Поиск по сайту

О Ты, пространством бесконечный, Живый в движеньи вещества, Теченьем времени превечный, Без лиц, в трех лицах Божества,* Дух всюду сущий и единый, Кому нет места и причины, Кого никто постичь не мог, Кто все Собою наполняет, Объемлет, зиждет, сохраняет, Кого мы нарицаем – Бог! Измерить океан глубокий, Сочесть пески, лучи планет, Хотя и мог бы ум высокий, Тебе числа и меры нет! Не могут Духи просвещенны, От света Твоего рожденны, Исследовать судеб Твоих: Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает, В Твоем величьи исчезает, Как в вечности прошедший миг. Хао́са бытность довременну Из бездн Ты вечности воззвал; А вечность, прежде век рожденну, В Себе Самом Ты основал. Себя Собою составляя, Собою из Себя сияя, Ты свет, откуда свет исте́к. Создавый все единым словом, В твореньи простираясь новом, Ты был, Ты есть, Ты будешь ввек. Ты цепь существ в Себе вмещаешь, Ее содержишь и живишь; Конец с началом сопрягаешь И смертию живот[1] даришь. Как искры сыплются, стремятся, Так солнцы от Тебя родятся. Как в мразный, ясный день зимой Пылинки инея сверкают,** Вратятся, зыблются, сияют, Так звезды в безднах под Тобой. Светил возженных миллионы В неизмеримости текут; Твои они творят законы, Лучи животворящи льют; Но огненны сии лампады, Иль рдяных кристалей громады, Иль волн златых кипящий сонм, Или горящие эфиры[2], Иль вкупе все светящи миры, Перед Тобой – как нощь пред днём. Как капля, в море опущенна, Вся твердь перед Тобой сия; Но что мной зримая вселенна, И что перед Тобою я? – В воздушном океане оном, Миры умножа миллионом Стократ других миров, и то, Когда дерзну сравнить с Тобою, Лишь будет точкою одною; А я перед Тобой – ничто. Ничто! – но Ты во мне сияешь Величеством Твоих доброт; Во мне Себя изображаешь, Как солнце в малой капле вод. Ничто! – но жизнь я ощущаю, Несытым некаким летаю Всегда пареньем в высоты. Тебя душа моя быть чает, Вникает, мыслит, рассуждает: Я есмь – конечно, есь и Ты. Ты есь! – Природы чин вещает, Гласит мое мне сердце то, Меня мой разум уверяет; Ты есь – и я уж не ничто! Частица целой я вселенной, Поставлен, мнится мне, в почтенной Средине естества я той, Где кончил тварей[3] Ты телесных, Где начал Ты Духов небесных И цепь существ связал всех мной. Я связь миров, повсюду сущих, Я крайня степень вещества, Я средоточие живущих, Черта начальна Божества. Я телом в прахе[4] истлеваю, Умом громам повелеваю; Я Царь, – я раб, – я червь, – я Бог! – Но будучи я столь чудесен, Отколь я происшел? – Безвестен; А сам собой я быть не мог. Твое созданье я, Создатель, Твоей премудрости я тварь, Источник жизни, благ Податель, Душа души моей и Царь! Твоей то правде нужно было, Чтоб смертну бездну преходило Мое бессмертно бытие́; Чтоб дух мой в смертность облачился И чтоб чрез смерть я возвратился, Отец! в бессмертие Твое́. Неизъяснимый, непостижный! Я знаю, что души моей Воображении бессильны И тени начертать Твоей. Но если славословить должно, То слабым смертным невозможно Тебя ничем иным почтить, Как им к Тебе лишь возвышаться, В безмерной разности теряться И благодарны слезы лить.*** 1784 Источник: Сочинения Державина. Т. I. М., 1798 http://hallenna.narod.ru/derzhavin_bog.html