Поиск по сайту

В этой работе мы исследуем, как глубоко укоренившиеся богословские различия между православием, католицизмом и протестантизмом влияют на удовлетворенность жизнью и другие взгляды и ценности на большей части европейского пространства сегодня. Используя данные четырех волн исследования Всемирного обзора ценностей и исследования «Жизнь в переходный период» за 2010 и 2016 г.г. мы обнаруживаем, что по сравнению с православными и неверующими католики и протестанты счастливее, воспитывают большее число детей и реже соглашаются с утверждением о том, что государственная собственность является благом. Протестанты также реже соглашаются с тем, что разбогатеть можно только за счет других. Мы также видим, что по отношению к католикам, протестантам и неверующим приверженцы православия имеют меньший социальный капитал и менее склонны к принятию риска, что согласуется с результатами исследования уровня счастья. Они также предпочитают устаревшие идеи новым и работу с высоким уровнем стабильности. Приверженцы православия в большей мере придерживаются политических взглядов левого толка и более выраженного мнения о том, что правительства (а не народ) должны брать на себя больше ответственности. Важным вопросом является то, каким образом эти противоречия во взглядах сохранялись с течением времени, особенно в условиях строгой антирелигиозной политики, проводимой коммунистическими элитами. Частично это объясняется тем, что религиозные различия и убеждения особенно устойчивы. Они смогли противостоять не только полувековому коммунистическому подавлению, но и предшествующим многовековым политическим и экономическим потрясениям. Кроме того, хотя тоталитарные правительства подавляли религиозную активность, они сохраняли те аспекты православной религии, такие как традиции и коммунитаризм, которые были полезны для продвижения коммунистической доктрины. Полученные нами выводы имеют важное значение для понимания факторов, определяющих экономические и политические преобразования в Восточной Европе. В обширной литературе утверждается, что тоталитарное наследие оказало глубокое влияние на культурный, экономический и политический ландшафт посткоммунистической части Европы (Pop-Eleches and Tucker 2017). Хотя эти взгляды и имеют широкую поддержку, они не могут считаться всё объясняющими. В настоящей работе подчеркивается, что богословские различия между различными христианскими деноминациями могли поставить страны на разные пути развития задолго до прихода коммунизма, и что коммунистические элиты могли использовать культурную среду в своих собственных интересах. Мы также должны уточнить, что не претендуем на то, чтобы предоставить «универсальную» теорию культурных и экономических преобразований. Существует множество сил, которые формируют политическое и экономическое развитие, и религия – только одна из них. Как указывалось во введении, дискуссия о предпосылках, способствующих возникновению различных типов политических и экономических систем, не нова. Сами коммунистические мыслители расходились во мнениях относительно того, где коммунизм мог бы развиться наиболее успешно. Оглядываясь назад, видится, что ни идея Маркса о том, что социализм, скорее всего, укоренится в развитых странах, ни убеждения Ленина в том, что православие должно быть полностью искоренено среди низших классов для успеха коммунистических идей, не были верны. Напротив, коммунистическая идеология процветала именно в более бедных странах с сильной православной традицией. Полученные выводы оказывают серьёзную поддержку теории Бердяева о том, что «социально-экономическ[ая] систем[а] коммунизма вполне может быть согласована с [православным] христианством, во всяком случае более, чем капиталистическая система» (Berdyaev, 1937, с. 184). Сс. 34-36. https://www.academia.edu/44700178/Коммунизм_как_второе_пришествие_несчастья?fbclid=IwAR21Q6SFAe9vtPGq_5jofdhxMC0AtamQYS1DoCeSOXPwuJkmTTfAq-Tr6lI Материал любезно предоставлен Евгением Фирсовым 65255936.pdf