н.и. григорьев Николай Григорьев: «Иммануила Канта стоит уважать, но своя идентичность дороже»

 Известный московский эксперт в области межэтнических конфликтов уверен, что в Калининграде пришло время создавать собственную идентичность, строить мечеть и запретить ловлю покемонов. В ином случае власть может потерять влияние на регион. Член Научно-консультативного совета ОП РФ, магистр медиации и эксперт в области межэтнических и межконфессиональных конфликтов Николай Григорьев не так давно побывал в Калининграде с серией лекций о сущности межэтнических конфликтов и методах борьбы с ними. Упустить такую возможность и не побеседовать с мастером о ситуации в полуэксклавном Калининграде было бы большой ошибкой, подумалось мне, тем более что геополитическая ситуация в Европе становится всё более непредсказуемой. И, признаться, мнение эксперта впечатляет. Судите сами.

– Николай Иванович, России сотни лет удавалось сохранять относительное спокойствие среди разных этносов, живущих на её территории. Как вы оцениваете сегодня ситуацию в стране?

– Россия никогда не стремилась всех унифицировать, она всегда признавала и уважала культурные особенности других наций. У нас и сегодня есть, например, прекрасные патриотически настроенные муфтии и патриотический традиционный ислам. А есть то, что нам привносят извне, чуждое нам: экстремистский ислам, арабские одежды для женщин-мусульманок и прочее. Мы не должны допускать того, чтобы нам имплантировали несвойственные нам проблемы. Те люди, которые засылаются к нам извне, убивают в том числе и традиционных муфтиев. Наша задача состоит в том, чтобы мы пользовались своим совершенно уникальным многовековым опытом сохранения нормальных межэтнических отношений.

– Например?

– С новыми мигрантами надо разговаривать и интегрировать их в общество. Если вы рассматриваете их как нечто чуждое, то они, естественно, как любой человек, который видит по отношению к себе какой-то негатив, закроются. Что происходит дальше? К ним тут же приходит экстремистский проповедник, который говорит: посмотрите, вы здесь люди третьего сорта, давайте будем их убивать. И это уже происходит в Европе. Посмотрите, кто давил грузовиком людей на набережной в Ницце, кто расстрелял людей в Берлине? Это, как правило, уже мигранты во втором-третьем поколении, которые не смогли реализоваться в своей стране. Власти должны с такими людьми разговаривать. Идите к ним, сядьте, обсудите проблемы. Уникальность России Николай Григорьев Уникальность России состоит в том, что нам сотни лет удавалось сохранить единство в многообразии. Сегодня я вижу угрозу в неумении и нежелании с этим мириться со стороны как общества, так и власти. С этим надо работать.

– В России в этом отношении нет подвижек?

– Я скажу вам своё личное мнение: когда я узнал, что Крым – наш, то это для меня было предельно важно. Для меня это был большой сигнал, что там, наверху, сделали свой выбор, говорящий о том, что Россия сохраняет свой суверенитет, о том, что Россия является субъектом геополитики, вывод о том, что мы готовы отстаивать наши традиции. Это для меня было очень важно, и с этого момента я нахожусь в очень оптимистическом настроении, потому что мне хочется жить в стране, где ценят и продвигают наши богатейшие,  красивые и сильные национальные традиции. Поймите, можно сколько угодно переезжать из страны в страну в поисках рая, но рай для своего народа можно сделать лишь в своей стране и усилиями этого народа. Почему в этой связи я очень скептически отношусь к украинскому проекту? Потому что эти люди думают, что можно нанять грузин, американцев и других, кто сделает им на Украине Европу. Помните? «Украина – це Европа». А понимаете, какая штука: Европу надо делать здесь и самим, своими ручками.

– С чем, на ваш взгляд, связано возникновение конфликта на Украине?

– Мне не хочется впадать в параноидальную конспирологию, но, конечно, я здесь вижу очень серьёзную силу внешнего характера. И это далеко не только ЦРУ или ещё какие-то спецсилы, кое-что ещё.

– То есть можно каким-то образом влиять на весь народ?

– Конечно, вот, например, у нас сейчас весь народ побежал ловить покемонов. И это вовсе не шутки. Это очень серьёзно! Понимаете, мы живём в 21-м веке, веке компьютеров и цифровых технологий. Благодаря таким массовым играм, как поиск покемонов, или даже при помощи обычных соцсетей вы сегодня можете собирать в одном месте сотни тысяч людей одним кликом мыши и управлять ими. Например, вы можете объявить, что в данный момент и в этом месте находится какой-то редкий покемон. Затем вбросить, скажем, пару фотографий людей, хотя бы вашу, и написать от имени МЧС или ФСБ, что среди вас есть террорист, обвязанный взрывчаткой. Можете себе представить, что тогда начнётся? Это всегда обязательно паника, это моментальная агрессия. А массовой истерией всегда легко управлять. Фактически это идёт зомбирование людей. Человек, находясь в толпе, теряет субъектность (это известно любому социологу). Вот именно такие технологии, например, применялись на Украине. Отсюда пресловутые пляски: «Кто не скачет – тот москаль!». Что это такое? Это ритмичные подпрыгивания. Если вы посмотрите архаические культы, увидите там обязательно круговые пляски, подпрыгивания. В этот момент человек теряет субъектность и становится частью толпы. А дальше вы можете им ставить любую задачу.

– Возможно ли повторение украинской ситуации в России?

– Нет, потому что у нас есть Владимир Владимирович Путин. У нас есть Верховный главнокомандующий, национальный лидер. Нам с этим повезло. А могло быть по-другому, например, такой руководитель, как Михаил Сергеевич Горбачёв, который уничтожил Советский Союз. Вот Путин такого не допустит, и я буду за него голосовать.

– То есть Россия держится лишь за счёт национального лидера?

– Не только. Понимаете, ничего не бывает случайно. Вот если бы он не совпадал с глубинными потребностями нашего общества, то он бы не стал национальным лидером. Национального лидера нельзя объявить и назначить. Быть, а не казаться.

– А как вы оцениваете сегодня настроения общества в Калининградской области?

– Калининград – это очень интересная, уникальная история, это территория, которая имеет свою историю, связанную с Россией и одновременно не связанную с ней. Это вещь в себе, которая при этом всегда была важна в геополитических интересах России. Здесь есть своя специфика, и её надо чётко понимать: как настроены люди, что это за люди? Большинство калининградцев – потомки переселенцев из России после Второй мировой войны. И проблема состоит в том, что им давно пора создавать свою уникальную укоренённость. Нельзя постоянно считать себя понаехавшими, нельзя долго жить чужим: чужой историей, чужой культурой, чужой архитектурой. Можно долго играть в Канта, чем занимается сейчас Калининград, но бесконечно в него играть невозможно. Вам нужно создавать свою собственную уникальную идентичность. И оценивать надо себя не со стороны: мы – понаехавшие к Канту. Вы знаете, нельзя быть бесконечно интеллектуальным холуём, это всегда проигрышный вариант. Нужно говорить себе: мы очень интересные, уникальные люди, но при этом Канта мы уважаем тоже.

– Почему, на ваш взгляд, нам не удалось создать в Калининграде за 70 лет свою идентичность?

– Дело в том, что в своё время при Советском Союзе, когда ещё не было отрыва и границ между республиками, мы пытались создать новую историческую общность – советский народ, но, к счастью или к сожалению, проект не удался. Сегодня стоит задача сделать новый сильный проект. Калининградцы не могут в этой связи постоянно делать вид, что они – холуи у немецких баронов. Они хороши сами по себе, и давайте себя начнём любить. Как это сделать? Надо думать молодым и креативным людям, потому что люди в возрасте по определению консервативны. А также этим вопросом должны озаботиться федеральные власти, потому что у нас есть геополитические конкуренты, которые очень сильно рассчитывают на раскол России, в том числе за счёт Калининграда.

– Как вы оцениваете уровень конфликтности или межнациональной напряжённости в Калининграде?

– Я не берусь оценивать уровень конфликтности. Это вопрос, который не терпит легкомысленных оценок. Если у власти дверь открыта и они могут взаимодействовать, влиять на людей, то это хорошо, даже если там есть проблемы. Если же они прячутся от проблем, как страус в песок, то ожидайте, что вместо песка там окажется асфальт. Если у вас нет диалога, нет коммуникации, вы всегда проиграете.

– Сегодня в Калининграде актуален вопрос строительства мечети. И вопрос этот становится всё острее со временем. Что бы вы посоветовали местным властям?

– В Калининграде сегодня проживает порядка 100 тысяч мусульман. Учитывая небольшую населённость региона (всего 1 млн человек), это составляет порядка 10 % общества. Вы можете этих людей вытеснить, маргинализировать, убрать их в какие-то гетто, подпольные молельные комнаты, где будут никому не известные проповедники, а можете дать им возможность совершенно прекрасно и под контролем существовать где-то. Надо понимать, что власть – это управление и контроль. Если такие вещи уходят из-под вашего контроля, то вы уже не власть. Если вы задвигаете проблему куда-то в чулан, то ждите через какое-то короткое время из этого чулана пассионарного взрыва.

– Вы на своей лекции заметили, что если конфликт не решать, то он всё равно будет развиваться и однажды достигнет крайней стадии. Если исходить из этой теории, как скоро в Калининграде можно ожидать взрыва межнационального конфликта?

– Этнорелигиозные конфликты имеют такое очень неприятное свойство – эскалироваться в дни, а вовсе не в месяцы. Поэтому я всех призываю к диалогу.

Беседовал Андрей Савинков

Поделиться:

Источник: http://knia.ru/interview/18378
© knia.ru