Калейдоскоп событий, произошедших за последние десять дней в Сирии, от успеха сирийской армии при поддержке Москвы в Алеппо и до ее же поражения, несмотря на ту же российскую поддержку, в Пальмире, наглядно доказал две вещи. Во-первых, Россия окончательно уверилась в своих возможностях влиять на ситуацию в Сирии. А во-вторых, война никому не прощает излишней самоуверенности. 

Новый поворот в войне

События последних дней под Алеппо – это, возможно, один из ключевых моментов в ходе всего сирийского конфликта. Правительственные войска и их союзники нанесли существенный урон нескольким оппозиционным группировкам. После долгой борьбы и без поддержки ВКС России на последнем этапе операции Дамаск смог взять под свой контроль один из главных городов страны. Этого удалось добиться по ряду причин.

Во-первых, режим Асада сумел измотать своих оппонентов. Ослабить их получилось не только физически, но и психологически. На последнем этапе продвижения правительственных войск в Алеппо среди оппозиции царила паника. Некоторые аналитики даже заговорили о зреющем расколе внутри таких группировок, как «Ахрар аш-Шам» и «Джебхат Фатх аш-Шам», который якобы вызван успехами правительственной армии и смятением в рядах противостоящих ей сил и их спонсоров.

Более того, ослабленной оказалась не только группировка, окруженная в восточном Алеппо, но и те силы, что пытались ее деблокировать извне. Попытки создать устойчивый коридор связи антиправительственных сил с внешним миром обернулись большими потерями. Теперь противникам режима будет гораздо труднее оборонять и другие свои позиции – например, Идлиб, который, возможно, станет следующей целью сирийской армии.

Во-вторых, сказалась явная неразбериха в рядах внешних спонсоров сирийской оппозиции, которая отвлекла их внимание от Сирии. Саудовская Аравия оказалась втянутой в йеменские дела. Турция все еще отходит от провалившегося переворота, выстраивая свои отношения с внешним миром. Ее военная операция «Щит Евфрата» идет не совсем гладко.

Победа Трампа в США, Brexit, подъем популистских движений в континентальной Европе отодвинули сирийскую проблему для Запада на второй план. Не совсем удачная попытка с наскоку одержать победу в Мосуле тоже помешала сконцентрировать внимание международной коалиции на поддержке антиасадовских сил.

Наконец, к ноябрю 2016 года США и ЕС, казалось, окончательно погрязли в дискуссиях о том, стоит ли рисковать и наращивать поставки вооружений в Сирию, нужно ли обострять отношения с Россией из-за Дамаска, а также оправдан ли отказ от смены режима Асада. Такие обсуждения сильно отвлекали их от реальных шагов в Сирии.

Всем этим воспользовались Асад и его союзники. Они не говорили, а действовали, наращивали силы и, выбрав подходящий момент, сделали свой ход. Увы, в этой ситуации кровь жителей Алеппо на руках не только тех, кто их убивал, закрывал глаза на «чистки» районов города даже после захвата, но и тех, кто бездействовал.

В этом смысле Запад проснулся слишком поздно. Решение Обамы снять некоторые ограничения на поставки оружия сирийской оппозиции опоздало и не изменит судьбу Алеппо. Более того, в его нынешней форме оно вряд ли позволит значительно нарастить помощь противникам сирийского режима – для отправки чуть ли не каждой партии вооружений все еще требуется одобрение президента и Конгресса, а там хватает сомневающихся.

Французские идеи компенсировать потерю Алеппо тем, чтобы отбить у ИГИЛ (запрещена в России) Ракку и превратить ее в новый оплот антиасадовской оппозиции, создав там альтернативное правительство и базу Сирийской свободной армии, наивны и нереализуемы – нет необходимых сил для штурма города, да и по своей значимости Ракка не Алеппо. Масштаб не тот.

Наконец, успехам Дамаска помогло и явное усиление российского вмешательства в конфликт. События последних дней (включая трагическую гибель медсестер полевого госпиталя и одного из военных советников РФ) наглядно доказали то, о чем в мире догадывались уже давно: российское присутствие в Сирии вышло за рамки поддержки с воздуха. В Сирии задействованы российские военные советники, саперы, медики, инструкторы, войска специального назначения.

То, что сейчас происходит, – это постепенное увязание Москвы в сирийском конфликте. Россия все еще пытается информационно камуфлировать этот процесс, но делать это становится все сложнее. Чего стоит новость об отправке в Сирию бойцов из Чечни под видом военной полиции.

Впрочем, в краткосрочной перспективе это увязание пошло на пользу Дамаску. Считается, что и сирийцы, и иранцы наконец признали превосходство российских военных в умении планировать войсковые операции и координировать их проведение. В итоге эффективность действий сирийской армии и ее союзников в Алеппо существенно возросла.

За правое дело?

Близкое падение северной столицы Сирии укрепило уверенность союзников Дамаска в том, что они могут диктовать свои условия урегулирования. Об этом свидетельствуют достаточно резкие (можно сказать, высокомерные) комментарии министра Лаврова о ходе переговоров с США по Сирии в конце ноября – декабре 2016 года. Судя по всему, накануне появления новостей об удачном наступлении ИГИЛ под Пальмирой российское руководство решило, что пришло время превратить любые переговоры с противниками Дамаска практически в переговоры о сдаче.

Речь об исключительно военном решении конфликта, конечно, российское руководство по-прежнему не ведет. Как и ранее, в Москве прекрасно осведомлены, что вернуть Сирию под контроль режима исключительно мечом невозможно. Нужны переговоры и некоторое переформатирование режима. Но через военные победы можно постараться сделать так, чтобы Асад мог диктовать свои условия примирения, а реформы превратились бы просто в подтяжку лица.

В целом взятие Алеппо укладывается в принятую Россией тактику кнута и пряника, когда периоды российских попыток запустить переговоры по Сирии чередуются с попытками Дамаска и его союзников оказать военное давление на сирийскую оппозицию. Новая атака на Алеппо началась именно тогда, когда Россия, судя по всему, разочаровалась в своих попытках реанимировать сентябрьские соглашения между Керри и Лавровым.

Однако успех в Алеппо оказался настолько велик, что Москва и Дамаск до последнего не собирались прекращать давление на оппозицию даже с падением Алеппо. После успехов сирийской армии российские военные эксперты всерьез заговорили о том, что начинать переговоры между Дамаском и его противниками нужно только после начала штурма (а по словам отдельных горячих голов, только после взятия) Идлиба. Действительно, падение двух важных оплотов оппозиции усадило бы Асада за стол переговоров с серьезными козырями.

На этом фоне на Западе тоже стали верить, что война оппозиции (прошу заметить, не ИГИЛ) против Асада проиграна. Об этом в последние недели в личных беседах с автором говорили многие высокопоставленные европейские дипломаты.

Москва, в свою очередь, стала использовать успехи в Сирии для нужд внутренней пропаганды. Яркие картинки из «освобожденного Алеппо» не сходят с экранов российских телевизоров, убеждая людей в том, что Россия и ее руководство в очередной раз побеждают в борьбе за правое дело с мировым злом, а заодно отвлекая население от внутренних проблем.

Причем российские СМИ заведомо дезинформируют зрителя, подсовывая ему упрощенную картинку, из которой складывается ощущение, что реальной оппозиции режиму в Сирии нет. Есть только Асад и противостоящие ему «террористы» из ИГИЛ. Некоторые журналисты даже стали использовать наименования различных сирийских группировок («Джебхат Фатх аш-Шам», «Ахрар аш-Шам», «Джейш аль-Ислам» и даже Свободная сирийская армия) как синоним термина «Исламское государство», как будто это разные названия одной и той же структуры. 

Омраченная победа

Однако излишняя самоуверенность всегда наказуема. Картина победы оказалась испорчена атакой реального ИГИЛ на взятую некоторое время назад (не без пролитой российской крови) Пальмиру. То, что отвоевывали долго и трудно, потеряли легко и быстро. «Разгромленное и ослабленное» под Алеппо (по данным российских СМИ), терпящее поражение в Мосуле и испытывающее сложности при обороне Ракки (это уже по данным СМИ западных), «Исламское государство» смогло незаметно (!) сконцентрировать до 4–5 тысяч бойцов и выбить сирийцев с занятых позиций, хотя тем помогала российская авиация.

Получилось, что маэстро Гергиев поторопился исполнять концерт в освобожденном городе. А руководство европейских стран, отказавшееся от настойчивых предложений Москвы отправить своих археологов в Пальмиру (пусть и по политическим соображениям), скорее всего, тихо обрадовалось, что не надо срочно эвакуировать людей назад.

Конечно, по сравнению с Алеппо Пальмира не имеет столь важного значения в военно-политическом плане (хотя не стоит забывать о нефтяных месторождениях и контроле дорог на Дейр-эз-Зор и Ирак). Но удар по имиджу и Дамаска, и его союзников нанесен значительный.

Не будем повторять доводы, названные военными экспертами, и вдаваться в обсуждение версий (в том числе конспирологических), почему это произошло. В ситуации с Пальмирой для нас важны два момента. Во-первых, «Исламское государство» продемонстрировало свою боеспособность. И это стало результатом не чуда, а всеобщего самообмана. Российская, иранская, сирийская пропаганда (как до некоторой степени и пропаганда западная) настолько старательно уверяли весь мир в том, что их страны борются в первую очередь с ИГИЛ, что в этот миф ненароком поверили и те, кто, собственно, и должен был непосредственно ему противостоять. В результате опасность ИГИЛ в декабре 2016 года просто недооценили.

На практике после развертывания ВКС России на авиабазе Хмеймим в конце 2015 года основными целями ударов Дамаска и его союзников было не ИГИЛ (если не считать показательной операции по освобождению Пальмиры, которая, предположительно, была частью неудавшегося похода на Ракку), а те группировки, что представляли непосредственную угрозу режиму Асада как в военном, так и в политическом отношении. 

Специфичной и неэффективной была борьба с ИГИЛ и у американской коалиции. В результате реальный, а не выдуманный СМИ псевдо-халифат сохранил свою боеспособность. Однако нет худа без добра. Теперь, после поражения под Пальмирой, Дамаск и стоящие за ним Москва и Тегеран все же будут вынуждены уделить борьбе с ИГИЛ больше внимания.

Три варианта

События вокруг Пальмиры показали и то, что Дамаск достиг предела возможностей по возвращению под свой контроль утраченных территорий. При поддержке России и Ирана он еще может концентрировать силы и проводить наступательные операции, а также удерживать определенные ключевые точки страны, которые режим контролировал к зиме 2015 года. Но вот сохранять под контролем новоприобретенные участки получается с большим трудом.

Теперь у спонсоров Дамаска есть три варианта дальнейших действий. Один – еще больше взвалить бремя войны за Асада на собственные плечи, что будет подразумевать полноценное развертывание в Сирии Сухопутных войск и России, и Ирана со всеми вытекающими рисками роста потерь и финансовых затрат.

Второй вариант – отказаться от дальнейшего расширения подконтрольных Асаду территорий и наконец-то начать конструктивные переговоры как между спонсорами противоборствующих сторон, так и между непосредственными оппонентами с учетом всех ошибок предыдущих попыток.

В случае реализации третьего сценария – попытки оставить в Сирии все как есть – Россия может оказаться в замкнутом круге кровавых событий. Она будет вынуждена постоянно помогать Асаду отвоевывать недавно взятые, но столь же быстро утраченные территории.

 

 

Источник: http://carnegie.ru/commentary/?fa=66450