Leaderboard

Специально для портала «Социология религии» Быть ли «Основам православной культуры» в российской школе? 18 сентября 2019 года было опубликовано заявление Синодального отдела религиозного образования и катехизации в связи с публикацией Министерством просвещения Российской Федерации новых проектов стандартов общего образования, а точнее, проекта нового ФГОС начального общего образования. Синодальный ОРОиК выразил серьёзное беспокойство в связи с тем, что в окончательном варианте проекта (во всяком случае, в том виде, в каком он вынесен на обсуждение на Федеральном портале проектов нормативных актов) исчезла привычная с 2010 г. схема реализации предмета «Основы религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ) в виде шести модулей (вариантов содержания предмета) с возможностью и необходимостью для родителей/законных представителей обучающегося выбрать один из них. В новом проекте в рамках предметной области ОРКСЭ предусматривается реализация не одного, как прежде, предмета ОРКСЭ с шестью вариантами содержания, а уже двух предметов — «Основы религиозных культур народов России» и «Основы светской этики» — безо всякого упоминания о процедуре выбора. Исчезает, таким образом, из стандарта и модуль «Основы православной культуры», что объясняет и реакцию ОРОиК, и её резкий характер. Такая серьёзная новация, перечёркивающая не только практику преподавания ОРКСЭ последних 9 лет, но и достигнутые на самом высоком уровне договорённости между российской властью и представителями крупнейших централизованных религиозных организаций, была введена совершенно непублично, как заурядный процедурный вопрос, по итогам обсуждения проекта ФГОС НОО на краудсорсинговой платформе «ПреОбразование». Для политической оценки произошедшего — а ясно, что вопрос носит политический характер — следует найти, очевидно, другое время и место. С педагогической точки зрения предложенная новация выглядит совершенно логично по нижеследующим причинам: 1. Существование шести вариантов содержания одного и того же обязательного для изучения предмета, да ещё с возможностью добровольного выбора между ними, не имеет аналогов ни в истории отечественного образования, ни среди других предметов ныне действующих ФГОС ОО, исключая разве существование «базового» и «углублённого» уровня (в стандартах ООО и особенно СОО), но очевидно, что здесь в основу варьирования содержания предмета положен совсем иной принцип. Возможность столь широкого варьирования содержания предмета ОРКСЭ закономерно ставит вопрос либо о перенесении его в часть учебного плана, формируемую участниками образовательных отношений, либо об унификации содержания. 2. Невозможно педагогически оправдать (этого за 10 лет так и не было сделано) необходимость уже в 4 классе искусственно актуализировать разделение обучающихся по религиозному признаку (а в полиэтнических регионах, по факту, также и по этническому признаку), что, однако, является необходимым в рамках существующей модели. 3. Совершенно не способствует нормализации положения предмета ОРКСЭ и известный соревновательный и плебисцитарный дух, существующий всё это время вокруг доли обучающихся, изучающих по России и в регионах модуль ОРКСЭ «Основы православной культуры». 4. Необходимость достижения тех же результатов по части формирования ценностно-смысловых (этических) компетенций обучающихся в рамках «религиозных» модулей ОРКСЭ, что и в рамках модуля «Основы светской этики», предполагаемая нынешней моделью, вызывает существенные — по-видимому, даже непреодолимые с учётом конкретно-исторических обстоятельств — педагогические трудности. 5. Существующая модель многомодульного ОРКСЭ не является эластичной и не может поэтому быть использована в развитии содержания преемственной по отношению к ОРКСЭ на уровне основной школы предметной области «Основы духовно-нравственной культуры народов России». 6. Противоречивый и дисгармоничный, а равно и политизированный характер предмета ОРКСЭ в его нынешнем виде препятствует плодотворному привлечению к развитию содержания предмета представителей академического религиоведения, дискредитирует предмет в глазах академического, педагогического сообщества и более широких общественных кругов. Унификация содержания предмета выглядит одним из шагов на пути его нормализации. Что касается судеб той части содержания предмета, которая связана с «православной культурой» (я — поскольку пишу для академического портала — выразился бы прямо: «с православием»), то нельзя, наверное, с одной стороны, признавать за православием особую роль в истории России, в становлении и развитии её духовности и культуры, считать его неотъемлемой частью исторического наследия народов России, и, с другой, ставить ознакомление обучающегося со столь значимым историко-культурным феноменом в зависимость от случайных, в общем-то, причин, связанных с эмоциями, проекциями и предрассудками, в том числе — характерными для лиц и структур, даже не являющихся участниками образовательных отношений. Если православие в истории и культуре России что-то реально значит, то следует вполне определённо ставить вопрос о присутствии в содержании образования сюжетов и тем, связанных с православием. До 2010 года, когда стартовала апробация ОРКСЭ (с заранее заданным положительным результатом), наша школа действовала, по сути, в рамках, очерченных декретом об отделении церкви от государства и школы от церкви. Именно предмет ОРКСЭ, несмотря на все необходимые в данном случае комментарии и оговорки, позволил снять, наконец, табу на работу с религиозным материалом в школьном образовании в масштабах всей страны и сделать шаг к реализации признанных СССР и Россией международных норм, легализующих присутствие религии в общем образовании. Гармонизация и деполитизация ОРКСЭ — важные и значимые вехи на дальнейшем пути отхода образования от советских лаицистских схем. И если ни той и ни другой из них никак нельзя достичь, сохраняя шестимодульную вариативную систему, то логично обратиться к рассмотрению иных моделей ОРКСЭ. Денис Сахарных, тренер-преподаватель ОРКСЭ (с 2010 г.), научный руководитель и преподаватель дополнительных профессиональных программ для учителей — преподавателей ОРКСЭ (2010-2017 г.) (Ижевск — Казань)

Можно подписаться почти под каждым словом за исключением утверждения о существовании "табу на работу с религиозным материалом в школьном образовании". Вероятно, в СССР оно было, но в РФ - нет. Во нормальных учебниках истории, например, в каждом периоде была глава об истории Церкви, написанная с относительно нейтральной (а иногда даже положительной) позиции.

Валерий-Исмаил Емельянов. РОЖДЕСТВО, МАУЛИД… РОЖДЕНИЕ. Размышления на полях Рождественского послания муфтия Равиля Гайнутдина «Скажи: Он – Аллах – Един, Аллах, Вечный Не родил и не был рожден И не был Ему равным ни один» (Коран, сура 112 «Ихляс») Автор статьи - историк–религиовед, исполнительный директор Ассоциации международного сотрудничества «Время и мир» (Москва). В силу особенностей мусульманского лунного календаря иногда бывает так, что по времени совпадают праздники Рождества Христова и Маулид ан-Наби (День рождения пророка Мухаммада). Совпадение сакральных праздников и важных дат различных конфессий и религий вообще нередко имеет место, и всякий раз в такие моменты человеческий разум ищет в этих совпадениях нечто мистически знаковое. Кроме того, для мусульман и мусульманских богословов крайне важна выработка богословского отношения к центральным праздникам христианской религии, ведь они выражают фундаментальные принципы её учения, причем те принципы, которые в наибольшей мере разнятся с видением ислама. Улемы говорят о невозможности принятия мусульманами праздника Рождества и участия в нём на том основании, что отмечается «рождение Христа как сына Бога по природе», что категорически противоречит учению ислама (см. суру-эпиграф). Основанием для неприятия ими Рождества также является хадис, гласящий, что последователь той или иной религии должен отмечать только праздники своего исповедания и не отмечать священные даты другой религии. В качестве аргумента также приводится и то обстоятельство, что в большинстве стран праздник Рождества уже давно утратил свое духовное содержание, превратившись в сугубо секулярный «день потребления». С другой стороны, многие улемы отмечают, что мусульмане могут поздравить своих христианских братьев с Рождеством (и с другими их религиозными праздниками) в качестве жеста добрососедства и взаимоуважения. Последователь ислама может даже принять участие в некоторых мероприятиях праздника, если они не связаны с поклонением, религиозными обрядами и чем-то запретным (например, с распитием спиртного). Так, новообратившемуся мусульманину не рекомендуется отказываться от традиционного семейного застолья с родителями-немусульманами. При этом богословы подчёркивают, что в сердце он должен иметь намерение не празднования Рождества, а поддержания родственных уз и проявления почтения к родным и близким. У мусульман есть, как известно, своё «Рождество» – Маулид ан-Наби («День Рождения пророка Мухаммада»). Впервые его начали отмечать в конце XII века по указанию Музафауддина ибн Заинутдина, наместника провинции Ирбиль (ныне это территория курдской автономии Ирака), но упоминание о Маулиде встречается и в более ранних источниках. Ни в Коране, ни в Сунне прямых отсылок на традицию подобного рода нет. Большинство богословов признают Мавлид в виду многочисленных косвенных доказательств его правомочности в исламе. Вместе с тем, надо иметь в виду, что Маулид ан-Наби, в отличие от христианского Рождества, не является священным праздником, связанным с поклонением. Это своего рода «благочестивая дата», призванная напомнить мусульманам о личности Мухаммада, принципах ислама, стимулировать верующих, перефразируя поэта, «делать жизнь свою» с пророка. Не получается ли, что в силу различного понимания главного смысла памятных дат, связанных с рождением Иисуса (Исы) и Мухаммада, этот, достаточно ключевой момент двух религий оказывается не соединяющим, а, напротив, разделяющим две веры в Бога? Аргументированный отрицательный ответ на этот вопрос прозвучал в дни мусульманского Маулида и православного Рождества из уст председателя Духовного управления мусульман Российской Федерации шейха Равиля Гайнутдина. Уже сам факт появления его послания на данному вопросу серьезно пошатнул ставшее расхожим мнение о том, что российские муфтии – это администраторы религиозных организаций, а вовсе не богословы и мусульманские правоведы (факихи), каковым муфтиям надлежит быть по определению. Заметим при этом, что многие эксперты, прежде всего «исламские политологи», попытались выделить из послания муфтия социально-политический аспект, представить его как идеологическую основу нынешней социальной активности мусульман. Много говорится о возрастании интереса к исламу в связи с ростом разнузданной и воинствующей исламофобии в Европе, событиями в Украине, неоднозначной, по мнению таких политологов, ролью и позицией РПЦ МП в нынешней религиозно-общественной ситуации. В принципе это верный, но лишь частичный вывод из Рождественского послания муфтия Гайнутдина. Анализ документа следует начать с того, что оно вовсе не означает некой утраты или пренебрежения мусульманской идентичностью. Уже в первых строках послания говорится, что лидер российских мусульман выступает с обращением по случаю именно праздника Маулид ан-Наби, который именуется «Рождеством Пророка Мухаммада», с тем, чтобы суть этой даты была понятнее православным. Более того, в первых строчках подчеркивается, что это послание адресовано не только мусульманам, но и людям Писания – иудеям и христианам, верующим в Одного и Того же Всевышнего и черпающим свою веру из одних и тех же источников. Это очень важно в наше время, когда все религии в большей степени становятся индикатором этнической принадлежности, нежели взглядом на мироздание, которое помогает человеку выйти на прямой и праведный путь в жизни. Довольно часто в адрес представителей традиционных религий, в том числе и ислама, раздаются упреки в начётничестве и буквализме, отсутствии глубинного проникновения в суть божественного учения. Рождественское послание муфтия Гайнутдина своим содержанием опровергает это суждение. В нём предлагается взглянуть на внутренний и глубоко мистический смысл понятия Рождества как вселенской тайны. «Рождение Пророка (мир ему) – это рождество благочестивого человека, который, благодаря исключительным личным достоинствам, оказался способным передать послание Творца миров», – говорится в документе. Рождество или Маулид, таким образом, не является догмой, монополизированной какой-либо одной религией, а представляет собой универсальный духовный принцип для всех миров и их обитателей. Суть его в том, чтобы разумное творение, именуемое человеком, через изучение и размышление о жизни и личностях пророков и посланников Аллаха, ниспосланных в истории человечества вплоть до Печати Пророков, осмыслило самого себя, своё место и предназначение в этой жизни. Наконец, в послании обозначаются для верующих их цели и задачи в жизни общества. Это противостояние атеизму и постмодернистскому либерализму (ныне эти два явления всё больше выступают в единой связке), с одной стороны, и экстремизму, порождённому неадекватным пониманием религиозных принципов, – с другой. Именно единение перед лицом этих проблем позволит избежать такой беды как межрелигиозные конфликты. Рождение, рождество – стартовая точка новой жизни. Обращение к этому понятию для верующего человека не может не означать начала новой жизни для него самого, а ведь именно новая жизнь является целью каждой религии. Многие учения, причём не только монотеистические, говорили и говорят о нынешних временах как о переломных для всего человечества. Впрочем, ещё яснее об этом говорят факты и события дня нынешнего. Думается, что всё больше и больше религиозных деятелей будут ныне призывать своих последователей обратиться к глубинной и универсальной сути вечных ценностей. И очень отрадно, что из представителей российских традиционных конфессий первым с обращением подобного рода выступил лидер российских мусульман.