Поиск по сайту

22.02.2015 Как и в прошлые годы, в 2014 году, именно неадекватная научно-теоретическая разработанность проблематики свободы совести и светскости государства предопределили системный характер нарушений в данной области. Неадекватное законодательство, антиконституционная политика российской власти, корпоративные интересы доминирующих конфессий, беспринципность религиозных лидеров, зависимость СМИ, неадекватность судебной системы и правозащиты и т.п. – это важные, но производные от кризиса научного понимания свободы совести. Статья 4 Конституции Российской Федерации определяет, что суверенитет Российской Федерации распространяется на всю ее территорию, а Конституция Российской Федерации и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации. Федеративное устройство Российской Федерации основано на ее государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, равноправии и самоопределении народов в Российской Федерации. Во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Российской Федерации между собой равноправны (ст. 5). Кроме того, в статье 11 Конституции РФ говорится, что государственную власть в Российской Федерации осуществляют Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации. Соответственно, государственную власть в субъектах Российской Федерации осуществляют образуемые ими органы государственной власти. Разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации осуществляется Конституцией РФ, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий. Указанный выше подход подтверждает принцип разделения государственной власти в Российской Федерации на законодательную, исполнительную и судебную (ст. 10), а также ее светский (мировоззренчески нейтральный) характер (ст. 14). Особо подчеркивается, что органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны (ст. 10). Следует отдельно отметить, что смысл и содержание деятельности законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления обеспечиваются правосудием и должны быть направлены на реализацию прав и свобод человека и гражданина (ст. 18). Конституционный принцип светскости государства (ст. 14) является одной из основ конституционного строя Российской Федерации и важнейшей гарантией реализации свободы совести (ст. 28). Это значит, что нарушения светскости государства направлены на подрыв основ конституционного строя России и неизбежно ведут к проблемам реализации прав человека и свободы совести, в частности. В указанном выше контексте, в Российской Федерации были выявлены системные нарушения принципа светскости государства, осуществляемые с целью удержания власти и реализуемой посредством коррумпированных отношений государства с религиозными объединениями. Системообразующим фактором коррупции в области отношений государства с религиозными объединениями является государственная политическая элитно-властная (верхушечная) коррупция, связанная с принятием решений имеющих самую высокую цену – удержание власти, и относящаяся как к отношениям государства с религиозными объединениями, так и к избирательному процессу. Фактически свобода совести подминается религиозной политикой и поглощается системной коррупцией в области отношений государства с религиозными объединениями. Таким образом, ситуация в области религиозной свободы определяется, прежде всего, государственной религиозной политикой, в том числе продолжением тенденций формирования антиконституционного и коррупциогенного законодательства. И только затем можно говорить о неисполнении законодательства, некомпетентности, злоупотреблениях и коррупции региональных чиновников, приводящих к нарушениям прав верующих и религиозных объединений. В этих условиях вызывает сомнения возможный положительный эффект реализации Федеральной целевой программы «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014−2020 годы)». ФЦП. «Программа обеспечит координацию государственной национальной политики, выработку региональных стратегий этнокультурного развития, поддержку диалога между органами государственной власти и общественными национальными и религиозными объединениями», — отмечается на сайте. В ноябре 2014 года стало известно, что РПЦ МП получит из федерального бюджета около 2 млрд рублей на создание духовно-просветительских центров. 958 млн руб. из федерального бюджета будет направлено на создание духовно-просветительских центров в 2015 году, сообщил в середине ноября замминистра культуры Владимир Аристархов в ответ на вопросы депутатов-единороссов (письмо есть у РБК). Эти деньги выделяются по федеральной целевой программе «Укрепление единства российской нации» (вся программа на 2015 год – 1,4 млрд руб.) и предназначены «НКО в сфере духовно-просветительской деятельности». Первоначальная редакция программы, утвержденной правительством в 2013 году, предусматривала мероприятия, направленные на поддержание межнационального мира. Но в марте 2014 года в программе появилась новая строка – о финансировании духовно-просветительских НКО. А в мае были распределены первые 1,1 млрд руб. – их получили 23 духовно-просветительские НКО. На сайте Минрегиона, распределявшего деньги, опубликован список победителей. Во всех случаях, кроме одного, порядка 25–30 млн руб. получили организации, учрежденные местными православными епархиями Тверской, Саратовской, Иркутской областей, а также Дагестана, Мордовии, Северной Осетии и др., показало исследование РБК на основе данных реестра НКО Минюста и СПАРК. Единственным исключением стало нижегородское АНО «Храмостроитель», учредителями которого выступили «граждане России». Но и его директор Александр Глазкин имеет прямое отношение к РПЦ – он архиерей Лысковской епархии. Все получатели субсидий зарегистрированы незадолго до конкурса – в декабре 2013 года – феврале 2014 года; в названиях 21 из 23 организаций присутствуют слова «строительство» или «реставрация». Где-то духовно-просветительские центры нужно построить, а где-то создать, объясняет строительно-реставрационную направленность получателей средств руководитель департамента межнациональных отношений Минрегиона Александр Журавский (Минрегион сейчас ликвидируется, компетенция департамента перешла Минкультуры). В январе 2015 года глава Минкультуры России В. Мединский сообщил, что в прошлом году ведомство направило на восстановление церковных памятников более 6 млрд руб. Как передает ТАСС, об этом министр заявил, выступая на XXIII Международных рождественских чтениях в Кремлевском дворце, сообщает 21 января "Газета.Ru". «За прошедший год министерство выделило из бюджета более 6 млрд руб. на восстановление 255 памятников культурного наследия, находящихся в пользовании Русской православной Церкви», — рассказал глава Минкультуры. По его словам, ведется активная работа по передаче объектов, ранее принадлежащих Церкви, «которые зачастую используются светскими владельцами не самым лучшим образом», Московской патриархии. В частности, отметил министр, достижением является выезд Литературного музея из древнего Высокопетровского монастыря в центре Москвы. «Это освобождение помещений произошло ко взаимному удовольствию: музей получил замечательное новое здание, а монастырь будет серьезно реставрироваться и восстанавливаться», — подчеркнул Мединский. В указанном ключе, анализ современных антиконституционных тенденций в сфере взаимоотношений Российской Федерации и религиозных объединений (использование религии для политических нужд, нарушения принципа светскости государства, государственная ксенофобия, массовые системные нарушения свободы совести и пр.) дает тревожные основания предполагать, что деньги российских налогоплательщиков пополнят бюджет системной коррупцией в области отношений государства с религиозными объединениями и приведут к ухудшению ситуации. Анализ законотворческого процесса выявил продолжение и усиление антиконституционных тенденций, предполагающих законодательное закрепление с одной стороны – системы «специальных» государственных льгот и привилегий (в том числе прямое государственное финансирование в целом ряде областей) для «основных» религиозных организаций, а с другой – неправомерных ограничений в отношении «неосновных». Среди застарелых проблем законодательного уровня следует напомнить следующие: — в целом правовой институт свободы совести в Российской Федерации является неадекватным, коллизионным, дефектным, основанным на юридически некорректных принципах и понятийном аппарате; — в частности, подмена свободы совести свободой вероисповеданий приводит к очень сильной зависимости реализации конституционного права от отношений государства с религиозными объединениями, а права «неверующих» фактически находятся вне правового поля; — отсутствие эффективной системы гарантий, и, прежде всего, трудности в понимании (не говоря о практической реализации) принципа светскости государства; — ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» противоречит Конституции Российской Федерации и нормам международного права; — в ряде субъектов Российской Федерации законодательство (например, Закон РД «О противодействии ваххабистской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан») противоречит федеральному, а также Конституции Российской Федерации и нормам международного права; — существование института государственной религиоведческой экспертизы, в т.ч. Экспертного совета для проведения государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации, научно-консультативного Совета по изучению информационных материалов религиозного содержания на предмет выявления в них признаков экстремизма при Министерстве юстиции Российской Федерации, а также экспертных советов при органах исполнительной власти в субъектах Российской Федерации противоречит Конституции Российской Федерации и нормам международного права; — существование ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», списков «экстремистских» организаций и литературы противоречат Конституции Российской Федерации; — соглашения (договоры) государственных органов различных уровней и религиозных организаций находятся вне правового поля и противоречат Конституции Российской Федерации; — Федеральный закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в федеральной и муниципальной собственности» противоречит Конституции Российской Федерации; — преподавание конфессионально ориентированных дисциплин в государственной (муниципальной) системе образования противоречит Конституции Российской Федерации; — - введение института войсковых священников в Вооруженных Силах России противоречит Конституции Российской Федерации; — поправки, направленные на защиту «чувств верующих» противоречит Конституции Российской Федерации. Следует особо отметить, что реализация Федерального закона «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в федеральной и муниципальной собственности» влечет неправомерную растрату огромных государственных ресурсов. РПЦ МП просит Росимущество расширить список зданий, которые могут быть переданы в ее собственность. Помимо храмовых комплексов, список могут пополнить синодальные типографии, православные приюты и епархиальные женские училища и доходные дома, которые РПЦ МП может сдавать в аренду. Следует в очередной раз отметить, что инструментом наиболее массовых и системных преследований служит Федеральный закон N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности" (с изменениями и дополнениями) и набирающая обороты бессмысленная, беспощадная и антиправовая по своей сути борьба с так называемым «религиозным экстремизмом». Анализ ситуации 2014 года в области свободы убеждений, совести и религии выявил дальнейшее углубление кризиса реализация свободы мировоззренческого выбора, обусловленного деятельностью всех ветвей государственной власти. Системные антиконституционные процессы на законодательном уровне не могли не предопределить массовых системных нарушений прав и свобод человека на уровне деятельности органов государственной власти, правоприменения и судебной практики. Помимо многочисленных нарушений свободы вероисповедания и роста ксенофобии и нетерпимости, неверующие так же чувствуют себя ущемленными, в том числе и в связи с продолжением незаконной практики государственного финансирования деятельности некоторых религиозных объединений. Полагаю, что особого упоминания заслуживает роль российских правоохранительных органов в недобром деле нарушений конституционных прав верующих и религиозных объединений. Весьма обширными полномочиями по противодействию «экстремизму» обладают ФСБ и МВД. Силовыми ведомствами создается база данных, целью создания которой, среди прочего, является «оперативный контроль» за «экстремистски» настроенными членами религиозных объединений. Все это предопределяет массовые преследования их представителей. Как правило, по рапорту центра «Э» или ФСБ РФ возбуждается уголовное дело по которому следствие ведет Следственный Комитет или ФСБ РФ. Затем назначается и проводится комплексная религиоведческая психолого-лингвистическая судебная экспертиза на основании которой суд под давлением ФСБ признает любые материалы, человека или организацию «экстремистским». Проведенное исследование позволяет определить основные проблемы, с которыми сталкиваются религиозные объединения: неправомерные ликвидации (попытки ликвидации); неправомерные ограничения в распространении текстов и печатных изданий; проблемы приобретения помещений и земли под строительство культовых сооружений; неправомерные препятствия в проведении публичных мероприятий; неправомерные ограничения деятельности религиозных объединений, лидеры которых являются гражданами иностранных государств; неправомерное вмешательство органов власти и местного самоуправления в деятельность религиозных объединений; проблемы возвращения законной собственности религиозных объединений; распространение недостоверной и порочащей информации о деятельности религиозных объединений. Полагаю, что особую опасность для общества представляют ксенофобия и неправомерное насилие со стороны силовых структур государства по отношению к членам религиозных организаций. Нередко имеют место преследования за мировоззрение (мыслепреступление), а не за противоправные деяния, Считаю, что антиконституционная политика конфессиональных предпочтений федерального центра является основной причиной поддержки сепаратистов значительной частью населения, что чревато не только затяжными вооруженными конфликтами, но и сопряженным с насилием распадом федеративной системы России. Крайне опасными представляются тенденции в сфере «взаимодействия» «традиционных религиозных объединений» и «силовых» ведомств. Указанные тенденции способствуют созданию и воспроизводству атмосферы ксенофобии, нетерпимости, разобщения по мировоззренческому признаку, а в конечном итоге приводят к преследованиям, как на уровне коллективов «силовых» структур, так и на государственном уровне. В указанном ключе, представляется, что противодействие преступным проявлениям на Северном Кавказе и других регионах РФ должно разрабатываться на основе соблюдения конституционных принципов свободы совести и светскости государства, и вне зависимости от того, какими мотивами эти проявления прикрываются. Кроме того, в 2014 году были отмечены насилие и вандализм на почве ксенофобии и нетерпимости по мотивам религии или убеждений: угрозы, нападения, избиения людей; поджоги, погромы и другие акты вандализма, в том числе по отношению к культовым сооружениям; акты вандализма в отношении мест захоронений. В различных регионах России продолжились протестные выступления, связанные с нарушениями принципа светскости государства и равенства религиозных объединений. Например, 14 декабря 2014 года в отеле "Метрополь" в Москве состоялась общественная конференция "Религии и безопасность государства и общества", участники которой приняли обращение. […] 9 сентября 2014 года в Москве состоялся очередной митинг противников незаконной застройки природных комплексов. […] Усиление выступлений против сращивания государства с религиозными объединениями совпало с продолжением угроз, преследований и насилия в адрес сторонников свободы совести, светскости государства и критиков клерикальной идеологизации государства. На фоне попустительства власти и поощрения функционеров РПЦ МП продолжается насилие «православных активистов». Ранее, тогда еще заместитель главы отдела внешних церковных связей РПЦ МП Всеволод Чаплин заявлял о существовании «списка врагов» РПЦ МП и предлагал сформировать «православные народные дружины». […] Имеются основания полагать, что агрессивная и не всегда адекватная позиция функционеров РПЦ МП вытекает из покровительства российских властей. По результатам анализа положения конкретных религиозных направлений, прежде всего, следует отметить продолжение массовых системных неправомерных преследований мусульман и политику вмешательства власти в дела ислама. Можно говорить не только о преследованиях конкретных течений в исламе, но вообще любых, не подконтрольных официальным духовным управлениям. В частности, в заявлении руководителя программы ПЦ «Мемориал» по противодействию фабрикации уголовных дел об «исламском экстремизме» В. Пономарева говорится о продолжении масштабной антиисламской кампании силовиков России, жертвами которой могут стать сотни мусульман. […] В целом же, нарушениям в России подвергаются не только права верующих и религиозных объединений, но и подавляется свобода мировоззренческого выбора как таковая, размываются демократические принципы светскости государства, составляющие основу конституционного строя. Это притом, что в соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации, права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием», а статья 19 декларирует, что все равны перед законом и судом. По ст. 118 Конституции России правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, который должен защитить свободу совести от многочисленных нарушений. Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Ст. 125-127 Конституции России определяют место, занимаемое высшими судами в судебной системе, а также место подчиненных им судов. Ст. 125 определяет особый статус Конституционного Суда Российской Федерации как судебного органа призванного толковать Конституцию РФ, контролировать конституционность законов и иных правовых актов. Несмотря на то, что Конституционному суду не подчиняются напрямую никакие суды, его решения имеют значение для всех судебных органов и влияют на судебную практику в целом. Ст. 126 Конституции России гласит, что Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным делам общей юрисдикции, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики. Но на практике судебная система России также была замечена в вынесении не вполне правосудных решений, в значительной мере обусловленных системной клерикальной идеологизацией государственных институтов. В частности, культовые сооружения РПЦ МП построены на территории судов в Москве, Санкт-Петербурге, Челябинске, что предопределяет предвзятые судебные решения в отношении религиозных объединений. Конституционный Суд РФ не дал надлежащей оценки антиконституционному законодательству в сфере свободы совести, что предопределило вопиющую неэффективность всей судебной системы России в деле защиты свободы совести. Массовые системные нарушения свободы совести в России вынуждают жертв обращаться в Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге. […] Несмотря на ряд адекватных оценок текущей ситуации и защиту отдельных религиозных организации, защита конституционной свободы совести Аппаратом Уполномоченного по правам человека в РФ является в лучшем случае половинчатой и недостаточной, что говорит о необходимости реформирования Отдела защиты свободы совести. Представители Общественной палаты РФ почти ничего не делают для защиты свободы совести, но регулярно инициируют не вполне конституционные инициативы (например, по борьбе с «экстремизмом» и «тоталитарными сектами»). Прокуратура РФ не только не предпринимает адекватных мер для защиты, но, напротив, под предлогом борьбы с «экстремизмом» многие годы выступает инициатором системных нарушений конституционной свободы совести в Российской Федерации. Можно сделать вывод, что деятельность государственных и неправительственных правозащитных структур в области свободы совести нельзя считать адекватной и достаточной. Как и в прошлые годы, в 2014 году пропитанная дискриминацией и ксенофобией государственная информационная политика является весомым фактором роста насилия на почве нетерпимости в обществе. В СМИ вышло значительное количество материалов, так или иначе эксплуатирующих негативный социальные ярлыки «секта», а также связывающих противоправную деятельность с мировоззренческой сферой, распространяющих недостоверную и порочащую информацию и религиозных объединениях. На основании проведенного исследования можно сделать вывод, что реализация свободы совести в современной России находится в глубочайшем системном кризисе, неразрывно связанным с крушением демократических ценностей и институтов. Кризис реализации свободы совести лежит в основе деструктивных процессов на Северном Кавказе и в других регионах России, чреватых социальной катастрофой и распадом федеративной системы нашей страны. Представляется актуальным сформулировать ряд первоочередных мер, явно недостаточных, но необходимых для прекращения имеющих место в Российской Федерации массовых системных преследований и дискриминации по мотивам мировоззренческой принадлежности. Итак, в современной России необходимо следующее: — полностью отменить «антиэкстремистское» законодательство: ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», изменения в законодательство всех уровней, внесенные в связи с его принятием, соответствующее законодательство субъектов Российской Федерации, а также списки «экстремистских» организаций и литературы; — расформировать «антиэкстремистские» структуры; — упразднить институт государственной религиоведческой экспертизы, в т.ч. Экспертный совет для проведения государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации, научно-консультативный Совет по изучению информационных материалов религиозного содержания на предмет выявления в них признаков экстремизма при Министерстве юстиции Российской Федерации, а также экспертные советы при органах исполнительной власти в субъектах Российской Федерации; — отменить соглашения (договоры) государственных органов различных уровней и религиозных организаций; — отменить правовые нормы, направленные на введение преподавания конфессионально ориентированных дисциплин в государственной (муниципальной) системе образования Российской Федерации; — отменить введение института войсковых священников в Вооруженных Силах России; — отменить Федеральный закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности» и прекратить незаконную передачу государственной собственности и культурных ценностей религиозным объединениям; — отменить ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан, осквернению объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест религиозных обрядов и церемоний»; — остановить тенденции трансформации законодательства, направленные на ужесточение контроля за деятельностью религиозных объединений. В указанном выше ключе следует отметить, что для изменения ситуации к лучшему необходима системная работа независимых экспертных и правозащитных организаций на всех уровнях: научно-теоретическом и образовательном; законодательном; деятельности органов государственной власти, правоприменения и судебной практики; правозащитном; средств массовой информации. Среди стратегических направлений для изменения ситуации к лучшему необходимо следующее: — разработка современной теоретико-правовой модели свободы совести на основе новой парадигмы (модели), устраняющей противоречия основополагающих принципов и понятийного аппарата; — реформирование универсальных международно-правовых документов в сфере свободы совести на основе современной теоретико-правовой модели; — реформирование региональных международно-правовых документов в сфере свободы совести на основе современных теоретико-правовой модели и универсальных международно-правовых документов; — реформирование внутригосударственного правового института свободы совести на основе современных теоретико-правовой модели и международно-правовых документов; — формирование и совершенствование международно-правовой и внутригосударственных систем гарантий реализации свободы совести на основе принципа мировоззренческого нейтралитета государства. Кроме научной разработки и совершенствования нормативно-правовой базы законодательства о свободе совести и светскости государства необходимо следующее: — совершенствование правоприменительной практики; — необходимо отменить неправосудные решения судов и реабилитировать жертв неправомерных преследований по мотивам мировоззренческой принадлежности; — приведение государственной политики в области свободы совести в соответствии с Конституцией России и прекращение антиконституционной религиозной политики государства; — соблюдение принципов светскости государства, равенства религиозных объединений, идеологического многообразия; — разработка и реализация антикоррупционной стратегии в отношениях государства с религиозными объединениями; — прозрачность, публичность, информированность общественности относительно области отношений государства с религиозными объединениями; — приведение пропитанной дискриминацией и ксенофобией государственной информационной политики в соответствие с Конституцией России; — адекватное освещение проблематики свободы совести и светскости государства СМИ; — преодоление доминирования в сфере свободы совести интересов власти и приближенной к ней конфессиональной бюрократии; — восприятие идеалов свободы совести и светскости государства религиозными объединениями; — религиозным объединениям необходимо дистанцироваться от политики и противодействовать политизации религии и клерикализации политики; — религиозным лидерам необходимо осознавать ответственность перед последователями и обществом; — религиозным лидерам необходимо помнить, что принадлежность мировоззренческих организаций к институтам гражданского общества определяется, прежде всего, их независимостью от даров государства; — религиозным объединениям необходимо предавать гласности факты нарушений в области свободы совести и использовать правовые механизмы для защиты нарушенных прав; — необходимо восприятие идеалов свободы совести политическими лидерами, движениями и партиями; — политическим движениям и партиям необходимо провести ревизию и реформу программных документов на предмет корректировки вопросов, связанных со свободой совести, толерантностью, ксенофобией; — политическим движениям, партиям и их лидерам необходимо отказаться от ксенофобских штампов и риторики, направленных на эксплуатацию этноконфессиональных различий и понятий, разжигающих рознь и нетерпимость таких как «традиционные»-«нетрадиционные» религиозные организации, «секты», «тоталитарные секты», «духовная безопасность», «экстремизм», «религиозный экстремизм», «исламский терроризм», «ваххабизм» и т.п.; — реформирование деятельности государственных правозащитных структур в области защиты свободы совести; — устранение тематического пробела в области защиты свободы совести правозащитными НПО; — проведение регулярных мониторинговых исследований в области свободы совести, светскости государства и области отношений государства с религиозными объединениями, включая долгосрочные тенденции концептуального характера и трансформацию законодательства; — системная просветительская работа по вопросам свободы совести и светскости государства в обществе. Думаю, что для изменения ситуации к лучшему необходима системная работа независимых экспертных и правозащитных организаций на всех уровнях: научно-теоретическом и образовательном; законодательном; деятельности органов государственной власти, правоприменения и судебной практики; правозащитном; средств массовой информации. Считаю, что актуальность упомянутой работы возрастает в условиях обострения финансово-экономического кризиса. Нарушения конституционных светскости государства и свободы совести, и как следствие рост нетерпимости и дискриминации, многократно повышают угрозы безопасности личности, общества, государства и сопряженным с насилием распадом федеративной системы России. В современных условиях критическое осмысление и кардинальная реформа государственной политики в сфере свободы совести является необходимым условием предотвращения масштабных кровавых конфликтов и сохранения многоконфессиональной и многонациональной страны. Полностью теоретико-прикладное исследование С.А. Бурьянова см. в Приложении. "Свобода совести и светскость государства в Российской Федерации: Специализированное теоретико-прикладное исследование за 2014 год" Источник: http://nspch.ru/ru/expert-opinions/1424566863