Victor

ИНТЕРВЬЮ: Доктор исторических наук, профессор РГГУ МИХАИЛ БАБКИН о решении Синода РПЦ МП от 15 октября, правовой неопределенности статуса этой структуры и перспективах «парада автокефалий» «Credo.Press»: Как бы Вы прокомментировали выпущенное 15 октября «Заявление Священного Синода Русской Православной Церкви в связи с посягательством Константинопольского Патриархата на каноническую территорию Русской Церкви»? Проф. Михаил Бабкин: В данном «Заявлении» меня, признаться, очень удивила ссылка иерархов РПЦ МП на соборную грамоту Константинопольского патриархата 1686 года. Напомню, что в том церковно-правовом акте говорилось о передаче Константинополем Киевской митрополии в состав Московского патриархата с условием обязательного возношения на богослужениях в Киеве имени Константинопольского Патриарха. По причине нарушения, помимо прочего, данного условия, Константинополь 11 октября 2018 года тот акт отозвал. Вследствие чего Священный Синод РПЦ МП 15 октября и заявил:«Акт 1686 года, подтверждающий пребывание Киевской митрополии в составе Московского Патриархата и подписанный Святейшим Константинопольским Патриархом Дионисием IV и Священным Синодом Константинопольской Церкви, пересмотру не подлежит. Решение об его «отзыве» канонически ничтожно» (Цит. по официальному сайту РПЦ МП: http://www.patriarchia.ru/db/text/5283708.html). Удивила меня сама ссылка на документ. Ведь в ныне действующем «Уставе Русской Православной Церкви» документы такого рода находятся вне правового поля! Так, в главе I, статье 4 «Устава» РПЦ МП констатируется: «4. Русская Православная Церковь, при уважении и соблюдении существующих в каждом государстве законов, осуществляет свою деятельность на основе: а) Священного Писания и Священного Предания; б) канонов и правил святых апостолов, святых Вселенских и Поместных Соборов и святых отцов; в) постановлений своих Поместных и Архиерейских Соборов, Священного Синода и указов Патриарха Московского и всея Руси; г) настоящего Устава» (Цит. по официальному сайту РПЦ МП: http://www.patriarchia.ru/db/text/133115.html). В первых двух пунктах процитированной статьи говорится лишь о церковно-правовых актах с I по VIII век включительно. В третьем и четвёртом пунктах – об актах, выпущенных с августа 1917 года (с созыва Поместного Собора 1917-18 годов) по настоящее время. Все же акты, принятые какими-либо церковно-государственными инстанциями, начиная с Крещения Руси вплоть до 1917 года, по букве «Устава» не являются «основанием деятельности» РПЦ МП. То есть все те акты Московским патриархатом в буквальном смысле вменены ни во что. Среди же тех актов – все грамоты Константинопольских и иных Патриархов, все указы и уставы великих князей, царей, императоров, все определения Святейшего Правительствующего Синода, целые кодексы права и прочее. И потому какие-либо ссылки на «вменённые ни во что» акты – абсолютно некорректны. В РПЦ МП в хронологических рамках от Крещения Руси до 1917 года – dejureполный правовой нигилизм. Вот потому-то меня и удивило, что Священный Синод РПЦ МП ссылается на то, что он изначально и заведомо не признаёт. Ведь главное для иерархов – взять территорию, а какие-либо условия этой передачи можно и не исполнять. — Не ведёт ли линия Ваших рассуждений к пересмотру всего привычного нам историко-правового статуса РПЦ МП? Выглядит так, будто она сама себя признает вновь созданной организацией, не имеющей полного преемства с дореволюционной Российской Церковью… — Да, согласно букве «Устава» РПЦ МП (см. ту же статью 4 главы I), у РПЦ МП какого-либо юридического преемства с дореволюционной (до 1917 года) Православной Российской Церковью (ПРЦ) нет. Раз нормы церковного права от самого Крещения Руси до 1917 года в РПЦ МП не являются её «основанием деятельности», то о каком преемстве РПЦ МП с ПРЦ может идти речь? В целом, если история, с позволения сказать, развития церковного права РПЦ МП имеет едва ли не тысячелетний «провал», то напрашивается вывод, что РПЦ МП – совсем не та организация, за которую ее принимает политическое руководство и значительная часть населения страны. РПЦ МП — это что-то вроде ЗАО «Архиерейская Лавочка». Чтобы не показаться голословным и не оскорбить чьих-либо нежных «религиозных чувств», обосную этот тезис ссылкой на положение того же «Устава» РПЦ МП (см. главу XVI («Епархии»), статью 22). Оно гласит: «22. Церковное имущество, которым обладал архиерей в силу своего положения и должности и которое находится в официальной архиерейской резиденции, после его смерти вносится в инвентарную книгу епархии и переходит к ней. Личное имущество скончавшегося архиерея наследуется в соответствии с действующими законами» (http://www.patriarchia.ru/db/text/133139.html). Вопрос: зачем здесь слово «официальная»? Раз есть официальная, значит есть и неофициальная. И даже во множественном числе – неофициальные архиерейские резиденции! И с учётом «неофициальных» читаем ту же статью: «Церковное имущество, которым обладал архиерей в силу своего положения и должности и которое находится в НЕОФИЦИАЛЬНЫХ архиерейских резиденциях, после его смерти НЕ ВНОСИТСЯ в инвентарную книгу епархии и НЕ ПЕРЕХОДИТ к ней. Личное имущество скончавшегося архиерея наследуется в соответствии с действующими законами». Таким образом, данная статья содержит юридическую брешь огромного размера.Архиереи РПЦ МП вполне официально могут строить и всячески оборудовать на церковные средства любое количество своих «неофициальных» резиденций. После чего, пользуясь иными пунктами Устава (например, см. ту же главу XVI, статью 18, пункты «я2» и «я3»), легко могут оформлять их на себя как на физических лиц. А после – передавать по наследству своим родственникам и прочим близким людям. Ведь имущество «неофициальных» архиерейских резиденций не обязательно вносить в инвентарные книги епархий! Для того, чтобы заделать указанную брешь, нужно совсем малое: убрать из той статьи слово «официальной». И тогда смысл предложения станет однозначным: «Всё (!) церковное имущество, которым обладал архиерей в силу своего положения и должности, после его смерти вносится в инвентарную книгу епархии и переходит к ней». — Почему Вы видите такую гигантскую проблему в этом, казалось бы, мелком нюансе Устава? — В настоящее время данная брешь позволяет практически неограниченно «под прикрытием Имени Божьего» обогащаться узкому кругу лиц в архиерейском сане. Плюс, в РПЦ МП среди епископата распространено представление, будто при поставлении в епископы автоматически снимаются ВСЕ монашеские обеты. Но это – отдельная большая тема… С учётом сказанного РПЦ МП и напоминает собой нигилистически-непонятного происхождения ЗАО «Архиерейская Лавочка». — Как Вы оцениваете перспективы автокефалии Белорусской Церкви и вообще перспективы «парада автокефалий» на постсоветском пространстве? — В церковном плане Украина переориентировалась «с севера на юг»: с Москвы, фактически признанной в Киеве мачехой, на Константинополь, как на Матерь-Церковь. Кто даст какие гарантии, что аналогичным образом не переориентируются иные самоуправляемые Православные Церкви (митрополии), входящие в настоящее время в состав Московского патриархата? Для того, чтобы этого не произошло, Москве надо являть православному миру соответствующие аргументы. Но сколько по времени хватит у Москву ресурсов, чтобы эти аргументы являть? Возможно, годы. Возможно, десятилетия. Но вряд ли века… Приведенные же Константинополем причины отмены им соборной грамоты 1686 года показывают, что Московский патриархат не всегда склонен строго соблюдать «канонические традиции», «канонические пределы» и «канонические уделы». То есть он нередко нарушает как раз те «канонические права», в нарушении которых он и обвиняет Константинополь в вышеупомянутом «Заявлении» от 15 октября 2018 года. В целом же, на наших глазах сбывается прогноз профессора церковного права Императорского Московского университета Николая Семёновича Суворова († 1909). Последовательно отстаивая тезис о ненужности и бесполезности введения института патриаршества в России, в 1906 году он говорил: «Что касается патриарха в частности, то 1) все доводы, которые мне приходилось читать и слышать в пользу восстановления патриаршества, нисколько не разъясняют для меня, почему председатель Синода без патриаршего титула не мог бы сделать того, что ожидается от патриарха; […] 4) если в патриаршей власти ищут оплота против враждебных Церкви сил, то, по моему мнению, эта мысль ошибочна, – оплотом для православной Церкви в России может быть только Императорская власть, с падением которой никакой святейший патриарх не спасёт русской православной Церкви от распадения» (курсив наш. – М.Б.) (Журналы и протоколы заседаний Высочайше учреждённого Предсоборного присутствия. СПб., 1906. Т. 1. С. 203). История Русской Церкви с 1917 года показала, что надежды на «расцвет русского Православия», который по мнению приверженцев введения в России патриаршества неминуемо должен был начаться после 1) «освобождения Церкви от порабощения императорской власти» и 2) восстановления патриаршества, как якобы «канонического строя церковного управления», – не оправдались. Российское патриаршество привело лишь к появлению и расцвету московского папизма. «Московский папизм всем папизмам папизм», – не раз доводилось мне слышать от учёных мужей в священном сане юрисдикции РПЦ МП. Имена тех мужей называть не буду, чтобы не подставить их под гром и молнии их «Московского Папы». — После образования единой поместной Украинской Православной Церкви состоится ли, на Ваш взгляд, мирная передача духовенством УПЦ МП прав пользования объектами недвижимости УПЦ? — Отвечу словами, которые приписываются Карлу Марксу: «Духовенство скорее откажется от 90 % своих догматов, чем от 10 % своей собственности!» Беседовал Александр Солдатов, «Credo.Press» Источник: https://credo.press/220414/

Креста ради Решение Вселенского патриарха и непримиримая позиция, занятая синодом РПЦ, ведут к разрушению тысячелетнего мирового православия Александр Солдатов специально для «Новой» Синод Московского патриархата, собравшийся на заседание 15 октября в помещениях Минского епархиального управления РПЦ, вынес, с одной стороны, ожидаемое, а с другой стороны, фатальное решение — полностью разорвать каноническое и молитвенное общение с Константинопольским (Вселенским) патриархатом, то есть с первой по ранжиру поместной православной церковью мира. Это решение стало ответом на деяния Константинопольского синода, который 11 октября фактически вернул под свою юрисдикцию территорию Украины, аннулировав ее временную передачу Московскому патриархату, о чем было принято решение в 1686 году. Отныне не только епископы, но и священники, и миряне РПЦ не имеют права даже просто помолиться в храмах Константинопольского патриархата, благодатность которого, таким образом, ставится Московской патриархией под большой вопрос. От общения с церковной Москвой, в рамках этого решения, отделяется и Святая гора Афон — уникальная монашеская республика, куда 1000 лет ездили благочестивые русские паломники и которая в последние годы все больше привлекала крупных российских чиновников, составивших элитарный «Афонский клуб». Гора Афон. Фото: Игорь Алексеев / Интерпресс / ТАСС Схизма: национальный масштаб Как и предупреждал «министр иностранных дел» РПЦ митрополит Иларион (Алфеев), произошло событие, которое по своим последствиям может сравниться с Великой схизмой 1054 года, когда навечно разошлись исторические пути католического и православного миров, породив очень разные и порой несовместимые культурные и политические традиции Запада и Востока. Но в отличие от событий XI века, когда разделялись могущественные Рим и Византия, сегодня речь может идти лишь о самоизоляции Русской церкви, которая уже не в силах сформировать сколько-нибудь влиятельный «союз церквей», способный на равных противостоять Константинополю как лидеру официального мирового православия. Единственной жертвой нынешней Великой схизмы станет сама Россия, добавив к политическим и экономическим факторам своей геополитической маргинализации и «исхода из глобальной повестки дня» еще и религиозно-культурный… Неспроста местом для провозглашения этого исторического решения избрали Минск. С одной стороны, возникают смутные ассоциации с «минским процессом», который не сулит ничего хорошего для Украины. С другой стороны, если Константинополь больше не считает Киевскую митрополию входящей в состав РПЦ и официально заявляет о своем намерении предоставить автокефалию Украинской церкви, то «следующей по списку» оказывается Церковь белорусская. Дело в том, что Киевская митрополия в границах 1686 года включала и современную Беларусь, и Литву, и Польшу, и даже некоторые западные и южные регионы РФ. С точки зрения Константинополя теперь все эти территории вернулись в состав Вселенского патриархата. Более того, после разорения Киева монголо-татарами в XIII веке резиденция киевских митрополитов периодически переносилась на территорию Беларуси — в частности, в Новогрудок и Вильну. Православные активисты в Беларуси все чаще напоминают о том, что их церковь имеет как минимум такие же права на автокефалию, как и Церковь Украины. Константинопольский (Вселенский) патриарх Варфоломей. Фото: «Громадское» В начале ХХ века, на фоне падения Российской империи и двух мировых войн, Церковь Беларуси дважды провозглашала свою автокефалию, и до сих пор в эмиграции действует немногочисленная Белорусская автокефальная церковь, декларирующая свое подчинение Константинополю. По образцу Польши автокефалия православной церкви, которую Константинополь провозгласил еще в 1924 году, ссылаясь именно на то, что Польская церковь объединяет западные епархии Киевской митрополии, может быть провозглашена и автокефалия Литовской церкви, ныне имеющей статус рядовой епархии РПЦ. Следующие на очереди в этом «параде автокефалий» — Церкви Молдовы и Латвии. И если в Молдове сильны тенденции вернуться в Румынский патриархат, куда местная епархия входила до 1944 года, то Латвия может сослаться на прецедент 1930–1940-х гг., когда она уже была автономной церковью в составе Константинопольского патриархата. УЖЕ БЫЛО: СПРАВКА Как РПЦ поссорилась с Константинополем из-за Эстонии В 90-е годы между РПЦ и Константинополем произошел конфликт, аналогичный нынешнему, — тогда «виновником» стала Эстония. Сейчас Эстония является одним из наименее религиозных европейских государств: по данным переписи населения, приверженцами той или иной религии себя называют лишь 29% населения. Хотя Эстония традиционно считается лютеранской страной, по данным той же переписи, самая популярная религия — православие, православными себя называют 14% эстонцев, это около 180 тысяч человек. При этом в Эстонии действуют два православных церковных института — Эстонская апостольская православная церковь (ЭАПЦ) в подчинении Константинопольского патриархата и Эстонская православная церковь Московского патриархата. В 20-е годы прошлого столетия, на волне революции и репрессий против священников, московский патриарх Тихон дал автономию Эстонской православной церкви, и она обратилась к Константинополю с просьбой принять ее в свою юрисдикцию. В 1923 году Константинополь постановил образовать отдельный автономный округ «Эстонская православная митрополия». Так Эстонская православная церковь обрела независимость. Однако уже в 1940 году, после прихода советской власти в Эстонию, Московский патриархат насильственно вернул Эстонскую православную церковь в свой состав. В отношении несогласных устраивались репрессии. Часть священников бежали — они основали Эстонскую апостольскую православную церковь в изгнании, с центром в Стокгольме. После восстановления независимости Эстонская апостольская православная церковь вернулась на родину и тут же была зарегистрирована. Часть приходов после этого перешла под подчинение ЭАПЦ, остальные предпочли остаться в составе Московского патриархата. При этом Эстонская апостольская церковь получила право претендовать на имущество всех православных церквей — особенно с учетом того, что регистрировать «московскую» православную церковь на тех же правах эстонские власти отказались. Константинополь в этом споре встал на сторону Эстонии и признал ЭАПЦ своей юрисдикцией. В ответ РПЦ решила, по сути, разорвать отношения с Константинополем. В течение нескольких лет стороны обменивались резкими заявлениями: Москва обвиняла Константинополь во вмешательстве в дела РПЦ, Константинополь Москву — в неуважении и вмешательстве в церковные дела других государств. Спор длился несколько лет, но, в конечном счете, удалось найти компромиссное решение: в 2002 году Эстонская православная церковь Московского патриархата была зарегистрирована властями, а ЭАПЦ отказалась от своих притязаний на ряд церквей в пользу «московской» церкви. Сейчас обе церкви сосуществуют достаточно мирно. Подготовила Мария Епифанова, собкор «Новой» в странах Балтии Альтернатива для русских Дело, впрочем, не ограничивается «парадом автокефалий», который затронет еще и Балканы (но это тема для отдельной статьи). Мы реально стоим на пороге глобального переформатирования православного мира, который завершится распадом структуры самой Московской патриархии в ее нынешнем виде. Почему я осмеливаюсь такое утверждать? Дело в том, что внутри РПЦ уже слишком велика критическая масса духовенства и активных мирян, которые категорически не согласны с курсом патриарха Кирилла, его моралью, образом жизни, спайкой с политическим режимом и олигархией. В глазах этой критической массы, в общем-то прозападно ориентированной, Константинопольский патриархат выглядит здоровой альтернативой каноническому крепостному праву РПЦ. Жесткая монополия Московской патриархии, отсутствие здоровой церковной конкуренции душит нормальное развитие церковной жизни. Достаточно в этом отношении сравнить опыт России и Украины, где православие развивалось последние десятилетия в условиях свободной конкуренции нескольких церковных юрисдикций. А в составе Константинополя, между прочим, уже есть готовая Русская архиепископия с центром в Париже, объединившая еще в 1930-е гг. под омофором Вселенского патриарха либеральную часть русской церковной эмиграции. Именно к этой архиепископии принадлежали такие светочи русского церковного возрождения ХХ века, как о. Сергий Булгаков, Николай Бердяев, Василий Зеньковский, о. Георгий Флоровский, о. Николай Афанасьев, Владимир Лосский. Из «парижской богословской школы» вышли оо. Александр Шмеман и Иоанн Мейендорф, митрополит Антоний Сурожский, архимандрит Софроний (Сахаров) и многие другие. Фактически после того, как революционный шквал разметал остатки отечественного богословия в России, русская религиозная наука многие десятилетия развивалась под омофором именно Константинопольского патриархата. И на этой традиции воспитано современное поколение церковной интеллигенции в самой России. Эта интеллигенция никогда не поддержит обскурантистских и радикальных лозунгов патриарха Кирилла и не будет исполнять его приказов о разрыве общения с Константинополем. И именно она станет питательной почвой для распространения на территорию России юрисдикции Русской архиепископии Константинопольского патриархата — тогда, когда ослабление политического режима в стране сделает возможной легальную деятельность тут альтернативных православных церквей. Помимо этой «альтернативы слева» просматривается еще и «альтернатива справа», которую, несомненно, найдут для себя православные консерваторы, желающие довести линию Синода РПЦ до «логического конца». О том, как должен выглядеть этот конец, рассказал мне помощник председателя ОВЦС МП Леонид Севастьянов: «Необходимо осознать ошибочность действий реформаторов в XVII веке и реабилитировать лидеров сопротивления — таких, как протопоп Аввакум, святитель Павел Коломенский и боярыня Морозова. Мы должны жить русскими ценностями и в русской парадигме. Возврат должен быть радикальным — вплоть до возврата двоеперстия и всех других литургических особенностей Древней Руси, включая повсеместное знаменное пение. Только тогда мы сможем вновь мобилизоваться и легко выйти из грядущего религиозно-идеологического кризиса». То есть речь идет о полной реабилитации старообрядчества и возрождении аутентичной русской религиозности, которая несовместима с греческим и балканским православным благочестием. Не об интересе ли к такому проекту сигнализировал президент Путин, дважды в течение 2017 года встречаясь с предстоятелем Русской православной старообрядческой церкви митрополитом Корнилием (Титовым)? Петр Саруханов / «Новая газета» Позиции поместных церквей Итак, совершившаяся Великая схизма затрагивает почти исключительно Русскую церковь, способствуя ее изоляции и постепенному структурному распаду. Но ведь остальной православный и — шире — христианский мир должен будет как-то на нее реагировать? «ТАСС уполномочен» был уже заявить, что некий абсолютно анонимный источник в кругах, близких к ватиканской дипломатии, на условиях полной анонимности предположил, что Ватикан может и не поддержать Константинополь в его усилиях по отторжению Украинской церкви от Москвы. Эти анонимные предположения, впрочем, сразу опроверг вполне официальный источник — Апостольская нунциатура в Киеве, которая сообщила, что Святой престол пока не вмешивается в конфликт, не поддерживая и не осуждая ни одну из сторон. Впрочем, что будет в ближайшем будущем — предположить нетрудно: в своем экуменическом диалоге с Константинополем Ватикан продвинулся гораздо дальше, чем в таком же диалоге с Москвой. Например, в 1967 году Константинопольский патриарх Афинагор официально отменил анафемы, наложенные на католиков в XI веке, а Московский патриарх этих анафем не отменял… Позиция поместных православных церквей будет эволюционировать постепенно. Сейчас ясно, что ни одна из этих церквей — даже такие близкие и зависимые от Москвы, как Сербская или Грузинская, — не пойдут на разрыв с Константинополем, чтобы поддержать РПЦ. Еще один бывший сателлит Москвы — Болгарская патриархия — на заседании своего Синода в начале октября проголосовала против резолюции с выражением сдержанной солидарности с РПЦ. Некие реверансы в стороны РПЦ делает Антиохийский патриархат, расположенный в Дамаске. Но всем ясно, что они связаны с военно-политической обстановкой на территории этого патриархата, который слишком дорожит поддержкой Константинополя в своем конфликте с Иерусалимским патриархатом за нефтеносные епархии Персидского залива. Очевидно, что первое время православный мир разделится на полных союзников Константинополя (Кипрская, Албанская, Румынская церкви) и на «миротворцев», пытающихся поддерживать общение с обеими сторонами конфликта, предлагая им свое посредничество в восстановлении отношений (Антиохийская, Александрийская, Сербская, Болгарская церкви). Не исключена также позиция «полного нейтралитета» (к ней склоняются Грузинский или Иерусалимский патриархаты). Православные священники на Архиерейском соборе в Константинополе. Фото: Громадское Однако время работает не на Москву, и если после провозглашения украинской автокефалии РПЦ начнет действовать еще радикальнее — например, провозглашая анафемы Вселенскому патриарху или православным в Украине, — то поместные церкви более четко выскажут свою поддержку Константинополя. …А что же, собственно, с украинской автокефалией, долго ли еще ждать? После решений Константинопольского синода от 11 октября стало ясно, что она будет провозглашена на следующем заседании этого Синода 9–11 ноября. Дело в том, что предварительные шаги, уже сделанные Константинополем, не оставляют никакой возможности для «отката назад» или даже для замедления процесса. В частности, признание архиерейского достоинства предстоятеля Киевского патриархата Филарета (Денисенко) фактически обязывает его созвать Собор украинских епископов и выдвинуть свою кандидатуру на пост канонического патриарха Киевского. «Волна насилия» из-за церковного разделения, проанонсированная российскими СМИ на 14 октября, так и не поднялась — на Украине в этот день не было зафиксировано каких-либо столкновений на церковной почве, хотя полиция и задержала «для профилактики» около 100 показавшихся ей подозрительными граждан в районе Киево-Печерской лавры. Хочется надеяться, что 28 лет религиозного плюрализма и православной мультиюрисдикционности привили украинскому гражданскому организму стойкий иммунитет к насильственным методам решения церковных проблем. Но северный сосед, конечно, тоже не дремлет… Киев–Москва Источник: https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/10/16/78210-velikaya-shizma

Раскол в православии: 5 незаметных фактов Халиков Руслан Халикович В течение последней недели появилось два документа, которые наконец-то позволяют делать выводы о положении дел в православной церкви не на основе инсайдов или домыслов, а исходя из официальной позиции главных участников конфликта. Если Русская православная церковь выдала 15 октября подробный список своих претензий к Фанару, то Константинопольский патриархат ограничился на данный момент очень туманным пресс-релизом, который все стороны интерпретировали по-своему. Между тем, есть несколько пунктов этого спора, на которые обращают внимание далеко не все, но которые постепенно выходят на первый план по мере успокоения страстей. В православной церкви нет единого кодекса канонического права. Верховная институция, которая должна была бы решать вопрос автокефалии православных церквей — Вселенский собор, но его не собирали уже 1300 лет, и не известно, когда соберут снова. Большая часть автокефальных православных церквей получила свою независимость уже после эпохи Вселенских соборов, от Константинопольских патриархов и при согласии других православных патриархов (прежде всего — Александрийской, Антиохийской и Иерусалимской церквей). Сегодня нет однозначной поддержки одной из сторон этими тремя патриархами, за их расположение идёт борьба, о чём свидетельствует, среди прочего, приезд в Украину Александрийского патриарха Феодора II. Антиохийский патриарх Иоанн Х, живущий в асадовской Сирии, прогнозируемо поддерживает сторону РПЦ в конфликте с Константинопольским патриархатом. Самостоятельная интерпретация канонов разными церквами отличается. Например, Москва трактует 17 правило Халкидонского собора как доказательство того, что Киевская митрополия должна считаться относящейся к Московскому патриархату уже через 30 лет после 1686 года, и требовать назад эти территории не канонично. Фанар говорит о том, что он является апелляционной инстанцией, а норма о 30 годах вообще игнорируется, поскольку касается сельских приходов, а не митрополий. Обе интерпретации допустимы, а обязательную мог бы установить новый Вселенский собор, проведение которого под вопросом. Спор идёт о территории, но сама территория не определена. Синод РПЦ сформулировал эту проблему так: «Константинопольский Патриархат как будто не замечает, что Киевская митрополия 1686 года, о возвращении которой в его состав заявлено ныне, имела пределы, существенно отличавшиеся от современных границ УПЦ, и охватывала лишь меньшую часть последней. Киевская митрополия наших дней как таковая включает в себя город Киев и несколько прилегающих к нему районов. Наибольшая же часть епархий УПЦ, особенно на востоке и юге страны, была основана и получила развитие уже в составе автокефальной Русской Церкви, являясь плодом ее многовековой миссионерской и пастырской деятельности». С другой стороны, как подробно отмечал в своём интервью архиеп. Иов Геча, есть ещё епархии на западе страны, которые переходили в состав РПЦ также в обход грамоты по мере присоединения Галичины, Закарпатья, Буковины и т. д. Не понятен и статус Беларуси, часть которой также находилась под омофором Киевских митрополитов. Вероятно, проведение первого в истории РПЦ заседания Синода в Минске говорит о том, что иерархи этой церкви понимают потенциальную опасность и перспективу этого вопроса. Разрыв евхаристического общения между православными церквами — это катастрофическое событие с точки зрения таинственной. Ведь именно на общем причастии держится единство церкви как тела Христова. Теоретически, такой разрыв возможен только с теми, кто отходит от чистоты православного вероучения. Тем не менее, в истории есть масса примеров разрыва отношений по идеологическим или территориальным причинам. Московский и Константинопольский патриархаты не так давно уже разрывали евхаристическое общение — с 23 февраля по 16 мая 1996 года, в связи с похожими на украинские событиями (только гораздо меньшего масштаба) в Эстонии. Кроме того, с 1934 года и вплоть до 2007-го РПЦ не имела евхаристического общения с РПЦЗ — Русской православной церковью заграницей. Похожая ситуация была в Эфиопской православной церкви, где с 1991 по 2018 годы православная эмиграция не имела общения с оставшейся в стране после переворота. С апреля 2014 и до сих пор не имеют между собой евхаристического общения Антиохийский и Иерусалимский патриархаты, а в 2011-2013 гг. Иерусалимский патриархат не имел общения с Румынской православной церковью. В обоих случаях речь шла о территориальных спорах. В целом, разрыв евхаристического общения не является автоматически признаком грядущего конца света, хотя наложенный на межгосударственные конфликты он ничего хорошего не сулит. Документ, который у нас есть распоряжении по результатам заседания Синода Константинопольского патриархата — это только пресс-релиз, в котором собраны главные месседжи, без канонического обоснования или богословской интерпретации. Поскольку официального подробного разъяснения со стороны Фанара не было, каждая заинтересованная сторона поспешила истолковать его положения по-своему. Возможно, именно для того чтобы спровоцировать поспешные действия участников процесса и возложить на них ответственность за эскалацию, документ и был представлен именно в таком виде. Например, пункт 3 релиза говорит о том, что были рассмотрены заявления Филарета Денисенко и Макария Мелетича, а по результатам рассмотрения их восстановили в иерархическом и священническом чинах, а их верных вернули в евхаристическое общение. Однако не указано двух важных вещей — в каких чинах восстановили этих священнослужителей, и что будет с подчинёнными им иерархиями? Из текста нельзя сделать вывод, что Филарет официально признан патриархом, однако он продолжает считать себя именно таковым. Является ли это нарушением решения Синода? Из текста также не следует, что все рукоположенные этими иерархами епископы или священники автоматически стали признаны и восстановлены в сане. Следовательно, они попросту не могут участвовать в объединительном соборе без особого на то постановления. Такие же противоречивые интерпретации можно предложить и к другим пунктам релиза — например, в пункте 2 говорится о восстановлении ставропигии Константинопольского патриарха в Украине, но идёт ли речь о Киево-Печерской лавре или каких-то других объектах, или в целом об украинской церкви? Интерпретации могут быть самые разные. Синод РПЦ и Администрация президента РФ по-разному называют церковную структуру, возглавляемую Киевским митрополитом Онуфрием. Власти РПЦ настойчиво используют наименование «Украинская православная церковь» и благоразумно отмежёвываются от неё как от автономной и самоуправляемой церкви. В свою очередь, Совет безопасности РФ на своём заседании использовал формулировку «Русская православная церковь на Украине», то ли катастрофически не обращая внимание на декларируемую самостоятельность УПЦ, то ли желая подлить масла в огонь и в дальнейшем использовать это название как повод для защиты соотечественников/единоверцев. В любом случае, это наименование моментально произвело фурор в Украине, и на формулировку Синода РПЦ уже никто не обращает внимания. Между тем, эта разница в формулировках действительно отличает российскую церковь от российского государства, официальная иерархия РПЦ ведёт себя намного аккуратнее в украинском вопросе, в том числе и из-за присутствия на территории Украины УПЦ, тогда как государственных институций РФ такого масштаба в Украине нет, соответственно, нет смысла и заботиться об их интересах. Источник: https://uisgda.com/ru/raskol-v-pravoslavii-5-nezametnyh-faktov.html

Предоставление автокефалии может привести к межправославной войне на Украине – эксперт Роман Лункин Осень 2018 года ознаменовалась бурным обсуждением возможного предоставления автокефалии православной церкви на Украине. Тема, которая первоначально рассматривалась экспертами как предвыборный ход Петра Порошенко, получила широкий резонанс на международном уровне и привела к обострению отношений между Русской православной церковью и Константинополем. В первой части интервью «Евразия.Эксперт» известный российский религиовед, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин проанализировал, смогут ли договориться РПЦ и Константинополь по «украинскому вопросу», и оценил возможные последствия предоставления автокефалии Киеву. - Роман Николаевич, почему тема предоставления церковной автокефалии Украине стала настолько актуальной именно сейчас? Ведь президент Украины Петр Порошенко еще в апреле обратился к Константинополю с соответствующим запросом. - Тема предоставления автокефалии украинской церкви или тема абсолютной независимости ее от Москвы стала значимой в украинской политике именно в рамках развития российско-украинского кризиса. То, как сейчас эта тема развивается и как она подается, означает, что высшее руководство Украины берет на вооружение именно церковную тематику, и это следствие событий 2014 г. А почему именно сейчас она актуализировалась? В первую очередь, потому что это оказалось достаточно яркой предвыборной темой для Порошенко в рамках президентской кампании, которая идет на Украине. И кроме того, за время, прошедшее с 2014 г., киевский патриархат и лично Патриарх Филарет (глава киевского Патриархата) успел набрать определенный информационный и политический вес. Прежде всего, в украинских масс-медиа и на телевидении Патриарх Филарет стал олицетворением критики России с церковной точки зрения. - Как соотносятся политический и религиозный фактор в стратегии Киева? - В данной ситуации оказалось, что церковные и политические интересы раскольников (с точки зрения РПЦ), то есть киевского Патриархата, Порошенко и ряда депутатов Верховной Рады, совпадают. Политики решили грубо и радикально вмешаться в дела религиозных организаций, прежде всего в дела Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ), о чем УПЦ и глава этой церкви сами заявляют. Митрополит Онуфрий, глава УПЦ, обвинил Петра Порошенко в том, что государство грубо нарушает нейтралитет и вмешивается в дела церкви своими обращениям к Патриарху Варфоломею (к которому обращался как сам Порошенко, так и депутаты Верховной Рады отдельно) с просьбой о создании некоей «другой церкви». Действительно, в светском государстве это нонсенс, если светский руководитель помимо воли и без согласования с представителями религиозных организаций обращается к лидеру церкви, находящемуся в другом государстве, с просьбой создать какую-то еще церковь, то есть свою «карманную» государственную церковь Украины. - Иными словами, запрос о предоставлении автокефалии не был должным образом формализован? - Запрос поступил от представителей власти Украины – от президента и парламента страны, кроме того были неоднократные обращения со стороны раскольников (Киевского Патриарха), но дело в том, что Константинопольский Патриархат и Варфоломей, так же, как и Московская Патриархия, не признают канонический статус Киевского Патриархата и в этом есть также определенный парадокс. Парадокс заключается в том, что к Патриарху Варфоломею не обратилась, с канонической точки зрения, ни одна из признанных православных церквей, а обратились только органы власти и раскольники. Поэтому у Русской православной церкви правовая позиция в этом вопросе достаточно прочная. Есть много оснований для критики позиций Патриарха Варфоломея, и есть много оснований для того, чтобы обвинить его в «папизме», как это называется на церковном языке, то есть в стремлении взять на себя больше власти, чем у него есть. - Вы сказали, что есть, с одной стороны, конкретное российско-украинское измерение конфликта. С другой стороны, много говорится (в частности, Священным Синодом РПЦ) о том, что сейчас существует реальная угроза раскола для всего православного мира. Конфликт вокруг Украины действительно может привести к масштабному расколу? - После того, как в Киев прибыли экзархи (так называемые послы Константинопольского Патриархата), у нас произошел административный раскол. Духовенство (епископы и священники) не могут служить вместе с представителями Константинопольского Патриархата, но при этом нет разрыва общения, то есть причащаться и молиться вместе можно. Обычным верующим участвовать в литургии, например, можно, а духовенству – нельзя. Если в конце октября Патриарх Варфоломей благословит некоторое собрание в Киеве и назовет его единой церковью (предоставит так называемый Томос), то в этом случае, как и предупреждает Московская Патриархия, произойдет окончательный разрыв, в том числе и административный. Это означает отказ поминать Константинопольский Патриархат (символический церковный жест) и разрыв евхаристического общения (то есть в храмах Константинопольского Патриархата нельзя будет причащаться верующим Московского Патриархата). - К чему это приведет? - На мой взгляд, у этого раскола два измерения. Первое из них – размежевание поместных церквей по степени критического отношения к Константинопольскому Патриархату. То, что стало происходить после 31 августа, после встречи Московского Патриарха и Варфоломея, говорит о том, что ситуация не простая, далеко не все помесные национальные церкви готовы поддержать позицию РПЦ. Безусловный и однозначный наш союзник – это Сербская православная церковь и Александрийский Патриархат, который уже взял на себя прерогативы и обязательства посредника между Москвой и Константинополем. Но было заявление Александрийского Патриархата и Польской православной церкви о том, что они поддерживают автокефалию церкви, но только путем преодоления разногласий и расколов. Эта позиция в данной ситуации двоякая, потому что поддержка автокефалии сейчас воспринимается всеми однозначно как поддержка Варфоломея, как политический курс, который может быть как более гибким, так и может радикализировать ситуацию. Как сказал сам Варфоломей и его соратники, процесс предоставления автокефалии уже идет. Есть еще, например, позиция Грузинской Патриархии, когда, с одной стороны, нет никаких официальных заявлений со стороны Грузинской православной церкви, а с другой стороны, ее представители заявляют, что они не хотят вмешиваться в конфликт между Москвой и Константинополем. На мой взгляд, так происходит из-за того, что однозначно поддержать Москву они не могут из-за ситуации вокруг Абхазии и Южной Осетии и по той же самой причине они не могут поддержать однозначно и позиции Константинополя, который предоставляет независимость национальной церкви. Абхазы и осетины де-факто также хотят иметь свою национальную церковь. Ну и, соответственно, это размежевание будет продолжаться и дальше. Второй уровень раскола – это, я бы сказал, размежевание в рамках православного прихода Константинопольского Патриархата и зарубежного прихода Русской православной церкви, которые существуют в разных странах мира. Этот фактор недооценивается, но на самом деле также достаточно важно осознавать, что в разных странах мира (Западная Европа, Юго-Восточная Азия, в США и Канаде) существуют приходы как РПЦ, так и достаточно много приходов Константинопольского Патриархата. Фактически это означает, что в случае раскола в каждом крупном городе мира будут враждующие между собой православные приходы Константинополя и Москвы. Помимо этого, украинцы, которые состоят в приходах Московского и Константинопольского Патриархатов, будут стремиться войти в свою единую поместную церковь, если она будет создана. Таким образом, возрастет враждебность внутри православного мира и угроза для целостности Русской православной церкви за границей. - Насколько реалистична перспектива предоставления автокефалии Украине? И вероятно ли начало «парада автокефалий», в рамках которого примеру Киева захотят последовать другие страны? - В октябре прежде всего следует ожидать определенного заявления по поводу предоставления автокефалии национальным церквям. Есть основания полагать, что на постсоветском пространстве о своем намерении иметь национальную церковь заявят Абхазия и Южная Осетия. Уже сейчас, в настоящее время, церкви, которые находятся на территории Абхазии и Южной Осетии, не допускают к себе представителей грузинского духовенства и фактически являются независимыми церквями. Однако, поскольку эти территории находятся в сфере влияния России, то эти национальные церкви все же должны будут соотносить свои позиции с мнением Русской православной церкви, которая будет настроена против решения Константинополя и объявит его незаконным. Здесь возникает церковно-дипломатический парадокс. Фактически на территории российского влияния есть уже независимые национальные церкви, но при этом именно Русская православная церковь охраняет не только свою каноническую территорию, но и, например, Грузинской православной церкви. Несмотря на ситуацию в Южной Осетии, со стороны Московской Патриархии не было благословения на создание там своих автокефальных церквей. Что касается остального православного мира, то там большинство стран Восточной Европы уже имеют свои национальные церкви и большой нужды создавать свои национальные церкви в таком масштабе нет, кроме ситуации с Македонской церковью, которая стремится отделиться от Сербской православной церкви. Но этот вопрос более сложный, как мне кажется, с дипломатической точки зрения там ситуация не столь острая, как на территории Украины, где материнская церковь (РПЦ), как периодически отмечает Патриарх Варфоломей, не способна разрешить ситуацию с несколькими юрисдикциями, и где де-факто руководителю РПЦ запрещен въезд на территорию Украины, так же, как и главе Церковного министерства иностранных дел митрополиту Иллариону. Варфоломей именно этим обосновывает свое решение взять на себя ответственность за разрешение конфликтной ситуации. - Пройдена ли «точка невозврата» в переговорах Константинополя и Москвы, или шанс договориться по Украине еще сохраняется? - По моему мнению, до момента признания единой политики церкви Константинополем шанс на диалог, безусловно, сохраняется. Несмотря на угрозы и риторику Священного Синода по поводу действий Константинополя, решительные высказывания Варфоломея и даже несмотря на довольно неэтичные действия со стороны канцелярии резиденции Константинопольского Патриархата, которая опубликовала стенограмму встречи Варфоломея и Кирилла 31 августа, в церковно-каноническом плане диалог сохраняется. Полного разрыва не произошло, а запрет поминать Константинопольского Патриарха является своего рода политическим предупреждением Константинополю для того, чтобы он не форсировал развитие событий. Диалог сохраняется не только потому, что есть для этого формальное окно, но и потому что сам процесс создания единой политики церкви может растянуться надолго. Не является определяющим фактором то, что в конце октября пройдет Собор, и то, какого рода церковь будет при этом создана и получит ли она благословение от Варфоломея. Главный фактор растягивания этого процесса – это прежде всего эскалация политический ситуации вокруг этого раскола, то как патриарх Филарет в нетерпении указывает властям, как создавать эту единую церковь и какое имущество туда передавать. Это провоцирует и намекает на те беспорядки, которые могут привести к межправославной войне на территории Украины, если все-таки Варфоломей даст благословение на создание поместной церкви. Продолжение следует. Беседовал Павел Воробьёв Источник: http://eurasia.expert/avtokefalii-mozhet-privesti-k-mezhpravoslavnoy-voyne-na-ukraine-ekspert/

Священный Синод РПЦ: причины умеренных решений Ростислав Ищенко Решение Священного синода РПЦ, заседавшего в Минске, прекратить евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом никого не удивило. Оно было ожидаемым. Но некоторых особенно рьяных борцов за веру огорчила умеренность данного решения Они питали надежду на то, что РПЦ объявит Константинопольскую церковь утратившей каноничность, провозгласит анафему Варфоломею и поддержавшим его епископам Константинопольского патриархата и потребует от каждого из раскольников индивидуального покаяния. Формальное право на такие действия у РПЦ было. Если прочитать список того, в чем повинен Константинополь, согласно решению Синода, то он более впечатляющий, чем противоречия между Римом и Константинополем 1054 года, от которых принято вести отсчёт Великого раскола. А тогда папы и патриархи на взаимные анафемы и проклятия не скупились. Если условно перевести решения Синода на язык светской дипломатии, РПЦ разорвала с Константинополем дипломатические отношения, но войну не объявила. Как правило, разрыв дипломатических отношений является последним шагом перед войной, и она следует вскоре за таковым разрывом. Но бывают случаи, когда дипломатические отношения разрываются, государства находятся в жёсткой конфронтации, иногда угрожают применением оружия, случаются даже неформальные столкновения военнослужащих, но до войны дело так и не доходит. Наиболее известный пример — взаимоотношения СССР— Израиль. Москва разрывала дипломатические отношения дважды: с февраля по июнь 1953 года и с 1967 по 1991 год. В 1956 году, во время англо-франко-израильской агрессии против Египта СССР угрожал применением военной силы для обуздания агрессора. Советские военные советники работали в нескольких арабских странах, причём бывало что и принимали участие в военных действиях (и гибли, и убивали). В критические моменты в Египет, например, посылались целые бригады ПВО, со всем личным составом. Но прямое военное столкновение между СССР и Израилем так и не произошло. Более того, обе страны делали максимум возможного, чтобы избежать перехода последней черты. Причины умеренности СССР понятны. Прямое вооружённое столкновение с Израилем в тех условиях могло быстро перерасти в мировую войну, а на ядерном пепелище всё равно, кто сгорел первый, а кто последний. В чём же причины умеренности РПЦ? Ведь церкви не обладают армиями и боевые действия друг против друга ведут в сфере морали и духа, но никак не в материальном мире. В этом и причина. Варфоломей оказался не единственным отступником, его поддержал Синод Константинопольской церкви. Возможно, не все клирики, монахи и прихожане Константинопольского патриархата согласны с таким решением. Они должны иметь возможность сформулировать свою позицию и оказать воздействие на отступившее от канонов священноначалие. Если же немедленно отказать в каноничности всей Константинопольской церкви, это может заставить вынужденно поддержать Варфоломея даже тех, кто готов был бы выступить против него. Ведь под ударом окажется вся церковь Константинополя. Осуждать же за данное решение одного Варфоломея было некорректно, да и невозможно, поскольку принималось оно всем Синодом Константинопольского патриархата, согласно процедуре. Непонятна пока и ситуация в мировом православии. Не все церкви высказались по поводу конфликта Москвы и Константинополя. Даже те, которые формально поддержали РПЦ, сделали это аккуратно, призывая к восстановлению единства и преодолению противоречий. Мировое православие опасается очередного Великого раскола. Опасается потому, что линия разделения пройдёт не только между различными церквями, но и внутри отдельных церквей. Ни одна из них не гарантирована от того, что если вопрос станет ребром, то часть её клириков, монахов и прихожан поддержит РПЦ, а часть — Константинопольский патриархат. Мировое православие из последних сил пытается не допустить трагедии второго Великого раскола. В этих условиях слишком жёсткая реакция, не оставляющая оппоненту возможности отыграть назад, позволила бы оппонентам обвинить РПЦ в том, что именно она инициировала раскол. Между тем даже в международных (светских) отношениях и даже государства, практически открыто занимающиеся международным бандитизмом (вопреки международному праву бомбившие Югославию, Ливию, Ирак, устраивающие по всему миру перевороты), пытаются обосновать свою позицию и представить её в качестве морально безупречной, вынужденной реакции на «агрессию» своей жертвы. Не только обычные люди, но и политики зачастую не пытаются искать истину и принимают готовое правдоподобное объяснение. Особенно если им это выгодно. Сразу несколько авторитетных церквей в лице своих епископов и/или предстоятелей высказались за созыв Всеправославного собора, который разрешил бы конфликт между РПЦ и Константинопольским патриархатом. На деле этот Собор, даже если будет созван, не разрешит противоречия. У Москвы там будет своя группа сторонников, у Константинополя своя, а возможные компромиссы не устроят никого. Так что если Собор и начнёт работу, то по факту он просто зафиксирует раскол. Но Константинополю Собор более невыгоден, чем Москве. В одном вопросе практически все церкви точно будут против Варфоломея — в вопросе его притязания на папскую власть в православии. А именно этот вопрос (в отличие от украинской автокефалии) для Варфоломея принципиален. Вся игра затеяна им не для того, чтобы удовлетворить Порошенко или группу «ястребов» в США, а для того, чтобы использовать действия этих людей и групп для поднятия собственного престижа, захвата единоличной власти — если не над всем мировым православием, то над его существенной частью. Таким образом, Константинополь должен будет либо сорвать организацию Собора, тем самым взяв на себя ответственность за срыв миротворческих усилий наиболее авторитетных православных церквей и настроив их против себя, либо выступить на Соборе против подавляющего большинства православных церквей по принципиальному для Варфоломея вопросу о первенстве его власти над всеми остальным церквями и их предстоятелями. Третий вариант — покаяться и смириться в расчёт — не принимаем потому, что Варфоломей и Константинопольский синод сознательно шли на провокацию конфликта, понимали, какова будет реакция, и отступать не планируют. Выступив против Собора, против всего мирового православия, а не только против РПЦ, Константинополь примет на себя моральную ответственность за раскол, главное же, он войдёт в формальный конфликт с несколькими наиболее авторитетными православными церквями (а то и с их большинством). Задачей РПЦ является объединение вокруг себя всего (или большей части) мирового православия. Задача Константинополя — оставить РПЦ в одиночестве. Варфоломею не нужна поддержка других церквей. Ему необходимо, чтобы никто формально не выступил против него. Частные мнения, даже предстоятелей, без формальных санкций, определённых Синодами, он переживёт. Для него страшно формальное осуждение его позиции Всеправославным собором или же Синодами всех, или большинства, или даже просто старейших и авторитетнейших православных церквей. Если это произойдёт, Константинопольский патриархат окажется для мирового православия одной из многих раскольничьих сект, а среди них даже киевский Филарет (Денисенко) окажется влиятельнее Варфоломея. Поэтому решение РПЦ имеет две стороны. С одной стороны, разрывом евхаристического общения РПЦ показывает, что она не будет молча терпеть агрессию Константинопольского патриархата и может в дальнейшем принять более жёсткие меры. Вторая же сторона медали обращена к мировому православию, которому РПЦ демонстрирует, что согласна вынести проблему на суд Всеправославного собора (её представители ни разу не отказались от этой идеи и комментировали её всегда как полезную инициативу). А теперь пойдите и уговорите Варфоломея. РПЦ, прекратившая евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом (разорвавшая с ним дипломатические отношения), исчерпала доступный ей арсенал средств убеждения, но готова сесть с ним за стол переговоров, если Варфоломей воспримет идею Всеправославного собора. Своим решением РПЦ смещает острие конфронтации с линии РПЦ—Константинополь на линию Константинополь — мировое православие. Конечно, Варфоломей и его присные тоже не дети и умеют совершать сложные дипломатические манёвры (чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть, как они обвели вокруг пальца в вопросе автокефалии украинских раскольников, Порошенко и США). Они будут искать ответный ход и что-нибудь придумают. Но их позиция уязвима по объективным причинам. Для верующих православных важна её очевидная неканоничность. Для политических православных неприемлемо Варфоломеево честолюбие (они и сами те ещё честолюбцы). Поэтому вывод Константинополя на прямую дискуссию с православным миром по вопросу, напрямую затрагивающему всех православных (о единоличной власти Варфоломея), объективно приводит к нарастанию противоречий между Константинополем и мировым православием, а значит, увеличивает число заинтересованных союзников РПЦ. Как известно, в любом конфликте важно минимизировать число врагов и максимально увеличить число союзников. Именно этой цели и служит нынешнее решение Священного синода РПЦ. А проклясть Варфоломея — всегда успеется. Лучше будет, если от него сам Константинопольский патриархат отречется. И мировое православие его из себя исторгнет. Источник: https://ukraina.ru/opinion/20181018/1021450980.html

РОМАН ЛУНКИН На пути к цивилизационному разрыву Патриарх Филарет, УПЦ Киевского патриархата nrt24.ru Синод Константинопольского патриархата снял анафему (то есть отлучение от Церкви) с предстоятеля Украинской православной церкви Киевского патриархата Филарета, сообщается в коммюнике. Анафема снята и с главы Украинской автокефальной православной церкви Макария. Синод также прекратил действие указа 1686 года о передаче Киевской митрополии Московскому патриархату. Такое решение было принято 11 октября после трехдневного синода в Стамбуле. Как пишет газета «Коммерсантъ», в РПЦ эти шаги посчитали «антиканоническим деянием» и «попыткой разрушить сами основы канонического строя православной церкви». Русская православная церковь выступает против того, чтобы украинская церковь стала автокефальной. Ее позиция имеет определенное значение, с учетом того, что сейчас большинство приходов на Украине принадлежат Украинской православной церкви Московского патриархата, которая подчиняется Москве, напоминает пресса. Владимирский собор в Киеве / facebook.com Пресс-секретарь патриарха Московского и всея Руси Кирилла священник Александр Волков охарактеризовал решение Константинопольского патриархата как «легализацию раскола». «Константинополь своими действиями переходит красную черту и катастрофически нарушает единство мирового православия», – приводит слова Волкова газета «Ведомости». Ожидается, что с ответными мерами синод РПЦ определится 15 октября. Опрошенные газетой «Коммерсантъ» эксперты полагают, что за этими событиями последует «православный парад суверенитетов» по всему миру. Уточним: формально автокефалия украинской церкви еще не предоставлена, лишь открыт путь к ней. Однако украинские власти говорят о ней, как об уже свершившемся событии. П.Порошенко / tvc.ru Президент Украины Петр Порошенко, поздравляя сограждан, поблагодарил их за массовую поддержку по вопросу о предоставлении независимости украинской церкви, говорится в сообщении на сайте президента. По мнению Порошенко, получение автокефалии означает «падение Третьего Рима как древней концептуальной заявки Москвы на мировое господство», отмечает информационное агентство РИА Новости. Глава Украинской православной церкви Киевского патриархата Филарет в эксклюзивном интервью радиостанции «Коммерсантъ FM» прокомментировал происходящее и оценил, как могут развиваться отношения между РПЦ и украинской православной церковью. «Русская православная церковь, во-первых, не признает всего этого, поэтому она будет настроена недоброжелательно по отношению и к нашей Украинской православной церкви, и по отношению к Вселенскому патриарху. Примириться, естественно, можно и надо, но это не от нас зависит. Это зависит от патриарха Кирилла, от епископата Русской церкви. Они будут принимать такие решения, которые отталкивают. Вот они приняли решение прекратить повиновение Вселенскому патриарху, дальше хотят принять прекращение молитвенного чтения. Если они уже официально заявляют такую свою позицию, как с ними найти примирение?», — заявил патриарх Филарет. Патриарх Кирилл / АГН "Москва" / фото: Авилов Александр По его оценке, Украине быстро удастся объединить три существующие в ней православные церкви в одну, а затем и получить для этой объединенной церкви томос об автокефалии. О том, какое значение имеет решение Константинопольского патриархата и к каким последствиям может привести как в границах Украины, так и в мире в целом, с «Полит.ру поговорил Роман Лункин, социолог, ведущий научный сотрудник Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН. Роман Лункин «После исторического синода Константинопольского патриархата сама по себе проблема томоса потеряла всякое значение для Русской православной церкви. И, думаю, томос потерял смысл и для Украинской православной церкви. Потому что до этого синода еще оставался некий путь для диалога, лазейка для взаимного общения, обсуждения ситуации. Но решения, которые были приняты, полностью закрыты все пути для отступления патриарху Варфоломею. И сейчас что бы ни происходило, какой бы Собор ни созывался в Киеве и какие бы указы ни выпускал Варфоломей, все это не будет признано со стороны Московского патриархата и будет называться лжесобором и лжетомосом, который будет дан неизвестно кому. Патриарх Варфоломей / patriarchia.ru Этими решениями Константинопольский патриархат еще больше разделил украинское православие и противопоставил не только себя Московской патриархии, поскольку полностью проигнорировал ее мнение и обошел и с точки зрения канонов, и здравого смысла мнение Московского патриарха по всем ключевым вопросам. Все эти решения приведут к более жесткому противостоянию Украинской православной церкви Московского патриархата и православной церкви, которая так или иначе будет существовать под эгидой Константинопольского патриархата. То есть все равно сохранится такое противостояние, но уже поддерживаемое и Константинополем, и украинскими властями. Это будет противостояние двух церквей, из которых Украинская православная церковь, связанная с Московским патриархатом, является наиболее влиятельной именно в религиозном плане и обладает наибольшим количеством приходов. В этом, конечно, есть парадокс, и этот момент не учитывается критиками Москвы и в Украине и в России, которые недоумевают, почему бы, собственно, не дать независимость, автокефалию украинскому православию. Но при этом отвергают саму возможность даже принять во внимание позицию самой большой украинской православной церкви и фактически заявляют о том, что у этой церкви надо отнять храмы, монастыри и отдать из некоей другой, новой структуре, которая будет создана при прямой поддержке властей. С формальной точки зрения все это сильно напоминает, как в советское время, в 1920-е годы, ОГПЦ создавало свою, «обновленческую» церковь. Создавала лояльные власти религиозные организации, а все остальные подвергались дискриминации. Конечно, будем надеяться, что украинские власти не дойдут до прямых репрессий в отношении УПЦ Московского патриархата, но такие призывы звучат, и звучат недвусмысленно, накаляя обстановку и электризуя украинских граждан, мобилизуя их на создание единой поместной церкви Украины. Захват храма на Украине / twitter.com Таким образом, синод Константинопольского патриарха создал взрывоопасную ситуацию, и разные стороны тут – и Московский патриархат, и Украинская православная церковь, и Киевский патриархат – все говорят о том, что надо бы обойтись миром. Но тут же заявляют о том, что у них собираются отнимать храмы и что либо нужно использовать совместно Киево-Печерскую Лавру и что не может не украинская церковь занимать основные украинские святыни. Поразительно, что и чиновники и представители уже легитимизованных Варфоломеем раскольников открыто говорят о том, что на территории Украины будет существовать только одна украинская православная церковь. А другая церковь будет называться Русской, и тогда они посмотрят, кто будет ходить в эту церковь, которую представители властей не будут поддерживать. Эта взрывоопасная политическая ситуация, я бы сказал, связана с тем, что было упущено время с 2014 года, и Русская православная церковь сама по себе потеряла влияние на территории Украины – так же, как и Россия в целом потеряла влияние на Украине по объективным причинам. В ходе кризиса отношений между двумя странами это влияние фактически исчезло. Поэтому вслед за кризисом в двухсторонних отношениях России и Украины у Русской православной церкви также значительно уменьшилось количество рычагов влияния, которые она могла бы использовать для исправления ситуации. Опасности сложившегося положения – это, прежде всего, снижение влияния Русской православной церкви на постсоветском пространстве. В орбиту влияния РПЦ входят в церковном смысле страны Прибалктики, Центральной Азии, Молдавия, Белоруссия. И без Украины представить себе это единое пространство русской культуры довольно сложно. Патриарх Кирилл не раз говорил даже не о Русском мире и даже не о Москве как Третьем Риме, но, прежде всего, о единстве вокруг Киевской крещальной купели. Духовный символ Киева как места крещения Руси для РПЦ, безусловно, значим и останется столь же значимым. Киево-Печерская лавра / flickr.com Надеюсь, что вся эта ситуация позволит более глубоко задуматься о значении Русской православной церкви для сохранения единства пространства русской культуры на территории бывшего СССР. И, действительно, надеюсь, этот кризис поможет понять, что церковь – это независимый игрок со своими собственными интересами, иногда не совпадающими с интересами властей, но при этом именно церковь часто является ключевым носителем русской культуры и ключевым элементом гражданского общества в постсоветском пространстве. Что касается отношений с Константинополем, то сейчас очевидно: после решений синода произошел разрыв отношений между двумя церквями, который будет началом большого раскола мирового православия. Поскольку Русская православная церковь воплощает в жизнь все свои предостережения, о которых говорила еще в сентябре и о чем предупреждала Константинопольский патриархат. Это не только административный разрыв отношений, но и разрыв евхаристического общения между двумя церквями, который повлечет за собой цепную реакцию, когда самые разные церкви, которые признают, что патриарх Варфоломей нарушил церковные каноны и поступил довольно грубо и неэтично, фактически нарушив все православное мироустройство, – так вот, поместные церкви должны будут как-то определяться по поводу отношения к Константинопольскому патриархату и к РПЦ. Звучат, безусловно, угрозы по поводу изоляции РПЦ, но я думаю, что это как раз фактически невозможно. Поскольку Русская православная церковь сохраняет свое влияние на постсоветском пространстве, и Украинская православная церковь никуда не делась, она по-прежнему существует на Украине. И пока нет оснований говорить о том, что украинские власти смогут ее уничтожить или реорганизовать. Хотя, безусловно, такие попытки будут. И я думаю, что после лжесобора, который потребует томос у патриарха Варфоломея, Верховная Рада вновь вернется к рассмотрению законопроектов об особом статусе Украинской православной церкви как церкви, центр которой находится в стране-агрессоре. Назовет ее Русской церковью, и будут проводиться определенные манипуляции по усилению влияния и укреплению имущественного положения той структуры, которую назовут Единой поместной церковью. Верховная Рада / rada.gov.ua Но политическая ситуация на Украине вполне может смениться. Для Петра Порошенко, как он сам заявил, вполне достаточно уже принятого исторического решения. Поэтому весьма возможно, что следующий президент или даже Порошенко на следующем сроке не будет доводить ситуацию до абсурда и додавливать УПЦ Московского патриархата. Просто будет достаточно того, что будет создана пусть небольшая, но единая поместная православная церковь, которую Москва не признает. Соответственно, и на территории Украины РПЦ сохранит свое влияние. В трудных условиях, в трагических противостояниях, возможно, в каких-то церковных беспорядках придется отставать свои монастыри, лавры и приходы. Но я думаю, что в конечном счете УПЦ выстоит, потому что у нее достаточно крепкие позиции, особенно на востоке Украины. И действительно, УПЦ имеет большое значение для украинского общества как церковь, которая объединяет людей разных политических позиций. В публичном пространстве, думаю, важным будет мнение глав разных поместных православных церквей в мире. И здесь РПЦ также не стоит ожидать изоляции, поскольку у всех разные мнения. Думаю, это будет такое многоголосье, в котором стороннему наблюдателю будет сложно разобраться. Это и сейчас видно по мнениям разных церквей. К примеру, Грузинская православная церковь не поддержала Константинопольский патриархат, но вроде официально не поддержала и Русскую православную церковь. Хотя некоторые ее представители и высказались в поддержку патриарха Кирилла. То есть у ряда церквей позиция амбивалентная, двойственная; у ряда – однозначная. Например, есть Себская и Болгарская церкви, которые сами натерпелись от Константинопольского патриархата. Есть Александрийский патриархат, который собирался быть посредником (но эти услуги уже явно не будут востребованы, только если по прошествии достаточно большого времени). И есть еще православные в Западной Европе; есть целый экзархат русских церквей там под эгидой Константинопольского патриархата. И я думаю, что будет все-таки иметь место разделение мнений по поводу того, что произошло. Украина. Крестный ход / YouTube.com Потому что, с одной стороны, церковная тематика используется в рамках вообще противостояния России и Запада с 2014 года. Но с другой стороны, в данном случае со стороны украинских властей и патриарха Варфоломея есть поистине вопиющие нарушения: украинские власти нарушают основные принципы религиозной свободы, свободы вероисповедания, а патриарх Варфоломей явно нарушает канон и просто разделят православный мир и украинское общество — опять же, под эгидой своего рода национализации. И фактически говорит «Берите суверенитета, сколько сможете», при этом игнорируя мнения всех остальных. И довольно сложно хоть что-то противопоставить аргументации РПЦ в данном случае. И стоит ожидать достаточно глубоких и разнообразных размежеваний в православном мире, но не изоляции. Она в данном случае исключена, потому что РПЦ все же является не только церковью Российской Федерации, как неоднократно говорил патриарх Кирилл, но это одна из крупнейших церквей мира, у которой есть приходы и в Юго-Восточной Азии, и в Африке, и Латинской Америке, и в Западной Европе. Вообще все пространство Евразии — это Русская православная церковь. Таким образом нужно будет привыкать жить в условиях глобального противостояния «восточного» православия в лице РПЦ и тех, кто ее поддерживает, и более либерального, ориентирующегося на Запад «западного» православия, которое олицетворяет патриарх Варфоломей, действительно стремящийся провести революцию в православном мире и возглавить часть этого мира, отделив Запад от Востока. Собственно, все эти проблемы накладываются и на проблемы Украины – потому что, в конце концов, как заявляют представители Киевского патриархата, пора понять, что идентичность русских и украинцев совершенно разная. Нужно понять, что это совершенно разные народы, говорят они. Собственно, именно поэтому многих украинских экспертов обидела фраза патриарха Кирилла фраза о том, что русские и украинцы — единый народ, родственные души. Обидела она их потому, что цель этого рассола — окончательно отделить украинскую идентичность от русской культуры, совершить такой цивилизационный разрыв», — сказал Роман Лункин. Источник: http://polit.ru/article/2018/10/13/autocephaly2

ГЕОРГИЙ ЧИЖОВ Украина. Вопросы религии и политики Петр Порошенко и Филарет president.gov.ua Вселенский патриархат приступил к предоставлению автокефалии церкви на Украине. Новость вызвала большой эмоциональный отклик на Украине и в Русской православной церкви. Синод Константинопольской церкви принял решение прекратить действие указа о передаче Киевской митрополии Московскому патриархату. «Отменить юридическую силу синодального письма 1686 года, изданного по обстоятельствам того времени, которое предоставило патриарху Московскому через икономию (смягчение канонов) право рукоположить митрополита Киевского, избранного собором духовенства и мирян его епархии», — приводится на сайте константинопольской церкви решение, принятое 11 октября по итогам трехдневного синода в Стамбуле. Синаксис Иерархов Вселенского Трона patriarchate.org Кроме того, была снята анафема с главы Украинской православной церкви Киевского патриархата Филарета и главы Украинской автокефальной православной церкви Макария. Этот факт вместе с признанием действия указа 1686 года недействительным дают основание для предоставления единой украинской церкви автокефалии, пишут СМИ. Как отмечает газета «Коммерсантъ», в РПЦ эти шаги посчитали «антиканоническим деянием» и «попыткой разрушить сами основы канонического строя православной церкви». Предполагается, что решение об ответных мерах синод РПЦ примет в понедельник, 15 октября. При этом опрошенные изданием эксперты высказали мнение, что Константинополь столкнется «с враждебностью и конкуренцией» со стороны Московского патриархата и других церквей на своей канонической территории. Они не исключили, что за этими событиями последует «православный парад суверенитетов» по всему миру. Президент Украины Петр Порошенко поздравил сограждан с переменами, оценив их чрезвычайно высоко и описав в прочувствованной и нетипичной для главы светского государства стилистике. Само событие он назвал грандиозным, и поздравление звучало так: «Это большая победа боголюбивого украинского народа над московскими демонами, победа добра над злом, света над тьмой». Текст поздравления опубликован на сайте президента. Президент также поблагодарил население за массовую поддержку по вопросу о предоставлении независимости украинской церкви. Ранее он заявлял, что решение о предоставлении автокефалии уже принято, напоминает интернет-издание «Газета.ру». Политологи в основном сходятся в том, что прогресс в вопросе об автокефалии может быть использован главой государства для участия в избирательной кампании в качестве одного из существенных аргументов в пользу переизбрания. В то же время они отмечают, что сложно назвать это достижением именно Петра Порошенко, а также что в других политических вопросах (таких, например, как урегулирование ситуации на Донбассе или отношения с Венгрией) действия президента пока не принесли значительного успеха. Петер Сийярто Wikimedia Commons Так, глава МИД Венгрии Петер Сийярто, обвинявший Украину в нарушении международных норм, заявил, что политика Украины в отношении закарпатских венгров «достигла ужасающего дна». Он считает действия украинских властей в Закарпатье направленными на изменение национального состава региона и утверждает, что Верховная рада «сговорилась с экстремистами». Как сообщает «Газета.ру», министр подчеркнул, что венгры, проживающие на территории Украины, могут рассчитывать на помощь Будапешта и что он обсудил ситуацию с представителями Госдепа США и заместителем генсекретаря НАТО. Что же касается урегулирования на Донбассе, то Порошенко отдал приказ руководителям Операции объединенных сил в регионе для ответного огня применять все имеющиеся в их распоряжении силы и средства, которые нужны для сохранения жизни украинских бойцов. Об этом он заявил на встрече с командирами бригад Вооруженных сил, Нацгвардии и Государственной пограничной службы в рамках рабочей поездки в Хмельницкую область, сообщает украинское новостное интернет-издание «Укринформ». Георгий Чижов О том, какое значение для Украины и непосредственно Петра Порошенко может иметь церковный вопрос на фоне других происходящих в стране событий, с «Полит.ру поговорил Георгий Чижов, вице-президент, руководитель украинского бюро фонда «Центр политических технологий». «Не то чтобы Петр Порошенко только собирался использовать тему независимости церкви в своей избирательной кампании — эта тема уже достаточно давно является одной из основных тем кампании президента. Вся Украина давно завешана билбордами, на которых перечислены три линии агитации: армия, которая заметно усилилась за время пребывания Порошенко у власти; украинский язык (не совсем понятно, в чем тут достижение именно президента, но якобы украинский стал шире использоваться); создание своей независимой церкви. Так что это одно из основных направлений, и за последние месяцы президент произнес несколько важных речей, в которых затрагивался этот вопрос — например, он поднимался в речи, посвященной Дню независимости, и в речи, прозвучавшей на форуме «Ялтинская европейская стратегия». Плюс к тому надо заметить, что к теме веры Петр Порошенко пришел не вдруг: раньше он был прихожанином Украинской православной церкви Московского патриархата и даже, оставаясь светским человеком, участвовал в церковных службах. Так что можно предположить, что тема веры для него важна не только как возможность получить какие-то политические козыри, а потому, что он действительно является верующим человеком, которому это небезразлично. Петр Порошенко president.gov.ua Надо сказать, что томос об автокефалии украинской церкви еще не получен, потому что единая церковь еще не создана. Сказано, что когда произойдет объединение, тогда избранный предстоятель этой церкви получит томос от Вселенской патриархии Константинополя. И надо сказать, что такое развитие событий, возможно, даже благоприятно для президентский кампании. Потому что если бы томос был получен сейчас, то к моменту выборов эта тема могла бы уже слегка поблекнуть. А если предоставление томоса придется на зиму, особенно на конец зимы, это останется очень важной темой и будет способствовать президентской кампании Порошенко. Хотя, по данным опросов, однозначно поддерживают предоставление томоса лишь около 40% украинцев. Но надо учесть, что в Украине далеко не все православные, поэтому процент этот достаточно высок. Правда, по некоторым оценкам, автоматическая прибавка этих голосов к электорату Порошенко не происходит: за счет этой темы, по самым оптимистичным прогнозам, он может получить еще от 3 до 5% голосов. Поэтому сказать, что создание автокефальной церкви автоматически сделает Порошенко победителем выборов, тоже нельзя. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл kremlin.ru Что же касается конфликта с Венгрией, то он тоже не должен существенно сказаться на ситуации. Если помните, мы говорили пару раз о том, что в Закарпатской области венгры не составляют большинства — они живут там в основном в полутора районах. Живут они и в других местах в Закаратье, но там их немного. Так что это во многом спекулятивная тема, и венгров несколько раз уже одергивали их европейские партнеры и американцы (в связи с НАТО). После этого венгры вроде бы заявляли о нахождении компромисса с Украиной, но потом опять возвращались к нападкам. Думаю, это все-таки работа на внутреннюю повестку Венгрии, а для Украины эта тема является несколько периферийной. Понятно, что она немного нервирует украинский истеблишмент, поскольку Венгрия блокирует развитие отношений Украины с НАТО. Но, тем не менее, у украинской стороны есть понимание всех прочих партнеров по НАТО. Для западных стран ситуация, в общем, понятна. И я пока не вижу тут большой проблемы, хотя небольшая действительно существует. Что касается «стрельбы из всех видов оружия», которую, как пишут СМИ, разрешили на Донбассе, то это искажение сути информации. На самом деле в Украине просто приняли нормативный акт, регламентирующий применение орудия военнослужащими. Там достаточно стандартный перечень ситуаций, когда они имеют право применять оружие: при защите воинской части, склада, при несении караульной службы, а также для пресечения преступлений, угрожающих жизни и здоровью как военнослужащих, так и других граждан. Это штука довольно формальная, но и важная, поскольку было уже несколько судебных процессов, в том числе и против военных, которые применили оружие с начала конфликта на Донбассе – например, против автомобиля, который не остановился на посту (тогда пострадали люди). То есть это документ существенный, но принципиально новых указаний он не содержит, просто оговаривает, как военнослужащие должны действовать в военное и мирное время. Не совсем понятно, считать ли нынешнее время мирным или военным, но поскольку военное положение на Украине не объявлено, а обычно говорят об «особом периоде», то, видимо, время пока мирное. Если же говорить о самом урегулировании на Донбассе, то там пока новостей нет. Что касается избирательной кампании, конечно, возможные обострения на Донбассе могут очень серьезно повлиять на ее ход, но фокус в том, что никто не знает, как именно. Скажем, я слышал предположения, в том числе от сторонников Украины, что поскольку укрепление армии является одной из важных мер в глазах Порошенко, то если вдруг возобновятся активные боевые действия, это будет ударом. Мол, как же это президент укрепил амию, когда вон что творится! Но может быть и ровно наоборот, может начаться новый патриотический подъем и сплочение ради защиты. Так что действительно очень сложно понять, как это отзовется. Но и каких-то прорывов в урегулировании до президентских выборов, как мы уже говорили, точно не будет. Так что, скорее всего, все останется примерно как есть: в режиме прекращения огня (с постоянным его нарушением, в котором стороны обвиняют друг друга) и с дополнительными перемириями. Как мы знаем, на фоне постоянно действующего перемирия бывают еще дополнительные, в ходе которых интенсивность огня действительно уменьшается. Ну, а дальше надо смотреть. Потому что в зависимости от хода избирательной кампании в этом плане что-то может меняться», — сказал Георгий Чижов. Источник: http://polit.ru/article/2018/10/12/autocephaly/

0 Конфликт рэперов с мусульманами говорит о неожиданной победе России Андрей Бабицкий журналист Конфликт чемпиона по смешанным единоборствам Хабиба Нурмагомедова с рэперами – это прямое свидетельство существования глубинной мусульманской России, которая руководствуется в своих представлениях о должном не законами и секулярными светскими нормами поведения, а исходит из адата и положений радикального ислама. Нет смысла обсуждать творчество звезд шоу-бизнеса Тимати и Егора Крида – это дело вкуса. Существенным является то, что их деятельность не вступает в противоречие с законом, следовательно, они являются российскими гражданами, которых этот закон обязан защищать. То, что концерт Крида пришлось отменить из-за весьма серьезных угроз в его адрес (певца пообещали убить), это прямой и недвусмысленный повод для возбуждения уголовного дела. Фактически Нурмагомедов, высказавшись в духе «невелика потеря», одобрил действия тех, кто своими угрозами преступил российские законы. А Тимати и вовсе предположил, что кампанию по срыву выступления Крида в Махачкале организовал сам спортсмен. Судя по тому, что Нурмагомедов ничего не стал опровергать, напротив, назвал в ответной записи рэперов «тварями» и «чертями», версия Тимати кажется вполне обоснованной. Собственно, в дагестанском МВД уже охарактеризовали кампанию травли вокруг гастролей как «призывы к экстремистской деятельности и разжиганию межнациональной розни». Что мы имеем в результате? Судя по всему, невоенный формат салафизма стал в Дагестане вполне легальным источником морали и права. Он жестко и крайне агрессивно метит пространство одобренных действий и столь же бескомпромиссен по отношению к «чужакам» из мира, который не желает сопрягать свое поведение и ценности не только с Кораном, но и с любой другой религией. Конечно, говорить о том, что в Дагестане уже установилась теократия, будет преувеличением, поскольку запреты действуют в достаточно узком сегменте, касающемся проблем, связанных в нашем случае с восприятием современной массовой культуры, в других случаях с ролью и обязанностями женщины, с вопросами семьи и брака. Тем не менее и этого много, поскольку, как мы видим на примере шокирующе грубого ответа Нурмагомедова, салафизм может продуцировать агрессию такой силы, что она вполне способна побудить сторонников «чистого ислама» принять решение об убийстве тех, кто, по их мнению, угрожает нравственным основам дагестанского общества. Серьезность угроз в адрес Крида, я думаю, хорошо понимали местные жители, принимавшие участие в организации гастролей. Они, по всей видимости, и объяснили своим коллегам из Москвы, что рисковать не стоит. Но почему в этом конфликте нужно говорить именно о салафитских воззрениях Нурмагомедова, а не о традиционном для Дагестана суннитском исламе? В августе спортсмен выложил в Instagram фрагмент выступления известного российского рэп-дуэта HammAli & Navai. «Разве это завещали нам праведные предшественники?» – спросил он своих читателей, подразумевая, что, конечно, не это. «Праведные предшественники» – это первые мусульмане, начавшие распространять слово Аллаха. Именно возвращение к их образу жизни и верованиям через все вековые исторические напластования призывают сторонники модернистского исламского проекта, именуемого салафие. Кроме того, апелляция к праведным предкам в столь малозначимой теме, как один из видов музыкальной субкультуры, выдает ревнителя общественной морали, который стоит на предельно радикальных позициях. Такая версия салафизма, распространяемого не оружием, а словом, представляется допустимой, раз уж она вытеснена из леса и лишилась сепаратистского контекста. В конце концов, адат, соблюдаемый куда большим количеством жителей региона, – это тоже система параллельного права, регулирующего тот же примерно блок проблем и вопросов. Адат тоже настаивает на соблюдении норм, кажущихся архаичными, а иногда и прямо противоречащими российскому законодательству. В Чечне и в некоторых районах того же Дагестана до сих пор сохраняется – правда в очень усеченном виде – обычай кровной мести. Так что отдельные нормы шариата в их салафитском изводе – это всего лишь конкурирующая с адатом модель. Она уже отказалась от попыток построить на Северном Кавказе враждебное России теократическое государство, но все еще претендует на жесткий контроль над общественной моралью в некоторых этнических общинах. Редукция ваххабизма с начала 1990-х годов и по сегодняшний день не может не радовать. Однако мириться с тем, что радикальные мусульмане организуют гонения на тех своих сограждан, которые, по их мнению, способствуют своей деятельностью катастрофическому ухудшению нравов, тоже не стоит. Тем более если их подталкивает к этому один из самых именитых российских спортсменов. Интеграция северокавказского региона в общероссийское пространство, как всем известно, была крайне болезненным процессом. Она несомненно будет продолжена, но при этом мы видим, что мусульманский радикализм упорно сопротивляется сближению, настаивая на полном несовпадении культурных идентичностей местных мусульман и «безбожников» из остальной России. Трагедии в этом нет, разве что стороннику «чистого ислама» Нурмагомедову стоило бы научиться следовать общепринятому этикету, подвергая критике то или иное не устраивающее его явление. Но главное, что это уже совсем другой салафизм. Он выступает на спортивных рингах за Россию и даже не думает с ней воевать. Он не организовывает бесчеловечные теракты, он полностью переместился из сферы государственного строительства и общественного устройства в область семейной и персональной морали. Это большая победа, кто бы что ни думал. Источник: https://vz.ru/opinions/2018/9/12/941357.html

Политическое одиночество Путина: тайный смысл украинской автокефалии Почему церковные патриархи разговаривают на языке войны Я не согласен с теми, кто считает, что нет ничего общего между холодной войной, спровоцированной советским экспортом коммунистических революций, и нынешней холодной войной, рожденной «русской весной» 2014 года. Член «ленинской гвардии» Пятаков уже после революции, в Париже, разоткровенничался и сказал, что суть большевизма состояла в том, чтобы «претворить в жизнь то, что считается невозможным, неосуществимым и недопустимым». И я думаю, что с весны 2014 года Путин пошел традиционным ленинским путем и начал доказывать Европе, что возможно немыслимое, а именно — жить, развиваться в современной глобальной цивилизации, находясь в конфликте со всеми ее ведущими игроками. Ведь было очевидно, что Запад, члены «семерки», все более или менее значимые страны ООН, даже члены СНГ никогда не признают легитимным референдум в Крыму. Было очевидно и то, что последующее присоединение Крыма обернется изоляцией и возможной конфронтацией со странами «семерки». Было ясно и то, что и независимая Украина, у которой братская Россия оторвала одну руку, надолго, если не навсегда, станет нашим заклятым врагом. Но наш президент, несомненно, осознавая все негативные последствия, решился на присоединение Крыма к России. Более того, поддержал так и не реализованный до конца проект создания независимой от Украины Новороссии. И надо видеть, что путинский проект, воплощение в жизнь того, что при здравом уме считается невозможным, неразумным, был и есть более дерзкий, чем проект Троцкого и Ленина. Ведь Путин знал, что он останется в одиночестве, что, в отличие от него, никто не будет рисковать своим экономическим благополучием и демонстрировать дружбу со страной, которая находится в конфликте со странами «семерки». Тем не менее мы шли на все риски и продолжаем идти, чтобы наконец Запад признал Россию в качестве достойного, равного противника, в качестве могущественной военной державы. Но правда состоит в том, что пока что путинский проект созидания того, что казалось невозможным, — то есть жизни и даже развития России в условиях санкций, в условиях полной идеологической и политической изоляции от Запада — в целом реализуется. Пока что Запад находится в состоянии растерянности и не знает, что толком делать с российской энергией в деле строительства своего одиночества в глобальном мире. Экономика России, ее финансовая система выдержали все многочисленные санкции Запада. Путин демонстративно рулит грузовиком, который едет по только что построенному мосту через Керченский пролив. А лидеры Запада, в том числе и господин Трамп, периодически встречаются с Путиным, хотя осознают, что он, в силу своего характера и уникальности своего проекта, никогда не пойдет ни на какие уступки. Но лично меня во всей этой оптимистической картине жизни одинокой России в условиях новой холодной войны настораживает событие, которое на первый взгляд не имеет никакого отношения ни к экономике, ни к политике. Речь идет о неожиданном решении «главной среди равных» — Константинопольской православной церкви — не просто предоставить автокефалию УПЦ, готовящейся к объединению под руководством ее экзархов, но и лишить РПЦ вообще ее прежних канонических прав на Украину. Я говорю о неожиданном решении, ибо на протяжении более четверти века глава Константинопольской церкви Варфоломей не реагировал на просьбы руководителя самопровозглашенной украинской церкви Филарета предоставить ему автокефалию, не оспаривал решение РПЦ предать его, Филарета, «анафеме». А тут, уже, конечно, после «русской весны» 2014 года, Варфоломей величает Филарета почти что «патриархом». Когда-то давно «раскольник» митрополит Филарет, с которым чета Горбачевых и я в конце февраля 1994 года встречали китайский новый год в Токио, прощаясь с нами, сказал, что он верит в свою судьбу, что он доживет до того дня, когда независимая Украина будет иметь свою независимую автокефальную церковь. И я думаю, что именно проект Путина, политика самоизоляции России от Запада, приблизила осуществление мечты Филарета. Случай, желание Ельцина выселить Горбачева из Ореховой комнаты Кремля, превратил УССР в независимую Украину. Такой же случай, а именно назначение Ельциным своим преемником Путина, человека с бойцовскими качествами, который не боится совершать немыслимое и недопустимое, позволил «раскольнику» митрополиту Филарету приблизиться к патриаршеству во главе независимой УПЦ. Лично меня не удивляет сам факт предоставления Константинополем автокефалии УПЦ. Рано или поздно это бы произошло. Но настораживает тот язык войны, которым Варфоломей обосновывал свое решение о предоставлении автокефалии УПЦ. Послушайте: «Поскольку Россия, — говорит он, — как страна, ответственная за нынешнюю болезненную ситуацию на Украине, не способна решить проблему, Вселенский патриархат взял на себя инициативу по решению проблемы в соответствии с полномочиями, предоставленными ему священными канонами, и юрисдикционной ответственностью над епархией Киева, получив просьбу об этом от досточтимого украинского правительства, а также повторяющиеся просьбы от «патриарха» Киевского Филарета об апелляции на наше рассмотрение его дела». Как мы видим, в этом тексте нет ничего от церковной схоластики, слова Варфоломея дышат откровенной политикой противостояния с Россией. Для нас власть на Украине «не легитимна», результат «государственного переворота». А для Варфоломея она — «досточтимая». Для нас Филарет — «раскольник», а для Варфоломея он глава церкви, к голосу которой он вынужден прислушаться. Все очевидно: в нынешнем противостоянии Запада и России Варфоломей становится на сторону Запада и, соответственно, рассматривает Украину как жертву российской агрессии. И мне кажется, что в том, как жестко Варфоломей обосновывает свое решение лишить РПЦ ее прежних, казалось бы, неоспоримых канонических прав на Украину, проявляется уже нечто новое — а именно наступательное движение Запада против нас, наносится серьезный удар по РПЦ. Она в перспективе может лишиться половины своих прихожан. На мой взгляд, вся эта история с предоставлением Константинополем автокефалии Украине свидетельствует о том, что растерянность Запада от дерзости путинской России прошла и начинается эпоха серьезной борьбы с ней. Решение Варфоломея, как мне кажется, — это серьезное предостережение нынешней России: если вы и дальше будете продолжать войну с Западом, вы многое потеряете. Именно это хотел сказать России от имени западной христианской цивилизации патриарх Варфоломей. Ситуация крайне серьезная. Варфоломей настаивает, что «Константинополь не передавал своих канонических прав на Киевскую православную церковь в XVII веке, что Украину никто и никогда России не отдавал, а присоединение Киевской митрополии к Москве произошло при нарушении церковных канонов». Не думаю, как у нас считают многие, что перемена взглядов Варфоломея на судьбу УПЦ произошла по причине давления на него США. Хотя обращает на себя внимание, что в конце сентября Госдеп США официально заявил, что поддерживает решение Константинопольского патриархата предоставить автокефалию УПЦ, что для США «Вселенский патриарх является послом религиозной толерантности». Ситуация намного серьезнее, чем она представляется нынешним российским патриотам, решившим идти до конца в начавшейся войне с Западом. Надо осознавать, что Константинопольская патриархия является одной из древнейших организаций христианской цивилизации, и она ощущает свою ответственность за ее судьбы. И я думаю, что она в нынешней холодной войне между Россией и Западом стала на сторону последнего, ибо увидела, почувствовала что-то опасное для судьбы Европы в стремлении России создавать военные конфликты, участвовать в них во имя своих новых побед. Наверное, не только Запад, но и Вселенскую церковь настораживает агрессивное сознание новой России, наше желание во всем противостоять Западу. Надо осознавать, что когда практически весь Запад, вся Европа противостоит внешней политике Путина, находится в конфликте с Россией, патриарх Константинопольский не может не быть с Западом. И я думаю, что в нашем нынешнем убеждении, что мы всегда правы, а Запад всегда неправ, есть что-то ложное. Право и правда существуют только тогда, когда они объединяют многих, а иначе это уже не правда, а каприз одиночки. Современную демократическую Европу, несомненно, смущает самодержавная Россия, где нет разделения властей, где нет на самом деле политики, где все зависит от решения президента. Что же касается судьбы и будущего нашей национальной церкви, то было ведь очевидно, и прежде всего патриарху Кириллу, что «русская весна» подорвет почву под ногами Московской патриархии на Украине. Но наш Кирилл совсем не Филипп эпохи Ивана Грозного и, наверное, не решился сказать Путину, чем окончится вся эта история с «русской весной» 2014 года. Александр Ципко, главный научный сотрудник Института экономики РАН, доктор философских наук Источник: https://www.mk.ru/politics/2018/10/04/politicheskoe-odinochestvo-putina-taynyy-smysl-ukrainskoy-avtokefalii.html

Борьба патриархов: почему православные церкви приблизились к расколу Московский патриархат разорвал дипотношения с «матерью всех церквей» — Константинопольским патриархатом, который хочет дать независимость Украинской православной церкви. Почему церкви не договорились и за что борются — выяснял РБК Внеочередное заседание Священного синода РПЦ в Москве (Фото: Пресс-служба патриарха Московского и всея Руси / ТАСС) Патриарх Московский и всея Руси Кирилл больше не будет совершать поминовения константинопольского патриарха Варфоломея, сообщил глава отдела внешних церковных связей РПЦ митрополит Иларион. Такое решение было принято на внеочередном собрании Священного синода в пятницу, 14 сентября. Священный синод постановил приостановить сослужения с иерархами Константинопольской церкви (находится в Стамбуле) и выход из структур, в которых председательствуют или сопредседательствуют представители Константинопольского патриархата. Отношения между Московским и Константинопольским патриархатами осложнились из-за возможного предоставления последним автокефалии (церковной независимости) Украинской православной церкви (УПЦ). 7 сентября патриарх Варфоломей назначил двух своих экзархов (представителей) на Украину. В сообщении об их назначении говорилось, что это потребовалось в рамках подготовки к предоставлению автокефалии Украинской православной церкви. УПЦ Московского патриархата назвала эти действия «грубым нарушением канонической территории», аналогичным образом отреагировала и РПЦ. Перед началом заседания Синода патриарх Кирилл заявил, что Московский патриархат располагает достоверными сведениями о том, что константинопольские экзархи уже прибыли на Украину «и приступили к работе» в рамках подготовки к предоставлению автокефалии УПЦ. Что это значит? Решение Синода РПЦ о непоминовении Константинопольского патриархата можно назвать церковным эквивалентом разрыва дипломатических отношений, сказал Иларион. «Мы временно приостанавливаем всякое общение с Константинопольским патриархатом», — сказал он. Председатель отдела внешних церковных связей Московского патриархата Иларион (Фото: Михаил Метцель / ТАСС) Во время богослужения главы поместных церквей «поминают» друг друга — перечисляют имена предстоятелей других автокефальных церквей. Имена при этом упоминаются в порядке чести, так называемом диптихе. Первым в этом списке традиционно идет предстоятель Константинопольского патриархата. Прерывание поминовения — крайняя форма протеста, неприятие действий другой поместной церкви, объясняет РБК протоиерей Андрей Новиков. «Этим жестом наша церковь показывает, что она больше не считает патриарха Варфоломея обладающим какой-либо властью над православными. Его статус больше не имеет никакого значения. Если он нарушает каноны, прерывается его поминовение. Мы в нашей церкви больше за него не молимся. Лично для нас на данный момент он — персона нон грата», — заявил он. После разрыва дипотношений РПЦ больше не будет принимать участие в епископских ассамблеях в странах православной диаспоры и в «богословских диалогах», говорится в заявлении РПЦ. Включить в сугубую ектению Священный синод также постановил «включать в сугубую ектению» (молитвенные прошения) два прошения о единстве святого православия». Теперь «во всех храмах Русской православной церкви» будут произноситься следующие прошения: «Еще молимся Господу и Спасителю нашему о еже сохранити в единении и правоверии Церковь Православную во всем мире пребывающую и даровати ей мир и безмятежие, любовь и согласие, рцем вси, Господи, услыши и помилуй»; «Еще молимся о еже благосердием и милостию призрети на Святую Церковь Православную и сохранити ю от разделений и расколов, от вражды и нестроений, да не умалится и не поколеблется единство ея, но да славится в ней Трисвятое имя Твое, рцем вси, Господи, услыши и помилуй». Это раскол? Митрополит Иларион подчеркнул, что принятые меры пока не означают разрыва евхаристического общения. Миряне, по его словам, по-прежнему смогут причащаться в храмах Константинопольского патриархата. Московский патриархат не отказывается полностью от диалога, а посылает Константинополю сигнал, уточнил Иларион. В том случае, если Константинополь продолжит двигаться в направлении автокефалии УПЦ, Русская церковь будет вынуждена «полностью разорвать евхаристическое общение». «Это будет означать, что Константинопольский патриархат больше не будет главой 300 млн православных, — сказал он. — По крайней мере половина [паствы] не будет признавать его [константинопольского патриарха Варфоломея] в качестве первого среди равных». Евхаристическое общение — каноническое единство церквей, возможность для их последователей беспрепятственно участвовать в таинствах в другой церкви. «Разрыв евхаристического общения — это дисциплинарный запрет на принятие таинств церкви. То есть таинства могут и признаваться, но, если ты их принимаешь, ты нарушаешь запрет послушания епископу или патриарху. Это будет грехом», — объясняет протоиерей Новиков. Разрыв евхаристического общения фактически станет признанием Константинополя со стороны РПЦ раскольнической церковью, добавляет он. Видео: РБК Меры, принятые РПЦ, — беспрецедентны, говорит РБК дьякон Андрей Кураев. «Фактически можно говорить о превентивном расколе РПЦ и Константинополя — это фантастика, в истории церкви такого не знаю», — говорит он. При этом разрывать отношения из-за простого визита — необдуманный и противоречивый поступок, добавляет он. Заявления Синода он назвал «преждевременными» и «незаконными»: «Как и любой закон, канон наказывает деяния, а не намерения, то есть наказание не может быть упреждающим». «Они же не рукоположили никого в епископы, не служили литургию без спроса местного митрополита», — пояснил богослов, отметив, что при таком случае «можно было бы говорить о каком-то вторжении в нашу территорию». По его мнению, РПЦ стоило бы занять более выжидательную позицию. «В крайнем случае можно было бы подписать бумагу [о разрыве отношений], на которой не было бы даты, и пригрозить константинопольским посланцам: если они предпримут какие-то оскорбительные действия, мы будем готовы ее имплементировать», — заявил он. Зачем Константинополю влияние на УПЦ? Весьма условно вселенское православие разделено на две партии, тяготеющие к Константинополю или Москве, — греческую и русскую. В первой — сам Константинополь, Александрия, Иерусалим, Кипр, Эллада, Албания, во второй — Москва, Антиохия, Грузия, Сербия, Болгария, Польша, Чехия, Словакия. Автокефальная поместная православная церковь есть также в Румынии, но она сохраняет нейтралитет. Спор между Константинопольским и Московским патриархатами о том, чьей канонической территорией считается Украина, ведется уже несколько веков. В 1686 году Константинопольский патриарх Дионисий передал Киевскую митрополию в управление Русской православной церкви (РПЦ). Однако в начале XX столетия представители Константинополя начали говорить, что РПЦ неправильно прочитала это решение и у Вселенского патриарха сохранилось право считать Украину своей канонической территорией. Ни одна из поместных церквей не признает раскольнические церкви на Украине — УПЦ и УАПЦ. Константинополь до сих не сообщил, каким образом он собирается даровать автокефалию. Самый вероятный сценарий — создание автокефальной церкви как раз на основе УПЦ КП и УАПЦ. Предоставление Константинополем независимости УПЦ — способ утвердить свое влияние в православном мире. Что потеряет РПЦ на Украине и за что борется Константинополь? Украинская православная церковь Московского патриархата — крупнейшая церковь на Украине. По данным Министерства культуры Украины на начало 2017 года, УПЦ МП имела в своем распоряжении по всей стране 11 392 культовых сооружения, а также 12 328 общин верующих. В ведении православной церкви Киевского патриархата — 3784 храма и 5114 общин. При этом всего у РПЦ вместе с приходами за рубежом 36 878 храмов и иных помещений, где совершается божественная литургия. Третья по численности общин и храмов на Украине — Украинская автокефальная православная церковь: у нее 1195 общин и 868 храмов. Украинский закон собственником храмового здания считает общину (в России церковным имуществом распоряжается епархия). Поэтому в случае автокефалии УПЦ именно прихожане будут решать, переходить ли церкви в другой патриархат. Владельцем Почаевской лавры является религиозная организация «Почаевская Свято-Успенская Лавра» — юридическое лицо, подчиняющееся Московскому патриархату. Ранее, в 2003 году, здания лавры были исключены из состава Кременецко-Почаевского государственного историко-архитектурного заповедника, следовало из распоряжения правительства Украины. Киево-Печерская лавра находится в раздельном пользовании. Нижняя лавра принадлежит УПЦ МП, верхняя — находится в государственной собственности Украины. Прихожанами Украинской православной церкви Киевского патриархата считают себя 28,7% опрошенных граждан республики, Украинской православной церкви Московского патриархата — 12,8%. Прихожанами Украинской православной автокефальной церкви назвали себя 0,3% опрошенных, 23,4% заявили, что они «просто православные», 1,9% затруднились с ответом. Об этом свидетельствуют данные исследования (*.pdf), проведенного украинским Центром Разумкова весной 2018 года. В Московском патриархате, впрочем, данные опросов не признают. «[Эти данные] совершенно не соответствуют действительности», — заявил председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда. Есть ли в споре двух церквей политика? В РПЦ увязывают действия Константинополя с политикой Киева. «Кто-то в Константинополе очень торопится, пока у власти находится президент [Украины Петр] Порошенко, который активно поддерживает этот проект», — заявил Иларион. Порошенко с первых дней пребывания на посту не скрывал, что намерен добиться независимости украинской церкви от русской. «Автокефалия — это не проблема только украинских православных. Это вопрос нашей независимости. Это вопрос нашей национальной безопасности. Поэтому и оказывают такое яростное сопротивление Москва и ее пятая колонна в Украине», — заявил Порошенко в июне 2018 года. Его поддержали бывшие президенты страны Леонид Кравчук, Леонид Кучма и Виктор Ющенко. Фото: Пресс-служба Патриархии / ТАСС По данным опроса, проведенного фондом «Демократические инициативы» имени Илька Кучерива и Центром Разумкова в июне, создание автокефальной поместной православной церкви на Украине поддерживают 31% граждан, против выступают 20%. Среди сторонников Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ МП) идею создания поместной церкви поддерживают лишь 23%, выступают против — 40% (среди сторонников Украинской православной церкви Киевского патриархата их доля составляет 45 и 18% соответственно). И только 11% украинцев считают, что создание поместной церкви относится к первоочередным вопросам жизни страны. В условиях эскалации конфликта с РПЦ Константинополь может форсировать процесс предоставления автокефалии Украине, считает Алексей Макаркин из Центра политических технологий. «Дипломатические возможности разрешить конфликт уже практически исчерпаны», — сказал он. Автокефалия УПЦ создаст дополнительный осложняющий фактор в отношениях России и Украины, считает Макаркин, так как между Московским и Киевским патриархатами начнется борьба за имущество. РПЦ — одна из последних нитей, которая связывает Россию и Украину после 2014 года, констатировал в разговоре с РБК руководитель центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин. «После 2014 года церковные политики занимали даже более осторожную позицию по поводу сложившейся политической ситуации, чем светские власти, так как у церкви к Украине сохраняется духовно-культурный интерес», — говорит он. Нынешний конфликт несет в себе серьезные риски, говорит Лункин. Потеря РПЦ Украины, где прошло крещение Руси, негативно повлияет на статус РПЦ в постсоветском пространстве, а также приведет к размыванию идеи Русского мира, сказал он. «Российская церковь осознает это, поэтому предпринимает все действия для диалога с Константинополем и Киевом», — отметил Лункин, однако добавил, что в ближайшем будущем «влияние РПЦ будет только уменьшаться». Авторы: Александр Атасунцев, Евгений Пудовкин. Источник: https://www.rbc.ru/society/14/09/2018/5b9bc2e29a7947d6238a079d

Кстати говоря, по поводу одиннадцатого члена. Прочитал тему с интервью Л.С. Клейна: "На фоне колоссального падения уровня нашей науки и нашего высшего образования, что связано с радикальным сокращением финансирования (деньги уходят на другое) и нищенскими зарплатами научным работникам и профессорам, — у нас предпочли виртуальное «вставание с колен», на словах." Интересно, что он пишет о получателях зарплаты в дательном падеже, а не в родительном - в соответствии со староверским подходом

Нет, если авторы Символа веры избегали тавтологий, то признали бы истинным только Бога-Отца, с которым Сын единосущен и неразделен так же, как Святой Дух. Но во втором члене Символа веры признаны истинными и Отец, и Сын. Следовательно, дело не в избегании тавтологии, а в чём-то другом. Так я не забываю это правило. Тема на форуме для того и существует, чтобы приводить мнения всех сторон. Я привёл своё мнение (причём я вовсе не претендую на то, что моё мнение совпадает с мнением староверов). Вы можете привести любое мнение: своё, богословов, чьё-то ещё.

Вот некоторые, на мой взгляд, самые значительные, указанные в Википедии: В седьмом члене формулировка «Его́же Ца́рствию не́сть конца́» была заменена на «Его́же Ца́рствию не бу́дет конца́». Почему это важно? Потому что Иисус уже был царём во время своего существования на Земле (а не только будет когда-то после Армагеддона), хотя это царство не от мира сего (Ин. 18: 36). Формулировка нововеров противоречит Библии. В восьмом члене было исключено слово «истинна́го» из фразы «И в Ду́ха Свя́таго, Го́спода и́стиннаго и животворя́щаго, и́же от Отца́ исходя́щаго». Почему это важно? Потому что нововеры тем самым не исповедуют Святого духа истинным Богом. Во втором члене утверждение истинности в отношении Отца и Сына никаких проблем не вызывает, а в восьмом почему-то решили Святого духа ущемить. В одиннадцатом члене «ме́ртвым» было исправлено на «ме́ртвых». Почему это важно? Потому что в случае дательного падежа человек однозначно является только объектом воскрешения, которое ему даёт кто-то со стороны. А в случае родительного падежа это неясно. Например, "желаю исцеления Васе" - ясно, что здоровье ему в порядок приведёт врач, "желаю исцеления Васи" - может быть, он выздоровеет естественным путём.

Символ веры есть концентрированное выражение догматики. Новообрядцы изменили не только обряды, но и Символ веры (причём изменения были поданы в качестве технических правок, а на самом деле имели вероучительное содержание), следовательно, раскол со старообрядцами имеет догматическое измерение. Само название "старообрядцы" акцентирует обрядность и затушёвывает догматы. Возможно, правильнее употреблять термины "староверы", "нововеры".