Перейти к содержимому
Социология религии. Социолого-религиоведческий портал

Рекомендованные сообщения

Доктор философских наук, профессор кафедры социологии и управления социальными процессами АТиСО Екатерина Сергеевна Элбакян комментирует утверждение Президиумом ВАК РФ паспорта теологии как научной специальности в России. Профессор убеждена, что «теология как учение о Боге не может быть причислена к ряду научных направлений и дисциплин и считаться наукой».

Читайте также 
подборку мнений
 других исследователей религии.

IMG_7338_(3).jpg

Екатерина Сергеевна Элбакян

Фото с научно-практической конференции «Религии России в год культуры» (СПб, 2014)

Одобрение Президиумом ВАК РФ паспорта научной специальности «теология» вызывает откровенное недоумение. Складывается впечатление, что для придания внешнего налета научности, в паспорт специальности попали далеко не теологические аспекты. Так, в формуле специальности, наряду со специфичным для теологии раскрытием ее содержания и основных разделов и источников теологического знания, находятся сугубо религиоведческие «основы вероучения и религиозных обрядов, исторические формы и практическая деятельность религиозной организации, её религиозное служение, религиозное культурное наследие в различных контекстах» И далее, «Теологическое исследование направлено на выявление, анализ и интерпретацию значимых аспектов религиозной жизни и их соотнесение с нормами конкретной религиозной традиции. Важной областью предметного поля специальности «Теология» является изучение истории и современного состояния отношения религиозной организации к другим конфессиональным учениям и организациям, а также к государству и обществу».

Здесь сразу же возникает вопрос: о какой, собственно, теологии идет речь? Я понимаю, что все мы в той или иной мере, страдаем евро- и христоцентризмом, но, все-таки, не до такой же степени. 

Ясно, что рассуждая о теологии, мы подразумеваем христианскую теологию, ибо, строго говоря, это сугубо христианский термин. Далее, говоря о христианской теологии и помня о делении христианства, по крайней мере, на четыре основных ветви - православие, католицизм, протестантизм, ориентальные христианские церкви, каждая из которых дробится еще на множество направлений, опять же возникает вопрос - о какой конфессиональной теологии конкретно идет речь? Ведь, «теологии вообще» не существует. Есть лишь ряд конкретных представлений отдельных конфессий о Боге, учение о Боге, выработанное в той или иной христианской конфессии. Конфессионализм подразумевает определенный мировоззренческий выбор, определенную незыблемую позицию, ограниченную рамками отдельного конфессионального мировосприятия. 

Объект изучения в теологии - Бог - не может быть ни верифицируемым, ни фальсифицируемым (а это один из важнейших принципов научности). Однако мы прекрасно видим, что исходя из паспорта специальности «теология», она заведомо предназначена для поглощения научного религиоведения.

Вместе с тем известно, что религиоведение (т.е. наука о религии), как отдельная научная дисциплина сформировалась во второй половине 19 века в Западной Европе на стыке ряда гуманитарных дисциплин – филологии, философии, истории, социологии, психологии, этнологии, антропологии, фольклористики, востоковедения и др. Из этих дисциплин наука о религии заимствовала во многом и общие для них методы исследования. Специфика религиоведения в том, что оно формировалось вокруг объекта и предмета своего изучения, то есть религии, а не вокруг методологии, которая не имела самодовлеющей ценности и была лишь инструментом исследования. Объектом религиоведения является религия, а его предметом - различные стороны и проявления религии в жизни современного общества (социология религии) и на протяжении его исторического развития (история религии). Кроме того, конечно же, и отдельного человека или малых социальных групп (психология религии), отражение проблем религии в контексте философских, религиозно-философских и религиозно-теологических рассуждений, выявление отношения к сакральным объектам (феноменология и философия религии).

Теология существует значительно дольше. Сам термин «теология» («богословие») впервые встречается у раннехристианских апологетов, однако уже Аристотель употреблял его, правда, в глагольной форме «богословствовать», вкладывая в это смысл мифотворчества. Аллегорическое истолкование мифов и углубленная философская трактовка мифологии у стоиков, получили название «философского богословия». Неоплатонизм, рассмотренный в данном аспекте, предстал теологией политеизма, облекающей религиозное содержание в философскую форму. Таким образом, теология в той или иной форме существовала задолго до христианского периода и представляла способ объяснения и обоснования существования дохристианских (языческих) божеств.

Первым христианским теологом по праву считается апостол Павел, признающий оправдание только верой (принцип «sola fide», в дальнейшем выдвинутый в качестве основополагающего в лютеранстве). «Верую, потому что абсурдно», - заявлял один из христианских авторитетов, Тертуллиан.

Объектом изучения теологии является Бог. Это одно из ключевых религиозных понятий, означающее некую объективированную сверхъестественную сущность, выступающую объектом поклонения. В число ее атрибутов входят совершенные качества: Бог - всемогущий, всеблагой, всеведущий, всепрощающий, вечный и т.п. Предмет изучения теологии – это самообнаружение Бога в мире, так как представить себе Бога иначе, как потустороннюю, внеземную, сверхъестественную сущность невозможно. Согласно теологическим представлениям, религия – это связь человека с Богом, некое субъектно-объектное отношение, где в качестве субъекта выступает верующий человек (или религиозная группа, община, общество), а в качестве объекта – Бог. По мнению теологов, разрывать данную субъектно-объектную связь нельзя, ибо она неразрывна в своей сути. Различие же между теологией и религиоведением (в том случае, если теологи вообще признают право религиоведения на существование, что случается далеко не всегда) состоит в различной расстановке акцентов: если для религиоведения важным является изучение субъектной составляющей религии (верующего человека, общества и т.д.), то для теологии – объектной (Бога).

Объект (Бог) - бесконечен и, по определению самих же теологов, непознаваем. Бог - альфа и омега любого религиозного, в данном случае христианского миросозерцания и мировосприятия. Любое человеческое доказательство бытия Бога и какая-либо попытка его познания – заведомо невозможны, ибо конечный ум не может постичь бесконечное, т.к. по своей природе не имеет к тому средств. Поэтому основной постулат о существовании Бога либо должен быть принят либо на веру, либо рассматриваться как гипотеза, которую невозможно ни опровергнуть, ни доказать.

С этой проблемой столкнулись еще раннехристианские теологи. В своих попытках обоснования христианства его апологеты пытались объяснить непонятное в христианской догматике через понятное, иррациональное, по существу, необъяснимое логически рациональным путем. Это трехипостасность Бога, воскресение мертвых, телесное вознесение Иисуса Христа, непорочное зачатие девы Марии и т.п. Это было попыткой идти тем путем, которым идет наука, и результат, как известно, оказался плачевным: об этом свидетельствуют попытки рациональных доказательств бытия Бога Аврелием Августином, Ансельмом Кентерберийским, Фомой Аквинским.

Тем не менее, сами богословы представляют теологию «наукой». Более того, они провозглашают ее «царицей наук». Фома Аквинский определял теологию как «науку о Боге и всех вещах в их отношении к Богу». Известно, что богословие претендовало на некую наукообразность  - к примеру, в процессе тех же рациональных по форме попыток доказательства существования Бога. 

Но специфические для теологии вопросы – вопрос о существовании Бога и вопрос об истинности Откровения - научными и даже философскими методами, понятно, не исследуются. 

Тот же Фома Аквинский утверждал, что некоторые истины Откровения, в том числе существование Бога, могут быть доказаны рационально, считая,  в то же время, что существуют сверхразумные истины, которые должны приниматься на веру, так как недоказуемы ни средствами науки, ни средствами философии.

Конечно, и в науке вера играет определенную роль, но это не религиозная вера. Например, вера как некое прозрение, в правильность определенных допущений при выдвижении научных гипотез, которые еще не доказаны окончательно рациональным или экспериментальным путем, существуя лишь на уровне уверенных предположений. То есть, с позиции науки они нуждаются в доказательстве или опровержении. И только эмпирическое или теоретическое подтверждение таких гипотез превращает их в научную концепцию. 

Важно отметить, что научному стилю мышления в целом свойственен пересмотр устаревших положений при получении нового знания. Это, например, птолемеевская астрономия, эвклидова геометрия, классическая механика. Ученые – Коперник, Лобачевский, Гейзенберг, специалисты в области квантовой механики – выдающиеся ученые-новаторы, сумевшие существенным образом обогатить и продвинуть развитие науки.

Сопоставим это с возможностью «догматического развития», вернее с очевидной невозможностью такового. Это общеизвестно, что любые попытки пересмотра, например, догматов о двойственной природе Иисуса Христа, трехипостасности Бога, непорочном зачатии и др. оборачивались и продолжают оборачиваться для тех, кто их предпринимает, как минимум, определением таковых ересиархами и врагами христианства, но, конечно, никак не новаторами.

Разница между научными постулатами и религиозными догматами принципиальна. Она состоит, помимо прочего, в разнице между верой вообще и религиозной верой в частности. В английском языке для разделения этих понятий существует даже два слова – belief (вера вообще) и faith (религиозная вера), где последняя обладает своей исключительной спецификой. Религиознгая вера, это прежде всего, вера в реальное существование сверхъестественного. В науке такой веры нет, т.к. допущение произвольного вмешательства каких-либо неопределенных сил или существ в естественный порядок вещей делал бы науку, на основы которой опирается вся современная цивилизация, бессмысленной. Вера в существование трансцендентного Бога, который по определению выходит за рамки человеческого разума, недоказуема и может оставаться только «верой религиозной».

Вместе с тем, некоторые ученые в России полагают, что ряд методов в научном религиоведении и конфессиональном изучении религии может совпадать. На мой взгляд, такой подход, как и сам термин «конфессиональное религиоведение», является заблуждением или профанацией. Попытаюсь это обосновать.

По моему мнению, конфессионального религиоведения нет и не может быть, так как под термином «религиоведение» и в России, и в западных странах, понимается объективное, неангажированное, внеконфессиональное изучение религии. Соответственно, религиоведение и определяется в странах, где он возникло это понятие, как Sciense of Religion, Study of Religion (англ.), Religionswissenschaft, Religionskunde (нем.), La Science de Religion (фр.) и др. 

Если обратиться к основополагающему учебнику для студентов ВУЗов «Основы религиоведения» под редакций профессора И.Н. Яблокова, выдержавшему ряд изданий в издательстве «Высшая школа» (последнее в 2008), то на страницах 10-12 (по изд. 1998 года) принципы изложения религиоведения для студентов, а по существу - всего научного религиоведения - формулируются абсолютно корректно.

«Исходный принцип — строгая объективность, конкретно-историческое рассмотрение предмета. Не приняты абстрактные стереотипы, согласно которым «темная» и «светлая» краски заранее предназначаются для живописания явлений религии или свободомыслия. Излагаются научно обоснованные положения, прочно установленные факты; используются результаты, полученные в мировом религиоведении, философии. Подбор и расстановка теоретического и фактического материала осуществляются с намерением как можно более точно воспроизвести историю, чтобы в ней искусственно не образовывались пустоты и «белые» пятна».

Зададимся вопросом: возможен ли подобный подход в апологетическом курсе, например, истории религии? Будут ли отличия при изложении одних и тех же фактов крещения Руси, раскола Русской церкви, возникновения старообрядчества или созыва Поместного собора в 1918 году с научных позиций религиоведа, преподающего в светском ВУЗе в вариантах преподавателя православной Духовной академии, католического колледжа и старообрядческой семинарии? Безусловно! Объективистски ориентированный научный религиовед будет излагать и анализировать конкретные и установленные исторические факты, сопоставлять процессы, происходящие в одной конфессии с процессами в другой конфессии и т.д. этически нейтрально. Богословы православной Духовной академии, а равно католики или старообрядцы заведомо не вправе и не смогут этого делать. Курс истории любой конфессии в духовных учебных заведениях, как и большинство других дисциплин, носит апологетический характер и исходит из абсолютной «истинности» и «правдивости» версии лишь собственной религии, тогда как все остальные версии видятся в разной мере заблуждениями.

Аналогичным образом можно сопоставить и другие, предложенные в упомянутом учебнике для будущих религиоведов, принципы: «…рассмотрение религии, религиозной философии, свободомыслия в контексте развития духовной культуры. …анализ мировоззренческих вопросов под углом зрения проблем бытия человека, его сущности и существования, цели и смысла жизни, смерти и бессмертия, …изложение вопросов на языке толерантности, терпимости, диалога религиозных и нерелигиозных мировоззрений о человеке, обществе, мире». Здесь же справедливо констатируется, что «исходные базисы религиозных и нерелигиозных мировоззрений различны. Различны в этих мировоззрениях и принципы объяснения процессов и событий в природе, обществе, человеке». Более того, в качестве принципиальной позиции, с апеллированием к российским и международным правовым документам, утверждается, что «свобода совести интерпретируется с учетом истории становления данного понятия, мирового опыта (в том числе и в нашей стране) обеспечения прав человека в этой области». Следует отметить, что в учебнике И.Н.Яблокова указывается и на необходимость более широкого, чем чисто юридическое, понимания свободы совести.

Никаких оснований предполагать, что подобные подходы свойственны изучению религии и религий в каких-либо духовных учебных заведениях, ставящих перед собой цели подготовки специалистов не для светской, а совершенно иной сферы деятельности, нет. Тем более что в данном случае, речь, безусловно, идет даже не о «конфессиональном религиоведении», что само по себе нонсенс, а о конфессиональном изучении религий, которое вполне естественно осуществляется с позиций каждой конкретной конфессии. 

О конфессиональном (православном, мусульманском, католическом, буддийском, иудейском, протестантском и проч.) религиоведении говорить столь же абсурдно, как, например, об «англиканской физике» (механике), «католической химии», «исламской медицине» или «буддийской математике». Только в сугубо внеконфессиональном, светском аспекте, независимо от личного вероисповедного выбора ученого, глубины его религиозной веры или неверия, приступая к научным исследованиям, он «заключает трансцендентное в скобки», отделяя свое личное, субъективное мировосприятие от объективных фактов.

Не выдерживает никакой критики и аргумент о совпадении отдельных методов исследования в науке и теологии. Обычно он заключается в ссылке на работу с источниками. Однако, и здесь возникает резонный вопрос: одинаковы ли подходы к таким ключевым источникам, как, например, Библия или Коран у светского религиоведа и представителя той конфессии, для которой данный источник является книгой, «продиктованной Богом», а, следовательно, немыслимой для какого-либо критического анализа со стороны разума? Разумеется, эти подходы будут принципиально разными, различными окажутся и выводы, сделанные по прочтении текста.

Подобным же образом, ненаучными выглядят и объяснения тех или иных событий истории и современности Божественным промыслом, что вполне удовлетворит теологов, но окажется абсолютно недостоверным для представителей науки – как верующих, так и неверующих.

Таким образом, сам разум указывает, что теология (богословие) как учение о Боге не может быть причислена к ряду научных направлений и дисциплин и считаться наукой, так как у нее свое «поле применения». Тем более теология заведомо не способна заменить собою религиоведение, задачей которого является объективное и беспристрастное исследование религии как социокультурного феномена и отдельных конкретных религий в их историческом развитии.

Другое дело, что ею, как и рядом известных по истории профанаций, можно вытеснить науку из жизни людей в силу определенных политико-идеологических целей сиюминутного администрирования.

В заключение замечу, что настойчивое, а ныне и формально удовлетворяемое желание Русской православной церкви объявить теологию «наукой» выглядит очень странно. Богословие, разные направления которого имеют свои давние традиции, благодаря этой искусственной инициативе откровенно обмирщается и переводится в профанную сферу, что выглядит для него участью откровенно незаслуженной. Убеждена, что смехотворный микст из «теологии» и «науки» какой-либо пользы, как и любая неразумная манифестация, никому и ничему не принесет. В первую очередь, конечно, самой церкви, отделенной от государства по Конституции РФ, но постоянно, в силу совершенно невнятных и необъяснимых с религиозной, теологической точки зрения причин, стремящейся к слиянию с ним.

Зачем? Это что, своего рода чувство ресентименто? Но это было бы тем более странно, что никто и не говорит, что наука - это хорошо, а теология –плохо, или государство – хорошо, а церковь – плохо. Здесь каждый из институтов сам по себе и ценен, и самоценен, а речь идет о совершенно разных сферах бытия и познания. Зачем одному пытаться занять место другого? Исторический опыт – наглядный пример того, к чему это неизбежно приводило отдельные нации и культуры.

Даже в Средние века, эпоху наибольшего в истории Западной Европы влияния христианства на все сферы жизни общества, Ибн Рушдом (Аверроэсом, 1126-1198) была сформулирована концепция «двойственной истины», суть которой состояла в констатации различий между методами и получаемым знанием в философии и в теологии. Его идеи, которые еще в 13 в. подхватили так называемые французские аверроисты (Сигер Брабантский и др.) и английские номиналисты (Иоанн Дунс Скот, Уильям Оккам и др.), быстро распространились в европейских университетах. Поэтому, как же печально сегодня отмечать спотыкания современников в понимании того, что было нетрудно уразуметь в период средневековья!

Это слишком заметная деградация, которая могла бы оправдываться сегодня лишь сугубо «земными» соображениями. Говорить об этом неловко, но, к сожалению, и такое объяснение исключать нельзя.

Согласно действующему законодательству РФ, религиозным структурам гарантировано законное право формировать собственные образовательные системы. Таковые есть – это ряд Духовных академий и семинарий, определенное количество приходских школ. Однако, создавать и содержать такие образовательные системы, согласно законодательству, религиозные организации должны на свои средства – то есть, обеспечивать весь учебный процесс, оплачивать заработную плату преподавателей и выплачивать надбавки за «ученую степень». Но зачем, с точки зрения прагматика, тратить усилия и деньги на все это, если можно, как выражаются в народе «присесть на бюджет»? Тем более, что как продемонстрировал ВАК, чиновники вовсе не против... 

http://religjourn.ru/stat-i/post-229/

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Я не знаю, является ли материальная заинтересованность ведущим мотивом (вероятно, те попы, что поглупее, будут это просто отрицать, а те, что поумнее, скажут, мол, да, нам нужна такая вот господдержка, чтобы у нас оставалось больше денег на благотворительность). Но я усматриваю ещё и организационно-доктринальный момент: признание теологии наукой легализует (а в глазах некоторой части вузовского сообщества, вероятно, и легитимирует) присутствие религиозно ангажированных персонажей в стенах светских учебных заведений, что открывает перспективу церковного контроля. Никакая монотеистическая религия не может избавиться от стремления контролировать всё: власть её Бога абсолютна, значит, если где-то осуществляется неподконтрольная деятельность, это ставит под удар вездесущность, всемогущество, всеведение Бога.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Это в том случае, если власть Бога видится осуществимой и осуществляемой исключительно (либо главным образом) через социальную организацию верующих и более того - зависящей от этой организации. Так далеко, насколько я знаю, не заходит ни православное, ни лютеранское, на даже католическое богословие.

 

...Никакая монотеистическая религия не может избавиться от стремления контролировать всё: власть её Бога абсолютна, значит, если где-то осуществляется неподконтрольная деятельность, это ставит под удар вездесущность, всемогущество, всеведение Бога.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

 

Это в том случае, если власть Бога видится осуществимой и осуществляемой исключительно (либо главным образом) через социальную организацию верующих и более того - зависящей от этой организации. 

 

Вот несколько примеров:

  • "и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах" (Мф. 16:19)

 

  • вторая половина нижеследующего видео (начиная с 1:42), где протоиерей Димитрий Смирнов развивает эту мысль:

 

 

 

Епископославие

перевод:

http://d-st75.livejournal.com/645177.html

Здесь замечательная сцена: епископ, сидя, попивая чаек, поясняет, что его назначил лично Христос:

"Ваши обвинения в адрес иерархии могут обернуться против вас. Вы не обладаете истиной. Истина, это - Христос, Христос передал власть апостолам, апостолы - епископам, каноны - от апостолов и отцов церкви. (2'49") 

Этот тот случай когда, интонация и мимика значат даже больше, чем содержание речи. 

Но и содержание прекрасно. Теза сей речи проста: Христос в плену у иерархии. Он обречен ею подтвердить любые ее действия. Что мы свяжем тут, Ты обязан продублировать Там. Столетиями "Божественные иерархи" разрабатывали и копили каноны и уставы, которые гарантируют лишь их права (но никогда - не права подчиненных перед их капризами). 

Они и в самом деле считает, что обладают (!) Истиной. Ну как в Яранском соборе - поставили Христа в уголок, а в центре на кафедре стоит окруженный свитой и многажды кадимый Живой Образ Христа (http://diak-kuraev.livejournal.com/963535.html).

Налицо reductio ad absurdum. Если мы дошли до спокойно произносимой тезы "Синод всегда действует Святым Духом", значит где-то в предыдущие обоснования претензий епископата на свою непогрешимость вкралась ошибка.

Причем заметьте: эта формула гораздо требовательней, чем у католиков. "ВСЕГДА"! Без всяких там ограничений вроде "экс-катедра" или "по вопросам веры и морали". 

Осталось лишь выяснить, какой из 15 синодов крепче все приручил Дух Свободы (при том, что в каждый отдельный отрезок истории кто-то из этих синодов обязательно конфликтует с другим именно по вопросу власти и территорий).

А что касается власти, которую Христос дал апостолам, позвольте перечислить все соответствующие тексты Евангелия:

"И призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь" (Мф. 10,1)

"И поставил из них двенадцать, чтобы с Ним были и чтобы посылать их на проповедь, и чтобы они имели власть исцелять от болезней иизгонять бесов" (Мк. 3,14).

"И, призвав двенадцать, начал посылать их по два, и дал им власть над нечистыми духами" (Мк. 6,7).

"Созвав же двенадцать, дал силу и власть над всеми бесами и врачевать от болезней, и послал их проповедывать Царствие Божие и исцелять больных" (Лк. 9,1-2).

"Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам; однакож тому не радуйтесь, что духи вам повинуются" (Лк. 10,19-20).

Так за кого епископ считают верующих, что говорит о них именно в категориях власти? За бесов, что ли?

С другой стороны, Христос передал апостолам власть наступать на змей и пить отраву. Точно ли эти силы и полномочия есть у их "преемников"? А если проверить?

Посмотрим с другой стороны:

"А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились" (Ин. 1, 12-13)

По ареопагитской иерархической модели надо было бы сказать иначе: 

"А у тех, которые приняли Его, верующих во имя Его, Он отобрал власть быть чадами Божиими, и дал им повеление во всем слушаться преосвященных посредников и быть их чадами, а не Божиими, и их всегдашними смиренными послушниками".

***

Еще цитаты из этой замечательной речи:

"Если вы уважаете меня как архиепископа, вы не должны писать, как вы пишете, обвинять меня. Ваши обвинения в адрес иерархии могут обернуться против вас. Вы не обладаете истиной. Истина, это - Христос, Христос передал власть апостолам, апостолы - епископам, каноны - от апостолов и отцов церкви. (2'49")

Если вы - часть стада, вы должен слушать мое слово. Вы не должны меня перебивать и не должны меня называть лжецом. Диалог возможен, только если вы будете вести себя иначе, церковно. Я написал РСХД очень ясное, не полемичное письмо, в котором я вам указал путь, которым вы должны следовать. Либо вы следуете путем, изложенным в письме, и будет диалог, либо вы ставите себя вне церкви, потому что если вы действуете помимо епископа, вы - вне церкви. Такова православная церковь. Мы здесь не протестантская церковь восточного обряда. (5')

Если вы ищете здесь протестантскую церковь восточного обряда, вы ошиблись адресом. (...) В письме моем все сказано, на него не нужно было отвечать, объясняя мне, как я должен себя вести. В письме я напоминаю о церковном порядке. Здесь диалога быть не может. Церковный порядок обязателен для меня, и я должен ему следовать. Если вы хотите быть в церкви, вы должны соблюдать церковный порядок, как должен соблюдать его и я. Я подчиняюсь церковному порядку. Вы не должны были отвечать на мое письмо. Я видел ваш ответ... Извините, вы меня называете лжецом... Диалог невозможен. (6'58")

Если вы не доверяете патриарху, архиепископу, епископам, поставленным в церкви, чтобы служить Христу, чтобы служить вам, я не понимаю, что вы здесь делаете. Вы свободны не доверять и не приходить сюда... Вы свободны... Вы все свободны... А я подчиняюсь Христу, я подчиняюсь церкви, я подчиняюсь каноническому порядку церкви. (...)

Я непрестанно призываю к единству, к тому, чтобы прекратилась клевета, которую везде разносят.

Если вы верите в Христа, если вы верите в церковь, церковь управляется Священным Синодом, и Священный Синод церковью (...) Священный Синод всегда действует Святым Духом... (...) Я призываю к единству... (...) Я молюсь за своих врагов... (...) Без епископов нет церкви... (...) Я никогда не отказывался приехать в РСХД. Я не хочу разрушать РСХД. Наоборот, я был бы рад прочитать лекцию в РСХД... Но, во-первых, вы должны меня пригласить приехать, вы должны быть готовы выслушать, что я имею вам сказать, и вы должны соблюдать канонический порядок.

В православной церкви есть иерархия. Священник подчиняется епископу, епископ подчиняется Синоду. Миряне подчиняются своем священнику и епископу. У вас есть свобода. Я вам уже сказал, какая. (22 15)

(...) Канонический порядок - спасение церковной организации".

(суть конфликта здесь: http://d-st75.livejournal.com/638787.html).

 

 

 

Мы имеем огромное наследие христианской философии и мысли, которое стало частью церковной традиции, и в свете этого учения мы, воспринимая слово Божие, можем непогрешимо судить о многих делах, философиях, взглядах, которые присутствуют в современной жизни.
Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

 

 

Это в том случае, если власть Бога видится осуществимой и осуществляемой исключительно (либо главным образом) через социальную организацию верующих и более того - зависящей от этой организации. 

 

Вот несколько примеров:

...

 

Ну, так это ж, простите, ересь - только названия ей ещё не придумано. Хотя, может быть, и был аналог - если покопаться в истории Церкви.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

В церковной истории были случаи (я сейчас не об аналогии в содержании религиозных взглядов говорю, а чисто о формальной стороне дела), когда не только простые миряне, но и руководство оказывалось еретическим: акакианская схизма, иконоборчество, разбойничий собор... Но это признание всегда производилось победившей стороной: никто из тех, кого потом называли еретиком, таковым вовсе не объявлял себя при получении или исполнении полномочий. Таким образом, те религиозные взгляды РПЦ, которые я проиллюстировал выше (и которые Вы в общем виде обозначили как зависимость власти Бога от социальной организации верующих), окажутся ересью только в случае прихода к церковной власти новых людей и осуждения нынешних хотя бы поместным собором. А до той поры, простите, ереси нет  ;)  Это если оставаться на религиоведческих позициях. А с точки зрения теологии, конечно, ересь, будучи отклонением человека от генеральной линии Бога, существует независимо от церковного признания (насколько я понимаю, вселенские соборы, утверждая догматы, не вводят их в качестве чего-то нового, а просто фиксируют в сжатой форме содержание священного писания в трактовке священного предания, т.е. проявляют и объясняют божественную волю, но не обновляют её).

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Join the conversation

You can post now and register later. If you have an account, sign in now to post with your account.

Гость
Ответить в тему...

×   Вставлено в виде отформатированного текста.   Вставить в виде обычного текста

  Разрешено не более 75 смайлов.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отобразить как ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.

Загрузка...
×
×
  • Создать...

Важная информация