировоззрении, которое основывалось на синтезе христианского учения и теории космической эволюции. Мир, согласно концепции Тейяра де Шардена, постоянно находится в процессе изменения, развития от простого к сложному, от низшего к высшему. Он отмечает также взаимосвязь количественных и качественных изменений и считает, что появление нового качества нельзя объяснить, если не ввести в естественную историю понятия «скачка» как критической точки изменения состояний, через который последующий этап эволюции отрицает предшествующий. «Во всех областях, — писал Тейяр, — когда какая-либо величина достаточно выросла, она резко меняет свой вид, состояние или природу. Кривая меняет направление движения, плоскость переходит в точку, устойчивое рушится, жидкость кипит, яйцо делится на сегменты...». Тейяру присуще также понимание развития как серии «скачков», «узловой линии мер». «Критические точки состояний, ступени на наклонной линии. В общем разного рода скачки в ходе развития, — по его мнению, — это единственный, но зато истинный способ представить себе «первый момент»» . Основными критическими точками процесса развития мира, космоге-неза выступают у Тейяра следующие этапы: неорганическая природа («преджизнь»), органическая материя («жизнь»), духовный мир («мысль», «ноосфера») и Бог («точка Омега»). Тейяр, по признанию А. Меня, стал «родной душой» и подтолкнул к размышления в русле эволюционизма. Но необходимо отметить то, что во взглядах Тейяра де Шардена и А. Меня есть существенные отличия. Одно из главных различий содержится в принципе тейярдизма, по которому Бог является первым фактором для развития эволюции. А. Мень опираясь на православную традицию, справедливо замечает, что Тейяр «готов видеть в этом сообщении материи творческой энергии вхождении самого Бога в творение. Таким образом, кажется, что исчезает грань между божественными и тварной энергиями» . В этом случае А. Мень ссылается на православного богослова В. Зеньковского, который обвиняет Тейяра в акосмизме. Но на самом деле, в словах Меня содержится порицание Тейяра за пантеизм, который оставляет простор для осмысления своей концепции ученым и богословам. Сам же Мень о творении придерживается другого мнения и говорит о том что творение должно являться «победой Логоса над Хаосом» . Если Тейяр старается подогнать религию под научную теорию, то Мень исходит из допущения, по которому наука и религия предстают не как конкурирующие или взаимозависимые, но как взаимодополняющие по своей сути гносеологические познавательные стратегии. Исходя из гносеологической стратегии дополнения науки и религии, А. Мень ставит под сомнение и понимание Тейяром первородного греха. Ориентация Тейяра на науку позволяет человеку научную абстракцию как ради общественного блага, так и во вред ему. Мень замечает, что «Тейяр проходит мимо проблемы греховности человека, что ослабляет его учение, отрывая его от реальной действительности. Здесь тейярдизм нуждается не в «приложении», а существенном дополнении» . По мнению А. Меня в концепции тейярдизма видится понимание греховности, где «Тейяр полагает, что мир мог быть создан только в виде раздробленности и множества… в мировом конусе развития соединяются… и Творение, и Падение, и Искупление… Мир творится неизбежно несовершенным… В точке «Омега» «естественные факторы эволюции», в виде несовершенства и греха, уничтожаются, и Творение достигает своей высшей цели через Искупление космическим Христом» . Иногда Мень пытается сделать католику - эволюционисту скидку и приводит понимание Тейяром происхождения зла и греха в мире, как один из типов толкования догмата о падении . Но здесь же подвергает Тейяра критике, исходя из православного мировоззрения и адресует ему несколько вопросов: «…Из чего видно, что мир мог возникнуть только в виде раздробленности и множества? Не стираются ли в его теории границы человеческого и природного? (Этот вопрос показателен тем, что Мень прекрасно различал, как иногда Тейяр балансирует на грани христианства и пантеизма – О. К.) Не выводится ли несовершенство человека и несовершенство природы из одной причины? (И опять скрытое обвинение в пантеизме – О. К.) В чем причина неизбежности зла: только ли в «безграничности мира», методе «проб и ошибок»?» . Мень сам, отвечая за Тейяра, говорит, в чем ценность такого подхода. Это понимание греха в концепте может «рассматривать Падение в контексте мировой эволюции». Хотя в принципе стараясь понять Тейяра, Мень ничего нового не сказал, так сам Тейяр, указывал, что в его понимание греха должны «учитываться данные науки, ибо опытные границы Учения совпадают с опытными границами эволюции». Последнее упущение, которое видит А. Мень в учении Тейяра де Шардена, это не ярко выраженный переход из одной ступени эволюционной лестницы на другую. В конечном счете, отец Александр хотя и раскрывал у Шардена «пантеистический» опыт в теологической концепции тейярдизма, но все же сделал ему интеллектуально-философский «реверанс». Мень признал, что в системе тейярдизма видна родственность с религиозной философией в контексте православия. Но Тейяр «сознательно стремится к преодолению недостатков и пробелов своей системы», а система «оставляет простор для философской и богословской мысли», тейярдизм в свою очередь является важным «элементом современного христианства» . Сам же А. Мень является ярким представителем православного «теи-стического эволюционизма» во второй половине 20 века. В своих работах, главным образом, он говорит о духовности, личности и свободе. Идея эволюционизма в его произведениях как бы пребывает на втором месте. Мень пишет: «Говоря об эволюции, необходимо раз и навсегда установить, что ее частные механизмы играют для религиозного взгляда роль второстепенную» . Однако в своих воспоминаниях Мень констатирует, что на самом деле проблема эволюции (особенно развитие человека и общества) являются важнейшими категориями в его мировоззрении. Особенно показательны в этом отношении труды А. Меня по истории религий, которые отчетливей отражают его философские позиции. Так, по ним можно судить, что прогресс религиозного мировоззрения он рассматривает как эволюцию человеческого сознания. Основная антропологическая проблема в произведениях А. Меня определяется, как природный эволюционный процесс сопрягается с обретением Духа. Приведем его следующее высказывание: «На протяжении веков люди исходили несметное множество дорог и тропинок; они испытали и взвесили почти все, что в состоянии был охватить человеческий дух, - от мироотрицающей мистики до богоотрицающего материализма. И лишь тогда, когда пути были пройдены и поиски исчерпаны, наступила, выражаясь библейским языком, «полнота времени», а отсюда можно сделать вывод: В христианстве завершился длительный всемирно-исторический процесс религиозных исканий человечества» . Не на по-следнем месте в работах Меня стоит биологическая эволюция и антропо-космогенез. Так, он утверждает, что «Библия рисует космогенез как восхождение по ступеням от низшего к высшему, от неорганического - к человеку: этот процесс совершался опосредованно». В то же время, Мень являл собой образчик достаточно смелого в ин-теллектуальном плане человека. Обладая достаточно обширными и разнообразными сведениями из различных областей научного знания, А. Мень находил и анализировал новые научные концепции и гипотезы. Даже те, которые, казалось бы, расшатывали религиозную веру. Для сопоставления обратимся к позиции Ф. Г. Добржанского (1900-1975), выдающегося российского (в последствии американского) генетика, который был глубоко верующим православным, регулярно посещал церковь. Этот ученый так же как и А. Мень, был согласен с основными положениями тейярдизма и отдавал свои предпочтение науке. Для Добржанского именно наука, а не религия играет основную роль в культуре, человеческом обществе и истории: «Наука радикально изменила идеи человека о мире, в котором он живет. Что, возможно, наиболее важно, наука изменила представление человека о самом себе». Научные знания этого знаменитого генетика, занимающегося эволюционными проблемами, подтолкнули его как приверженца православия к критике религии, противопоставляя ей эволюцию, которая, по его мнению, может дать человеку больше чем религиозные концепции . Примем во внимание, что Мень своим главным призванием выбрал проповедовать в среде интеллигенции, С.С. Аверинцев назвал его «миссио-нер для племени интеллигентов» . Для этого требовалось не только интел-лектуальное подвижничество, но и энциклопедические знания. В этом спо-собствовало полученное им высшее биологическое образование. Мень хорошо понимал, что в интеллигентной среде, где он решился проповедовать, недопустимо опираться на устаревшие факты, необходимо, как сейчас говорят, быть «конкурентоспособным», то есть находиться в курсе всех последних открытий научной мысли. При этом не просто знать тот или иной факт, а уметь интерпретировать его одновременно корректно и непротиворечиво. А. Мень, в отличии от многих верующих ученых, которые поставив науку на первый план или просто разграничили эти области в своем миросозерцании, остался до своей смерти верен как религии, так и науке. Восьмого сентября 1990 года, накануне своей трагической гибели, он прочитал свою последнею публичную лекцию «Христианство». В ней А. Мень, анализируя традицию этой мировой религии, придерживается призвания глубоко верующего проповедника. И одновременно с этим он выступает как высоко образованный просветитель науки, стараясь не отступать от принципа объективности. По отношение к эволюции А. Мень остается верен принципу: «Бог творит с помощью эволюционных процессов». Здесь на А. Меня, несомненно, оказал влияние еще один французский философ Анри Бергсон, со своей идеей «творческой эволюции». В своей работе А. Мень цитирует его ничуть не меньше, чем и Тейяра де Шардена. Опираясь в своем творчестве на выводы Бергсона, утверждавший в своей философской концепции, что эволюция не может нести линейный характер , А. Мень словами философа старается доказать истинность такого варианта развития. Беря цитату Бергсона: «…Таким образом эволюция предстает как ряд резких скачков…» , Мень готов утверждать, что есть три акта развития, которые могут возникать только через скачки, при помощи творческой силы . Надо также помнить, что эти три акта творения в работах А. Меня должны содержать в себе качественный скачок при переходе с одного акта на другой, при этом необходимо помнить, что этот скачок задается творчеством, что так же указывает на влияние А. Бергсона. В своей книге «Истоки религии» он рисует картину творения с помо-щью эволюции. Для этого он использует Библию, которую цитирует аллегорически. Весь период Божьего творения мира путем эволюции Мень разделяет на три творческих акта: 1. «Вначале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною» - этот вид акта подразумевает материю в виде сингулярного состояния; 2. «Да будет свет!» - время после Большого Взрыва и формирования звезд и планет; 3. «Да произведет вода душу живую» - появление жизни и человека . В отношении развитии человека и общества, Мень не отходит, в своих размышлений, от научных данных. Принимая теоретические выводы ученых, он старается пропустить эти данные через призму своей социально-философской концепции. В этом случае уверено опирается на мысли и исследования, как верующих исследователей (Карл Линей, Тейяр де Шарден) так и на людей с материалистическим взглядом на мир (Ф. Энгельс, И. П. Павлов и др.) . А. Мень готов к полноценному диалогу религиозного и научного сознаний. Ноосфера в социально-философской рефлексии А. Меня играет роль силы, которая «окажется не только разрушительной, но и созидательной». Именно эта сила принесет на Землю «плоды разума, а, следовательно – смысл и цель» . Если естественнонаучный эволюционизм для католика Тейяра это ос-новная магистраль в его научной концепции, то А. Мень утверждает: «Эволюция биосферы – это побег от смерти, история же человека – это путь к воскресению и одухотворению материи. следовательно, неразрушимость духа есть лишь этап, а не вершина прогресса» . Православный священник А. Мень был одним из первых в своей религиозной традиции, который поставил эволюционизм во главу своей специфической философской концепции. Такая методологическая установка, в свою очередь, позволила ему войти в современное научное сообщество. Быть признанными мастерам не только на богословском или теологическом поприще, но и в истории, особенно в христианской, библеистике и социально–философских дисциплинах. В заключение следует сказать, А. Мень несомненно, являются христианским модернистом, который не только помогает своей религиозной традиция развиваться быстрее и продолжать свое существование в мире, где все стремительно меняется, не превращаясь в хранилище архаичных мифов, но подводит религиозную традицию ярким представителем, которой является, к кардинальным изменениям по средством своих специфических социально-философских взглядов. Эволюционизм, - который в трудах А. Меня, оказывает влияние на концептуальное понимание, - в современной науке, философии также играет значительную роль. Понимание мира из идеи развития меняет саму основу этого мира, и воздействует на мировоззрение современного человека, пусть и опосредовано, но внушительно. Развивать и включать идеи эволюционизма в теологическо-философские концепции в современном миропонимании является необходимой практикой религиозной философии. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 1. Александр Мень. О себе… Воспоминание, интервью, беседы , письма. - М.; Издательство «Жизнь с Богом», 2007. 2. Мень Александр, протоиерей Библиологический словарь. В 3 т. – М.; Фонд имени Александра Меня, 2002. 3. Мень А. Магизм и единобожие. М.; Изд-во Эксмо, 2004. - 704 с. 4. Митрохин Л.Н. Мои философские собеседники. СПб.: Изд-во РХГА, 2005. – 648 с. 5. Митрохин Л. Н Философские проблемы религиоведения. СПб.: Изд-во РХГА, 2008. – 1046 с. 6. Новая философская энциклопедия: в 4 т./ Ин-т философии РАН; Нац. обществ.-науч. фонд; Предс. научно-ред. совета В. С. Степин. - М.: Мысль, 2010. 7. Тейяр де Шарден П. Божественная среда. М.: «Наука», 1987. 8. Энциклопедия религий/Под ред. А.П. Забияко, А.Н. Красникова, Е.С. Элбакян. – М.: Академический проект; Гаудеамус, 2008. – 1520 с. 9. Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон +» РООИ «Реабилитация», 2009. – 1248 с. ___________________________________________________________ Термин «креационизм» (от лат. creatio – создание, сотворение) вошел в культурный обиход с конца XIX века, когда религиозное противостояние дарвинизму и идее эволюционизма приобрело системный характер и получило концептуально-теологическое обоснование. См. Борзенков В.Г., Красников А.Н. Креацио-низм//Энциклопедия религий/Под ред. А.П. Забияко, А.Н. Красникова, Е.С. Элбакян. – М.: Академический проект; Гаудеамус, 2008. - С.704. Скрибицкий М.М. Креационизм «научный»// Новая философская энциклопедия: в 4 т. Т. 2/ Ин-т философии РАН; Нац. обществ.-науч. фонд; Предс. научно-ред. совета В. С. Степин. - М.: Мысль, 2010. - С. 318-319 См., например, резолюцию ПАСЕ № 1580/2007. Неприемлемость креационизма для школьного и высшего образования/Светский гуманист. [Электронный ресурс] – http://humanism.al.ru/ru/articles.phtml?num=000504 (проверено: 03.06.2013) Смит Дж. Псевдонаука и паранормальные явления: критический взгляд/Джонатан Смит; Пер. с англ. – М.: Альпина нон-фикшн, 2011. С. 444 Мень Александр, протоиерей. Конкордизм//Библиологический словарь. В 3 т. Т.2. – М.; Фонд имени Алек-сандра Меня, 2002. - С. 81-82. Правда, А. Мень признавая богословскую ценность работы Ильина, все-таки критически оценивает ее естественнонаучную часть, указывая, что в этом плане работа «представляется устаревшей». См. Мень Александр, протоиерей. Ильин В.Н.//Библиологический словарь. В 3 т. Т.1. – М.; Фонд имени Алек-сандра Меня, 2002. - С. 521-522 См. Алферов Т.Наука о сотворении мира: Православный взгляд. Пособия для учащихся. М., 1996. (Вып. 1. Серия: Русский учитель.); Алферов Т.Природоведение. Учебник естествознания для младших классов пра-вославных гимназий и воскрестных школ. М., 1998а; .Алферов Т.Православное мировоззрение и современ-ное естествознание. Уроки креационной науки в старших классах средней школы. М., 1998. Шестоднев против эволюции. Под ред. Д.Сысоева М., 2000. [электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.creatio.orthodoxy.ru/sbornik/ idex.html (проверено: 05.05.2013). Левит И.В. Об отношении современного православия к эволюционной теории//Религиоведение. – 2005 - №4. – С. 152 Левит И., Хоссфельд У., Олссон Л. Креационизм в картине российского образования//Историко-биологические исследования. – 2009. – Т.1 - №1. С. 151-152 Православное осмысление творения мiра: сб. докладов/13-е Международные Рождественские Образова-тельные чтения; сост. свящ. К. Буфеев.-М.:Изд-во Миссионерско-Просветительский Центр «ШЕСТОД-НЕВЪ», 2005.- 367 с; Православное осмысление творения мiра: сб. докладов. Выпуск 2./14-е Международ-ные Рождественские Образовательные чтения; сост. свящ. К. Буфеев.-М.:Изд-во Миссионерско-Просветительский Центр «ШЕСТОДНЕВЪ», 2006.; Православное осмысление творения мiра: сб. докладов. Выпуск 3./15-е Международные Рождественские Образовательные чтения; сост. свящ. К. Буфеев.-М.:Изд-во Миссионерско-Просветительский Центр «ШЕСТОДНЕВЪ», 2007.; Православное осмысление творения мiра: сб. докладов. Выпуск 4./16-е Международные Рождественские Образовательные чтения; сост. свящ. К. Буфеев.-М.:Изд-во Миссионерско-Просветительский Центр «ШЕСТОДНЕВЪ», 2008.; Православное осмыс-ление творения мiра: сб. докладов. Выпуск 5./16-е Международные Рождественские Образовательные чте-ния; сост. свящ. К. Буфеев.-М.:Изд-во Миссионерско-Просветительский Центр «ШЕСТОДНЕВЪ», 2009. «ШЕСТОДНЕВЪ», Миссионерско-Просветительский Центр (Русская православная церковь). [Электрон-ный ресурс] – Режим доступа: http://shestodnev.ortox.ru/glavnaja (проверено: 04.06.2013 г.) Патриарх Алексий II заявил о недопустимости навязывания школьникам теории происхождения человека от обезьяны./Российская газета. [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.rg.ru/2007/01/29/patriarh-anons.html (проверено: 04.06.2013 г.) Православное осмысление творения мiра: сб. докладов. Выпуск 5./16-е Международные Рождественские Образовательные чтения; сост. свящ. К. Буфеев.- М.: Изд-во Миссионерско-Просветительский Центр «ШЕСТОДНЕВЪ», 2009. - С. 6-15, 416-419. Ромашко Андрей, священник. О сектантском происхождении так называемого «научного креациониз-ма»/Научный богословский портал «Богослов. RU». [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.bogoslov.ru/text/393452.html (проверено: 04.06.2013) Проект ACADEMIA. Алексей Осипов. Спецкурс «Происхождение человека». «Оценка теории эволюции». Видео. [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://culture.ru/cinema/view/372 (проверено: 05.06.2013) Мень Александр, протоиерей. Креационизм.//Библиологический словарь. В 3 т. Т.2. – М.; Фонд имени Александра Меня, 2002. - С. 94 Мень А. Магизм и единобожие. - М.: Изд-во Эксмо, 2004. – С. 110 Борзенков В.Г. Эволюционные теории.//Энциклопедия эпистемологии и философии науки. - М.: «Канон +» РООИ «Реабилитация», 2009. - С. 1127 Моисеев Н. Н. Универсальный эволюционизм (Позиция и следствия)//Вопросы философии - 1991. - № 3. - С. 3-29 Александр Мень. О себе… Воспоминание, интервью, беседы , письма. - М.; Издательство «Жизнь с Богом», 2007. - С. 80 Тейяр де Шарден П. Феномен человека. - М.; «Наука», 1987. - С. 71-72 Мень А. О Тейяре де Шардене.// Вопросы философии. – 1990 - № 12. - С. 97 Мень А. Магизм и единобожие. - М.: Изд-во Эксмо, 2004. - С. 94 Мень А. О Тейяре де Шардене.// Вопросы философии. – 1990. - № 12. - С. 100 Мень А. Магизм и единобожие. - М.: Изд-во Эксмо, 2004.- С. 600-601 Мень А. Там же. - С. 600-602 Мень А. Там же. - С. 601 Тейяр де Шарден П. Божественная среда. - М.: «Наука», 1987. - С. 307 Мень А. О Тейяре де Шардене.// Вопросы философии. – 1990. - № 12. - С. 101 Мень А. Магизм и единобожие. - М.; ЭКСМО, 2004. - С. 94 Мень А. Там же. - С. 9 Мень А. Там же. - С. 91 По: Конашев М, Эволюция была их божеством.// Наука и религия. 2007 № 6 [Электронный ресурс]. – Ре-жим доступа: http://www.scorcher.ru/journal/art/art238.php (проверенно 15.01.2013 г.) Аверинцев С. С. Миссионер для племени интеллигентов // О протоиерее А. Мене [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.alexandrmen.ru/biogr/averin2.html (проверенно 15.01.2013 г.) Мень А. Христианство//Знание – сила. – 1992. - № 11. - С. 91 Бергсон А. Два источника морали и религии. – М.; КАНОН, 1994. - С. 109 - 225 Бергсон А. Там же. - С. 124 Мень А. Магизм и единобожие.- М.; Изд-во Эксмо, 2004. - С. 95-96 Мень А. Магизм и единобожие. – М.; Изд-во Эксмо, 2004. - С. 98-101 Мень А. Там же. - С. 9-204 Мень А. Там же. - С. 175 Мень А. Там же. - С. 137-138
×
×
  • Создать...

Важная информация