Перейти к содержимому
Социология религии. Социолого-религиоведческий портал

Поиск по сайту

Результаты поиска по тегам 'религиозность'.

  • Поиск по тегам

    Введите теги через запятую.
  • Поиск по автору

Тип публикаций


Категории и разделы

  • Сообщество социологов религии
    • Разговор о научных проблемах социологии религии и смежных наук
    • Консультант
    • Вопросы по работе форума
  • Преподавание социологии религии
    • Лекции С.Д. Лебедева
    • Видеолекции
    • Студенческий словарь
    • Учебная и методическая литература
  • Вопросы религиозной жизни
    • Религия в искусстве
    • Религия и числа
  • Научные мероприятия
    • Социология религии в обществе Позднего Модерна
    • Научно-практический семинар ИК "Социология религии" РОС в МГИМО
    • Международные конференции
    • Всероссийские конференции
    • Другие конференции
    • Иные мероприятия
  • Библиотека социолога религии
    • Научный результат. Социология и управление
    • Классика российской социологии религии
    • Архив форума "Классика российской социологии религии"
    • Классика зарубежной социологии религии
    • Архив форума "Классика зарубежной социологии религии"
    • Творчество современных российских исследователей
    • Архив форума "Творчество современных российских исследователей"
    • Творчество современных зарубежных исследователей
    • Словарь по социологии религии
    • Наши препринты
    • Программы исследований
    • Российская социолого-религиоведческая публицистика
    • Зарубежная социолого-религиоведческая публицистика
    • СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА
  • Юлия Синелина
    • Синелина Юлия Юрьевна
    • Фотоматериалы
    • Основные труды
  • Лицо нашего круга Клуб молодых социологов-религиоведов
  • Дискуссии Клуб молодых социологов-религиоведов

Искать результаты в...

Искать результаты, которые...


Дата создания

  • Начать

    Конец


Последнее обновление

  • Начать

    Конец


Фильтр по количеству...

Зарегистрирован

  • Начать

    Конец


Группа


AIM


MSN


Сайт


ICQ


Yahoo


Jabber


Skype


Город


Интересы


Ваше ФИО полностью

  1. МЕЛКУМЯН Е.Б. Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 8 Год: 2019 Страницы: 109-114 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ, РЕЛИГИОЗНОСТЬ, СУБЪЕКТИВНОЕ БЛАГОПОЛУЧИЕ, УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ ЖИЗНЬЮ, СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ, СОЦИАЛЬНАЯ СЕТЬ, РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ, ПРИХОД, SOCIOLOGY OF RELIGION, RELIGIOSITY, SUBJECTIVE WELL-BEING, LIFE SATISFACTION, SOCIAL CAPITAL, SOCIAL NETWORK, RUSSIAN ORTHODOX CHURCH, PARISH АННОТАЦИЯ: Многочисленные зарубежные исследования показывают, что религиозность тесно связана с уровнем субъективного благополучия. Это можетпроявляться в различных внутренних аспектах религии, религиозной практики (обретение смысла жизни, уверенность, моральная поддержка и т.д.). С другой стороны, часть исследований о связи религии и удовлетворенности жизнью говорят о том, что социальный капитал, который человек получает в религиозных организациях, является важным механизмом и источником субъективного благополучия. В отечественной социологии подобные исследования довольно редки. В нашей работе мы попытались оценить влияние православной религиозности, включенности в общину на уровень субъективного благополучия, основываясь на данных опроса, проведенного в 12 православных приходах, расположенных в различных типах населенных пунктов. MELKUMYAN E.B. Numerous foreign studies show that religiosity is closely related to the level ofsubjective well-being. This can manifest itself in various internal aspects of religion, religiouspractice (gaining the meaning of life, confidence, moral support, etc.). On the other hand, some studies on the relationship between religion and life satisfaction suggest that the social capital that a person receives in religious organizations is an important mechanism and source of subjective well-being. In Russian sociology, such studies are quite rare. In our work, we tried to assess the impact of Orthodox religiosity and community involvement on the level of subjectivewell-being, based on a survey conducted in 12 Orthodox parishes located in different types of settlements. СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Дивисенко К. С., Белов А. Э. Социальные исследования субъективного благополучия в контексте духовности и религиозности // Социологический журнал, 2017. Том. 23. № 2. C. 51-73. EDN: YTUFKB 2. Забаев Иван, Пруцкова Елена, Орешина Дарья. Социальный капитал русского православия в начале XXI в.: исследование с помощью методов социально-сетевого анализа. // Государство,религия,церковьвРоссииизарубежом, 2014. № 1 (32). С. 40-66. EDN: SBNPHF 3. Федотенков И. С., Брюханов М. В. Религиозность и удовлетворенность жизнью в России: анализ российских данных // XIX Апрельская международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества (Москва), 2018. URL: https://events-files-bpm.hse.ru/files/90828F9F-9696-4268-B958-503CAF267082/conference.pdf (дата обращения 03.10.2018). 4. Ellison, Christopher G. Religious Involvement and Subjective Wellbeing // Journal of Health and Social Behavior. 1991. Vol. 32 (March). P. 80-99. EDN: HISMTF 5. Ellison, Christopher G. and Jeffrey S. Levin. The Religion-Health Connection: Evidence, Theory, and Future Directions // Health Education and Behavior. 1998. Vol. 25 (December). P. 700-720. EDN: JMFRMJ РЕЛИГИОЗНОСТЬ И СУБЪЕКТИВНОЕ БЛАГОПОЛУЧИЕ ОПРОС 12 ПРАВОСЛАВНЫХ ПРИХОДОВ.pdf
  2. ХАРЕБА НАТАЛИЯ ВИКТОРОВНА 1 Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ»), Белгород, Россия Научный руководитель: ЛЕБЕДЕВ СЕРГЕЙ ДМИТРИЕВИЧ 1 Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ»), Белгород, Россия Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 101-107 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: РЕЛИГИЯ, РЕЛИГИОЗНОСТЬ, ВЕРА, ЦЕННОСТИ, МОЛОДЕЖЬ АННОТАЦИЯ: В статье представлены промежуточные результаты авторского социологического исследования «Отношение молодежи г. Белгорода к религии и религиозности», проведенного на базе лаборатории «Социология религии, культуры и коммуникаций» Международного Центра социологических исследований кафедры социологии и организации работы с молодежью НИУ «БелГУ». Одним из основных методов социологического исследования являлся массовый опрос молодежи, который был организован в марте. Сбор данных продолжается. По результатам опроса был проведен линейный анализ количественной информации в части отношения молодежи к религии и вере. Выявлено, что в целом молодежь г. Белгорода позитивно относится к религии, религиозности и вере, но в сознании молодежи преобладает негативный имидж Русской Православной Церкви. Кроме того, было выявлено, что религиозная самоидентификация молодежи отличается от реального уровня их религиозности как «комплекса поведенческих практик». Верифицировать уровень религиозности молодежи г. Белгорода позволили уточняющие и проверяющие вопросы, касаемые публичных и приватных религиозных практик молодежи. KHAREBA NATALIA VICTOROVNA 1 Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education "Belgorod State National Research University" (NRU "BelSU"), Belgorod, Russia The article presents the interim results of the author's sociological study «The attitude of the youth of Belgorod to religion and religiosity», conducted on the basis of the laboratory «Sociology of Religion, Culture and Communication» of the International Center for Sociological Research of the Department of Sociology and Organization of Work with Youth of the Belgorod National Research University. One of the main methods of sociological research was a mass survey of young people, which was organized in March. Data collection continues. According to the results of the survey, a linear analysis of quantitative information was carried out in terms of the attitude of young people to religion and faith. It was revealed that in general, the youth of Belgorod have a positive attitude to religion, religiosity and faith, but the negative image of the Russian Orthodox Church prevails in the minds of young people. In addition, it was revealed that the religious self-identification of young people differs from the real level of their religiosity as a «complex of behavioral practices». To verify the level of religiosity of young people in the city of Belgorod allowed clarifying and verifying questions concerning public and private religious practices of young people. Keywords: RELIGION, RELIGIOSITY, FAITH, VALUES, YOUTH СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Великий пост и религиозность, 2020 г. URL: https://www.levada.ru/2020/03/03/velikij-post-i-religioznost/ (дата обращения: 07.11.2020). 2. Ежемесячное измерение одобрения деятельности общественных институтов, 2020 г. URL: https://wciom.ru/news/ratings/odobrenie_deyatelnosti_obshhestvennyx_institutov/ (дата обращения: 07.03.2021). 3. Кублицкая Е.А., Лебедев С.Д. Религиозная ситуация в Белгородской области (мониторинговые исследования) // Социально-гуманитарные знания. 2019. № 6. С. 160-180. EDN: KFNWNN 4. Лебедев С.Д., Сухоруков В.В. Тесный путь не туда? // Социологические Исследования. 2013. № 1. С. 118-126. EDN: PMKWKP 5. О влиянии РПЦ на разные сферы жизни страны, 2020 г. URL: https://fom.ru/TSennosti/14371 (дата обращения: 07.03.2021). РЕЛИГИЯ И ВЕРА В ОЦЕНКАХ МОЛОДЕЖИ.pdf
  3. ПРУЦКОВА ЕЛЕНА ВИКТОРОВНА 1 Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, Москва, Россия Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 11 Год: 2022 Страницы: 128-136 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: МОТИВЫ ПОСЕЩЕНИЯ ЦЕРКВИ, РЕЛИГИОЗНОСТЬ, ВОЦЕРКОВЛЕННОСТЬ, "ОРТОДОКС МОНИТОР", "РЕЛИГИЯ И ЦЕРКОВЬ" АННОТАЦИЯ: В большинстве социологических исследований при анализе связи религиозности с ценностями, нормами и поведением одним из важнейших предикторов оказывается частота посещения религиозных служб, однако люди посещают церковь по разным причинам - как религиозного, так и нерелигиозного характера. В статье предлагается расширить круг показателей для описания и интерпретации связей религиозности и ее ценностно-нормативных и поведенческих коррелятов и рассматриваются мотивы посещения церкви. Анализ проводится на основании исследований «Ортодокс Монитор» и «Религия и Церковь», включавших репрезентативные всероссийские опросы по выборке населения в целом и выборке воцерковленных православных россиян. Выделяется шесть ключевых мотивационных факторов: социальное служение, интеллектуальный, эмоциональный, социальный фактор, этнодоксия и общая религиозность. PRUTSKOVA ELENA VIKTOROVNA 1 St. Tikhon’s Orthodox University, Moscow, Russia, When analyzing the relationship of religiosity with values, norms, and behavior, one of the most important predictors in most sociological research is the frequency of attendance of religious services. At the same time people go church for various reasons, both religious and non-religious. The article proposes to expand the range of indicators for describing and interpreting the links between religiosity and its value-normative and behavioral correlates and examines the motives for attending church. The analysis is based on the data of two research projects: “Orthodox Monitor” and “Religion and Church”, which included national representative samples of the general population and samples of churched Orthodox Russians. Six key motivational factors are identified using factor analysis: social service, intellectual factor, emotional factor, social factor, ethnodoxy and general religiosity. Keywords: CHURCH ATTENDANCE MOTIVES, RELIGIOSITY, CHURCHING, "ORTHODOX MONITOR" SURVEY, "RELIGION AND CHURCH" SURVEY СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Зоркая Н.А. Православие в безрелигиозном обществе // Вестник общественного мнения: Данные. Анализ. Дискуссии. 2009. № 2 (100). С. 65-85. 2. Лебедев С.Д. Проправославный консенсус в России начала XXI века как феномен религиозной ситуации // Научный результат. Серия: Социология и управление. 2015. Т. 1. № 1. С. 14-21. EDN: TWDDIT 3. Маркин К.В. Между верой и неверием: непрактикующие православные в контексте российской социологии религии // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2018. № 2. С. 274-290. EDN: UPSFDL 4. Филатов С.Б., Лункин Р.Н. Статистика российской религиозности: магия цифр и неоднозначная реальность // Социологические исследования. 2005. № 6. С. 35-45. EDN: OOUKPB 5. Фурман Д.Е., Каариайнен К. Религиозность в России рубеже XX-XXI столетий // Общественные науки и современность. 2007a. № 2. С. 78-95. EDN: HZFXRH МОТИВЫ ПОСЕЩЕНИЯ ХРАМОВ.pdf
  4. РОМАНОВИЧ НЕЛЛИ АЛЕКСАНДРОВНА 1 РАНХиГС при Президенте РФ (Воронежский филиал), Воронеж, Россия 2 Институт общественного мнения «Квалитас» Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 11 Год: 2022 Страницы: 136-144 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: РЕЛИГИОЗНОСТЬ, ИДЕНТИЧНОСТЬ, ПОЛЬЗА И ВРЕД, СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ, ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ, ПРАКТИЦИЗМ АННОТАЦИЯ: Постсоветское время характеризуется окончанием противостояния идей как в религиозном, так и в политическом плане. Лидирующее социально-политическое направление исторического контекста - строительство общества потребления. Прагматизм вытеснил ценность идеологии из сознания современных людей, ценностью сегодня является то, что может принести практическую пользу, материальную выгоду, облегчить земные заботы, умножить благосостояние. Такой прагматичный подход не миновал и отношения к религии, которая рассматривается населением как ещё одно средство для улучшения условий жизни. В контексте подобного религиозного сознания представляют интерес ответы населения о степени пользы или вреда от распространения религиозных убеждений. В процессе социологического исследования, проведенного Институтом общественного мнения «Квалитас», были получены сравнительные данные при ответах на вопросы с разницей в пять лет. Исследование проводилось в Воронеже - крупном российском городе, мнение жителей которого зачастую близко коррелирует с мнением среднестатического россиянина. Нарастание индифферентности является тенденцией религиозного сознания на протяжении последних лет. ROMANOVICH NELLY ALEKSANDROVNA 1 Russian Presidential Academy of national economy and public administration - Voronezh branch, Voronezh, Russian Federation 2 Institute of Public Opinion "Qualitas" The post-Soviet era is characterized by the end of the ideas confrontation, both in religion and politics. The leading socio-political direction of the historical context is the construction of consumerist society. Pragmatism has supplanted the ideology value from the consciousness of modern people. Today the value is something that can bring practical and material benefits, alleviate earthly worries and increase prosperity. Such a pragmatic approach has also affected the attitude towards religion, which is viewed by the population as another means to improve living conditions. In the context of such a religious consciousness, the population responses about the degree of benefit or harm from religious beliefs spread are of interest. Сomparative data were obtained in the course of a sociological study conducted by the Institute of Public Opinion "Qualitas" when answering questions with a difference of five years. The study was conducted in the city of Voronezh, a large Russian city, the opinion of whose residents often closely correlates with the opinion of an average Russian citizen. The growth of indifference has been a tendency in religious consciousness over the past years. Keywords: RELIGIOSITY, IDENTITY, BENEFIT AND HARM, SOCIOLOGICAL RESEARCH, PUBLIC OPINION, PRACTICALITY СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания / Пер. с англ. Е. Руткевич. М.: Медиум, 1995. 323 с. 2. Ежемесячный Бюллетень социологических сообщений по г. Воронежу под ред. Н.А.Романович. Воронеж: ИОМ "Квалитас", 2015-10. URL: http://qualitas.ru/ru/publications/bulletin/2015/October(дата обращения11.03.2021). 3. Ежемесячный Бюллетень социологических сообщений по г. Воронежу под ред. Н.А.Романович. Воронеж: ИОМ "Квалитас", 2020-11.. URL: http://qualitas.ru/ru/publications/bulletin/2020/Novermber(дата обращения:12.03.2021). 4. Крылов А.Н. Религиозная идентичность. Индивидуальное и коллективное самосознание в постиндустриальном пространстве. М.: Изд-во ИКАР, 2014. 356 с. EDN: XVMYCH 5. Митрофанов, 2012 - Россияне о религии и Церкви. Комментарии экспертов. URL: http://www.pravmir.ru/rossiyane-o-religii-i-cerkvi-opros-ob-oprose/ (дата обращения: 10.03.2021). ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ.pdf
  5. Любители глубокомысленных цитат из соцсетей оказались глупцами Фото: Jan Haas / picture alliance / Global Look Ученые экспериментальным путем определили, что любители вывешивать в социальных сетях «глубокомысленные» изречения на фоне пейзажей обладают низким уровнем интеллекта и чаще верят в паранормальные явления и теории заговора. Исследование на данную тему опубликовано в журнале Judgment and Decision Making, а коротко о нем сообщает Daily Mail. В статье «О восприятии и распознавании псевдомудрой чепухи» психологи попытались ответить на вопрос, являются ли одни люди более восприимчивыми к воодушевляющим цитатам, чем другие. Они показывали 845 добровольцам «глубокие» мысли («Ты силен настолько, насколько силен твой следующий ход», «Посреди движения и хаоса сохраняй спокойствие внутри себя»), найденные в интернете и сгенерированные случайным образом (на специальном сайте). К таким мыслям были добавлены очевидные утверждения (например, «новорожденным нужно уделять особое внимание», «большинству людей нравится музыка»). Оказалось, что фиктивные (сгенерированные компьютером) и реальные вдохновляющие цитаты участники исследования не отличают, и всем им ставили примерно одинаковые оценки по шкале «глубина мысли» (высокие по сравнению с оценками тривиальных высказываний). Далее все участники эксперимента прошли серию психологических тестов и заполнили анкету с вопросами о собственных верованиях. Ценителей «глубокомысленных цитат» (давших им высокую оценку) оказалось примерно 27 процентов. Выяснилось, что все они «не склонны к рефлексии, хуже считают, медленнее думают и решают задачи, чаще придерживаются религиозных верований и суеверий, склонны к вере во всемирный заговор». Lenta.ru
  6. Elena Ostrowskaya 12 ноября 2018 г. · Религиозность улыбается и машет! Что такое религиозность? За длительный период своего существования социология то приближалась вплотную к ускользающей реальности этого феномена, то закрывала его обсуждение на долгие десятилетия. Пристальный интерес социологов к данной теме возник в рамках дискуссий о процессах секуляризации. В течение XX века было создано грандиозное количество теорий и концепций, пытавшихся предсказать смутное будущее традиционных религиозных идеологий. А смутным оно казалось в рамке научной картины мира, ставшей на век фетишем и квази религией многих блестящих умов современности. Научная картина мира открывала волшебные горизонты прогресса техник и индустрий жизни, освоения человеком космоса, открытия других далеких планет, объяснения тайн мозга и происхождения вселенной, увеличения продолжительности жизни, а может быть даже создания эликсира бессмертия. Религии, утратившие статус государственных идеологий, стремительно девальвировали и как способ познания мира. В одних теориях социологи полагали, что секуляризация – это процесс постадийного обмирщения религии, превращения ее организаций в разновидности клубов по интересам. Другие теории пророчили будущее без религий – а зачем они будут нужны бессмертному человеку, повернувшему реки вспять и встретившему друзей по разуму в Космосе? В третьем варианте теорий утверждалось, что секуляризация – это одна из стадий организационного обновления религий, их индивидуализации и приватизации. Кончилась монополия религий на правильное высказывание о реальности. В современном индустриальном обществе, утверждали социологи, религиям придется побороться за адептов на рынке мировоззренческого плюрализма. И тем не менее внимательный анализ траекторий «исчезновения» религий из сфер публичности привел социологов к феномену неистребимой религиозности. Можно было строить красивые воздушные замки теорий, вышивать бисером драматургию секулярности и постмодерности, только вот религиозность индивидуальная и групповая никак и категорически никуда не девались. Они разнообразили свою форму, являя себя уже вне привычных церковно-сектарных рамок. Религиозность приветливо улыбалась социологам из корпоративных культов и экономических пирамид 1990-х годов, посылала воздушные поцелуи из гюрджиевских клубов и утренних астропрогнозов. Она пела и манила цифрами статистических опросов населения, по-прежнему заявлявшего о своей вере вне принадлежности. И с этим надо было что-то делать. Весь XX век религия неизменно присутствовала как способ познания мира, придания жизни смысла и объема, а деятельности рациональности. Она лишь меняла формы и облачения. Выражаясь социологически, пришлось констатировать, что трансформируются формы институционализации религии. Религии легко переходят от тотального господства на государственном уровне до веры и практики как объекта индивидуального выбора в ситуации мировоззренческого плюрализма. Стоило только социологам прийти к консенсусу, что вот рынок религий теперь есть, на котором религиозные организации продвигают себя как бренды и борются за своих потенциальных клиентов. Но нет, случилось страшное – глобализация прорезала реальность острым лезвием, смела границы территорий и барьеры культур, выкинула категорию «время» за ненадобностью. Долгожданный миллениум не оправдал надежд, не сотворил конца религий. Наступили тоскливые будни постсекулярной апатии, социологи увидели отчетливый предел поискам невидимой религии. Реальность, изгнанная в дверь, ворвалась через окно. Традиционные религии взошли наново в пространство идеологий, не прикрытое более границами государств, наций, локальностей и расстояний. Возобновленный интерес к феномену религиозности обнаружился на этапе глобальной реинституционализации традиционных религиозных идеологий. Социология быстренько достала из загашников секуляризацию, казалось бы, закрытую навечно. В своем винтажном модусе она обрела новое имя – десекуляризация. Но что пользы от старых теорий в обновленных одежках? Решать приходится все те же вопросы: что же такое современная религиозность и как ее измерить социологически? Какими методами и подходами воспользоваться? https://www.facebook.com/elena.ostrowskaya.3/posts/4480997235317415?comment_id=4486574748092997&notif_id=1641490403501860&notif_t=feedback_reaction_generic&ref=notif
  7. 03.07.2021 Иван Павлюткин: Мы имеем сейчас не сокращение уровня религиозности, а дифференциацию разных групп верующих Что такое социология религии, как измерить религиозность и насколько опросы ВЦИОМ отражают реальную ситуацию в Церкви? Об этом и многом другом читайте в интервью с кандидатом социологических наук, старшим научным сотрудником Лаборатории социологии религии богословского факультета ПСТГУ Иваном Владимировичем Павлюткиным. В нашем университете с 2007 года проводятся исследования в такой малознакомой неспециалистам области, как социология религии. В 2015 году этот проект потребовал создания научной лаборатории «Социология религии», действующей на богословском факультете. Иван Владимирович, чем занимается Ваша лаборатория и как она связана с богословским факультетом? Дружат ли в наши дни социология религии и теология? Действительно, именно в 2007 году в ПСТГУ было начато исследование того, как люди в современном обществе относятся к рождению детей. Этот научный проект не был напрямую связан с исследованиями в области социологии религии, но в процессе его реализации мы поняли, что определенная связь с религиозностью здесь есть. Одним из плодов этого проекта стала наша первая книга – «Семья и деторождение в России: категории родительского сознания». Вскоре был организован научный семинар, пришли новые люди, и начались систематические исследования социальной работы Церкви, организации церковных приходов, распределения времени священников, эффектов религиозности и религиозной социализации и так далее. Основные этапы пройденного пути зафиксированы на сайте лаборатории. За прошедшие годы накоплен опыт более десятка исследовательских проектов, реализованных при поддержке различных научных фондов в партнерстве с российскими и зарубежными командами, в каждом из которых происходит обсуждение связи религии и общества. Если говорить о дружбе социологии религии и теологии, то это вопрос непростой. С одной стороны, теория и методология у них разные, но с другой стороны, надо иметь в виду, что и внутри себя эти дисциплины не монолитны и предполагают разные подходы и методы. В нашем коллективе в обсуждение тем и проектов включены теологи, социологи, антропологи, иногда психологи, и это объединение усилий делает более живым длительное общение и «медленную науку», дает интересные и содержательные результаты. В марте 2021 года были опубликованы данные опроса ВЦИОМ, которые многие священнослужители и миряне с огорчением восприняли как свидетельство сокращения числа православных верующих и увеличения доли неверующих. Насколько подобные опросы отражают реальную ситуацию в Церкви? Я бы предостерег от однозначности оценок, так как измерение религиозности в наше время – это проблема, на которую важно посмотреть с разных сторон. Нередко мы видим разные оценки по одним и тем же вопросам, касающимся принадлежности к Православию. Особенно неустойчивы данные по молодым людям (по более старшим возрастным группам нет таких колебаний): бывает, что люди резко меняют свое мнение о принадлежности к конфессии, потому что имеют в виду какое-то конкретное обсуждаемое публичное событие или же опрос близок по времени общеизвестному церковному празднику – Пасхе или Рождеству. Для примера: в 2019 году ВЦИОМ проводил касающиеся религиозности опросы и на вопрос «Последователем какого мировоззрения или религии Вы себя считаете?» в группе молодежи в марте, затем в августе, а потом в ноябре были даны совершенно разные ответы. Ответ «Православие» в марте выбрали 51% опрошенных, в августе – 23%, а в ноябре все вернулось на круги своя. Такое изменение в рамках одного года означает, что результаты опроса в определенный период были обусловлены неким контекстом, что-то повлияло на общественное мнение. Та же ситуация была с ответом на вопрос «Верующий вы или неверующий?». Ответы «неверующий» в марте составили 13%, в августе выросли до 37 %, в ноябре упали до 19 %. На основании августовского опроса было бы опрометчиво делать вывод, что есть тенденция, связанная с падением доли верующего населения. В наши дни Православие стало частью медийного пространства: это означает, что публично обсуждается большое количество связанных с жизнью Церкви вопросов, что в СМИ звучит много критики, многие священники стали медийными фигурами. Эта публичность влияет на то, как люди потом отвечают на опросы, на то, как они относятся к тем или иным темам. Опрос ВЦИОМ 2019 года, по-видимому, попал на события, которые были связаны со строительством храма в Екатеринбурге и собора во Владивостоке. Эти события широко обсуждались в публичном пространстве и даже стали предметом голосования. Показательно, что значительная доля падения по ответам о принадлежности к Православию и повышения доли неверующих связаны с федеральными округами, где находятся эти города и где происходили эти события. Серьезным фактором является и время проведения опроса: если вы делаете опрос в Великую Субботу, когда люди приходят святить куличи, или на Крещение, когда многие приходят за святой водой, – этот контекст обязательно повлияет на результаты опроса. Таким образом, получая новые статистические данные, имеет смысл обсуждать устойчивость результатов этих опросов. Внутри этих «магических» цифр зашито очень много разных контекстов, которые необходимо принимать во внимание. Это не значит, что такие оценки перестают иметь значение для определения религиозности населения, но следует признать, что для ряда категорий волатильность таких оценок может говорить о ненадежности методики измерения. На мой взгляд, на основании таких оценок сложно делать выводы о наличии или отсутствии кризиса веры. Есть ли у Вас предположение, что могло повлиять на снижение доли верующих в мартовском опросе 2021 года? Могу предположить, что снижение было связано с реакцией молодых людей на публичное обсуждение строительства новых храмов в нескольких крупных городах – прежде всего, в Екатеринбурге и Владивостоке. Если посмотреть на данные того же ВЦИОМа в разрезе федеральных округов и типов населенных пунктов, то снижение в сильной степени пришлось на эти города и регионы. В этом смысле мы фиксируем не столько индивидуальную религиозность людей, сколько реакцию на вхождение религии в публичную сферу. В данном случае следует различать эти вещи, поскольку они указывают на контекст сбора самих данных. Социологические организации можно назвать «фабриками общественного мнения»: их данные по теме или иным вопросам могут стать средством манипуляции общественным сознанием. В какой-то момент к публикуемым данным стали появляться достаточно радикальные комментарии со стороны экспертов о том, что у нас все плохо, что молодежь, да и не только она, уходит из Церкви. Потом появилась обратная позиция медийной повестки, что на самом деле все не так, что другие опросы студентов говорят другое. К сожалению, иногда за данными о религии, представляемыми широкой публике, и их интерпретацией не хватает профессионального обсуждения методологии исследований религиозности, используемых индикаторов и их адекватности. Например, нужно учитывать, в какой обстановке собираются данные. Когда мы приходим в высшие учебные заведения, раздаем людям анкеты, стоим перед ними и спрашиваем: «Ты православный?» ‒ то много ли вариантов ответов мы можем получить? Если у человека есть возможность свободно сказать: «Затрудняюсь ответить», ‒ скорее всего, он так и скажет. А, когда рядом с ним кто-то стоит и своим присутствием блокирует возможность свободного суждения, процент «верующих» будет неизбежно повышаться. Следует трезво относиться к этим измерениям и понимать, как и когда эти данные собираются, – это все влияет на ответы людей. В публичном обсуждении и анализе этих результатов не хватает трезвости. Иван Владимирович, у людей среднего возраста в памяти «церковная весна» 1990-х годов, когда шло бурное возрождение приходов и монастырей и многие люди – на общей волне оживления религиозной жизни в стране – называли себя верующими и православными. С точки зрения профессионала, умеющего работать с «магическими цифрами», что изменилось за последние десятилетия в обществе в плане религиозности и в восприятии понятий «верующий», «православный»? Еще лет 15 лет назад, когда люди на вопрос о принадлежности к конфессии отвечали «Православие», далеко не всегда это были воцерковленные люди, просто они имели в виду что-то конкретное для себя – например, идентичность, связанную со страной, или определенные взгляды на мир. Внутри цифры «70% православных» был огромный разброс разного рода внутренних объяснений того, почему человек относит себя к Православию. Сегодня доля идентифицирующих себя с Православием россиян несколько снижается, что видно по разным опросам, но в исследованиях религиозности все не может ограничиваться только этим показателем. Если взять социологические замеры, которые касаются не только одного признака религиозности (например, принадлежности к конфессии), но еще и религиозной практики (насколько часто человек ходит на службы, участвует в таинствах, насколько он знаком с членами того или иного прихода, насколько является его членом), то окажется, что картина начнет меняться. В социологии есть консенсус, который касается оценки практикующих верующих, – это люди, которые минимум один раз в месяц и чаще ходят в храм и посещают религиозные службы. Если учитывать частоту хождения в храм, то доля людей, которые раз в месяц и чаще ходят на службы (безотносительно венчаний и крещений), будет значительно ниже доли тех, кто идентифицирует себя с Православием. По разным оценкам, эта доля практикующих верующих сегодня не превышает 10–12 %. Отмечу, что «хождение в храм» не равнозначно «участию в таинствах»: вопрос об участии в таинствах задается довольно редко, а если взять крупные международные исследования, то в них почти не используется этот вопрос. В рамках наших исследовательских проектов мы сотрудничали с Фондом «Общественное мнение»: в 2011 и 2020 годах они проводили для нас общероссийские опросы по теме религиозности, где задавался вопрос о частоте причастия. Из опросов следует, что если в 2011 году доля причащающихся раз в месяц и чаще составляла 2%, то в 2020 году – 9%, и это результат, который требует взвешенного анализа и интерпретации. Чтобы оценить религиозность населения по ряду конкретных измерений, нужно обращать внимание не только на долю тех, кто посещает храм раз в месяц и чаще, но и на то, как в динамике эта доля изменилась за последние 15–20 лет. А эта доля в динамике выросла почти в два раза. Это значит, что 20 лет назад мы имели не 12% таких людей, а 5–6 %, при этом происходит плавное увеличение доли этих людей. То, что мы имеем сейчас, – это результаты тех процессов, которые происходили в течение 30 лет: начали открываться храмы, появились разные церковные институты (воскресные школы, православные школы, православные университеты), люди пришли в Церковь, стали родителями. Сейчас выросло новое поколение людей, которое имело немало возможностей приобщиться к церковной жизни. Как будут восприняты эти результаты учеными и экспертами, – это вопрос: для кого-то этот рост покажется большим успехом, для кого-то – наоборот. Имеет смысл обсуждать промежуточные итоги последних 30 лет, но пока я не видел серьезных обсуждений, кроме попытки сказать, что раньше все было очень хорошо, а теперь стало очень плохо. На самом деле, если задуматься, от какой точки мы начинаем считать динамику религиозности, то, вообще-то, не было ничего «хорошо». Нельзя сказать, что в 1990-е или в 2000-е годы доля людей, которые считались практикующими верующими, составляла хотя бы 30%, – этого не было. С точки зрения этого показателя («практикующие верующие»), мы имеем сейчас не сокращение, а прирост. Если вы посмотрите на молодые возрастные группы, то и там есть увеличение доли практикующих верующих – хотя менее интенсивное, чем в старших возрастных группах. Кроме того, можно посмотреть на долю тех, кто регулярно ходит в храм, и тех, кто отвечает, что никогда не ходит в церковь. За последние 20 лет доля тех (в том числе, среди молодых), кто никогда в церкви не был, упала вдвое. Это значит, что в конце 1990-х или начале 2000-х годов мы имели, условно говоря, 40% молодых людей, которые отвечали «никогда», а теперь имеем всего 20%. Сейчас происходит переход от экстенсивного к интенсивному, более качественному измерению религиозности.Раньше был важен масштаб, доминировал количественный подход: сколько православных в 1990-е годы, сколько в начале 2000-х гг. В 1991 г. принадлежность к Православию подтверждали 30%, а к концу 1990-х – началу 2000-х гг. вдвое больше. Казалось бы, из этих данных напрашивается вывод про религиозное возрождение. На самом деле это не всегда показатель религиозного возрождения. Внутри этих 60% или 80% люди очень разные по взглядам, практикам, воспитанию, составу и традициям своих семей. Для исследования и описания ситуации нужен дифференцированный подход, потом что за прошедшие десятилетия произошла дифференциация разных групп верующих. Выросла группа тех, кто является практикующими верующими, – это молодые православные христиане. Они включены в приходскую жизнь, в социальную работу, в различные медийные проекты. Появляются молодые блогеры, которые говорят о христианстве, их доля выросла. За счет чего она выросла? Можно предположить, что это подросшие дети тех родителей, которые когда-то пришли в Церковь и стали прихожанами – включились в воскресные школы, которых в стране сегодня 6–7 тысяч, в приходское общение, отдали детей в православные школы или классы, в православные высшие учебные заведения. Мы также имеем некую долю людей, которые были воспитаны в семьях, идентифицирующих себя с Православием, но сейчас отвечают, что они неверующие. Если обобщить, то сейчас пятая часть от молодежи, идентифицирующей себя с Православием, – это практикующие верующие, молодые прихожане. Еще одна пятая часть – это молодежь, которая скажет, что она не имеет отношения к Церкви. Вместе они дают уже 40%. Остается еще 60% так называемой православной молодежи, и внутри этих 60% тоже можно выделить несколько подгрупп. Часть – это молодежь, выросшая в семьях, которые хотя бы несколько раз в год приходят в храм – в основном в большие церковные праздники. Эта доля составляет примерно треть от идентифицирующих себя с Православием. За последнее время доля тех, кто стал периодически ходить в храм, выросла за счет того, что людей, которые никогда в церковь не ходили, стало вдвое меньше. Люди из этой группы не вовлечены в приходскую жизнь, но идентифицируют себя с Православием и на вопросы, касающиеся поста или празднования Пасхи, будут отвечать: «Да, конечно». И еще есть примерно четверть людей, которых некоторые называют «захожанами», но все же эти люди себя от Церкви не отделяют: они приходят в храмы, ставят свечки, участвуют в каких-то праздниках, но делают это редко. Таким образом, внутри большой группы, относящихся себя к Православию, за эти 30 лет возрождения церковной жизни в России произошла определенная дифференциация, и церковными считают себя люди с разным пониманием церковности. Это довольно интересное явление, и его стоит обсуждать, потому что внутри большой группы из-за этого разного самоопределения возникают определенные трения: одни «церковные» люди выражают взгляды, которые не соотносятся со взглядами групп других «церковных» людей по поводу важных вопросов церковной и общественной жизни. В 2016 году ваша лаборатория «Социология религии» выпустила сборник статей с интригующим названием «Невидимая Церковь». Чему посвящен этот сборник и для кого жизнь Церкви остается невидимой? Невидимая Церковь – это жизнь церковных приходов, жизнь семей внутри церковных общин. Эта жизнь оказывается невидимой для социологов, ограничивающихся формальными исследовательскими инструментами и методами – количественными опросами населения. Кроме того, средние социологические опросы, как правило, учитывают лишь так называемую публичную реальность, мало кто занимается изучением частных религиозных практик и приходской жизни. Например, у молодых людей, имеющих опыт общения со священником, и у тех, кто никогда его не встречал, будет совершенно разная реакция на образ священника в связи с той или иной публичной повесткой. Но есть скрытая от широкой публики жизнь Церкви, которая действительно помогает понять, как устроена церковная приходская жизнь, что такое частный опыт религиозности, которым живут воцерковленные люди. Все статьи, которые вошли в книгу «Невидимая Церковь», объединяет общий подход к тому, как наша лаборатория изучает религиозную и церковную жизнь. Мы стараемся посмотреть, что происходит на приходском уровне, который часто недоступен не только простым обывателям, находящимся вне Церкви, но даже ученым. Для нас странно, когда профессиональный социолог, занимающийся, например, темой семьи, не включает фактор религиозности в модель объяснения рождаемости. Нередко ученые просто незнакомы с тем, что происходит за этой поверхностью религиозности, не понимают, какие факторы нужно включить в модель, какие переменные имеют значение и позволят дать данным совсем иное объяснение. Эта проблема сейчас касается в России не только социологии религии, но социальных наук в целом. Наша лаборатория старается учитывать эти переменные в исследованиях, поэтому мы получаем гораздо более интересные результаты, чем те исследователи, которые эти подходы не применяют. Уже около десяти лет мы изучаем, как устроено на приходах общение, формы социальной работы, образовательные проекты, выясняем, почему на каких-то приходах не удается создать общину, что помогает создать «живой приход» – тот, который не закрыт для людей из внешнего мира. Описать социологическим языком это явление – довольно непростая задача, которая отличается от той, когда мы изучаем поверхностный слой публичной религии. Методология опросов по определению религиозности была придумана для того, чтобы опрашивать людей по политическим вопросам и прогнозировать те или иные исходы, связанные с выборами. А здесь мы имеем дело с совершенно другой сферой жизни, с другими практиками людей, поэтому эти исследования предполагают более сложные методы отбора респондентов, сложные методы доступа. Для своих исследований, сбора и анализа данных мы используем, в частности, методы сетевого анализа, исследуем социальную сеть прихода. Поясню, о чем идет речь. На приходе мы видим людей, которые формально могут быть носителями разных признаков религиозности, но при этом приход существует как нечто целое и выстраивает продуктивную социальную жизнь (семейные клубы, детские и молодежные лагеря и т. д.), в которую органично включаются новые прихожане. Одна из наших задач – выяснить, как этот приход собрался в такую плотную и живую общину, за счет каких связей (инициативность духовенства, родство, дружба, восприемничество и т. д.), почему он не распадается, что удерживает целостность прихода? Например, наш Университет тоже является результатом изначального приходского соработничества. https://pstgu.ru/news/main/ivan_pavlyutkin_my_imeem_seychas_ne_sokrashchenie_urovnya_religioznosti_a_differentsiatsiyu_raznykh_/?fbclid=IwAR1rF_ufJDHZHc645mDyWfS9v6D8Sn3egh4TsNiN89UYxfCcOyAdypFKVJ0
  8. Лекция Елены Пруцковой "Изучение религиозности социологическими методами: о чем говорят данные массовых опросов" Кафедра религиоведения ПСТГУ Связаться с организатором Лекция в рамках весеннего религиоведческого лектория ПСТГУ Наука Десятая по счету лекция весеннего открытого лектория для абитуриентов и всех интересующихся современным религиоведением (записи прошедших лекций можно посмотреть здесь). Мероприятие организовано кафедрой философии и религиоведения ПСТГУ (больше анонсов - в группах кафедры Vkontakte и Facebook). Лектор: Е.В. Пруцкова – магистр социологии, преподаватель кафедры философии и религиоведения ПСТГУ, научный сотрудник лаборатории “Социология религии”. Аннотация: На лекции мы поговорим о том, какие бывают социологические исследования религиозности, какие гипотезы о религии и религиозности можно проверить при помощи социологических опросов, на какие исследовательские вопросы позволяют ответить религиоведу социологические методы, а также о том, как предположение, гипотеза или исследовательский вопрос превращаются в вопросы анкеты социологического исследования. https://religiousstudies-pstgu.timepad.ru/event/1679923/?fbclid=IwAR1UA_4qoSTTJd0eparcIhWS2DtdmgCgJZwNRgyXTP-sQPwoXy7JbhkhCv8
  9. Роман Лункин 7 ч. · Не знаю, почему из снижения общего количества православных сделали сенсацию, ну было 70, стало 66%. В ближайшие годы, скорее всего, фицра общего количества православных в стране снизится до 60%, дойдет до 55% в будущем и так и останется. 1. Я не считаю, что количество верующих уменьшается. Соцагентства задают устаревшие вопросы, замеряют что то общеправославное, что вполне естественно уменьшается, так как общество становится более плюралистичным. При этом количество разного рода прихожан на деле увеличивается, как и численность общин, но это мало кого интересует. 2.В том же опросе число соблюдающих пост даже немного увеличилось или осталось тем же, никакого снижения нет, поскольку снижение численности церковной среды не касается вообще. Снижается число номинальных православных, которые традиционно отвечали, что по культуре и истории они православные. 3.Растет число людей верующих без конфессии (среди них есть и протестанты, которые набираю в случае четкого указания конфессии только 1%, а верующих без конфессии все таки 4 %), выросло с 2017 г. в два раза число неверующих. Только интересно, во что они неверующие ). https://www.facebook.com/romanlunkin/posts/4296824257045819?notif_id=1615969922733234&notif_t=notify_me&ref=notif
  10. 01.02.2021 00:01 Рубрика: Общество Процент веры 1 февраля - день интронизации Патриарха: Церковь в зеркале опросов Текст: Елена Яковлева Российская газета - Федеральный выпуск № 19(8370) Первое февраля - день интронизации Патриарха Кирилла. О том, что значат сегодня Церковь и Патриарх в жизни общества, как они выглядят в зеркале опросов, наш разговор с главой ВЦИОМ, социологом Валерием Федоровым. И Патриарх Кирилл, и Церковь остаются лидерами рейтингов доверия к общественным институтам. Фото: Григорий Сысоев / ИТАР-ТАСС Церковь в России уже лет 30 как легализовалась, возвратилась в жизнь общества. Социологические замеры показывают, что начиная с конца 90-х Церковь стала одним из самых авторитетных институтов. Как бы вы определили место Церкви сегодня? Валерий Федоров: Ситуация не изменилась. Русская православная церковь продолжает пользоваться высоким доверием и наряду с президентом и армией остается лидером рейтингов доверия к государственным и общественным институтам. Все другие институты, особенно связанные с политикой, располагаются сильно ниже. Как это объяснить? Валерий Федоров: Высокий авторитет набирался в два этапа. Первый этап - восстановительного роста - стартовал в конце 80-х годов, начиная с празднования 1000-летия Крещения Руси, и длился до середины 90-х годов. По сути произошла легализация Церкви, были признаны государственные ошибки и даже преступления по отношению к Церкви в атеистическое время, началась церковная реституция, ушли неформальные запреты на крещение, венчание, отпевание, началось массовое празднование Пасхи, Рождества и других церковных праздников. Стали восстанавливаться храмы. Эта волна перемен, движение к большей свободе, демократии, рынку было в то же время и движением к вере, религии, но это первый этап - восстановительный рост. Патриарх Кирилл об Александре Невском: Защищая Родину, он защищал веру Второй этап набора высокого авторитета Церкви начался примерно с середины 90-х годов и длился до середины 10-х годов. В эти годы, переживая кризис идентификации, мы начали искать себя - кто же мы? Оказалось, что мы не можем просто взять и стать одной из стран Запада, мало отличающейся от других. И нас такими не видят, да и нам самим такими быть не хочется. Это по большому счету была реакция на провал движения на Запад. Мы пробовали, пытались, у нас не получилось, мы оттолкнулись и пошли в другую сторону. Стали популярны идеи восстановления державности, укрепления суверенитета, импортозамещения, более жесткой и независимой политики по отношению к другим странам. В такой ситуации Русская православная церковь стала рассматриваться как элемент нашей идентичности, особости, непохожести на других. И в этот период произошло очень сильное сближение Церкви с государством. Клир во многом солидаризировался с этой линией, и это тоже сработало в плюс авторитету Церкви. Она стала восприниматься еще и как патриотический институт. Когда 70 процентов россиян говорят, что они православные, по-вашему, это и патриотическая идентификация? Валерий Федоров: Конечно. Мне кажется, что наша Церковь национальная. А я как церковный человек думаю, что Вселенская. Ну и по опыту известно, что в Русскую церковь за границей иностранцу войти куда легче, чем в другие православные церкви. Валерий Федоров: Может быть, вы и правы, и изнутри такие вещи виднее. Но есть вот этот разрыв - православными себя называют более 70 процентов граждан, а воцерковленными - 8. И он всего скорее указывает на то, что люди ищут в Церкви не столько религиозной жизни, сколько патриотической идентификации. Кроме тех, кто, не ограничиваясь одним крещением и постановкой свечек перед иконами, живет глубокой церковной жизнью, в храмах немало "захожан", для которых православие - важная, но оболочка. Духовный аспект нашего национального единства. Митрополит Вениамин напомнил молодежи об уроках истории Это очень долго привлекало людей к Церкви, и в этом, может быть, был главный секрет взрывного роста популярности православной идентификации. Было такое ощущение, что все, кто вчера называл себя атеистами, назвались православными. И более глубокое исследование такой православности неожиданно выявляло, что ее носители не верят в загробную жизнь, не читают православных книг, не причастны к таинствам церкви. Но кроме патриотической идентификации важна же еще и культурная. Скажем, в той же Польше, считающейся глубоко религиозной страной, далеко не все исповедуются и причащаются. Идти церковным путем не просто, это "тесный путь". А вот высокое культурное присоединение к религии (к католичеству или православию) очень значимо. Знаменитый религиозный ренессанс 70-х годов, о котором снял документальный сериал Александр Архангельский, как раз являл такое сочетание духовной, культурной и человеческой высоты. Валерий Федоров: Да, но ренессанс 70-х годов шел против течения. В остававшемся официально атеистичном государстве это все не приветствовалось. Но люди, искавшие какого-то более глубокого смысла и другого пути, преодолевали сопротивление. Для многих закрывались из-за этого жизненные пути. И поэтому на этот путь вступали люди сильные, ищущие, готовые на какие-то жертвы. А в 90-е годы сопротивление исчезло, и, наоборот, на протяжении четверти века было сложнее отвечать, что ты не православный. Но еще раз повторю - при таком обилии православной идентификации количество выросло, а качество и глубина веры упали. Православными себя называют более 70 процентов граждан, а воцерковленными - 8. И он всего скорее указывает на то, что люди ищут в Церкви не столько религиозной жизни, сколько патриотической идентификации Сегодня же заметно, что пик доверия к церковным институтам, как и пик внимания к ним, все-таки пройден. Обвала и падения нет, но некоторое снижение внимания и интереса мы фиксируем. С чем это связано? Валерий Федоров: Со скандалами и конфликтами. Как, например, вокруг строительства храма в Екатеринбурге, вокруг высказываний отдельных священников, вокруг каких-то законодательных инициатив. Похоже, что Церковь утратила положение "над схваткой" и вместо роли морального авторитета, с которым все соглашаются, стала одной из сторон конфликта. А конфликты по всем бьют, в том числе и по Церкви. Эти конфликты происходят в больших городах - многонаселенных, разнообразных, высокомодернизированных, столичных - Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург. Какой вам, как внешнему наблюдателю, видится фигура Патриарха? Валерий Федоров: Сразу после интронизации Патриарх Кирилл заявил себя как очень активный деятель. Я бы сказал, как церковный политик. Общественные темы были ему очень близки, он считал, что Церковь должна активно участвовать в общественной жизни.Его активность и проповедническая деятельность сразу понравились самым широком кругам населения. Он, конечно, сломал светский имидж Церкви как места, куда ходят только бабушки, думающие скорее о жизни вечной, чем нашей сегодняшней. Это был большой плюс в общественном мнении о нем. И рейтинг Патриарха был в начале его деятельности очень высоким. Святой Иоанн Кронштадтский: когда и зачем молятся праведнику А дальше, начиная с конца 2011 - начала 2012 года, во времена достаточно глубокого раскола накануне президентских выборов Патриарх занял очень твердую позицию, не понравившуюся какой-то части креативного класса, представителей массмедиа, деятелей культуры. Значительная часть тех, кто ассоциировал себя с движением на Запад и современным западным образом жизни, перестала ассоциировать себя с Церковью как наследницей того самого религиозного ренессанса 70-х и разошлась с нею. Ну и поскольку Патриарх был объективно очень сильной и авторитетной фигурой, к которому многие прислушивались, естественно, последовали атаки на него. На самом деле это во многом были атаки на режим, и в конце концов атаки на Путина. В последнее время, на мой взгляд, Патриарх стал менее активен в публичном пространстве, мне кажется, что фигура Патриарха ушла "из фокуса" актуального интереса. Я, кстати, думаю, что за этим, может быть, и его сознательное решение или поменявшаяся картина информационной политики Церкви или государства. Но еще раз повторю, в начале своего патриаршества Патриарх Кирилл был "сверхновой" звездой на нашей публичной сцене, столь быстро набранная высота не могла не пойти в обратную сторону и не обернуться критикой, в том числе иногда и не пойми за что. Но Церковь вообще-то обречена на несовпадение с логиками "мира сего". Это, что называется, вписано в паспорт при ее рождении. Валерий Федоров: А я бы обратил внимание на смену поколений. Сегодня у молодых людей другие кумиры - от Греты Тунберг до Моргенштерна, - и Церковь многим из них кажется чем-то архаичным, несовременным, непонятным. Опросы показывают резкое снижение у молодежи религиозности. Комментарий У поколения 30+ растет интерес к вере Владимир Легойда, председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ: Не могу согласиться с тем, что "фигура Патриарха ушла из фокуса актуального интереса". Объективный анализ медиаполя показывает, что, несмотря на коронавирусные обстоятельства, церковная повестка продолжает оставаться одной из главных в публичном пространстве. И медийный интерес сконцентрирован, прежде всего, на предстоятеле Русской православной церкви. Лишь два медийных повода прошедшего года: патриаршая инициатива включения упоминания Бога в Конституции Российской Федерации и служение Церкви в условиях коронавирусной инфекции на Пасху, Рождество, Богоявление, как показывают цифры, обсуждались самым широким образом, и предстоятель Русской церкви был в центре этой дискуссии. Есть ли Бог в "Солярисе" и "Андрее Рублеве"? Кажется ли Церковь "архаичным институтом" для молодого поколения? Естественно, что молодежь чаще всего интересуется чем-то модным, прогрессивным, быстро текущим. Я готов поверить, что сейчас среди части молодого поколения Грета Тунберг (про нее, правда, что-то давно ничего не слышно) и Моргенштерн более популярны, чем поиски богословской истины. Но люди, которые сейчас слушают Моргенштерна, будучи в возрасте 16 лет, в 36, 46, а тем более в 76 будут искать новые смыслы. Тех, кто будет всю жизнь рассматривать его как предмет поклонения или нравственный ориентир, мало или нет совсем. А вот уверовать во Христа и оставаться верующим до смерти - это норма. Поэтому я бы не стал сравнивать скоромимоходящий интерес к каким-то новым веяниям с мировоззренческим выбором человека и делать из этого выводы. Кроме того, сейчас мы констатируем растущий интерес к вере в поколении 30+, который качественно отличается от "моды на веру", бывшую реальностью в 1990-е годы. https://rg.ru/2021/02/01/chto-znachat-segodnia-cerkov-i-patriarh-v-zhizni-obshchestva.html?fbclid=IwAR1J1G_MnS_KKzeOGMzpcAZ5kll4m68MYlrtcRtCjpJO159HvUhNRoGFFjU
  11. Опрос: вера в Бога растет среди поколения Z на фоне пандемии 02.01.2021 COVID-19 привел к увеличению числа молодых людей в Великобритании, которые ищут и верят в Бога, согласно опросу, который ставит под сомнение тенденции, указывающие, что представители поколения Z являются самым нерелигиозным поколением. Недавний опрос YouGov обнаружил , что Z-шники в позднем подростковом возрасте и в первые года после 20 лет, более склонны верить в Бога , чем Миллениалы в конце 20-х и 30-е годы своей жизни. В конце ноября 2020 исследователи опросили 2169 человек об их вере, чтобы узнать, верят ли они в Бога, верят ли они в какую-то высшую духовную силу, но не в Бога, не верят ни в одну из них или не знают. Хотя опрос (и это неудивительно) показал, что люди старше 60 лет являются наиболее религиозной возрастной категорией, но 23% самой молодой группы, в возрасте от 16 до 24 лет, указали, что они верят в Бога, что на 21% больше, чем когда вопрос был задан людям с 18 по 24 года в январе 2020. Ответы респондентов 18-24 лет В целом, во всех возрастных группах вера в Бога снизилась на 1 процентный пункт, с 28% до 27% с января по ноябрь. Основываясь на ответах на вопросы, процент тех, кого исследователи назвали атеистами и агностиками – тех, кто сказал, что они не верят в Бога или высшую силу или не уверены, – вырос с 51% до 56% за тот же период времени. Исследование показало, что молодые люди могут легко получить доступ к информации о вере в Интернете, что является основной причиной сдвига в сторону веры в Бога среди этой возрастной группы в дополнение к меньшей стигматизации религиозных убеждений в компаниях сверстников, что приводит к более открытым обсуждениям. Лоис Ли, сотрудник факультета религиоведения Кентского университета, сказала, что еще слишком рано определять, заставил ли COVID-19 некоторых людей принять веру в долгосрочной перспективе. По словам Стивена Булливанта, профессора социологии религии в Университете Святой Марии в Твикенхэме, данные показывают изменение долгосрочных ожиданий того, что молодые поколения станут «все менее религиозными», добавив, что, вероятно, большая доля Поколения Z рождаются в относительно религиозных семьях из семей «мусульман, католиков-иммигрантов или чернокожих христиан». YouGov также обнаружил в другом опросе, что 56% британцев продолжают считать Великобританию христианской страной. Brandon Showalter, The Christian Post https://irp.news/opros-vera-v-boga-rastet-sredi-pokolenija-z-na-fone-pandemii/?fbclid=IwAR2QKF1_BIyK8cwJB3cpkN-jpvTv0nfM1uUS14-5W9Txh1t-3RBs1DBaJHI
  12. Виртуализация религиозного сообщества как ключ к пониманию эволюции социологических концепций религиозности С. Д. Лебедев https://doi.org/10.24833/2541-8831-2020-3-15-85-104 Концепт: философия, религия, культура. № 3 (2020) С. 85-104. Аннотация: Статья посвящена анализу эволюции социологического видения религиозности. Актуальность поднятой темы связана с проблемой демаркации между религиозным и секулярным в позднемодерных обществах. Одним из важнейших измерений последней представляется субъектное измерение, связанное с идентификацией личности как религиозной («верующей») или иррелигиозной («неверующей»). Цель статьи состоит в теоретическом обосновании предметной логики развития научной мысли в её ретро- и перспективе. Социологические подходы к изучению религиозности типологизируются, исходя из взаимосвязанных тенденций исторической эволюции явления и его социально-рефлексивных контекстов, на основе реконструкции неявного знания, лежащего в основе научных концептуализаций явления. Основным трендом современных изменений «религиозного поля» и соответствующей методологической эволюции подходов к измерению религиозности в современной социологии религии представляется виртуализация референтного для верующего религиозного сообщества. Изменения идут в направлении от ситуации реальной группы, в повседневную жизнь которой включён верующий, через «удалённую» группу, от которой он по объективным обстоятельствам изолирован, до виртуальной группы, существующей по большей части или полностью в его «социальном воображаемом». Первой ступени соответствует реально-референтный подход к определению религиозности, отождествляющий религиозность с её «нормативными» поведенческими и ментальными проявлениями, главным образом, в мажоритарных конфессиях. Вторая ступень связана с переходным подходом, для которого характерна универсализация критерия религиозности, нашедшая выражение в формализованных многомерных шкалах измерения её эмпирических манифестаций. Третья ступень виртуализации референтного сообщества предположительно сопряжена с формирующимся виртуально-референтным подходом, когда социальный субъект занимается рефлексивным конструированием своей религиозной идентичности, а социолог, напротив, переориентирует фокус своей исследовательской оптики на отображение неопределённого многообразия её проявлений. Это предполагает отход от методологической категории «степени» религиозности и последовательную деконструкцию априорных синдроматических моделей последней с переходом к стратегии непредвзятого описания её проявлений в ситуационных контекстах. Ключевые слова религиозность, измерение религиозности, основные подходы к измерению религиозности, типология подходов к измерению религиозности, виртуализация религиозного сообщества https://concept.mgimo.ru/jour/article/view/412
  13. К эмпирическим критериям религиозности / секулярности. Вариант экспресс-теста: выбор человека в ситуации сильной спешки между минутным сосредоточением на молитве и её откладыванием на потом. Достаточно чётко выявляет ценностную ориентацию + поведенческую установку на религиозную веру либо её отсутствие в контексте повседневности. (Допущения: вероятная религиозность должна предполагать частную и при этом не жёстко регламентированную молитвенную практику). С.Д. Лебедев #религиозность
  14. eLIBRARY ID: 42580933 КОНЦЕПЦИЯ "ДИСПЕРСНОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ": СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ ЯВОРСКИЙ Д.Р.1 1 Волгоградский институт управления (филиал РАНХиГС) Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 9 Год: 2020 Страницы: 65-70 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Издательство: Белгородский государственный национальный исследовательский университет (Белгород) ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ПОНЯТИЕ РЕЛИГИИ, РЕЛИГИОЗНОСТЬ, СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ, ДИСПЕРСНАЯ РЕЛИГИОЗНОСТЬ, НЕАНТРОПНОЕ, ГРАЖДАНСКАЯ РЕЛИГИЯ, КВАЗИРЕЛИГИЯ, CONCEPT OF RELIGION, RELIGIOSITY, SOCIOLOGY OF RELIGION, DISPERSED RELIGIOSITY, NON-ANTHROPIC, CIVIL RELIGION, QUASI-RELIGION АННОТАЦИЯ: В статье рассматривается сравнительно новый подход к современному состоянию религиозности. Этот подход опирается на конструктивистское понимание «религии». «Религия» трактуется как ситуативный концепт, связывающий воедино различные виды деятельности человека, нацеленные на удовлетворение разных потребностей (потребности в связи с божеством, в идентичности, солидарности, в «экзистенциальном дизайне», развлечении и т.д.). Референтное поле этого концепта до последнего времени занимали преимущественно традиционные конфессии, а также альтернативные им нетрадиционные религиозные формы. Мы являемся свидетелями кризиса этой «классической религии» и ее распада на обособленные виды деятельности. Это состояние обозначено как «дисперсная религиозность». Те потребности, удовлетворение которых было ранее монополизировано религиозными институтами, теперь удовлетворяются неинституциональными формами религиозности. Автор статьи полагает, что социологам - исследователям религии следует учесть это новое состояние. Д.Р. Яворский_ Концепция дисперсной религиозности социологические перспективы.pdf
  15. 21 мая 2020 года состоялся online-семинар по современным подходам к социологическому изучению религиозности с участием лабораторий «Социология религии» ПСТГУ (Москва) и «Социология религии, культуры и коммуникаций» МЦСИ НИУ «БелГУ» (Белгород). Модератор Иван Павлюткин С ДОКЛАДАМИ ВЫСТУПИЛИ: Лебедев С.Д. «Основные подходы к социологическому анализу религиозности: опыт типологизации» Маркин К. В., Врублевская П.В., Пруцкова Е.В. «Слабая религиозность»: постановка проблемы и разработка нового подхода к измерению с применением Q-методологии Пруцкова Е.В., Забаев И.В. «Шкала призвания и смирения: социологическое измерение хозяйственной этики христианских конфессий« В семинаре приняли участие : Михаил Ю. Смирнов, Кирилл Маркин , Елена Пруцкова , Полина Врублевская , Татьяна Крихтова, свящ. Николай Емельянов, Иван Павлюткин , Сергей Лебедев, Константин Дивисенко, Владимир Коваленко и другие коллеги.
  16. Хубер Ш., Хубер О.В. ШКАЛА ЦЕНТРАЛЬНОСТИ РЕЛИГИОЗНОСТИ (CRS) (перевод Е.В. Пруцковой, К.В. Маркина) // Социология: методология, методы, математическое моделирование. 2018. № 47. С. 144-171. Хуберы_Шкала центральности религиозности.pdf
  17. «Верующих трудно убедить не собираться толпами» Евгений Сатановский Ведущий программы "От трех до пяти"… Сергей Корнеевский Ведущий. Коронавирус на Ближнем Востоке. В студии «Вестей ФМ» Евгений Сатановский и Сергей Корнеевский. САТАНОВСКИЙ: Понятно, что если коронавирус в Европе, коронавирус в Америке, в Израиле, по-русски говоря, поставил всех на уши, притом что чем ортодоксальнее местное население, чем традиционнее оно, тем хуже. Какой веры верующие, значения никакого не имеет. Я сталкиваюсь напрямую, учитывая моё собственное происхождение, с трагичными и жуткими совершенно результатами, которые всё это в еврейской среде порождают. Вот сейчас там... Ну, потому что вы как на праздник добьётесь того, чтобы верующий еврей не собирался в синагоге? Правильный ответ: почти никак. Вы можете его арестовывать, вы можете чего угодно с ним делать, он последние пару тысяч лет потому и верующий, он веры не сменил, его не то, что своя, родная полиция или даже и армия разогнать не могла, его... КОРНЕЕВСКИЙ: Гестапо работало, да. САТАНОВСКИЙ: Слушайте, инквизиция с ними не справилась! Действительно, CC с гестапо с ним не справились, римские легионы. Ну никто не справился! Не случайно назвал Сенека евреев попросту, по-русски говоря, упрямые, как ослы. Ну, мы такой народ. Вот до ишачьей пасхи ты объясняй – нет, ты не объяснишь. Одного авторитета, который был бы у всех – да нету его. У каждой группы свои авторитеты или вообще полное их отсутствие. Вот ортодоксам говорит правительство: "Да нельзя! Нельзя собираться на совершеннолетие, бар-мицву праздновать, свадьбы! Ничего нельзя вам вашими толпами по 100, 150, 200, 300, а на праздники – это тысячи... Нельзя". А они говорят: "А в гробу мы тебя видели, правительство". Вы чего, ребята? Надо заполнять анкеты по возвращении в аэропорт: откуда вы приехали. "Да в гробу мы видели ваши анкеты. Пошли вон". Надо регистрироваться... Толпа прорвала кордон – куда ты их зарегистрируешь? А её снаружи ещё такая же толпа встречает. Опаньки! Разбежались по всей стране. Это, кстати, дошло и до нас. У нас половина синагоги на Бронной слегла, потому что какие-то гости были на праздновании Пурима. Внезапно появились из Прибалтики, с Латвии. В синагоге на Бронной. Гость пришёл – нельзя его выгнать! Ну как? Его надо напоить, накормить. Он иностранец – странник. Праздник! Накормили, напоили – половина слегла, как минимум. Раввин в тяжелейшем состоянии, Изя Коган, ему сильно за 70 лет. Полностью слушайте в аудиоверсии. Источник: https://radiovesti.ru/brand/61009/episode/2257118/
  18. ВЕЛИКИЙ ПОСТ И РЕЛИГИОЗНОСТЬ 03.03.2020 Версия для печати Опросы проведены: а) 23 – 29 января 2020 года объемом 1603 человек и б) 20 – 26 февраля 2020 года объемом 1614 человек по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения в возрасте от 18 лет и старше в 137 населенных пунктах, 50 субъектах РФ. Исследование проводится на дому у респондента методом личного интервью. Распределение ответов приводится в процентах от общего числа опрошенных вместе с данными предыдущих опросов. Статистическая погрешность при выборке 1600 человек (с вероятностью 0,95) не превышает: 3,4% для показателей, близких к 50% 2,9% для показателей, близких к 25% / 75% 2,0% для показателей, близких к 10% / 90% 1,5% для показателей, близких к 5% / 95% 1. 78% респондентов сохранят обычный режим питания в период Великого поста. Только 3% опрошенных (как в целом по выборке, так и среди «православных») намереваются соблюдать полный пост в течение семи недель. Ещё 16% участников опроса сказали, что будут поститься частично. 2. Среди жителей России доминирует православная религиозная идентичность, которая выражена у 2/3 опрошенных (65%). Ислам – вторая по распространённости религия, ее исповедуют 7% совершеннолетних жителей РФ. 3. Практически пятая часть россиян не относит себя ни к какому вероисповеданию (18%), а 7% называют себя «атеистами». 4. «В какой-то мере религиозным» – наиболее распространенная самооценка собственной религиозности среди жителей РФ, ее придерживаются 42% опрошенных. Крайнюю степень уверенности («очень религиозным») декларируют только 9% россиян, и их численность существенно не меняется. 5. В январе 2020 г. 35% участников опроса не испытывали никаких сомнений в существовании Бога. Остальная часть опрошенных декларировала сомнения в диапазоне от полного неверия («я не верю в существование Бога») до периодических сомнений («я верю в существование Бога, хотя иногда я испытываю сомнение»). 6. Среди православных респондентов наиболее распространенным высказыванием о существовании Бога было мнение, согласно которому «я знаю, что Бог существует и не испытываю в этом никаких сомнений» (41%). Каждый пятый православный отвечал, что «я верю в существование Бога, хотя иногда я испытываю сомнение» (22%). Остальные либо не верили, либо их веру нельзя было назвать твердой 7. Приверженцы ислама чаще представителей других конфессий декларировали полную уверенность в существовании Бога (68%), выбирая крайнюю позицию. 8. По сравнению с распределением мнений в 1991 г., в два раза сократилась доля опрошенных, не верящих в существование Бога, и, напротив, в 2,5 раза увеличилась поддержка представления о безоговорочном существовании Бога. 9. 68% жителей России (суммарно) поддерживает мнение, согласно которому Церковь не должна оказывать влияние на принятие государственных решений. Противники секулярного подхода в сфере принятия государственных решений составили меньшинство (27%). I. МАСЛЕНИЦА И ВЕЛИКИЙ ПОСТ 24 ФЕВРАЛЯ НАЧИНАЕТСЯ МАСЛЕНИЦА. СОБИРАЕТЕСЬ ЛИ ВЫ В ВАШЕЙ СЕМЬЕ ПЕЧЬ НА МАСЛЕНИЧНОЙ НЕДЕЛЕ БЛИНЫ; БУДЕТЕ ЛИ ЕСТЬ МЯСО ИЛИ МЯСНЫЕ ПРОДУКТЫ; СОБИРАЕТЕСЬ ХОДИТЬ В ГОСТИ ИЛИ ПРИНИМАТЬ ГОСТЕЙ, ЧТОБЫ ОТПРАЗДНОВАТЬ МАСЛЕНИЦУ; СОБИРАЕТЕСЬ ПОЙТИ НА НАРОДНЫЕ ГУЛЯНЬЯ; БУДЕТЕ ОТМЕЧАТЬ МАСЛЕНИЦУ ДРУГИМ СПОСОБОМ? (один ответ) мар. 97 мар. 00 мар. 03 фев. 08 фев. 10 янв. 12 мар. 13 фев. 14 фев. 16 фев. 17 фев. 20 Собираются печь блины 68 72 80 75 79 76 74 64 70 69 77 Собираются пойти в гости или принимать гостей, чтобы отпраздновать масленицу 37 35 40 37 33 39 34 33 30 41 39 Будут есть мясо 48 27 31 27 30 33 44 24 24 31 37 Собираются пойти на народные гуляния в связи с масленицей 16 19 21 25 21 25 21 27 23 27 35 Будут отмечать масленицу иначе 10 4 4 3 3 3 4 3 3 2 5 Не собираются отмечать масленицу 16 15 11 14 12 11 11 16 11 13 12 2 МАРТА НАЧИНАЕТСЯ ВЕЛИКИЙ ПОСТ. КАК ВЫ СОБИРАЕТЕСЬ ПИТАТЬСЯ В ЭТО ВРЕМЯ: СОХРАНИТЬ ОБЫЧНЫЙ РЕЖИМ ПИТАНИЯ; ЧАСТИЧНО ПОСТИТЬСЯ (НАПРИМЕР, ОТКАЗАТЬСЯ ОТ МЯСА ИЛИ ОТ СПИРТНОГО); ПОЛНОСТЬЮ ПОСТИТЬСЯ ПОСЛЕДНЮЮ НЕДЕЛЮ; ИЛИ ВЫ БУДЕТЕ СОБЛЮДАТЬ ПОЛНЫЙ ПОСТ В ТЕЧЕНИЕ ВСЕХ СЕМИ НЕДЕЛЬ? (один ответ) мар. 98 мар. 00 мар. 03 фев. 08 фев. 10 янв. 12 мар. 13 фев. 14 фев. 16 фев. 17 фев. 20 Сохраню обычный режим питания 79 77 77 79 73 74 69 71 75 73 78 Собираюсь частично поститься (отказаться от мяса, спиртного и т.п.) 11 14 16 15 19 17 21 18 16 18 16 Собираюсь полностью поститься последнюю неделю поста 5 2 2 2 2 4 3 4 4 4 1 Собираюсь соблюдать полный пост в течение семи недель 4 3 3 2 3 1 2 2 3 2 3 Затруднились ответить 1 4 2 2 3 4 5 5 2 5 2 II. РЕЛИГИОЗНЫЕ УСТАНОВКИ КАКУЮ РОЛЬ В ВАШЕЙ ЖИЗНИ ИГРАЕТ РЕЛИГИЯ? (один ответ) окт.05 сен.07 янв.12 мар.13 фев.16 фев.20 Очень важную 11 6 6 5 6 12 Довольно важную 27 26 24 29 28 28 Не слишком важную 39 41 45 43 40 35 Не играет никакой роли 20 24 20 19 22 24 Затруднились ответить 2 3 5 4 4 2 НАСКОЛЬКО РЕЛИГИОЗНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ ВЫ СЕБЯ СЧИТАЕТЕ? (один ответ) авг.14 дек.15 июн.17 дек.18 янв.20 Очень религиозным 4 4 9 9 9 В какой-то мере религиозным 31 36 44 43 42 Не слишком религиозным 37 32 33 28 28 Совершенно нерелигиозным 26 23 13 17 20 Затруднились ответить 3 5 2 3 1 КАКОЕ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕHHЫХ ВЫСКАЗЫВАНИЙ ТОЧHЕЕ ВСЕГО ОТРАЖАЕТ ВАШЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О СУЩЕСТВОВАНИИ БОГА? (респондентам предлагалась карточка со списком ответов, и они могли выбрать только один или назвать свой) май. 91 сен. 98 янв. 08 фев. 09 авг. 14 дек. 15 окт. 17 дек. 18 янв. 20 Я не верю в существование Бога 18 19 10 6 7 8 10 8 9 Я не знаю, существует ли Бог, и сомневаюсь, что можно убедиться в его существовании 18 11 9 8 10 10 9 7 9 Я не верю в Бога, но я верю в некую высшую силу 18 13 11 11 14 16 11 12 14 Иногда я верю в существование Бога, а иногда не верю 11 12 14 13 15 15 13 13 11 Я верю в существование Бога, хотя иногда я испытываю сомнение 15 16 21 21 19 17 19 17 17 Я знаю, что Бог существует и не испытываю в этом никаких сомнений 14 24 32 36 29 25 31 38 35 Другое («он внутри вас», «верю в чудо», «я верю в существование высшей силы, которая управляет вселенной») 1 – <1 <1 <1 <1 <1 1 1 Затруднились ответить 5 6 4 5 7 9 7 5 4 КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ДОЛЖНА ЛИ ЦЕРКОВЬ ОКАЗЫВАТЬ ВЛИЯНИЕ НА ПРИНЯТИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РЕШЕНИЙ? (один ответ) окт. 05 окт. 07 янв. 12 мар. 13 фев. 16 июн. 17 дек. 18 янв. 20 Определенно да 16 7 6 5 6 6 8 9 Скорее, да 26 22 20 21 18 22 16 18 Скорее, нет 27 33 37 39 38 36 31 28 Определенно нет 24 28 28 26 28 22 41 40 Затруднились ответить 8 10 10 10 9 14 6 5 ОТНОСИТЕ ЛИ ВЫ СЕБЯ К КАКОМУ-ЛИБО ВЕРОИСПОВЕДАНИЮ? ЕСЛИ ДА, ТО К КАКОМУ ИМЕННО? (респондентам предлагалась карточка со списком ответов, и они могли выбрать только один; ранжировано по убыванию) янв.20 фев.20 Православие 65 68 Ислам 7 7 Протестанты 1 <1 Буддизм 1 1 Католицизм <1 <1 Иудаизм <1 <1 Индуизм <1 <1 Другое («шаманизм»; «синтаизм»; «алтайская вера, духи, горы») 1 1 Ни к какому вероисповеданию 18 16 Атеист 7 6 Затруднились ответить / отказ от ответа 1 1 Динамика содержательных ответов за десятилетия* янв.90 май.00 авг.10 фев.20 Православие 33 52 70 68 Католицизм <1 <1 <1 <1 Ислам 1 4 4 7 Другое 1 1 1 1 Ни к какому / атеисты 66 35 21 22 *В таблице приводится только один замер за десятилетие, что определяется различиями в формулировке вопроса от исследования к исследованию; динамику доли респондентов, относящих себя к «православию», см. на графике ниже. Распределение ответов в зависимости от религиозной самоидентификации респондентов** В целом по выборке Православие Ислам Ни к какому вероисповеданию Атеист КАК ВЫ СОБИРАЕТЕСЬ ПИТАТЬСЯ В ВЕЛИКИЙ ПОСТ? Сохраню обычный режим питания 78 73 82 95 94 Собираюсь частично поститься (отказаться от мяса, спиртного и т.п.) 16 22 3 3 4 Собираюсь полностью поститься последнюю неделю поста 1 2 — <1 — Собираюсь соблюдать полный пост в течение семи недель 3 3 5 1 — Затруднились ответить 2 1 11 1 1 КАКУЮ РОЛЬ В ВАШЕЙ ЖИЗНИ ИГРАЕТ РЕЛИГИЯ? Очень важную 12 12 36 1 1 Довольно важную 28 36 37 4 2 Не слишком важную 35 38 12 34 17 Не играет никакой роли 24 12 11 60 78 Затруднились ответить 2 1 4 1 2 НАСКОЛЬКО РЕЛИГИОЗНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ ВЫ СЕБЯ СЧИТАЕТЕ? Очень религиозным 9 9 30 1 – В какой-то мере религиозным 42 53 53 14 5 Не слишком религиозным 28 30 13 31 20 Совершенно нерелигиозным 20 7 4 53 75 Затруднились ответить 1 1 — 2 1 КАКОЕ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ ВЫСКАЗЫВАНИЙ ТОЧНЕЕ ВСЕГО ОТРАЖАЕТ ВАШЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О СУЩЕСТВОВАНИИ БОГА? Я не верю в существование Бога 9 3 4 19 51 Я не знаю, существует ли Бог, и сомневаюсь, что можно убедиться в его существовании 9 6 3 18 18 Я не верю в Бога, но я верю в некую высшую силу 14 13 1 23 16 Иногда я верю в существование Бога, а иногда не верю 11 12 8 10 3 Я верю в существование Бога, хотя иногда я испытываю сомнения 17 22 11 8 3 Я знаю, что Бог существует и не испытываю в этом никаких сомнений 35 41 68 15 4 Другое 1 1 — 1 2 Затруднились ответить 4 3 5 6 4 КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ДОЛЖНА ЛИ ЦЕРКОВЬ ОКАЗЫВАТЬ ВЛИЯНИЕ НА ПРИНЯТИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РЕШЕНИЙ? Определенно да 9 11 14 4 4 Скорее да 18 22 10 9 10 Скорее нет 28 32 25 21 14 Определенно нет 40 32 35 59 67 Затруднились ответить 5 3 16 8 5 ** В таблице приводятся только количественно наполненные группы. АНО “Левада-Центр” принудительно внесена в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента. Заявление директора Левада-Центра, не согласного с данным решением, см. здесь. https://www.levada.ru/2020/03/03/velikij-post-i-religioznost/?fbclid=IwAR3L1l3-8IzXpT_XQqLDu8x-lavHoGsTXW9OcMacRzpyg_qNr2cRP8rVFHs Спасибо проф. О.А. Богатовой!
  19. Задорин И.В., Хомякова А.П. Религиозная самоидентификация респондентов в массовых опросах: что стоит за декларациями // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз (Журнал политической философии и социологии политики). 2019. №3(94). С. 161-184. ISSN 2078-5089 DOI 10.30570/2078-5089-2019-94-3-161-184 Текст статьи на сайте журнала URL: http://politeia.ru/files/articles/rus/Politeia-2019-3(94)-161-184.pdf (дата обращения 19.12.2019) Аннотация В статье представлены результаты исследования «Измерение степени ценностной солидаризации и уровня общественного доверия в российском обществе», проведенного Исследовательской группой ЦИРКОН в конце 2018 — начале 2019 г. Основная цель исследования состояла в выявлении ценностных ориентаций россиян, определении объединяющего потенциала разных ценностей и измерении уровня общественного доверия. Специальный раздел исследования был посвящен религиозным ценностям, что позволило соотнести религиозную самоидентификацию респондентов с их ценностными ориентациями, идеологическими установками и отношением к актуальным вопросам социально-политической повестки дня. Полученные в ходе исследования эмпирические данные свидетельствуют о том, что декларируемая религиозность россиян зачастую носит поверхностный (номинальный), неустойчивый характер и не подтверждается ни соответствующей религиозной практикой, ни этическими воззрениями и ценностными ориентациями. Ее влияние на идеологический и политический выбор граждан минимально, и религиозные институты, похоже, не обладают серьезным потенциалом массовой политической мобилизации. По заключению авторов, общественное сознание россиян в высокой степени фрагментировано: если раньше отчетливо выделялись большие группы людей, отличающиеся целостным, логически непротиворечивым, внутренне связанным мировоззрением как неким общим комплексом идеологических взглядов (например, русский — православный — лояльный РПЦ — против абортов и т.п.), то сейчас подобной целостности нет. Идеологические построения-цепочки уже не объединяют людей в крупные общности. Общество распадается на довольно узкие и при этом очень разные по своим внутренним параметрам группы. Любое сочетание трех-четырех позиций (вопросов, ценностных идеологических конструктов) публичного дискурса делит российский социум на мелкие фрагменты.
  20. Научный результат. Социология и управление → 2019 → Том 5, Выпуск №4, 2019 Бог и пол. Динамика изменений религиозности в странах бывшей СФРЮ Владимир Бакрач Обрад Самарджич Aннотация В статье рассматриваются различия между отношением мужского пола и отношением женского пола к (не)религиозности в республиках бывшей Югославии. Человеческий род создан божьим сотворением мужского и женского, а Эрих Фромм утверждает, что в потребности человеческого рода в религии укоренилось само стремление человека к религии. Исследуя периодику (не)религиозности в рамках различий между полами, можно заметить преобладание религиозности женского пола по сравнению с мужским. В некоторых социо-психологических теориях мы находим определенные объяснения доминации женщин в религиозности. Вторая часть статьи посвящена анализу некоторых исследований, проведенных в Черногории, Сербии, Боснии и Герцеговине, Македонии и Хорватии. Предметом анализа является сравнение половой структуры религиозности в данных республиках в период с 1989 по 2003 гг. Нас интересовало, существуют ли изменения в динамике религиозности мужчин и женщин, как и направление данных изменений. Важным результатом сравнительного анализа является установленная динамика изменения половой структуры и религиозности. В соответствии с этим, установлен и рост доли мужчин на фоне незначительного уменьшения количества женщин в религии. Ключевые слова: пол, половые различия, религиозность, секуляризация, десекуляризация, ревитализация религии «В прежние времена и христианство, и иудаизм воспринимали бога не только в виде мужчины» Ю. Гордер Введение (Introduction). В статье речь идет о масштабных квалитативных исследованиях, установивших уровень религиозности в бывших югославских республиках. Одна часть данных исследований посвящена показателям религии, что дало нам возможность обнаружить своеобразные изменения религиозности в конце XX и в начале XXI века. Конечно, сравнительный анализ такого рода имеет определенные недостатки. Анализ религиозности базируется не только на устойчивых, но и на таких редуцирующих переменных как, например, самооценка религиозности, вера в Бога и жизнь после смерти. Поэтому главное направление сравнения в данной работе обусловлено формой опроса, которая определяет его структуру и его реализацию. Исходной целью является сравнительное рассмотрение социологических показателей религиозности в исследованиях 1989-2003 гг., т.е. выявление и изоляция возможных изменений. Анализ результатов будет базироваться на тестировании значимости различий в основных показателях религиозности в вышеупомянутых исследованиях. Мы ограничимся исследованием исключительно независимой переменной, касающейся пола опрошенных, а также взаимоотношением данной переменной с определенными показателями религиозности. Здесь речь идет о квантитативных показателях религиозности: религиозная самооценка опрошенных, вера в Бога, как и показатель веры в жизнь после смерти. Следующей целью является интерпретация результатов вне зависимости от того, обнаружены ли различия или нет. Обобщенно говоря, возможности, которые стоят перед нами, следующие: повышение религиозности мужчин и женщин, снижение религиозности, стабильность религиозности или возможное изменение сценария в отношении пола и религиозности в зависимости от переменных. Полученные данные мы будем трактовать через анализ сравнительных исследований, а также через современные теоретические знания из области социологии религии. Структура работы состоит из следующих частей: после теоретического введения в рамках социо-психологических теорий и понятий секуляризации и десекуляризации, мы сделаем короткий методологический обзор, а затем представим результаты сравнительного анализа половой структуры населения как независимой переменной по отношению к некоторым квалитативным показателям религиозности. Методология и методы (Methodology and methods). Социо-психологический обзор половых различий. Многие общества характеризуются более частотной религиозностью женского пола по сравнению с уровнем религиозности мужского пола. В середине и конце XX века под давлением критики феминистских организаций предметом исследований стали женщины, как и их опыт маргинализации и постоянного подчинения практически во всех религиях. В данный контекст следует включить и традиционализм, т.е. традиционную теорию, в рамках которой необходимо учитывать священные тексты и пророчества. Трудности, с которыми мы сталкиваемся, исследуя традиционные верования, заключаются в том, что они меняются довольно медленно. Пол, уже концептуально принятый в гуманитарных науках, с трудом вписывался в теологию и догматику. Симона де Бовуар скажет: «В приключениях человека она никогда не была Субъектом, но, по крайней мере, могла быть оправданием и двигателем: ее судьба отличается странным и важным направлением» (Бовуар, 1987: 105). Подход к религиозним различиям с точки зрения биологических различий – а различия полов являются именно биологическими – характерен не только для теологических, но и, как нам кажется, для социологических исследований. Суть заключается в том, что между мужчиной и женщиной существуют различия в определенных психологических свойствах и способностях, связанных исключительно с тем или иным полом. Здесь речь идет именно о стереотипном мнении, касающемся некоторых «женских особенностей»: эмоциональности, чувствительности, интуитивности, заботливости, в то время как так называемыми мужскими особенностями являются рациональность, агрессивность, независимость и т.д. Мужчины в большей степени занимаются интелектуальной деятельностью или спортом, а женщины – культурой, исскуством и т.п. Традиционные и, в определенной мере, анахроничные теории связывают с женщиной рождение и воспитание детей, и, следовательно, место женщины находилось всегда в частной сфере, отдельно от общественной жизни. В этом заключается и концепция Ницше, касающаяся женщин. Ницше цитирует восточные размышления о женщине, которая: «...человек, обладающий как умственной глубиной, так и глубиной вожделений, включая глубину благоволения, которая способна на строгость и жесткость, и поэтому эти понятия с лёгкостью путают, может думать о женщине всегда только по-восточному: он должен видеть в женщине предмет обладания, собственность, которую можно запирать, нечто, предназначенное для служения и совершенствующееся в этой сфере». У меня не сложилось впечатление, что Ницше смотрит на женщину по-восточному, но он отрицает ее самостоятельность и свободный дух, о котором говорит феминизм. Ницше боится, что из-за этой самостоятельности и независимости, как он говорит, «женщина жертвует своими наиболее женственными инстинктами (...) женщина вырождается» (Ницше, 2003). Когда мы говорим о половой разнице в религиозности, Сергей Флере обращает наше внимание на «понимание монотеического Бога, который для мальчика является могущественным властелином, а для женщин – это образ, которому можно доверять, с которым она имеет личный контакт и ведёт диалог. К тому же, мальчики чаще молятся об особенных целях, чтобы получить определенную роль и ответ, а для девочек ценным является сам диалог с Богом, целью является сам контакт[1]» (Флере, 2002). Разницы в религиозности на основании пола базируются на психологических объяснениях, видах личности и т.п. Когда речь идет о религии, доминирующие теоретические основы своими корнями уходят в концепт модернизации, предже всего – в теорию секуляризации (Бакрач, Благоевич, 2016). Во многих теоретических дискуссиях о секуляризации, доминирует теория, базирующаяся на индустриализации, урбанизации и индивидуализации. Данный концепт влияет на снижение религиозности в обществе. Индивидуализация как посредник между секуляризацией, с одной стороны, и религиозностью, с другой, является продуктом экономической ситуации, урбанизации, а также влияния секулярного образования на человека (Halman, Pettersson, 2006). Некоторые исследователи (Inglehart, 1997) считают, что снижение религиозности обусловлено повышением социальной и экономической безопасности в постмодернистском обществе, и поэтому в таких обществах можно ожидать в определенной мере и снижения религиозности. Насколько общества отдаляются от материального и приближаются к постматериальному, настолько же степень религиозности будет снижаться. Вилсон, обращая свое теоретическое внимание на западные общества, утверждал, что секуляризация возникает в таком историческом контекте, когда преимущество получают светские, а не религиозные институты (Wilson, 1998). Но несмотря на тот факт, что религия проигрывает на макроуровне, на микроуровне – в сфере личности – религия продолжает существовать. Весьма интересным кажется и утверждение Бергера о том, что религиозность продолжает существовать, как и всегда, за исключением определенной части мира, в то время как Грейс Дейви в религиозности подчеркивает индивидуальную основу, благодаря которой появляется идея «веры без принадлежности» (Davie, 2002). Поэтому одна значительная часть теоретиков считает, что теорию секуляризации можно поставить под сомнение, и для них секулярзация представляет собой своего рода фикцию или миф (Lukman). В исходной теоретической основе предполагается, что постмодернизация не оказала какого-то определённого влияния на религиозность человека, хотя и признается, что институциональная форма религиозности в определенной мере уменьшилась. В пример приводится США как индустриализованная и постмодернистская страна, в которой уровень религиозности все еще высок (Finke, Starks, 1992). Здесь речь идет о восстановлении религии, т.е. о процессе десекуляризации. Понятие десекуляризация является предметом достаточно амбивалентных анализов среди теоретиков и социологов религии. Термин десекуляризация должен обозначать «возрождение» религии в современном мире, предполагая, что мы согласны с теорией, что секуляризация существовала, а это значит, что теперь в силу вступил «rise of faith» в обществе. В то же время существует и группа теоретиков, считающих, что мир (за исключением Западной Европы) никогда не был секулизирован. Все-таки теоретики (Habermas, 2008; Dillon, 2010; Brus, 2011)[2] соглашаются с тем, что понятие десекуляризация может быть намного полезнее понятия «постсекулярность». Короткий сравнительный анализ взаимоотношений пола и религиозности. При рассмотрении религиозности, особенно религиозной ортодоксии и ортопраксии, появляются определённые различия между полами. Почти все проведенные анализы установили различия в религиозности по половой структуре. На некоторые данные исследований наше внимание обращает Ален Миллер, указывая на больший процент религиозности женщин, большую заинтересованность женщин в религии, их большую преданность религии, к тому же женщины намного чаще ходят в церковь (на литургии или мессы), больше и чаще молятся, чем мужчины, и чаще читают Библию. Также автор пишет, что религиозные различия в соответствии с полом остаются в течение всей жизни. С другой стороны, некоторые релевантные исследования предупреждают, что не существует статистически значимой дистанции в религиозности в соответствии с полом – мужчины приблизительно также религиозны, как и женщины, и, таким образом, ставят под сомнение гипотезу, что дистанция на основании пола является постоянной в течение всей жизни. Например, Грейс Дейви указывает на анализ, согласно которому благодаря заботе о детях уровень религиозности мужчин поднимается до уровня религиозности женщин (Walter, Davie, 1998). Идентичная ситуация наблюдается и с другими, так называемыми «твердыми», показателями, характерными для социологической методологии анализа религиозности. На основании некоторых анализов религиозности, касающихся показателя веры в Бога, сделаны выводы, что не существует значительной разницы между мужчинами и женщинами (Balssett, Miller, Anstey, 1990: 73-81). Методологическая стратегия. Стратегия нашего исследования подразумевает пересечение половой структуры населения с некоторыми квалитативными показателями, что является условием сравнительного анализа религиозности. Во-первых, мы попытаемся определить уровень повышения или снижения религиозности структуры населения на основании пола в период с 1989 по 2003 гг., учитывая процесс транзиции, продолжающийся в данном периоде на разных уровнях и с разной интенсивностью. Во-вторых, мы сделаем попытку выявить и изолировать возможное появление повышения или снижения половой дистанции в рамках религиозности. В-третьих, наше намерение – оценить, происходит ли рост, снижение или стабилизация религиозности структуры населения на основании пола. Первое исследование было проведено в рамках проекта Общественная структура и качество жизни в 1989 году. Отбор выборки для кластеризации был проведен в городах, районах и хозяйствах, общая численность респондентов – 650. Следующее исследование проводилось в 2003 году в рамках проекта Soth East European Social Survey (SEESSP). В исследованиях проводилось анкетирование респондентов при помощи опроса. Общая численность респондентов – 1500. Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). Религиозная самооценка как показатель религиозности. Если уровень религиозности оценивается на основании показателя религиозной самоидентификации, то следует подчеркнуть обобщенность данных показателей. Эмпирическая эвиденция чаще всего показывает высокий процент верующих в десекуляризационной эре, когда речь идет о данном показателе (Бакрач, Благоевич, 2016). Респондент под религиозностью может понимать и некоторые элементы, которые не обладают собственно религиозным содержанием. Осторожный и систематичный подход, конечно, необходим! Измерение религиозности на основании самоидентификации принадлежит к группе самых употребляемых показателей в социологических исследованиях религиозности. Полученные результаты однозначно указывают на тот факт, что религиозная самоидентификация, как квалитативный показатель религиозности, в данных двух измерениях достаточно амбивалентна. К тому же, приведенные показатели имеют определенную консистентность, т.е. сниженные различия между значимостью данных двух фиксированных переменных. Оба исследования показывают, что женщины более религиозны, чем мужчины, но в дальнейших исследованиях можно ожидать, что разница между полами будет уменьшаться. При анализе полученных данных необходимо подчеркнуть, что первое исследование было проведено в Социалистической Югославии. Напомним, что здесь речь идет о периоде, когда еще продолжали оказывать влияние следы системно управляемой атеизации населения. Нельзя игнорировать тот факт, что в исследованиях заметна статистическая значимость. Если объединить переменные «убежденные верующие» и «религиозные», религиозность мужчин составит от 35,0% в Хорватии до 14,6% в Черногории. Следует отметить очень интересный факт, что в 1989 году преимущественно православные территории (Сербия и Черногория) доминируют в отсутствии религиозности. Похожая ситуация наблюдается и среди женского пола – от 41,9% в Хорватии до 27,9% в Черногории. В почти всех республиках дистанция по полу в религиозности составляет около 15%, к тому же, женщины намного религиознее, чем мужчины. Черногорцы являются самыми не религиозными по сравнению с жителями других республик. Но в исследовании, проведенном позже (в 2003 г), эпистемиологическая эвиденция показывает значительное повышение религиозности: в Македонии и Боснии и Герцеговине процент религиозных мужчин составляет около 73%, а женщин около 77%. Во всех других республиках процент остается стабильным, составляя свыше 50%. Анализ данного показателя показывает снижение дистанции полов в религиозности, и сейчас она в среднем составляет около 7%, с тенденцией дальнейшего снижения в будущем[4]. Вера в Бога как квалитативный показатель религиозности. Вера в Бога представляет собой важный показатель религиозности, а также динамики движения религии в обществе. Некоторые показатели религиозности можно проблематизировать, но показатели, касающиеся веры в Бога, нельзя. Как бы мы смогли представить себе религиозность конкретного человека или общественной группы, если они не верят в Бога? Интеллектуальные рамки религиозности выражаются через религиозные верования или догматическую базу веры. Ходить в церковь, осуществлять религиозные обряды, не веря при этом в догматические постулаты, представляет собой верование, лишенное сути, в то время как верить в Бога и не ходить в церковь, есть часть субъективного верования. Поэтому кажется истинным утверждение Корнелла: «Вера, как и речь, является и общественной, и индивидуальной» (Корнел, 2002: 122). Основной целью данной работы является анализ веры в Бога мужского пола в сравнении с верой в Бога женского пола и установление возможных изменений в религиозности на основании данного показателя. Кроме этого, интересно было бы уточнить, существует ли разница между полами на основании верования в данную догматическую позицию. Судя по результатам данного исследования, уровень веры в Бога и его существования среди мужчин и женщин в анализируемых республиках является очень амбивалентным, в какой-то мере и неожиданным. Первое исследование показывает, что мужчины и женщины во всех республиках имеют положительный результат по поводу данной догматической позиции. На вопрос Вы верите в Бога, утвердительно больше всех остальных ответили граждане Хорватиии – 31,2% – 40,1%, в то время как самый низкий процент религиозности наблюдался в православных республиках Сербия и Черногория. Процент меньше 50% наблюдается во всех республиках, а дистанция между полами составляет около 7-10%. Исследование 2003 г. подтверждает тенденцию десекуляризации и ревитализации религии, когда речь идет о вере в Бога. На вопрос Верите ли Вы, сомневаетесь или не верите в существование Бога (Do you believe, have doubts about, or do not believe in the existence of God), результат религиозности мужской доли населения составляет около 70%, а женской – 80% верующих. Дистанция полов наблюдается на уровне около 7%. И данный показатель однозначно свидетельствует о повышении религиозности (исследование 2003 г.), а также и о снижении дистанции полов с выраженной тенденцией к эгалитарности. Вера в загробную жизнь. Вера в жизнь после смерти является одной из основных догм в монотеистических религиях. Религия здесь играет огромную роль, потому что в духовных и душевных проблемах она дает человеку смысл и значение. Вера в жизнь после смерти (рай, ад), как эсхатологические категории, прежде всего имеет функцию компенсации: от поведения в этом мире во многом зависит положение в том мире. Мы полностью согласны с утверждением Питера Бергера, что религиозность на самом деле подразумевает веру в жизнь после смерти и жизненные разрушения, которые, как нам всем известно, не угрожают только какому-то конкретному человеку, но и всему обществу в целом. Поэтому данные и похожие на них вопросы интересуют всех нас, человечество в целом, вселенную. Может быть кто-то не верит в данную позицию, но нельзя сказать, что есть кто-то, кого не интересует это. Религия является той реальностью, которая дает смысл человеческому абсурду. Это, по словам Бергера, самая сильная мысль, появившаяся когда-либо у человечества (Бергер, 2004). Данный показатель достаточно хорошо подчёркивает диссолюцию догматического верования. Процент религиозности у данного типа вопросов всегда ниже, чем, например, у самооценки религиозности и веры в Бога. Показатели, которые ближе к эсхатологии, чаще всего имеют более низкий процент религиозности. В таблице 3 показана картина религиозности опрошенных на основании показателя, касающегося веры в жизнь после смерти. Исследование 1989 года зарегистрировало очень высокий процент респондентов и мужского, и женского пола, не верящих в данную догматическую позицию. Интересно то, что и мужчины, и женщины показали одинаковое соотношение веры в загробную жизнь. Согласно данному исследованию, наблюдается минимальный процент верующих в православных странах, в то время как большинство верующих зафиксировано в преимущественно римско-католической Хорватии, а также в Македонии, хотя процент и составляет менее 50%. Но исследование 2003 года отражает в какой-то мере другую картину. И этот показатель свидетельствует о росте религиозности. Интересен тот факт, что процент тех, кто верит в загробную жизнь, продолжает оставаться ниже 50% во всех республиках. Разница между полами снизилась примерно на 7%, с тенденцией дальнейшего выравнивания. Заключение (Conclusions). В данной работе, базирующейся на исследованиях 1989-2003 гг., мы хотели показать результаты исследований, а также и проверить, в каком направлении движутся изменения религиозности половой структуры населения в бывших югославских республиках. Мы определили три гипотезы, которые хотели проверить в сравнительном анализе. Что касается первого вопроса, мы считаем, что невозможно с точностью определить динамику религиозности половой структуры респондентов на основании всего нескольких социологических показателей религиозности. Но результат показателей касается ожидаемого повышения религиозности, особенно по сравнению с исследованием 1989 года. Хотя некоторые показатели, имеющие эсхатологическую направленность (жизнь после смерти), как и некоторые исследования (2003 г.), подтверждают статистически значимые результаты, общее впечатление складывается в пользу роста религиозности мужчин и женщин во всех республиках. Рискуя не показывать ликования, когда речь идёт об очевидной тенденции, мы в настоящий момент, скорее всего, готовы сделать вывод, что наблюдается динамика религиозности мужского и женского пола. Обобщенный вывод показывает, что религиозность половой структуры населения проходила через разные фазы, но мужчины и женщины теперь находятся на высоком уровне религиозности, т.е. на более низком уровне секуляризации. Когда речь идет о секуляризации и дистанции полов, исследование 1989 года свидетельствует о том, что в зависимости от показателя, дистанция полов составляет около 15%. Период транзиции повлиял на то, что последующие исследования показали незначительные различия между мужчинами и женщинами. Как объяснить рост, стабильность и тенденцию к выравниванию религиозной картины в течение данного периода? Причин, как нам кажется, несколько. Прежде всего, речь идет о территории, пережившей развал социального государства, неуверенность в материальной стабильности, что, как нам кажется, повлияло на оба пола. Нельзя пренебречь тем фактом, что в определенных республиках велась война, и это также оказало влияние на рост религиозности, особенно мужской части населения. К тому же, этнонационализм, этнофилетизм, в сочетании с религиозной необразованностью населения, дополнительно повлияли на усиление чувства принадлежности к своей религии, что впоследствии могло привести к росту религиозности. Наконец, развал социализма, как своего рода гражданской религии, мог привести к тенденции, или точнее сказать, к возвращению населения к традиционным религиям. Значит, разница в религиозности мужчин и женщин движется в сторону эгалитарности. Можно сделать вывод, что существует тенденция выравнивания религиозности структуры населения по полу. В данном сопоставительном анализе мы приходим к выводу, что различия между полами в религиозности 1989 года становятся исключением по сравнению с последующими исследованиями, свидетельствующими о снижении дистанции полов, которое часто встречается в социологических исследованиях религиозности в европейских странах (Davie, 2005: 93). Итак, сравнительный анализ показывает, что мы имеем дело не только с ростом религиозности, но и с тем, что в данный момент она является стабильной. Это подтверждают полученные данные 2003 года. [1]В качестве оправдания своего тезиса о большей религиозности женщин Сергей Флере приводит тот факт, что женщина часто сталкивается с чувством вины. Религиозная и конфессиональная самоидентификация являются скорее квантитативными показателями религиозности. [2]Habermas J. “Notes on a post-secular society”, Sign and Sight. URL: http://print.signandsight.com/features/1714 (Accessed 16 September 2014). [3]Общественная структура и качество жизни в 1989 г. Soth East European Social Survey (SEESSP). 2003. URL: http://www.europeansocialsurvey.org/ (дата обращения: 14.11.2019) [4]Ссылаясь на новейшие исследования, можно заметить стабилизацию, а также и эгалитарность религиозности полов (Ср: Бешич, Джуканович, 2000; Бакрач, 2013; Зриншчак, Црпич, 2000; Црпич, Кушар, 2003; Маринович, Еролимов, 2004; Анич, 2008; Бишчан, 2000). [5]Общественная структура и качество жизни в 1989 г. Soth East European Social Survey (SEESSP). 2003. URL: http://www.europeansocialsurvey.org/ (дата обращения: 14.11.2019) [6]Общественная структура и качество жизни в 1989 г. Soth East European Social Survey (SEESSP). 2003. URL: http://www.europeansocialsurvey.org/ (дата обращения: 14.11.2019). Список литературы Anić R. J. Spolne razlike u religioznosti pod vidom obrazovanja // Bogoslovska smotra. 2008. 78, № 4. S. 873-903. Bakrač V. Religija i mladi – religioznost mladih u Crnoj Gori. Podgorica- Belgrade: Narodna knjiga & Miba book, 2013. Бакрач В., Благојевич М. Конвенциональная религиозность молодежи в Черногории // Социологические исследования. 2016. № 5. С. 104-110. Bassett L., Miller S., Anstey K. Picturing God: A nonverbal measure of God concep for conservative Protestants // Journal of Psiychology and Christianity. 1990. № 9. S. 73-81. Berger L.P. Questions of Faith – A Sceptical Affirmation of Christianity, United Kingdom and USA: Blackwell Publishing, 2004. Bovoar S. Starost I. Beograd: BIGZ, 1987. Bruce S. Secularization: In Defence of an Unfashionable Theory. Oxford: Oxford University Press, 2011. Črpić G., Kušar S. Neki aspekti religioznosti u hrvatskoj // Bogoslovska smotra. 1998. № 4. S. 513-563. Črpić G., Biščan Ž. Muško i žensko između uloge i osobe // Bogoslovska smotra. 2000. № 2. S. 421-442. Davie G. Europe: The exceptional Case. London: Darton, Longman and Todd Ltd, 2002. Davie G. Religija u suvremenoj Еuropi. Zagreb: Golden marketing i Tehnička knjiga, 2005. Finke R., Starks R. The Churching of America, 1776-1900: Winners and Losers in Our Religious Economy. New Brunswick: Rutgers University Press, 1992. Flere S. Rod i religioznost // Sociologija. 2002. № 3. S. 255-270. Dillon M. Can post-secular society tolerate religious differences? // Sociology of Religion. 2010. № 2. S. 39-56. Habermas J. Notes on a post-secular society // Sign and Sight. URL: http://print.signandsight.com/features/1714 (дата обращения: 16.09.2014). Halman L., Paterson T. A decline of religious values? // Globalization, Value Change and Generations; P. Ester, M. Braun, P. Mohler (eds.). Leiden – Boston: Brill, 2006. S. 117-143. Inglehart R. Modernization and Postmodernization: Cultural, Economic and Political Change in 43 Societies. Princeton, Nj: Princeton University Press, 1997. Kornel V. Plod drveta saznanja // Oksfordska istorija islama; Dz. Espozito. Beograd: CLIO, 2002. S. 81-113. Marinović-Jerolimov D. Tradicionalna religioznost u Hrvatskoj 2004-između kolektivnoga i individualnoga // Sociologija sela. 2004. № 2. S. 289-302. Niče, F. S one strane dobra i zla. Beograd: Dereta, 2003. Walter T., Davie G. The Religiosity of women in the modern West // British Journal of Sociology. 1998. № 4. S. 640-660. Wilson B. The Secularization Thesis: Criticism and Rebutals in Rudy Learmans // Secularization and Social integration; Wilson Bryan & Jaak Billiet. Belgium: Leuven Univerzity Press, 1998. Zrinščak S., Črpić G., Kušar S. Vjerovanje i religioznost // Bogoslovska smotra. 2000. № 2. S. 233-255. http://rrsociology.ru/journal/article/1819/
  21. Уважаемые коллеги! Открываем новую (на самом деле старую, но весьма актуальную) дискуссию по вопросу критериев религиозности в современной социологии. Правила дискуссии: 1. Участники высказываются в комментариях к данному "затравочному" посту дискуссии . 2. Отвечая кому-либо из участников, рекомендуется кратко процитировать его / её сообщение. 3. Для непубличного обмена мнениями, информацией и пр. на сайте доступна внутренняя почта - рекомендуем использовать её при необходимости любых отступлений от темы разговора. В качестве "затравки" предлагается недавняя тематическая статья С.Д. Лебедева "ЦЕННОСТНО-РЕФЛЕКСИВНЫЙ (СИСТЕМНО-ДИНАМИЧЕСКИЙ) ПОДХОД К ОБОСНОВАНИЮ КРИТЕРИЯ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ"
  22. Культура и образование Электронный ежемесячный научно-практический журнал КРИТЕРИАЛЬНЫЙ ПОДХОД В ИССЛЕДОВАНИИ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ВЕРЫ Чеснова Елена Николаевна Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого старший преподаватель кафедры философии и культурологии, кандидат философских наук Аннотация Статья посвящена рассмотрению современного состояния религиозной веры. В статье выделяются критерии характеристики современной веры на основе критериального подхода в исследовании религиозного феномена. Поднимаются проблемы места и роли веры в жизни человека, секулярного общества, в формировании мировоззрения, парадигмы мышления. Ключевые слова: квазивера, критерии веры, мирское, религиозная вера, сомнение CRITERIA APPROACH IN THE STUDY OF MODERN FAITH Chesnova Yelena Nikolaevna Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University senior lecturer of chair of Philosophy and Cultural Studies, candidate of philosophy science Abstract The article discusses the current state of faith. The article highlighted the criteria characteristics of modern faith based approaches in the study of the criteria of the religious phenomenon. Rising problem space and the role of faith in human life, secular society in shaping the world outlook, the paradigm of thinking. Рубрика: Секция 1. Актуальные проблемы культуры и общества Библиографическая ссылка на статью: Чеснова Е.Н. Критериальный подход в исследовании современной религиозной веры // Культура и образование. – Сентябрь 2014. - № 9 [Электронный ресурс]. URL: http://vestnik-rzi.ru/2014/09/2415 (дата обращения: 20.10.2014). Обращение к исследованию современной религиозной веры способствует глубокому осмыслению проблем нашего общества, культуры, мировоззрения и ценностей современного человека. История исследования феномена веры неразрывно связана с духовными поисками человека, его нравственным преобразованием, самосовершенствованием, раскрывает область его предельного интереса и мирского бытия. Вера остается одной из фундаментальных характеристик бытия человека, являясь парадигмой мышления, формирует мировоззрение человека, социума, включая в свой когнитивный центр все актуальные проблемы общества, культуры. Именно благодаря вере и ее элементам человек дает собственный ответ на современные вызовы культуры, религии, социума и т.д. Обращаясь к исследованию современного состояния феномена религиозной веры, необходимо учитывать сложность, многоаспектность и многофункциональность данного религиозного феномена. При существующем богатом материале посвященном вере, не так много обращено к систематизации знания, классификации и типологизации, в том числе на современном этапе развития веры. Для того чтобы раскрыть основные черты современной веры в качестве методологической базы исследования мы обратимся к критериальному подходу, который мы ранее применили для исследования смыслового содержания понятия веры [7, с. 118-121]. В рамках данной статьи мы используем его для выделения критериев характеристики современного состояния веры. Можно выделить следующий ряд критериев современной веры: Критерий социокультурной реальности (аспект – секуляризационные процессы и религиозная вера). При характеристике современного состояния религиозной веры данный критерий тесно связан экзистенициальным критерием, так как характеризует динамику развития веры, человека и общества, а также с нравственной добродетелью как критерием веры, которая раскрывает актуализацию современной веры. Данный критерий характеризует три основные тенденции современного развития общества и религиозного феномена, на которых мы остановимся более подробно позднее. Рациональность как критерий веры (аспект – вера и знание-сомнение). Если при определении смыслового содержания понятия веры данный критерий мы брали при раскрытии границ действия веры, соотношения веры и разума, веры и знания, исследования веры и сомнения. То при характеристике современной веры мы говорим о таком аспекте как вера и знание-сомнение. Экзистенциальный критерий (аспекты – эволюционной перспективы, динамики развития веры, «бытийно-ценностный феномен») раскрывается на современном этапе развития общества в том, что динамика веры протекает на фоне изменения, кризиса традиционных ценностей и появления новых норм поведения. Культура как критерий (аспекты – парадигма веры и когнитивность, идеация веры, культурное бытие) раскрывается в том, что происходит утверждение в вере божественного при констатации «смерти Бога». Теперь обратимся к более подробному рассмотрению современного состояния феномена религиозной веры в контексте выделенных выше критериев. 1. Критерий социокультурной реальности (аспект – секуляризационные процессы и религиозная вера). Вера получает свою предметность как практический, социальный феномен при учете его религиозного содержания. Вследствие секуляризационных процессов происходит изменение парадигмы веры, формирование нового типа благочестия (христианские добродетели в мирской жизни, здравый смысл, разграничение «божественного» и «человеческого»). В рамках данного критерия раскрываются три основные тенденции современного развития общества и религиозного феномена: 1) Процесс секуляризации и десакрализации. Они неотделимы друг друга в развитии современного общества. Их следствием является установка на нахождение пространства мирского и ограничение им жизни без апелляции к Абсолюту. Данная тенденция имеет устойчивый характер, приводит к тому, что вера предстает как глубоко личный религиозный феномен, реализуемый в мирской жизни, укорененный в духовно-нравственной сфере, имеет четкую градацию функций веры: ценностная актуализация в жизни, связь с трансцендентным в рамках культовой практики, секулярный характер парадигмы веры. 2) Сакрализация, деифицирование десакрализованных, демифологизированных религиозных символов, категорий, религиозного комплекса (вера, вероучение, религиозный культ). Данная способность дает возможность человеку конструировать картину мира с учетом своих потребностей, желаний, стремлений. Исключить сакрализацию или десакрализацию из функций сознания невозможно. Вера конструирует парадигму мышления. Происходит формирование мировоззрения человека, системы религиозных представлений и уровня религиозного сознания на основе признака святости посредством сакрализации, когнитивности, идеации. Используя формулу Г.В.Ф. Гегеля: «тезис – антитезис – синтез» можно прийти к новой форме веры, например, к квазивере. Где новое сакральное существует в «секулярном дискурсе» [1, с. 9], получает толкование в рамках современных реалий. Это замыкает человека и его веру в мирском пространстве, выводя человека из общения с трансцендентным. Негативным следствием можно считать мысль о «смерти Бога». Эта «смерть» выступает результатом логики секуляризации. Религиозная вера становиться связью не с Богом, а с «божественным», с тем, что опознается как священное, но представленное сознанием в демифологизированных символах. Мы имеем дело с «верой без Бога», где предельным интересом становиться божественное, а Бог исчезает (эту идею развивал в своих трудах П. Тиллих). Происходит формирование нового типа веры – квазиверы. 3) Ресакрализация феноменов веры. Главным отличием данной тенденции является значимость религиозного феномена в личной сфере человека в пространстве мирского, в рамках посюсторонних ценностей и идеалов. Это является следствием секулярной идеи – вера, религия личное дело каждого. В раках данной тенденции возникает идея личной связи с Богом в этой реальности без авторитетной роли культовой практики (как следствие растущая отчужденность людей от религиозного культа). Вера претерпевает изменения – интенции связанные со сферой трансцендентного замещаются верой в необъяснимое (НЛО), разворачивается в рамках спиритизма, оккультизма, магии и т.п. Мы уже начинаем говорить о квазивере, квазирелигиозности, квазирелигии, новых религиозных образованиях, которые привлекают все больше людей. Квазивера все больше участвует в формировании сознания общества и определяет его религиозное мировоззрение. Ярким примером данной тенденции может выступать также явление «религиозного возрождения» («секуляризация наоборот»), при котором наблюдается: 1) нарастание в культуре и обществе «удельного веса» религиозной составляющей; 2) снижение «удельного веса» светской составляющей [3]. Об этом пишет, например, С.Д. Лебедев. Он видит суть проблемы в двух ключевых и несводимых друг к другу смысловых пластах: «духовном» («религиозное» – жизненная потребность и первичная потребность) и «культурном» (социальный ответ на «религиозное») [3]. С.Д. Лебедев считает, что проблема секуляризации общества заключается в разрыве и диспропорции между глубинным духовным содержанием культуры и ее репрезентативной формой. Например, фактическое следствие в жизни христианским императивам без осознания их духовно-религиозной природы, считая их реализацией общечеловеческих ценностей [8]. В современном обществе вера уходит в пласт религиозных мировоззрений и представлений (парадигма веры). Является целокупным актом всех человеческих сил, актуализирующим систему ценностей, которая может неидентифицироваться с конкретной религиозной конфессией, выступая как результат формирования личной парадигмы веры. 2. Рациональность как критерий веры (аспект – вера и знание-сомнение). Одной из главных особенностей современного общества выступает постоянная включенность и сопряженность человека, его опыта жизни, религиозного опыта с сомнением, которое выступает следствием рационального знания, направленного на объективность. Ситуация сомнения определяет веру и ее динамику развития, которая действует в рамках схемы: вера-сомнение-вера/деструкция. Связка вера-сомнение неизменна и неустранима из жизни современного человека, способствует в процессе духовной работы выходу на более высокую ступень развития. Вера и деструкция являются противоположными. В конечном счете, они определяют жизнь человека, нравственные ориентиры и поступки. 3. Экзистенциальный критерий (аспекты – эволюционной перспективы, динамики развития веры, «бытийно-ценностный феномен») и изменение, кризис традиционных ценностей и появление новых норм поведения. Ценностная проблематика необходимо включена в веру, через веру человек полагает систему ценностей для преображения жизни и следования нравственным идеалам. Человек, являясь высшей ценностью, имеет стремление актуализировать свое назначение и смысл. Это нравственное самосовершенствование имеет сознательный характер, конечной целью может стать стремление к абсолютному. Стремление человека к самосовершенствованию потенциально и актуально. Но личность может впасть в индивидуализм, эгоизм, эгоцентризм, доходящий до самых извращенных форм. Это путь полной деградации, «совершенствования» направленного на личное благо. Принятие за основу системы ценностей, которая будет оправдывать деятельность человека. Объектом и субъектом веры становится сам человек (самоопределяющаяся личность). Происходит «самообожествление». Оливье К. считал, что самообожествление результат обмирщения веры, следствием которой является фанатизм своего «Я». Другой крайностью выступает «борьба с самим собой» [4, с. 316], как пример притворного аскетизма, изощренного тщеславия. Результаты этой «борьбы» обожествляются. Здесь удовольствие в самопревознесении через глумление над собой. Это мнимое совершенствование при скрытой деградации личности. Вера если и направлена на трансцендентное, то проходит сквозь него к себе самообожествленному. Это латентный эгоцентризм. Произошла трансформация религиозных ценностей, культура подверглась рационализации и интеллектуализации. Сознание, общество, культура становятся массовыми, происходит тиражирование стандартов, изменение ценностей и идеалов, статуса бытия человека, его личного пространства. Современный мир это обезличивание и стандартизация деятельности человека, его духовной наполняемости. Произошло усреднение человека. Он становиться человеком-машиной. Это приводит к утрате Бога. Современное состояние общества характеризуется быстрым изменением культурной среды, разрывом с традиционными ценностями, этическим вакуумом, потерей смысла. Здесь человек может сохранить себя как духовное существо лишь посредством мужества веры, прорыва из эгоизма и самодеструкции в сферу трансцендентного. Это возможно посредством веры как нравственной основы жизни в рамках мирской реальности, в которой человек бытийственно укоренен. Поэтому от парадигмы веры зависит смысл существования, т.к. прочных связей с предшествующей культурой, традицией у современного человека мало. 4. Культура как критерий (аспекты – парадигма веры и когнитивность, идеация веры, культурное бытие) и утверждение в вере божественного при констатации «смерти Бога». Это состояние общества хорошо вскрыл Ф. Ницше определив как одиночество, покинутость, оставленность из-за смерти Бога. Это опыт современного человека, в котором имплицируется неопределенная перспектива «божественного», как след давно отошедшего Бога [2]. Устранение идеи Бога выступает констатацией кризиса европейской культуры и сознания, но не полное замещение религиозного сознания светским, так как полностью «убить Бога» человек не может из-за взаимосвязанности между ними (Ю.Р. Селиванов). Поэтому Его смерть есть лишь факт того, что Он удалился в пространства бессознательной стороны души. Вера в современном мире может поддерживать человека и вывести его из кризиса жизни, растерянности и отчаяния, она носит онтологический характер [6, с. 154]. В этом плане мы считаем, что феномен веры в каждом своем индивидуальном (не эгоистическом) проявлении есть духовный стержень и неразрывная связь с другими людьми и трансцендентным. Даже если это вера с религиозным опытом «без Бога», а только с присутствием и ощущением божественного (П. Тиллих). Но в этой «вере без Бога» сам акт веры не утрачивает смысла при утрате смысла религиозных содержаний. Данный опыт веры может быть актуальным для любого члена социума, в нем могут проявиться индивидуальность, воля, ценности и идеалы, которые утверждаются как основа и цель жизни. Выше раскрытые критерии современного состояния феномена религиозной веры помогают глубже понять саму веру, ее роль в жизни секулярного человека и задают область и перспективу дальнейших исследований религиозного феномена. Данные критерии не исчерпывают всего многообразия современного феномена веры, но являются систематизирующими при обращении к исследованию веры, ее модификации квазиверы. Данные критерии веры способствуют раскрытию проблем современной культуры, концентрируют внимание на ценностной, духовной стороне ее проблем. Исследование веры может способствовать преодолению кризиса в культуре и формированию нового типа культуры, возможно, в перспективе формирования постсекулярного общества. Библиографический список Гутнер Г. Секулярность, постсекулярность и универсализм. Замечания к диалогу Хабермаса и Ратцингера. // Хабермас Ю., Ратцингер Й. (Бенедикт XVI) Диалектика секуляризации. О разуме и религии. М., 2006. 112 с. Евстропов М.Н. Жорж Батай: опыт бытия как критика онтологии. URL: http://sun.tsu.ru/mminfo/000063105/344/image/344-050.pdf (дата обращения 16.10.2011). Лебедев С.Д. О «религиозном возрождении», секуляризации и фундаментализме: к проблеме соотношения понятий. URL: http://www.rusoir.ru/print/01/26/index.html (дата обращения 23.04.2008 г.). Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое. Книга для свободных умов. // Сочинения в 2 т. Т. 1. Литературные памятники. М., 1990. 829, [2] с.,1л. портр. С. 231-490. Оливье К. Власть и вера. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/bogoslov/Article/Ol_VlVer.php/ (дата обращения 01.06.2007). Фромм Э. Человек для самого себя. // Психоанализ и этика. М., 1993. 415с. С. 154. Чеснова Е.Н. Критерии определения смыслового содержания понятия религиозной веры. // Наука, техника, человек: межвузовский сборник научных работ аспирантов и молодых ученых. / Под ред. д-ра филос. наук, проф. О.Д. Гараниной, д-ра филос. наук, проф. С.И. Некрасова, канд. филос. наук, проф. И.А. Ламбаевой. М.: МГТУ ГА, 2013. Вып. 5. 124 с. С. 118-121. Чеснова Е.Н. Феномен религиозной веры в современном мире: особенности существования и перспективы.// Научный диалог. 2013. № 11 (23): История. Социология. Философия. 176 с. С. 164-176. http://vestnik-rzi.ru
  23. eLIBRARY ID: 36864255 ЦЕННОСТНО-РЕФЛЕКСИВНЫЙ (СИСТЕМНО-ДИНАМИЧЕСКИЙ) ПОДХОД К ОБОСНОВАНИЮ КРИТЕРИЯ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ ЛЕБЕДЕВ СЕРГЕЙ ДМИТРИЕВИЧ1 1 Белгородский Государственный Национальный исследовательский университет Тип: статья в сборнике статей Язык: русский Год издания: 2018 Страницы: 129-143 ИСТОЧНИК: СЕКУЛЯРИЗАЦИЯ В КОНТЕКСТЕ РЕЛИГИОЗНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА Сер. "Демография. Социология. Экономика" Под редакцией Глазьева С.Ю., Рязанцева С.В., Кублицкой Е.А.. Москва, 2018 Издательство: Общество с ограниченной ответственностью "Издательство "Экон-Информ" (Москва) КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: РЕЛИГИОЗНОСТЬ, ПРИЗНАК, СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ КРИТЕРИЙ, СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОКАЗАТЕЛЬ, СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ИНДИКАТОР, ЦЕННОСТНО-РЕФЛЕКСИВНЫЙ ПОДХОД К ОПРЕДЕЛЕНИЮ РЕЛИГИОЗНОСТИ, RELIGIOSITY, SIGN, SOCIOLOGICAL CRITERION, SOCIOLOGICAL INDEX, SOCIOLOGICAL INDICATOR, VALUE-REFLECTIVE APPROACH TO THE DEFINITION OF THE RELIGIOSITY АННОТАЦИЯ: На основе сравнительного анализа существующих в российской социологии религии подходов проанализирована социологическая интерпретация признака религиозности. Автор обосновывает интегральный подход к критерию определения религиозности на базе категорий рефлексии, выбора и контекста. Предлагается критерий религиозности как устойчивой необратимой интенции погружения социального субъекта в религиозный контекст, предполагающий в качестве основного показателя его ценностную ориентацию на «ядро» религии. Ценностно-рефлексивный подход.pdf
×
×
  • Создать...

Важная информация