Поиск по сайту

ПОСТ ЖУРНАЛИСТА НОРКИНА О ПОГИБШЕМ ЗАХАРЧЕНКО, УДАЛЁННЫЙ АДМИНИСТРАЦИЕЙ ФЕЙСБУКА Мне, как и Юльке, уже 50. Это возраст, когда уже неприлично верить в чудеса и сказки. Мы знаем, что нет волшебников; нет исполнения желаний; нет волшебной палочки и удивительно чуткой к твоим потребностям Золотой Рыбки. Есть только люди, живущие рядом с тобой, и Господь — мудрый, милостивый и справедливый. Но он немножко дальше, чем хотелось бы… Саша заставил меня поверить в сказку, причем, со счастливым концом! Хотя, расставаясь после встречи с ним, я, в глубине души, не верил в этот счастливый конец. И почему-то чувствовал, что и он это знает. С другой стороны: что такое счастливый конец? Саша ушел так, как только и мог уйти настоящий мужчина, настоящий воин, викинг: с мечом в руках, идя к своим соратниками в светлые чертоги Валгаллы… Красивые слова, правда? Красивые и глупые… Потому что Саша, как мне кажется, вообще не задумывался об этом. Его Валгаллой была его собственная земля, где он родился, где он учился, где он сражался. Не умозрительная небесная обитель, а простая, испачканная угольной пылью и обильно орошенная пОтом земля Донбасса. И еще — кровью орошенная. Так случилось… Вы знаете, почему… Когда я его слушал, когда я наблюдал за тем, как с ним разговаривают люди — на передовой, в магазинах, в его доме — я ловил себя на мысли, что впервые сталкиваюсь с чем-то подобным. Я! Который общался с ОЛИГАРХАМИ! С ПОЛИТИКАМИ! С ЧИНОВНИКАМИ! И я чувствовал, что попал в сказку. В сказку, повествующую о справедливости, о честности, об ответственности, о доброте и искренности, которым, вроде бы, не место в нашей циничной действительности… Завтра мы с Юлькой летим в Донецк, чтобы проводить Сашу в последний земной путь. Он его прошел правильно. Я хотел бы пройти его так же. Господь рассудит, верны ли мои ориентиры. Но я почему-то верю, чувствую, ощущаю, что они — правильные! Потому что сказки, даже если они заканчиваются трагически, учат нас, возвышают нас, воспитывают нас и делают нас лучше. Саша был таким человеком из сказки. Из сказки, в которую хотелось верить! Спасибо тебе, хороший мой человек, Саша Захарченко! У тебя теперь все будет хорошо. О твоих родных мы позаботимся, я обещаю! А обо всех нас позаботится, я знаю, тот, в кого ты искренне верил! Спасибо тебе! И прости нас… Андрей Норкин Источник →

Наталья Дроздова Духов день Лиловый бант на синем платье, глаза в глаза, в руке рука… Нас Духов день в своих объятьях оставил и унёс в века – от разорённой колокольни, от жалкой участи земной. Мы не ходили по окольным, мы шли дорогою прямой – через некошеное поле, а там – цветы, цветы, цветы... Мы не искали сладкой доли, хотели только чистоты и шли, как под благословенье, к руинам храма и пока не достигали откровенья, что жизнь прекрасная хрупка, что плоти тяжелы оковы, врата желанные тесны. И не было креста другого – дороги, времени, страны. Красуйся, храм, любви свидетель! Эпоха лучшая пришла. Нас нет давно на этом свете. Зато звонят колокола.

"Если общение — это роскошь, то коммуникации — суровая необходимость" Сегодня после продолжительной болезни ушел от нас Владислав Редюхин. В прошлом году ему исполнилось 70 лет. Накануне юбилея наш корреспондент Ольга Дашковская взяла у него подробное, обстоятельное интервью. Публикуем и помним. 10 апреля 2018 Трудно представить себе человека, который бы за свою жизнь попробовал себя в столь различных сферах деятельности, пройдя путь от учителя и директора школы до консультанта по социальному проектированию, оценке рисков и управлению сложностями. Сам себя он называет «старой социальной свахой» и «апологетом Сети». Так кто же он, Владислав Иванович Редюхин и как он представляет себе развитие образования? – Расскажите о себе, из какой Вы семьи, чем пришлось в жизни заниматься? – Я родился 10 июня 1947 года в городе Астрахани. Специфика города Астрахани издревле была в том, что он очень многонациональный. И поэтому то, что потом мне в голову пришло работать с многоальтернативным выбором, я думаю, во многом было предопределено тем, что он исторически был многонациональным. В этом городе тогда, после войны, и ещё долгое время после войны, люди жили разных национальностей, разных верований: это русские, татары, евреи, армяне, калмыки – но жили они дружно. И это дружелюбие, интернациональность – они передавалось каждому. Я часто называю себя социальной свахой, потому что мне всегда казалось, что вместе лучше, чем порознь. Отсюда тяга к социальному партнёрству и сотрудничеству. Мои родители были служащие, моя бабушка была рыбачка из села. Отец приехал из Рязани, он (как у него в одной из характеристик было написано) – чистейший пролетариат, Редюхин Иван Филиппович. А мама – Вера Васильевна Редюхина. Трудовая деятельность у меня началась в 1965 году (как в трудовой книжке написано), когда я после одиннадцатого класса стал работать пионерским вожатым в своей же школе. Все остальные мои специальности так или иначе связаны с образованием. Поэтому я и говорю, что у меня педагогический стаж 52 года. Важным этапом в моей биографии стала 429-я школа в Москве с углубленным изучением физики и математики, куда я пошел работать после окончания МИФИ и Астраханского педуниверситета учителем физики и математики, а затем был назначен директором. Какие инновации вы применяли в своей школе? Все инновации, которые были известны в то время: Вальдорфскую педагогику, Монтессори, Френе. Вместе с Аллой Шейниной мы создали общественную организацию «Современная школа», которая занималась распространением идей Френе в России. – Как Вы можете охарактеризовать школу 80-х, 90-х, 2000-х? Какие, с Вашей точки зрения, основные различия? – Я бы начал со школы 1960-х, потому что в в это время произошло важное событие, веха, а именно: если посмотреть, например, уровень поступления на ФизТех, то в 1964–1965 годах был какой-то запредельный уровень сложности задач и по физике, и по математике. Вообще, если говорить о содержании образования, то оно в 1960-х годах достигло максимума сложности. А, с другой стороны, если посмотреть на то, что происходило с самим образованием, то в 1960-х годах (по-моему, в 1962-ом) впервые уровень оплаты педагогического труда стал ниже, чем уровень оплаты рабочих профессий. Поэтому в тот период был достигнут, с одной стороны, звёздный час образования по содержанию, а, с другой стороны, началось падение по всем показателям авторитета педагога. Оттуда, из тех времен, пошли такие выражения, как: «Ума нет – иди в пед»... – Нет дороги – иди в педагоги. – Поэтому школа тогда выпускала хороших учеников, но, так как уровень поступления в вузы был достаточно высок, худшие из них шли в педагоги. – Отрицательный отбор. – Я бы сказал, что создалась такая отрицательная связь долгодействующая. Худшие из них шли в педагоги, но многие уходили, и выживали худшие из худших, а совсем худшие шли работать в школу, в которой кто-то задерживался, кто-то нет. Таким образом была выстроена удавка, которая затягивалась удушающей петлёй на шее страны. Образование объективно становилось всё хуже и хуже, качество человеческого капитала падало. В 1980-х годах, на волне новых веяний, эту удушающую практику пытались преодолеть за счет инноваций учителей. На этом возникла «Эврика» - на вере в то, что можно ситуацию изменить. И действительно изменяли. Спасибо Матвееву, спасибо Соловейчику, спасибо самому Саше Адамскому и коллективу тогдашней «Учительской газеты», спасибо Логиновой из «Литературной газеты»... В основном, начали журналисты, они запустили процесс. – Это уже была вторая половина 1980-х, а первая, наверное, была продолжением застоя? – Да, конечно. Это был апофеоз Брежнева, апофеоз пофигизма. Основной корпус учителей начинал тогда обессиливать. Но оставшиеся силы – новаторы, творческие учителя – они как поверили, так и работали до 1991-го года, до второго Всероссийского съезда учителей, с которого встал и ушёл Амонашвили. С 1985-го по 1991-й был Ренессанс образования. А потом государство снова взяло вожжи образования в свои руки. За счёт какой практики государству удалось справиться с этим? Если помните, в 1968 году полыхнул протест студентов во Франции. И де Голль каким образом поступил? Он выбрал 15 общественных организаций среди студентов и начал их поддерживать по направлениям: спорт, образование, культура и т.д. Причём очень хорошо финансово поддерживал. Вот эти прирученные организации и утопили в бездействии всё остальное. Им удалось справиться с этим бунтом. И нечто похожее, но без укрупнения организационных единиц, возникло и в 1990-х в России. Новаторов стали поддерживать. Вот пример: задавили в удушающих объятиях развивающее обучение. Как? Оно стало поддерживаться государством и тем самым выхолащиваться, то есть превращаться в такие формы, которые адекватны стандартам, адекватны образовательной политике министерства и государственных деятелей.... Это типичная практика государства. Если изменить способы разработки содержания образования, его экспертизы, его внедрения, сделать их легитимными, то можно изменить ситуацию. Так ведь нет. Правильный тезис единого образовательного пространства превращается в неправильный тезис единственного образовательного пространства, в котором все должны предопределенные сто книг прочитать. Ну, смешно же, да? – Но это Вы уже про 2000-е говорите, когда началась всеобщая регламентация... – Да. Почему сейчас уже никто ничего не хочет? Потому что продались за миф. Мы же сами кричали - дайте новую систему оплаты труда... Ну и ввели. Но фактически же обманули. То есть сделали вид, что повысили зарплату...В Москве действительно повысили. Но в целом по стране (я хорошо вижу, что сейчас в Белгородской области происходит) ситуация ухудшилась. Люди, между прочим, остались такие же – хорошие, честные, порядочные, но форма их существования, предопределённая государством, становится невыносимой. – Вы стояли у истоков «Эврики». Как всё начиналось? Что для Вас было наиболее ценным за эти годы? – Интересный очень вопрос. Итак, мы остановились на том, что волну погнали журналисты. – «Учительская газета». – Я их называл. В том числе и Саша Адамский, в том числе и Лена Хилтунен, в том числе и многие другие. На эту волну (как всегда и происходит, я вижу это на каждой новой волне) набегает накипь, то есть приходят разные люди, всякие, в том числе использующие «Эврику» как политическое движение, и просто бузотёры, кому интересно поговорить. И настал момент, когда пришлось отделять зёрна от плевел, и, в общем, осталось нас не так уж и много. Всегда немного было – от силы человек 20-30 лидеров. Но тут осталось только ядро. Создание этого ядра, которое организовал Александр Изотович, и было самым главным. Был организован кооператив «Центр социального педагогического проектирования», который . занимался организацией и проведением эвриканских сборов в разных регионах России. Первый был в г. Мирном (Якутия-Саха) в марте 1987 года. Тогда царила атмосфера критического романтизма. Шли жесточайшие споры о дальнейших путях развития общественного движения в образовании, и это было правильно… То есть, чего нет сегодня? Чем ситуация отличается сегодня? Что нужно понять? Мы с вами говорили о том, почему я так уверен, что не получится ничего, если действовать только сверху. В 1990-е годы был вброшен тезис разгосударствления. Методологически он называется «децентрализация». То есть, был центр - КПСС и прочее, а потом все перешло на периферию. И такой процесс целую систему, не важно, государственную или образовательную, конечно, ослабляет. И в ответ возникло обратное движение – совершенно другой процесс, когда в итоге в системе образуется несколько концентров. Вот есть «Эврика» сама по себе. Развивающее обучение есть? Есть. Это Даниил Борисович Эльконин, Хилтунен с Монтессори-педагогикой есть? Есть. Она сама по себе. Их можно назвать некими возвышенностями, которые образовались после горы «Эврика». Гора распалась на некие такие возвышенности. Произошёл процесс появления новых концентров, каждый из которых погнал свою собственную волну вокруг себя. Поэтому общий процесс в образовании называется «деконцентрация». Власть сегодня настаивает на том, что все надо централизовать и укрепить вертикаль, а практически все надо деконцентрировать. То есть, политика деконцентрации приводит к тому, что А) концентров становится много, Б) к тому, что смягчается жёсткое давление власти. Потому, что власть сегодня должна быть мягкой. Она и будет мягкой, никуда не денешься, потому что хлестать тростью по муравейнику бессмысленно. Ну, умные люди, все формы массового информационного поражения используют. Но реальным является переход к деконцентрации – ресурсов, власти, внимания, усилий, всего, что связано с энергетикой... – Деконцентрация – это хорошо? – Деконцентрация – это хорошо. За этим будущее. Деконцентрация – это сеть. – Вы один из ведущих сетевых деятелей. Почему Вы ушли из реальной школы в виртуальную сеть? – Жизнь вытеснила меня из директоров, и я понял, что решить проблемы образования можно только за пределами системы образования. Я пробовал свои силы в различных социальных проектах – от международного проекта ООН «Социальное партнерство» до муниципальных проектов в Якутии и на Кубани, сотрудничал с властью и бизнесом, принимал участие в реорганизации Минэкномразвития, но все это не приводило к эффективным изменениям в системе образования. И тогда я понял: выход – в сетевом подходе, в управлении сложностями и рисками. – Изменилось ли Ваше представление о сети с конца 1980-х? – Да, конечно. Раньше я был уверен, что сеть - это сеть связей. Мы так её и называли - теплые связи. Ведь счастья всем поровну не бывает. Но нужно, чтобы никто не ушёл обиженным. И вот на этой взаимной необиженности и держится межличностное общение. Так вот, раньше я был уверен, что все держится на людях – значит, надо собирать людей. А сегодня я думаю иначе в связи знаете с чем? С тезисом Маркса об отчуждении продукта. Ведь он первый открыл этот общецивилизационный тренд, когда люди создают что-то, а оно у них отчуждается. Например, создают они продукт, а этот продукт отчуждается, становится предметом рынка и т.д. Но, оказывается, отчуждается, если пристально взглянуть на цивилизационные процессы, не только продукты, но и средства, и задачи, и цели, отчуждаются ценности. Какой сыр-бор идёт про общечеловеческие ценности! Чего боятся противники трансдисциплинарности? Они боятся, что если ценности будут более отчуждёнными, они перестанут быть человеческими. Оно так и происходит, между прочим. Поэтому никуда не денешься, и надо выходить на более высокий уровень абстракции. Аристотель писал, что высшие достижения даются умозрительно. Ну, может, оттого что я физик-теоретик, я уверен, что дело не в нижних слоях, где люди, чувства, переживания, единство и т.д., а дело в высших абстракциях, в идеях. То есть, сетевые идеи должны быть плотные, они должны быть хорошо сконцентрированы, отчётливо, внятно, членораздельно выражены, и вот тогда идеи способны сплачивать людей. То есть, странная вещь. Я люблю говорить, что люди путешествуют по пространству идей так же, как идеи путешествуют по пространству людей и выбирают их. И поэтому эти вещи нужно делать на встречных потоках. Нужно кооперировать людей не по близости чувственных представлений, не по близости телесности, а лицом к лицу, через идеи. Примером такого типа сообществ в 70-е годы были любители читать «Новый мир» и «Иностранку». Они могли не знать друг друга, но высшие ценности у них совпадали. – А вот скажите, в конце 1980-х сети что из себя представляли? Как были люди связаны? Какими техническими средствами? – Да, это очень повезло нам всем, и «Эврике», и России. «Учительская газета», во главе которой стоял Владимир Фёдорович Матвеев, выходила тиражом, если не ошибаюсь, миллион двести тысяч экземпляров. И поэтому наличие «Учительской газеты», которая была при КПСС (потом Селезнёв показал ей кузькину мать: "Ничья эта газета, потому что это газета КПСС, а не общественности"), – она была сделана газетой для людей и профессионалов, и доходила автоматически до каждой школы. Только автоматизм и миллион двести читателей с обратной связью (получали же много писем и т.д.) обеспечивал сетевую связь, и в этом отношении устойчивость и рейтинг. – А сейчас сеть – это, конечно, интернет. – Сейчас это интернет. Но, видите ли, тогда содержание тоже было многообразным, но оно находилось в другой форме. Форма была письменно-бумажная. Тогда публикацию Адамского читали десятки тысяч. Я сделал в интернете проект: 20 000 схем и выложил их за четыре года. И эти публикации читает от ста до двухсот человек. КПД был гораздо выше у печати, чем у современного Интернета и соцсетей. – Вы много внимания уделяете коммуникации между людьми, способам взаимопонимания. Что, с Вашей точки зрения, сегодня мешает взаимопониманию больше всего? – Очень хороший вопрос. Да, действительно, взаимопонимание обеспечивает доверие. То есть сегодня по объективным причинам нет доверия между учительскими массами, родительскими, между сообществами, которые сами тоже рассыпаются, потому что нет доверия между людьми и т.д. Но, как ни странно (сейчас я скажу парадоксальную вещь), это происходит потому, что нет стандартов. Вся мировая практика говорит о том, что стандарты должны быть. Вопрос – что такое стандарты? Иногда это общие мифы, а иногда – это рамки и нормы. Рамка – это многомерная норма, а норма - это одномерная рамка. То есть, замыкание такое. Да, должны быть такие стандарты, как рамки и нормы. Должны же быть, например, рамки приличия... – Стандарты взаимоотношений, да? – Стандарты – то, что воспринимается здесь и теперь в качестве стандартов. Когда входишь в класс Френе, то у них все стены заполнены плакатами, которые написаны от руки самими детьми. Сначала они приходят в пустой класс, с пустыми стенами, а потом происходит событие, ну, например, кто-то выкрикивает, не даёт другим высказываться и т.д. Педагоги Френе вместе с детьми собираются и принимают решение, что говорить можно только после того, как ты поднимешь руку и тебе разрешат. И так первое, второе, третье правило. Но это правило вышло из реальной проблемной ситуации, придумано самими детьми, ими самими написано и собственноручно наклеено на стену, на здоровый такой лист, который потом к четвёртому - пятому классу заполняется множеством других стандартов. Стандарты – это не то, что придумал один очень умный для всех других, а стандарты - это то, что приняли все. Лауреат Нобелевской премии Фридрих фон Хайек говорит: "Нормы или идеи принимаются массами, если они принимаются в двух смыслах: они принимаются к исполнению и принимаются в процессе обсуждения". И тогда сами участники являются активными распространителями этих идей. То есть все эти вещи должны быть обсуждены снизу. – Как Вы видите роль образования в развитии регионов? Вас не смущает, что чем выше уровень образования, тем сильнее отток наиболее талантливых из региона? – Это очень важная проблема была в конце прошлого века - миграция. Но, я думаю, что интернет и сеть со временем эту проблему снимут, потому что одно пространство, где находится практически ребёнок ли, учитель ли, директор ли и т.д., и у них у всех есть возможность общаться через интернет, есть доступ к любому уровню, и поэтому это пример на деконцентрацию - много узлов вот такой коммуникации, доступа, если они общий язык смогут найти... Конечно, нужен стандарт (я же начал с парадоксального). Нужен стандарт, протокол, код коммуникации. Эти вещи должны быть разработаны. Очень здорово было выстроено общение и очень здорово была поставлена работа в группах, вот эта внутригрупповая коммуникация. И в этой внутригрупповой коммуникации выкристаллизовались нормы, стандартные методы общения для понимания. Вот если общение – это роскошь, о чём говорил Сент-Экзюпери, то коммуникация – это суровая необходимость. В этом отношении нужно стандартизировать. Но каким образом? Я уже сказал, каким – сетевым. Но то, что стандарты коммуникации должны быть, и именно они могут обеспечить доверие – да, это так. Потому что в коммуникации надо в первую очередь обсуждать риски принятия решений. Будущее общество по Ульриху Беку – это общество рисков. Риск как мера ответственности. У нас же не обсуждают персональные риски. У нас обсуждают только блага. В этом отношении внутри закона заложена мина. Если мы обсуждаем блага, то каждый тянет благо на себя и оторвать хочет, сколько сможет. А если мы обсуждаем риски, то каждый риски от себя отталкивает. Первый процесс запускает центробежные силы, которые разрывают коммуникацию, а второй процесс при правильном выборе точки сборки запускает центростремительные силы, которые способствуют сплочению. Они, конечно, должны одновременно существовать: изменчивость и стабильность, функционирование и развитие, концентрация и деконцентрация и т.д. Дуальность. Проблему сетевой коммуникации следует рассматривать через необходимость оценивать не только блага, но и риски принимаемых решений. Кто и где сегодня обсуждает частные, общие риски и взаимосвязи, и меры ответственности? Оценка рисков неизбежно влечет за собой оптимизацию многоальтернативного выбора, который ввел еще в 1972 году бывший министр образования Воронежской области, академик Яков Евсеевич Львович. И в этом направлении я вижу перспективы развития образовательных концептов. Беседовала Ольга Дашковская https://vogazeta.ru/articles/2018/4/13/person/2842-vladislav_redyuhin_esli_obschenie__eto_roskosh_to_kommunikatsii__surovaya_neobhodimost Теги:директор школыобразованиеучительпедагогразвивающее обучениеЭльконина-Давыдова

Программа на сайте ИСПИ РАН ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО НАУЧНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ НАУКИ ИНСТИТУТ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК (ИСПИ РАН) ЦЕНТР СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ФГАОУ ВО НИУ «БЕЛГУ» (БЕЛГОРОД) НАУЧНЫЙ ЦЕНТР ЕВРАЗИЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ Всероссийская научно-методологическая конференция памяти ученого, социолога религии Юлии Юрьевны Синелиной «ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ И СЕКУЛЯРИЗАЦИИ В РОССИИ ХХI СТОЛЕТИЯ» ПРИВЕТСТВИЕ УЧАСТНИКАМ КОНФЕРЕНЦИИ! ГЛУБОКОУВАЖАЕМЫЕ КОЛЛЕГИ! Приглашаем вас принять участие во Всероссийской научно-методологической конференции памяти ученого, социолога религии Юлии Юрьевны Синелиной 30 марта 2018 года в 11.00 Адрес: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт социально-политических исследований Российской академии наук (ФГБУН ИСПИ РАН) Фотиевой ул., дом 6, корпус 1 2 этаж Большой конференц-зал (217) Современный период отмечен глобальными вызовами, масштабными и глубокими социокультурными трансформациями в отношениях религии и общества. Возрастает роль многообразных религиозных объединений, динамично изменяются соотношения между религиозными движениями и конфессиями. В России особое влияние на формирование современной религиозной ситуации оказали процессы этноконфессионального разъединения народов после распада СССР, произвольное перемещение границ, ограничение территорий проживания этнических и конфессиональных групп. Социологические исследования феноменов, связанных с религией проводятся в России с начала 60-х годов прошлого века. Сегодня российская социология религии переживает новый виток развития. Активизация религиозной жизни в условиях "секулярного поля" ставит перед наукой и практикой новые, беспрецедентные по сложности задачи. Трудность социологического изучения процесса пост/де/секуляризации общества, современного состояния религиозности, религиозных феноменов, этноконфессионального взаимодействия в России связана с тем, что страна продолжает находиться на сложном этапе своего исторического развития, определяемом кризисными явлениями во всех сферах общественной жизни: социально-экономической, политической, идеологической, социокультурной. Цель конференции заключается во всестороннем обсуждении и осмыслении комплекса теоретических, методологических и методических проблем изучения современного многообразия взаимодействий государства, общества и религии. Конференция посвящается памяти выдающегося отечественного социолога религии Юлии Юрьевны Синелиной (1972 – 2013), внёсшей значительный вклад в формирование современной повестки дня российской социологии религии. В рамках конференции предполагается рассмотреть следующие тематические направления: Ø Социология религии в контексте социологии, религиоведения, культурологии: междисциплинарные вопросы. Ø Теории пост/де/секуляризации. Ø Методологические и методические подходы к изучению современной религиозности населения. Ø Социологический анализ духовно-нравственного единства традиционных конфессий. Ø Исследования религиозных феноменов экстремистской направленности. ОРГКОМИТЕТ КОНФЕРЕНЦИИ: ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ОРГКОМИТЕТА: Руководитель Центра социологии религии и социокультурных процессов ИСПИ РАН Кублицкая Е. А. СЕКРЕТАРЬ КОНФЕРЕНЦИИ: Научный сотрудник Отдела оперативных исследований ИСПИ РАН Некрасов С. В. ЧЛЕНЫ ОРГКОМИТЕТА: Научный руководитель ИСПИ РАН, академик РАН Осипов Г. В. Врио директора ИСПИ РАН, член-корр. РАН Рязанцев С. В. Председатель Научного Совета Центра евразийской интеграции, академик РАН Глазьев С. Ю. Исполнительный директор Научного Центра евразийской интеграции Осадчук З. В. Директор Центра социологических исследований НИУ «БелГУ» Шаповалова И. С. Руководитель лаборатории «Социология религии и культуры» Центра социологических исследований НИУ «БелГУ» Лебедев С. Д. Руководитель Отдела оперативных исследований ИСПИ РАН Карепова С. Г. ПОЧЕТНЫЕ ГОСТИ И УЧАСТНИКИ КОНФЕРЕНЦИИ Андреев Эдуард Михайлович – доктор философских наук, главный научный сотрудник Объединенного центра исследования социальных и социально-политических процессов евразийской интеграции ИСПИ РАН (Москва). Афанасьев Владимир Александрович – старший научный сотрудник Центра стратегических социальных и социально-политических исследований ИСПИ РАН (Москва). Безвербный Вадим Александрович – кандидат экономических наук, зам. директора ИСПИ РАН по стратегическому развитию и кадровой политике, доцент кафедры демографической и миграционной политики МГИМО МИД РФ (Москва). Белова Татьяна Павловна – кандидат философских наук, доцент кафедры социологии и управления персоналом ФГБОУ ВО «Ивановский государственный университет», вице-президент РОС (Иваново). Блехер Леонид Иосифович – социолог Фонда «Общественное мнение» (Москва). Гаджимурадова Гюльнара Ильясбековна – кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры демографической и миграционной политики МГИМО (У) МИД РФ, ведущий научный сотрудник Центра социальной демографии ИСПИ РАН (Москва). Глазьева Валентина Ивановна – член семьи Ю. Ю. Синелиной (Москва). Глазьев Сергей Юрьевич – академик РАН, Председатель Научного Совета Центра евразийской интеграции, член семьи Ю. Ю. Синелиной (Москва). Глебова Надежда Сергеевна – научный сотрудник МГИМО (У) МИД РФ (Москва). Голубицкий Юрий Александрович – кандидат социологических наук, старший научный сотрудник ИСПИ РАН (Москва). Гараджа Виктор Иванович – академик РАО, доктор философских наук (Москва). Егорычев Александр Михайлович – доктор философских наук, профессор кафедры социальной педагогики и организации работы с молодёжью РГСУ (Москва). Зубок Юлия Альбертовна – доктор социологических наук, руководитель Центра социология молодежи ИСПИ РАН (Москва). Иваненко Сергей Игоревич – доктор философских наук (Москва). Иванов Вилен Николаевич – член-корреспондент РАН, советник РАН (Москва). Иванов Артур Валентинович – кандидат социологических наук, старший научный сотрудник Центра исследований и предотвращения угроз и рисков ИСПИ РАН (Москва). Каргина Ирина Георгиевна – доктор социологических наук, профессор МГИМО – Университета МИД РФ, председатель Исследовательского комитета «Социология религии» РОС (Москва). Карепова Светлана Геннадьевна – кандидат социологических наук, руководитель Отдела оперативных исследований ИСПИ РАН (Москва). Козлов Михаил – администратор программы Центра «Религия и Общество» ИГСУ РАНХиГС (Москва). Кравчук Вероника Владимировна – кандидат философских наук, доцент, заведующий кафедрой государственно-конфессиональных отношений Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы (Москва). Кублицкая Елена Александровна – кандидат философских наук, руководитель Центра социологии религии и социокультурных процессов ИСПИ РАН (Москва). Лактионова Наталья Яковлевна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Отделения экономических и политических исследований ИЭ РАН (Москва). Лебедев Сергей Дмитриевич – кандидат социологических наук, доцент, профессор, руководитель лаборатории «Социология религии и культуры» Центра социологических исследований НИУ «Белгородский государственный университет» (Белгород). Левашов Виктор Константинович – доктор социологических наук, руководитель Центра стратегических социальных и социально-политических исследований ИСПИ РАН (Москва). Локосова Мария Вячеславовна – аспирант кафедры онтологии и теории познания философского факультета МГУ им М. В. Ломоносова (Москва). Лопаткин Ремир Александрович – кандидат философских наук, старший научный сотрудник, Заслуженный деятель ССА – РОС, Почетный председатель Исследовательского комитета «Социология религии» РОС (Москва). Лункин Роман Николаевич – кандидат философских наук, ведущий научный сотрудник Института Европы РАН, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества ИЕ РАН, заместитель главного редактора журнала "Современная Европа", Портала «Религия и право» (Москва). Мерзликин Николай Васильевич – кандидат философских наук, заведующий Сектором социологических индикаторов и показателей ИСПИ РАН (Москва). Мчедлова Елена Мирановна – доктор социологических наук, ведущий научный сотрудник ИСПИ РАН (Москва). Мчедлова Мария Мирановна – доктор социологических наук, ведущий научный сотрудник Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН (Москва). Назаров Михаил Михайлович – доктор политических наук, главный научный сотрудник Центра социологии религии и социокультурных процессов ИСПИ РАН (Москва). Некрасов Сергей Владимирович – научный сотрудник Отдела оперативных исследований ИСПИ РАН (Москва). Новоженина Ольга Петровна – старший научный сотрудник Центра стратегических социальных и социально-политических исследований ИСПИ РАН (Москва). Осадчая Галина Ивановна – доктор социологических наук, профессор, Руководитель Объединенного центра исследования социальных и социально-политических процессов евразийской интеграции ИСПИ РАН (Москва). Осадчук Зоя Васильевна – исполнительный директор Научного Центра евразийской интеграции (Москва). Осипов Геннадий Васильевич – академик РАН, научный руководитель ИСПИ РАН (Москва). Пинкевич Василий Константинович – доктор исторических наук, профессор кафедры государственно-конфессиональных отношений РАНХиГС при Президенте Российской Федерации (Москва). Погосян Варгес Григорьевич – доктор социологических наук, профессор кафедры социологии РГСУ (Москва). Пруцкова Елена Викторовна – преподаватель кафедры философии религии и религиозных аспектов культуры Богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (Москва). Ростовская Тамара Керимовна – доктор социологических наук, профессор, зам. директора по научной работе ИСПИ РАН (Москва). Рогачёв Сергей Владимирович – доктор экономических наук, главный научный сотрудник Центра исследований и предотвращения угроз и рисков ИСПИ РАН (Москва). Рязанцев Сергей Васильевич – член-корреспондент РАН, доктор экономических наук, профессор, врио директора ИСПИ РАН (Москва). Селезнев Игорь Александрович – кандидат социологических наук, доцент, ведущий научный сотрудник Объединенного центра исследования социальных и социально-политических процессов евразийской интеграции ИСПИ РАН (Москва). Соколова Татьяна Дмитриевна - старший преподаватель Национальный исследовательский университет Высшая школа экономики (НИУ ВШЭ) (Москва). Склярова Виктория Андреевна – научный сотрудник лаборатории «Социология религии и культуры» Центра социологических исследований НИУ «Белгородский государственный университет» (Белгород). Сторчак Владимир Михайлович, доктор философских наук, профессор кафедры государственно-конфессиональных отношений РАНХиГС при Президенте Российской Федерации (Москва). Сухоруков Виктор Викторович – администратор Интернет-портала «Социология религии» (Белгород). Трофимов Сергей Викторович – кандидат социологических наук, доцент кафедры современной социологии социологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова (Москва). Узланер Дмитрий Александрович – кандидат философских наук, доцент РАНХиГС при Президенте Российской Федерации, главный редактор журнала «Государство, религия, церковь в России и за рубежом» (Москва). Уфимцева Екатерина Игоревна – кандидат социологических наук, доцент, доцент кафедры социологии социальной работы Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского (Саратов). Франчук Дарья Викторовна – младший научный сотрудник Центра социологии религии и социокультурных процессов ИСПИ РАН (Москва). Шаповалова Инна Сергеевна – директор Центра социологических исследований НИУ «Белгородский государственный университет» (Белгород). Шмидт Вильям Владимирович – доктор философских наук, профессор, зам. заведующего кафедрой государственно-конфессиональных отношений Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы (Москва). Шушпанова Ирина Сергеевна – кандидат социологических наук, доцент, ведущий научный сотрудник Центра стратегических социальных и социально-политических исследований ИСПИ РАН (Москва). ПРОГРАММА КОНФЕРЕНЦИИ 11.00 – 11.30 Регистрация участников ПЕРВОЕ ЗАСЕДАНИЕ 11.30 - 13.30 «Круглый стол» памяти ученого, социолога религии Ю. Ю. Синелиной: § Обзор научного наследия Ю. Ю. Синелиной. § Воспоминания об ученом коллег, общественных деятелей, родных Юлии Синелиной. 13.30-14.30 Перерыв (обед, кофе-брейк) ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ 14.30-16.30 Доклады Кублицкая Е. А. «Роль религий в обеспечении духовно-нравственного единства (в оценках населения регионов РФ)» (с презентацией). Мчедлова Е. М. «Роль лидеров религиозных организаций в упрочении духовно-нравственного единства». Лебедев С. Д. «Ценностно-рефлексивный (системно-динамический) подход к обоснованию критерия современной религиозности» (с презентацией). Пруцкова Е. В. «Религиозность верующих различных христианских конфессий в России: сравнительный анализ». Каргина И. Г «Современные вызовы познанию и измерению религиозного плюрализма». Мчедлова М. М. «Роль религии в современном обществе: институционные и ценностные ресурсы». Гаджимурадова Г. И. «Миграционная политика в странах Северной Европы: этноконфессиональный аспект». Селезнев И. А. «О причинах распространения идеологии религиозного экстремизма в деликвентных стратах (слоях) Западной Европы и России». Козлов М. «Христианская вероучительная доктрина и проблема экстремизма». Трофимов С. В. «Индивидуализм и формирование современных религиозных верований». Ростовская Т. К., Егорычев А. М. «Духовность и социальное служение в жизни современного российского общества». Белова Т. П. «Десекуляризм и (или) постсекуляризм: сравнительный анализ теорий П. Бергера и Ю. Хабермаса». Лункин Р.Н. «Методология качественных исследований: в поиске религиозных ценностей и политической роли религии». Соколова Т. Д. «Коммуникационные практики Русской Православной Церкви: информационно-целевой анализ». Афанасьев В. А. Протестная активность россиян в контексте их отношения к религии (по материалам мониторинга «Как живешь, Россия?». Новоженина О. П. «Особенности динамики социально-политических отношений между верующими и неверующими». ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ ВОПРОСЫ: К участию в конференции приглашаются все желающие. Адрес проведения конференции: г. Москва, Фотиевой ул., д.6, к.1 (проезд: ст. метро «Ленинский проспект» или «Октябрьская», далее любой наземный транспорт до остановки ул. Ляпунова). Адрес и телефон для вопросов и заявок: Координатор конференции Кублицкая Елена Александровна 8-916-558-68-28 eakubl@yandex.ru Секретарь конференции Некрасов Сергей Владимирович 8-915-383- 21- 95 sv_79@inbox.ru Программа, тезисы и доклады конференции будут размещены на сайтах: http://isprras.ru/ http://sociologyofreligion.ru/topic/9631/ http://eaisc.org По итогам конференции планируется издание сборника материалов.

Плач по Юлии Светлой памяти Юлии Синелиной Ой ты, Юля-Юлечка, Светлая головушка! Жизни всей не выпила Ты до дна – до донышка… Ой ты, Юля-Юлечка, Славны очи темные! Так любили белый свет, Да смежились, сонные… Ой ты, Юля-Юлечка! Только помянет тебя Да днепровская волна Дальше по-за Хортицей. Только ветер по степи Да пройдется до моря, Только тучи да прольют Слезы буйным дождиком. Исповедуют тебя Да небесны звездочки, Что не гаснут никогда Над землею милою. 7 апреля 2013 г.

Константину Битюгину Между горним и дольним, между Богом и миром Снятся в веке бездонном сны лукавым кумирам. Им не бьют в барабаны, воскуря ароматы, Но за сладким обманом, кто в рабы, кто в солдаты, Мы уходим, не зная, что вернемся не теми – Что, уже не играя, поглощает нас время, Что давно горизонты скрывают туманы, Где без лика и формы поднялись истуканы, Над землей нависая, чтобы сниться и сниться, И во снах узревая наши мысли и лица… И тому нет спасенья, кто, окутанный снами, Покорен наважденью, что зависло над днями. 2004

26 июля 2016 «Пусть помнят враги России день 9 мая!» – кричали участники петербургского «Бессмертного полка» в 2016 году. Это высказывание имеет смысл только в современном политическом контексте. За последние два года формы празднования 9 мая резко изменились. Для многих из праздника-воспоминания о славном прошлом день Победы трансформировался в утверждение военной мощи и славы в настоящем, наш ответ «им» на репутационные и экономические потери. Других такая «победная» коммеморация войны не устраивает. Александра Архипова и Анна Кирзюк Интернет-аудитория разделилась на два «воображаемых сообщества»: назовем их «сообщество-I» и «сообщество-II». Консолидация внутри «сообщества» происходит за счет общего языка, символов и политической позиции. И те, и другие ощущают себя потомками воевавших, но одни при этом чаще идентифицируют себя с победителями, а другие с – жертвами войны. В повседневной жизни представители обоих воображаемых сообществ молчат, но День Победы становится «точкой сборки» для каждого из них – об этом свидетельствуют ожесточенные споры, которые начинаются на страницах социальных сетей в преддверии праздника. В последние апрельские дни Facebook и Vkontakte наполнены постами на тему: надену или не надену я георгиевскую ленту, буду ли я участвовать в Бессмертном полку. Каждый определяется, на каком участке фронта этой символической войны он будет стоять. Даже нейтралитет в этой войне требует публичного выражения своей позиции. Почему такая война за войну происходит прямо сейчас? Пьер Бурдье описал культурное явление, названное им «унификация лингвистического поля». При создании общей государственной идеологии разные сообщества интегрируются в одно символическое поле и вынуждены пользоваться одним языком. В 2016 г. министр культуры Владимир Мединский прямо воплотил один из тезисов Бурдье на практике, заявив, что в нашем современном обществе не может быть разногласий в интерпретации главного праздника: У нас установилось общественное согласие в отношении собственной истории. Это согласие выражается очень просто и зримо – в «Бессмертном полке» <…> Великая Отечественная и поколение победителей канонизированы обществом – это то святое, что вообще не подлежит никакому обсуждению» Таким образом российская государственная идеология задает догматическое восприятие как самой войны, так и принципов ее коммеморации, не допуская никаких альтернативных трактовок. Праздник победы, согласно этой логике, это праздник интегрирующий, объединяющий всех представителей общества. Однако, согласно Бурдье, следствием унификации символического поля является борьба между разными сообществами за «правильную» интерпретацию символов, что приводит к конфликтному диалогу, который сейчас мы и наблюдаем. Насмешки в одном лагере вызывают корректировку символического поведения в другом, причем не всегда мы можем понимать, чья реплика первична, а чья – является реакцией. Линия фронта в этой символической войне – те практики, в которые участник дискуссии вовлекается или позволяет себя вовлечь. Обретение «языка противостояния» позволяет показать «своим», куда стрелять. Надписи на лобовом стекле «Можем повторить», «Спасибо деду за победу», георгиевские ленточки, «милитари-маскарад» – это язык «сообщества-I», на котором оно говорит о своей победе. Без этого сообщество не будет воспринимать себя как группа, и не будет опознаваться «врагом». 11 мая 2016 года, стоя в московской пробке, мы наблюдали, как иномарка с наклейкой «можем повторить» и георгиевской ленточкой яростно сигналила машине с украинскими номерами. В эту коммуникацию – 30-секундный акт агрессии – неожиданно включился третий автомобиль, тоже с георгиевской ленточкой. В этом году «война за войну» интенсифицируется настолько, что «сообщество-II» начинает говорить о своих противниках с помощью hate–speech. В преддверии праздника появляются специальные неологизмы, например, «победобесие», позволяющее высказаться максимально оскорбительно в адрес «чужих» символических практик, причем именно в праздничные дни. Участники «сообщества-I» не только солидаризируются с официальными нарративами о войне, но и участвуют в санкционированных государством акциях. В тоже время участники «сообщества-II» считают, что дорогие государственные торжества неуместны в ситуации экономического кризиса и подчеркивают это анекдотами: «По Красной площади проходит колонна замороженной накопительной части пенсии за 2014-2016 года. За ней четким строем идет мост через реку Лена». Представители «сообщества-I» надевают георгиевские ленты, обмениваются стандартными поздравительными открытками, заказывают в интернет-магазинах наклейки для автомобилей «На Берлин!», на праздничные гуляния 9 мая одевают в военную форму себя или своих детей. «Сообщество-II» демонстративно дистанцируется от символов, акций и ритуалов победы. В последние два года их «графическим лозунгом» становится призыв к бойкоту символов, столько важных для «сообщества-I». Именно осмеяние, граничащее с оскорблением, стало одним из самых продуктивных способов дистанцироваться от чужих символических практик. В преддверии праздника члены «сообщества-II» начинают активно размещать на своих страницах фотографии символического мира противника с ироническими комментариями. Можно снабдить скриншот рекламного «костюма победы» для младенцев заголовком «Новости предпраздничного дурдома» и таким образом предложить своим подписчикам посмеяться над практикой одевать детей в военную форму. Вот, например, бренд «Патриотка» изготавливает «кокошник победы» – головной убор из георгиевских лент и значков. Немедленно после этого появляется серия демотиваторов, где «кокошники» красуются на головах у премьера Медведева, байкера Хирурга и певца Кобзона. Активные члены «сообщества-I», впрочем, не остаются в долгу и постят карикатуры в стиле журнала «Крокодил», где хулители георгиевской ленты представлены в виде бесноватых. Особое неприятие в рядах «сообщества-II» вызывает использование символики победы с целями, далекими от коммеморативных, например, в рекламе. Коммерческий дизайн действует в рамках системы, где символы победы являются таким же означающим для 9 мая, как, скажем, елка – для Нового года. В результате георгиевская лента прикрепляется к собачьим ошейникам, изображается на упаковке продуктов, вывесках ночных клубов и даже становится лямками на вьетнамках. Ленинградский вокзал, 10 мая 2016 г. Между тем пользователи из «сообщества-II» видят в таких случаях недопустимое смешение кодов – низкого коммерческого и высокого коммеморативного и распространяют, например, картинки с ироническими комментариями, где георгиевская лента используется в рекламе ночных клубов. Накал страстей по поводу символов Победы в снижающем контексте привел к тому, что «сообщество-I» начало менять свою тактику: в социальных сетях распространилась визуальная инструкция с указанием «нормативного» способа ношения ленты. Но одна из самых болезненных точек противостояния для этих сообществ – это акция «Бессмертный полк», которая 9 мая прошла во многих городах России. Чтобы репрезентировать «Бессмертный полк» так, как его видит «сообщество-I» – акция всенародного единства и солидарности – в сети публикуются фотографии, подчеркивающие многолюдность шествия. Примерно также поступали участники оппозиционных митингов 2011-2012 годов. В то же время как представители «сообщества-II» доказывают неискренний характер акции. Например, демонстрируют, что в шествии «участвовали» не только портреты погибших на войне родственников, но и просто умерших родственников, а иногда и вовсе не родственников. Накануне события в сети появились фотографии, на которых в супермаркетах со скидкой или без продавались штендеры для «Бессмертного полка», при этом с уже вставленными фотографиями безымянных солдат. Фотография в магазине явным образом была поставлена в рекламных целях – обратить внимание покупателей на то, какого рода товар здесь продается и как его использовать. Однако «Сообщество-II» восприняло этот нейтральный коммерческий жест как свидетельство фальшивости предстоящей акции. В результате такие фотографии стали распространяться в сети в сопровождении иронических подписей, вроде: «А вы успели купить со скидкой свежих дедов к завтрашнему параду?».. Изначально «Бессмертный полк» воспринимался как внеполитическая коммеморация погибших во время Великой Отечественной войны. Однако в этом году прокурор Крыма Наталья Поклонская пришла на акцию с иконой Николая II, а депутат Никонов – с портретом своего деда Молотова. Такой поступок – признак произошедшего недавно изменения в содержании акции. Теперь для некоторой части общества акция стала способом публично продемонстрировать свою актуальную идентичность – историческую или политическую. Смысловые границы акции «растягиваются» и в другую сторону. Например, коммеморативная составляющая усиливается, но связывается с недавним прошлым: участники «Бессмертного полка» в ДНР несли портреты родственников, погибших во время конфликта на Юго-Востоке Украины. В юмористических текстах «сообщества-II» экспансия смысла – от коммеморативного к политическому – доводится до логического конца. В их текстах «Бессмертный полк» состоит из персонажей комиксов и фильмов, держащих в руках изображения других (никогда не существовавших в реальности) персонажей. Реакция на поступок Никонова была принципиально другой: его деду предсказуемо припомнили подписание в 1939 году пакта Молотова-Риббентропа. «Сообщество-II» распространяет пародийные слоганы «Деды подписали!» или «Деды дружили!» под фотографией депутата с его дедом. В этом противостоянии «сообщества-I» и «сообщества-II» парадоксальным образом ревнителем чистоты праздничных символов становится «сообщество-II». Именно его представители не только стараются придерживаться «высокого кода» в публичных репрезентациях памяти о войне, но и порицают смешение контектов. Поэтому они так рефлексируют над георгиевскими ленточками, которые они не носят, и над расширением смысловых границ акции «Бессмертный полк», на которую не ходят. Их «оружием» в войне за войну становится или смех, или моральное осуждение: У меня остается только один вопрос к властям: какого черта, все еще не принят закон об уголовной ответственности, за кощунство над Днем Победы? Над символами? Почему у нас за «оскорбление чувств верующих» вешают «трешечку» а за оскорбление памяти всего народа... Да просто не замечают этого оскорбления?! (…) Почему нет законодательной нормы тупо запрещающей использовать символику связанную с государственным праздником «День Победы» в коммерческих целях? Несмотря на высказывания министра культуры, конкуренция между сообществами I и II показывает не интегративный, а дезинтегративный характер современного праздника 9 мая: скажи мне, как ты празднуешь день Победы, и я скажу, кто ты. Только по инерции мы продолжаем называть этот новый праздник – наш день Победы. Исследовательская группа «Мониторинг актуального фольклора», РАНХИГС http://urokiistorii.ru/node/53357