Поиск по сайту

Регельсон Л.Л. Кто изображён на иконе "Троица" Андрея Рублёва? Из цикла "Пророчества древнерусских икон". Л.Р. Кто изображен на иконе "ТРОИЦА" Андрея Рублева? Икона Андрея Рублева «Троица» – вершина русского иконописного творчества, а по мнению некоторых специалистов, ей нет равных и во всем мировом изобразительном искусстве. Так или иначе, ее художественное значение неоспоримо. Что же касается содержания, то, пожалуй, нет иконы более загадочной. Речь идет о решении простейшего на первый взгляд вопроса: кто на ней изображен? В исследовательской литературе на этот счет существуют три гипотезы. Рассмотрим доводы "за" и "против", исходя из вероятных предположений о мировоззрении Андрея Рублева, о той богословской программе, которой он мог руководствоваться при создании этой иконы. И затем предложим нашу собственную, четвертую гипотезу. ГИПОТЕЗА ПЕРВАЯ На иконе непосредственно изображены три лица Св. Троицы: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой. Ее неубедительность очевидна. Ученик Феофана Грека, воспитанный в строгих традициях византийского богословия, Андрей Рублев не мог и помыслить о возможности непосредственного изображения ипостасей (лиц) «триединого Бога». Отступление в этом вопросе было тем более недопустимо, что еретики – антитринитарии выдвигали на первый план учение священного писания о невидимости и неизобразимости божества. На этом основании они доказывали, что никаких икон, изображающих Бога, вообще быть не может. ГИПОТЕЗА ВТОРАЯ На иконе изображен Иисус Христос «по божеству» в сопровождении двух ангелов. Эта гипотеза соответствует наиболее традиционному в XV веке толкованию данного иконографического сюжета. Согласно Библии (Быт. Глава 18), Авраама и Сарру, живших в дубраве Мамре, посетили три странника. После трапезы и возвещения им о скором рождении сына, двое странников отправились в близлежащие города Содом и Гоморру, которые за их крайнюю развращенность подлежали уничтожению, а третий остался с Авраамом. Церковный историк Евсевий Кесарийский (IV в.) описал икону, находившуюся в его время возле легендарного дуба в Мамре. На ней была изображена трапеза трех странников, которым прислуживают Авраам и Сарра (отсюда этот сюжет получил название «гостеприимство Авраама»). Объясняя, почему центральная фигура странника крупнее двух других, Евсевий писал: «Это и есть явившийся нам Господь, сам Спаситель наш... Сын Божий явил праотцу Аврааму, каков Он, и дал ему знание об Отце». Один из крупнейших учителей церкви Иоанн Златоуст (конец IV в.) подтверждает это толкование: «В куще Авраама явились вместе и ангелы и Господь их; но потом ангелы, как служители, посланы были на погубление тех городов, а Господь остался беседовать с праведником, как друг беседует с другом, о том, что намерен был сделать». Этим особым преимущественным положением одного из странников Златоуст объясняет обращение к ним Авраама в единственном числе: «Владыка! если я обрел благоволение пред очами Твоими...» Быт.18:3. Наиболее распространенный, в особенности на христианском Востоке, иконографический тип «Троицы» соответствовал именно такому толкованию. Оно подразумевается и в том византийском изображении, которое является ближайшим прешественником "Троицы" рублевского типа: на двойном портрете Иоанна Кантакузина, где он представлен одновременно как Император и как монах, которым он стал после потери трона. Вместе с Патриархом Филофеем (Коккиным) и богословом Григорием Паламой он он активно внедрял в византийком обществе "исихастскую" традицию: обожение души и тела благодатным энергиями Святой Троицы. Здесь средняя фигура изображена с крестчатым нимбом, что служит указанием на Иисуса Христа, а фигура справа от нас заметно увеличена – указаание на то, что она символизирует Бога-Отца, "одесную" (т.е. по правую руку) Которого сидит Христос. Доводы в пользу Гипотезы 2: а. Андрей Рублев в силу его подразумевающегося богословского «традиционализма» не мог отклониться от общепринятого византийского канона. б. Боковые ангелы изображены как бы в готовности к движению (собираются идти наказывать Содом и Гоморру), тогда как средний ангел, в отличие от них, пребывает в покое (остается беседовать с Авраамом). в. Светлая полоса, так называемый «клав», на хитоне среднего персонажа – знак его особого достоинства, отличающий Иисуса Христа от ангелов. Возражения против доводов в пользу Гипотезы 2: а. Андрей Рублев, не выходя за пределы византийской традиции, сумел наполнить ее новым смысловым содержанием. Икона «Троица» Андрея Рублева резко отличается от предшествующих ей памятников, – считает один из современных исследователей творчества Рублева Г.И.Вздорнов. – Она имеет полемическое содержание и, несомненно, была направлена против еретических толкований догмата». Это утверждение верно лишь отчасти. Известно, что Рублев в своих богословских «новшествах» опирался на авторитет Сергия Радонежского – «тайновидца Святой Троицы», как его именует житийная летопись. Изображение Троицы на главном клейме иконы "Архангел Михаил с деяниями" на 10-15 лет раньше «Троицы» Рублева, показывает, что направление духовного поиска было уже задано. Рублев завершает его, с гениальным совершенством реализуя замысел, родившийся до него и хорошо ему известный. б. Как заметил М.В. Алпатов, средний ангел не выделен в смысле отсутствия движения: у него приподнято правое колено, то есть, как и боковые ангелы, он готов встать. Гармоничное сочетание покоя и движения характерно для всех трех фигур и для композиции иконы в целом. в. Несмотря на стертость изображения, на хитоне правого ангела также просматривается клав зеленого цвета. Правда, на левом рукаве, а не на правом, как у среднего ангела. Дополнительные возражения против Гипотезы 2: г. На иконе отсутствуют Авраам и Сарра. Этим иконописец дает понять, что содержание иконы не привязано к библейскому эпизоду «гостеприимства Авраама». д. Если бы средний ангел изображал Иисуса Христа, то, в соответствии с иконописной традицией, его нимб был бы восьмиугольным или крестчатым. Простой круглый нимб свойствен изображениям ангелов или святых. е. Нимб среднего ангела заметно меньше, чем нимбы боковых ангелов, что явно противоречит предположению о его более высоком иерархическом положении. Соображение искусствоведа А. А. Салтыкова о том, что уменьшенный размер нимба среднего ангела служит для создания впечатления «глубины» и, следовательно, значительности фигуры среднего ангела, совершенно не убедительно. На иконе Андрея Рублева применена, в соответствии с иконописной традицией эпохи, не прямая, а обратная перспектива, то есть удаленные предметы изображаются крупнее чем близкие. Если бы иконописец хотел создать для средней фигуры впечатление «глубины», он сделал бы его нимб более крупным! К тому же этим было бы подчеркнуто превосходство Иисуса Христа над ангелами. На других иконах того времени нимб средней фигуры изображался либо того же размера, либо крупнее нимбов двух других фигур. ГИПОТЕЗА ТРЕТЬЯ На иконе изображены три ангела, понимаемые как «образ и подобие» Св. Троицы. Этой гипотезы придерживается большинство церковных богословов и некоторые искусствоведы. Как пишет, например, А.А.Салтыков: «В этом произведении художник изобразил, конечно, не сами ипостаси, а ангелов, в действиях и атрибутах которых они (ипостаси) проявляются». Доводы в пользу гипотезы 3: а. Основная богословско-полемическая задача Рублева состояла в наглядном изображении «равночестности» трех лиц Св. Троицы; это возможно лишь в том случае, если все три фигуры на иконе являются существами одной и той же природы, в данном случае – ангельской. В ранней иконографии Троицы идея равночестности выражалась в так называемом «изокефальном» типе икон, распространившимся на Западе еще с IV в. и встречавшимся на Руси в эпоху Рублева. В соответствии с этой задачей три фигуры имели одинаковые размеры и были расположены рядом на одном уровне. У Рублева идея «равночестности» выражена одинаковыми размерами и сферически-симметричным расположением фигур. б. Ангельская природа фигур на иконе обозначена крыльями и круглыми простыми нимбами. в. «Непривязанность» изображения к библейскому эпизоду позволяет изменить расположение фигур, символизирующих собой лица Св. Троицы. Средний ангел может пониматься как образ Бога Отца: его центральное положение соответствует в таком случае богословскому учению о Св. Троице как о «соборе равночестных лиц» и в то же время как о «монархии Отца». Такой точки зрения придерживалась, например, столь авторитетный искусствовед, как Н.А.Демина. Однако большинство исследователей (В.Н.Лазарев и др.) считают, что Рублев расположил образ Отца слева от нас, т.е. по правую руку от центральной фигуры, символизирующей Сына. Решающий довод: повелительный жест руки левого ангела, выражающий идею «монархии Отца». Оригинальный вариант отождествления лиц предложил архиепископ Сергий (Голубцов), подчеркнувший, что, согласно Символу Веры, Сын должен сидеть «одесную» Отца, то есть по правую руку от Него. Если в центре находится образ Сына, то ангел, символизирующий Отца, должен располагаться по левую руку от Него, то есть справа от нас. Возражения против Гипотезы 3: а. Во времена Рублева (как и до него) не существовало устойчивой церковной традиции, выделявшей трех ангелов, равных по своей значимости. В богослужебных и библейских текстах, в иконографии и церковных сказаниях четко выделяются не три, а два высших архангела – Михаил и Гавриил. Поставить с ними в ряд какое-либо третье ангельское имя затруднительно. Учитывая своеобразную «конкретность» богословского мышления той эпохи, трудно представить, чтобы Рублев, изображая трех ангелов как образ Св. Троицы, не задался вопросом – какие именно ангелы могут служить Ее символом? В связи с этим неизбежно вставал более принципиальный вопрос: может ли вообще собор трех ангелов любого чина нести в себе полноту образа Св. Троицы? Речь могла идти, конечно, не о полноте образа в смысле совершенства (никакая «тварь Божия», ни человек, ни ангелы не могли претендовать на это), но лишь в смысле внутренней структуры, самого принципа триединства. б. Крылья в иконографии рублевской эпохи нельзя рассматривать как однозначное указание на ангельскую природу. Так, среди византийских и русских икон XIV-XV вв. нередко можно встретить сюжет «Иоанн Предтеча – ангел пустыни», где пророк Иоанн изображен с крыльями. На некоторых иконах (в частности, на иконе «Страшный Суд» или «Апокалипсис») с крыльями нередко изображаются монахи-преподобные. Таким образом, крылья в иконографии – это общий символ духовности, они могут принадлежать как ангелам, так и святым, достигшим особой степени одухотворения своей человеческой природы. в. При любом способе отождествления лиц по-прежнему остается непонятным уменьшенный размер нимба среднего ангела. Будь он образом Сына или, тем более, Отца, такое его «умаление» по сравнению с двумя другими ангелами было бы ничем не оправдано. г. Чаша с головой тельца на престоле – безусловно, символ евхаристии, т. е. «причащения телу и крови» Иисуса Христа как человека. Если Андрей Рублев хотел изобразить именно ангелов, то непонятно, почему он подчеркивает евхаристический характер трапезы. В рамках церковной традиции мысль о причащении ангелов плоти и крови Иисуса Христа представляется совершенно недопустимой, поскольку сами ангелы плоти и крови не имеют. Конечно, в библейском описании «гостеприимства Авраама» указывается, что странники ели и пили, но в этом эпизоде ангельская природа странников явным образом никак не подчеркивается. В тексте Библии говорится, что к Аврааму пришли «три мужа», так что у Авраама не возникает сомнения, что это – три человека, для которых надо приготовить трапезу. В другом эпизоде жители Содома не опознают ангелов в двух странниках и принимают их за обыкновенных людей. Лишь благодаря пророческому прозрению Авраам постигает, что к нему явился Господь в сопровождении двух ангелов, принявших человеческий образ: в некоторых преданиях утверждается, что это были Михаил и Гавриил. Одна из возможностей богословского понимания этого эпизода заключалась в том, что ангелы временно «вселились» в каких-то конкретных людей, живших при Аврааме. Поскольку все изложенные гипотезы встречают серьезные возражения, мы позволим себе высказать еще одну, и попытаемся ее обосновать. ГИПОТЕЗА ЧЕТВЕРТАЯ На иконе Андрея Рублева изображены три человека, являющие собой образ Св. Троицы. Доводы в пользу Гипотезы 4: а. Согласно текстам Священного Писания и учению Церкви, среди всех сотворенных существ полнота образа Божия принадлежит исключительно человеку. «И сказал Бог, – повествует Библия – сотворим человека по образу Нашему, и по подобию Нашему... И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его...». Быт. 1:26-27. Про ангелов же говорится: «Они суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение». Евр.1:14. По учению отцов церкви, Бог, желая соединиться со своим творением, стал человеком, а не ангелом, именно потому, что только человек несет в себе полноту образа Божия и является «венцом творения». Вполне достоверно предположить, что для Андрея Рублева три человека, обретающие единство в духовной любви, представлялись наиболее совершенным и полным образом ипостасного единства Св.Троицы. В этом его должен был убеждать также один из важнейших новозаветных текстов – так называемая «первосвященническая молитва» Иисуса Христа во время «тайной вечери», где он впервые совершает евхаристию и причащает учеников (Ин. Главы 13 - 17). Обращаясь к Отцу со словами: «Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе», Иисус просит Отца об учениках: «Да будут едино, как Мы едино» Ин. 17:21-22. Икона Рублева служила, таким образом, зримым выражением новозаветного определения Бога: «Бог есть Любовь» 1 Ин. 4:8. б. Биограф Сергия Радонежского Епифаний Премудрый сообщает, что Сергий призывал «взиранием на единство святой Троицы побеждать страх перед ненавистной рознью мира сего». Единство Св. Троицы было для Сергия символом собирания воедино всех людей русской земли. Тот же Епифаний указывает, что Андрей Рублев свою прославленную икону «Троица» написал «в похвалу Сергию», по заказу игумена Никона, ближайшего ученика Сергия Радонежского. Можно утверждать, что в кругу преподобного Сергия возник определенный образ мыслей, самобытный стиль богословствования, и что Андрей Рублев являлся одним из выразителей на языке иконы богословской программы, сложившейся в этом кругу. Убеждение, что человеческая любовь, человеческое соборное единство является наивысшим воплощением Св.Троицы, должно было сообщить проповедям Сергия Радонежского и его последователей особое вдохновение и действенность. в. Получает естественное объяснение евхаристическая чаша, образующая духовный и композиционный центр иконы. Изображая ипостасное, личностное единение в любви, Рублев дополняет это духовное единение символическим образом единства телесного, достигаемого через причастие. Благодаря причастию, утверждает апостол Павел, «мы, многие, составляем одно тело во Христе» Рим. 12:5. г. Известна уникальная по своему богословскому содержанию икона Троицы конца XIV века, так называемая «зырянская», с рядом признаков, характерных для иконы Рублева: три фигуры за столомимеют одинаковые размеры; в центре стола евхаристическая чаша; древо расположено непосредственно за спиной средней фигуры, а не растет из горы, как обычно. Кроме того, у этой иконы есть две замечательные особенности. Во-первых, каждый из персонажей имеет крестчатый нимб, и,во-вторых, возле них помещены надписи на зырянском языке: у левого (от нас) "Сын", у центрального "Отец", и у правого "Дух"! Одинаковость нимбов указывает на тождественность природы трех изображенных лиц. Поскольку крестчатый нимб по традиции обозначал Иисуса Христа как человека, то отсюда можно сделать вывод, что «Сын» есть человек Иисус, тогда как «отец» и «дух» – два других, «равночестных» ему человека! На это указывает также надписание «отец», «сын» и «дух» вместо «Бог Отец», «Сын Божий» и «Дух Святой». Эта икона не представляет собой художественного шедевра, но ее принципиальное значение определяется тем, что она создавалась а крае, где в то время был епископом Стефан Пермский, знаменитый «просветитель зырян», ближайший соратник и друг Сергия Радонежского. Икона найдена среди личных вещей Стефана и, безусловно, написана по его заказу, если не им самим: надпись по-зырянски служила целям его проповеди. Можно с определенной уверенностью утверждать, что автор «Зырянской Троицы», как и Андрей Рублев, руководствовался богословскими идеями Сергия Радонежского. д. Работая вместе с Даниилом Черным в 1408 году во Владимире над росписью Успенского собора, Андрей Рублев имел возможность познакомиться с фреской Владимирского Дмитровского собора конца ХII века: «Авраам, Исаак, Иаков в раю». На этой фреске в центре изображен праотец Авраам, по правую руку – его сын Исаак, по левую – сын Исаака Иаков, ставший, согласно Библии, родоначальником двенадцати колен Израилевых. Даниил с Андреем, повторяя эту фреску, меняют расположение фигур: по правую руку от Исаака – Иаков, так что каждый оказывается по правую руку от своего отца. Поскольку в Библии часто употребляется именование «Бог Авраама, Исаака, Иакова», приводившееся учителями церкви в качестве доказательства троичности божества, то это изображение несло важную богословскую нагрузку. Авраам, Исаак, Иаков – три человека, являющие собой образ Св. Троицы. Центральное положение Авраама на фреске Дмитровского собора соответствовало основной идее богословского православного учения о Боге Отце как «источнике» Св. Троицы (Отец «рождает» Сына, Св. Дух «исходит» от Отца). Расположением фигур на фреске Даниила Черного и Рублева подчеркивается другое богословское утверждение: о том, что Сын Божий «восседает одесную Отца». Оба эти положения выражены в Никео-Цареградском («крещальном») символе веры, который верующие повторяют во время каждой литургии. В этих фресках Андрей Рублев имел дело с авторитетной церковной традицией, согласно которой три человека, связанные глубоким личностным и родовым единством, рассматривались как живой образ Св. Троицы. Развитие Гипотезы 4: Если на иконе Рублева изображены три человека, то неизбежно возникает вопрос: изображены ли здесь три святых человека вообще или три конкретных лица? В попытке ответить на этот вопрос мы вступаем в область предположений наиболее спорных, но в то же время наиболее интересных и важных... Наше предположение заключается в том, что Андрей Рублев изобразил три лица, которые он должен был считать высшими в иерархии человеческих ипостасей. Само наличие такой иерархии не могло вызывать сомнений у богослова той эпохи. «Иная слава солнца, – пишет апостол Павел, – иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе». «Так и написано, – продолжает Павел, – первый человек Адам стал душою живущею, а последний Адам есть дух животворящий... Первый человек из земли, перстный; второй человек – Господь с неба». 1 Кор. 15:41-47. Этот текст мог стать для Андрея Рублева ключевым. Итак, «первый человек» – праотец Адам, который, несомненно, среди всего человеческого рода имел наибольшие основания рассматриваться как ипостасный образ Бога Отца. «Второй человек», «Господь с неба» – это, конечно, Иисус Христос, который, согласно христологическому догмату, будучи Богом, послужил первообразом самого себя как человека. Кто же тогда «третий человек» – «последний Адам»? Помедлим с ответом на этот вопрос – рассмотрим сначала тему «Адам-Иисус» в контексте рублевской иконы. Параллель между «ветхим человеком» Адамом и «новым человеком» Иисусом часто встречается а текстах Нового завета, в догматических и литургических текстах, в творениях «отцов церкви» и церковных песнопениях. В иконографии человек Иисус Христос изображается рядом с Адамом в очень важном и распространенном в средние века сюжете – в иконе «воскресения Христа», которая иначе называется «сошествие во ад». Первое, что совершает Иисус Христос, сломивший «врата ада» – он выводит оттуда своего праотца Адама (вместе с Евой и рядом ветхозаветных праведников). В те времена довольно широко бытовало мнение, что это «изведение из ада» означало также телесное воскресение вместе с Христом целой плеяды ветхозаветных праведников. Адам и Ева, хотя и согрешили, но считались праведниками ввиду их искреннего покаяния. Это мнение подтверждалось текстом из евангелия от Матфея, описывающем события после смерти и воскресения Иисуса Христа: «И гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли, и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим». Мф. 27:52-5. Согласно средневековому преданию, гора Голгофа, на которой распяли Иисуса, была местом захоронения Адама. Это отражено в распространенном иконографическом сюжете: голова (череп) Адама под голгофским крестом. Согласно церковному преданию, капли крови Иисуса, впитавшись в землю, достигли костей Адама и воскресили его. Как и все его современники, безусловно веря этому преданию, Андрей Рублев должен был представлять себе Адама уже искупленным от греха, воскресшим телесно и пребывающим на небесах у престола Божия. Итак, Андрей Рублев имел достаточно оснований в церковной традиции для того, чтобы поставить рядом (точнее, посадить за одной трапезой) Иисуса и Адама. Проводимая в Новом завете параллель между этими двумя лицами указывала на их человеческую «равночестность», на равенство «масштабов» в соборной иерархии человеческого рода. Разумеется, Иисус Христос «по божеству» мыслился бесконечно превосходящим не только Адама, но и самого себя как человека. Иисус и Адам изображены на иконе в своих воскресших, одухотворенных телах, что и подчеркнуто наличием крыльев как символа одухотворенного естества. Возможно, что, изображая крылья, Рублев имел в виду также текст евангелия от Луки о воскресших людях: «и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам...» Лк. 20:36. Предложенное толкование позволяет дать непринужденное объяснение ряду символов в иконе Рублева. Дополнительные аргументы в пользу Гипотезы 4: а. Уменьшенный нимб над головой Адама служит напоминанием о первородном грехе; этим как бы «компенсируется» центральное и доминирующее положение Адама по отношению к Иисусу. Конечно, здесь показан образ отношения Бога Отца к Богу Сыну, и Сам Иисус, согласно преданию, оказывал сыновнюю почтительность даже к приемному отцу Иосифу, тем более к праотцу Адаму... И в то же время для христианского сознания Андрея Рублева необходимость как-то «умалить» Адама перед Иисусом должна была казаться очевидной. б. Каменные палаты над головой Иисуса символизируют церковь и его самого как «домостроителя» и главу церкви. Некоторые исследователи усматривают в расположении колонн анаграмму IН, т: е. Иисус Назорей – имя, подчеркивающее, что здесь изображен Иисус именно как человек, а не как Бог. в. Древо над головой Адама, скорее всего, отражает излюбленный сюжет русских иконописцев той эпохи: «древо Иессеево». В основании древа изображался всегда Адам, на его ветвях располагались ветхозаветные праведники. Иногда «древо Иессеево» мыслилось как родословная Иисуса, восходящая к Адаму. Возможно также, что это одновременно есть символ райского «древа жизни»,также связанного непосредственно с Адамом. г. Может быть дано объяснение цветовой символики иконы. Красновато-коричневый цвет хитона (нижней одежды) Адама символизирует «персть земную», из которой, согласно Библии, Бог сотворил Адама: «И создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лицо его дыхание жизни; и стал человек душою живою». Быт. 2: 7. Имя Адам в святоотеческих толкованиях часто переводилось с иврита как «красная земля», что и могло послужить основанием для выбора окраски хитона Адама. Клав на правом рукаве хитона, имеющий тот же цвет, что и крылья, возможно, указывает на «дыхание жизни», одухотворившее «персть земную». Голубой цвет хитона Иисуса символизирует его человеческую природу как природу «нового человека». Согласно церковному учению, Иисус-человек является по матери потомком («сыном») Адама; в то же время, будучи зачатым «не от семени мужа», но от Духа Святого, Иисус мыслился как родоначальник «нового человечества», в состав которого сыны Адама входят посредством причастия «телу и крови» Иисуса Христа. Происхождение Иисуса от Адама символизируется цветом жертвенного тельца (этот телец и есть Иисус Христос как Жертва) в евхаристической чаше, совпадающим с цветом хитона Адама. Голубой цвет гиматия (верхней одежды) Адама указывает на его принадлежность, через причастие, к «новому человечеству» Иисуса Христа. Золотистый цвет гиматия Иисуса символизирует его божественную природу: согласно Халкидонскому догмату, Иисус Христос понимался не просто как человек, но как Бог, который, оставаясь Богом, стал также и человеком. Нам остается самое трудное: дать истолкование третьему лицу, изображенному на иконе Андрея Рублева "Троица". Но это – тема следующей статьи. Советуем прочитать: ДЕМИНА Н.А. «Троица» Андрея Рублева. М. 1963. ЛАЗАРЕВ В.Н. Андрей Рублев и его школа. М. 1966. АЛПАТОВ М.В. Андрей Рублев. М. 1972. Либерий ВОРОНОВ (профессор-протоиерей). Андрей Рублев – великий художник Древней Руси. Богословские труды № 14. М. 1975. С. 77-95. ВЕТЕЛЕВ А. (профессор-протоиерей). Богословское содержание иконы «Святая Троица» Андрея Рублева. Журнал Московской патриархии 1972. № 8. С. 63-75; №10. С. 62-65. Архиепископ СЕРГИЙ (Голубцов). Воплощение богословских идей в творчестве преподобного Андрея Рублева. Богословские труды № 22. М. 1983. С. 3-67. ВЗДОРНОВ Г.И. Новооткрытая икона «Троицы» из Троице-Сергиевой лавры и «Троица» Андрея Рублева. Древнерусское искусство. Художественная культура Москвы и прилегающих к ней княжеств. XIV-XVI вв. М. 1970. С. 115-154. ИЛЬИН М.А. Искусство Московской Руси эпохи Феофана Грека и Андрея Рублева. Проблемы, гипотезы, исследования. М. 1976. САЛТЫКОВ А.А. Иконография «Троицы» Андрея Рублева. Древнерусское искусство XIV- XV вв. М. 1984. С. 77-85. Автор: Л.Л.Лебедев (Лев Регельсон) Наука и Религия 1988 г. №10 Андрей Чернов. ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА? ТАЙНОПИСЬ В ТРОИЦЕ АНДРЕЯ РУБЛЕВА. http://chernov-trezin.narod.ru/TROICA.htm А.Чернов, следуя Н.А.Деминой, принимает то же истолкование фигур, что в Зырянской Троице, и подробно анализирует монограмму IН. К сожалению, я только недавно узнал об этой ценнейшей статье, опубликованной еще в 1989 г. ЛР 2011 г. ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Троица. Преп. Андрей Рублев. 1420-е гг. Третьяковская галерея. Гостеприимство Авраама. Кон. 12 в. Фреска монастыря Иоанна Богослова на о. Патмос. Гостеприимство Авраама. Афины, кон. 14 в. Двойная икона: Иоанн - Император и монах. Парижская национальная билиотека. Миниатюра из Богословского сборника Иоанна IV Канатакузина, 1375 г. "Отличительными особенностями изображения Троицы на данной миниатюре, характеризующими ее иконографическую новизну, является отсутствие фигур предстоящих Авраама и Сарры, а также наличие крестчатого нимба только у среднего ангела и далеко выступающий на передний план престол правого (от зрителя) ангела." Кантакузин в 4 Слове против иудеев пишет: «Желая показать, что Бог Отец безначален, человек же, которого его Сын Слово воспринял, имеет начало во времени, пророческое слово говорит: «сиди» (Пс. 109, 1), — являя таким образом свойственную плоти способность сидеть и пребывать, а с помощью образа седалища — величие чести. Воспринятая ведь Господом от нас плоть благодаря соединению с Божеством и освятилась, и сидения по правую руку от Бога Отца удостоилась» О.Г.Ульянов http://www.icon-art.info/book_contents.php?book_id=26 Далее О.Г, Ульянов продолжает: "Таким образом, согласно трактовке Иоанна-Иоасафа Кантакузина, правый (от зрителя) ангел Святой Троицы идентифицируется со Спасителем." ЛР, 2012г. Таким образом, О.Ульянов рассматривает среднего Ангела как образ Св. Духа, а левого (от нас) - как образ Отца. Однако ему не удалось доказать, что такая трактовка принадлежит Кантакузину, хотя его аргументы заслуживают серьезного внимания. Мы все же полагаем, что наши аргументы по поводу Троицы Рублева, доказывающие иное расположение персонажей, следует перенести также на те иконы, которые послужили для Рублева прототипом изображения Св.Троицы. Принесенный митр.Киприаном на Русь новый способ изображения, несомненно, сопровождался соответствующим толкованием, которое скорее всего, было сохранено как Рублевым, так и до него автором иконы "Архангел Михаил с деяниями". Отметим, что митр. Киприан был лично знаком с Сергием, руководил работой над иконой "Арх. Михаил", Андрей Рублев был при нем "митрополичьим иконником". Увеличенный размер левого (от нас) ангела можно рассматривать как способ подчеркнуть особую роль в грядущую эпоху князя Михаила, как человека, служащего высшим образом Третьего Лица Св.Троицы. Если это рассуждение верно, то надо признать, что преп. Сергий, а затем авторы русских икон "Троица" и "Архангел Михаил с деяниями" лишь углубили новое откровение о Троице, восходящее к Кантакузину, Паламе и Филифею! Троица. Коптская икона 6 в. Гостеприимство Авраама. Мозаика 532-547 гг. Церковь Сан-Витале, Равенна. Гостеприимство Авраама. Мозаика 532-547 гг. Церковь Сан-Витале, Равенна. Деталь. Крылатые монахи. Страшный Суд. Новгород 15 в. Фрагмент. Иоанн Предтеча - Ангел пустыни. Троица Зырянская, нач. 14 в. Предполагаемый автор: преп. Стефан Пермский. Троица Зырянская.Фрагмент. Н. А. Демина ... только указывает, что «нимбы всех трех ангелов отмечены перекрестиями с обычными греческими буквами, обозначающими Христа. В руках ангелов свитки, и, кроме того, на фоне возле них киноварные надписи на зырянском языке: у левого (от зрителя) “и Пи”, то есть “и Сын”, у правого (от зрителя), “и Пылтос”, то есть “и Дух”, надпись у среднего до реставрации читалась «Аи», то есть “Отец»...”». Вывод исследовательницы: «Расположение ангелов Зырянской Троицы очень близко к Троице Рублева, и, вероятно, значение их одинаково». http://chernov-trezin.narod.ru/TROICA.htm Авраам, Иссак, Иаков в раю. Андрей Рублев и Даниил Черный. Фреска 14 в. Владимир, Успенский собор. Сошествие во ад. Нач.15 в. Псковская школа. Абрис «палат Авраама» – зрительная реминисценция другого иконного изображения – таблички креста с надписью Пилата: «Иисус Назорей, Царь Иудейский» (От Иоанна. 19; 19). Монограмма IНЦИ и является колоннами рублевского храма. Мы ясно различаем лишь две буквы: левая от зрителя колонна – «I», а справа комбинация из колонны и колонки дают «Н». Буква «Ц» появляется как синтез «I» и «Н». Недаром нижний штрих горизонтальной перекладины «Н», если его мысленно продолжить, составит касательную к окружности венца. Верхняя часть этой окружности и соединяет две первые буквы монограммы в третью. Последняя буква монограммы – «И восьмеричное». В это время «Н» и «И» становились уже столь неразличимы в своих написаниях, что обычное для устава «И» с горизонтальной перекладиной было и в частичных лигатурах очень удобно для объединения его с «Н». Этим и воспользовался Андрей Рублев. Сейчас, когда реставраторы «перемыли» этот фрагмент, видны поиски иконописца – две или три его предварительные попытки найти оптимальное положение горизонтали, при котором не разрушалось бы ни «Н», ни «Ц». И в конце концов Рублев его нашел. http://chernov-trezin.narod.ru/TROICA.htm Поклонение Кресту. Нач. 12 в. В основании - голова Адама. Источник: http://www.regels.org/Rublev-Trinity-.htm P.S. Подбор материала и инициатива его размещения - С.Д. Лебедев.