Поиск по сайту

Уважаемая Ольга, мне всегда было очень интересно и приятно общаться с иноверцами, которые пришли к православной вере, изучили русский язык, погрузились в нашу русскую культуру. Как показывает мой личный опыт общения, такие люди, как правило, являются настоящими подвижниками. Ибо очень сложно прорвать информационное давление либерального государства, еретические традиции предков и окружения. Сложно также и жить в либеральном обществе с православным взглядом на мир. Потому часто такие люди являются намного более самоотверженными идеалистами-христианами, чем, увы, множество русскокультурных от рождения людей, которые свою веру и национальность воспринимают, как данность. Моей соратницей и помощницей в Ополчении Новороссии, например, была коренная немка Маргарита Зайдлер, которая, крестившись в Православие, не побоялась отправиться защищать веру и новую Родину на войну. Мне, и, уверен, всем читателям портала «Русский путь», будет очень интересно узнать, как Вы пришли к Православию, в какой среде Вы росли, как Ваше окружение восприняло этот Ваш выбор. Добрый день, уважаемый Игорь Михайлович, братья и сёстры! До моего ознакомления с Православием, мой опыт с организованной религией было, мягко сказать, негативным. Я выросла в Сиэтле – это очень либеральный город на Западном побережье США. Моя мама католичка, мой отец – член епископальной церкви, а меня крестили в католической церкви, мы вместе ходили в католический приход. У католической церкви в Америке большая проблема с утечкой кадров и с привлечением новых пастырей. Желающих стать священниками крайне мало, и прихожане отвечают за почти все аспекты приходской жизни, во время и вне службы. Результат? Священники нашего прихода были неспособны дать ответы на самые элементарные вопросы о вере, особенно со стороны детей. Воскресными школами руководили школьники старших классов, которые с детьми тоже не справлялись. Один из приходских священников даже ушёл со своего поста, чтобы сожительствовать с мужчиной. Прихожане приходили на службы, как на нелюбимую работу – посидели на скамейке часик, подумали о чем-то другом во время проповеди, и ушли. Соответственно, поведение прихожан «христианским» тоже называть нельзя. Службы были похожи на странные собрания мрачных типов. Самый впечатляющий момент для меня – когда один из прихожан сорвался на жену и бил её несколько раз по голове при всех, прямо во время службы. Никто даже не пошевелился. Мне тогда было около 7 лет. В 15 лет я перестала посещать службы, и на протяжении многих лет, думала, раз такой приход – олицетворение «добра», то буду воплощением зла. Для меня главное стало – внешность, тусовки, макияж, выпивка, и возможности «опустить» тех, которые меня как-то обидели. Я превратила мстительность в какой-то особый вид развлечения. Но на фоне всего этого, я влюбилась в Православие с первого взгляда. Сначала приехала я в Питер летом на два месяца, чтобы язык изучать, да и окунаться в русскую культуру (я с малых лет занималась балетом, и годами мечтала о том, чтобы в Россию попасть). Начала ходить по достопримечательностям, по храмам в том числе. Меня особенно впечатлило время, которое я проводила в Великом Новгороде, в Юрьев монастыре – тогда было 1999-й год, страна ещё еле-еле отходила от дефолта, но меня поразила преданность людей своей вере, своим многовековым традициям, и впервые чувствовала то, что называют «тяга» к церкви. Я очень благодарна Господу за то, что он дал мне шанс приехать сначала в Россию, как студентке и практикантке, а потом на Украину (после года учёбы в СПбГУ я уехала работать редактором и переводчицей в Киев). Какой бы я не была, но я имела возможность жить в городах, где были православные храмы, и стала регулярно ходить на службы. Хотя в начале я себя называла «агностиком» и испытывала некий страх перед организованной религией, но когда приехала в Киев, я уже поняла, что хотела принимать Православие. Но до этого было ещё 1.5 года «тусовок», алкоголя, и хаос в личной жизни. В конце концов, я серьезно заболела, и вынуждена была возвращаться в США на лечение. Перед вылетом в Америку, я наконец-то приняла Православие, и миропомазание состоялось в моей любимой Киевской обители, Флоровский монастырь (УПЦ МП). Мои родители спокойно восприняли этот шаг, поскольку и они, и их родители, происходят из разных конфессий. После возвращения в Украину, стала ходить на службы, ездила по стране как паломница. После переезда в Москву, тоже путешествовала по святым местам Подмосковья. Теперь работаю в Австрии, в городе Инсбрука, исследую роль нашей церкви в поддержке общественной морали на национальных и международных уровнях. К счастью, в городе, где я живу есть один (сербский) православный приход. Но я все равно стараюсь приезжать в Россию как можно чаще. По поводу людей, которые свою веру воспринимают, как данность – да, мне бы хотелось, чтобы те люди, которые живут в странах, где большинство населения (или даже значительная его часть) состоит из православных, больше ценили то, что у них есть в плане доступа к святыням – особенно на фоне православных приходов и прихожан на Западе. Православным общинам на Западе часто приходиться арендовать католические, или лютеранские храмы (или другие их помещения) для служб. Священники вынуждены работать на светских работах, чтобы содержать семью, прихожане ели сводят концы с концами, людей, способные пожертвовать финансы на то, чтобы благоустроить арендуемые помещения иконостасами или строить новых храмов – нет. Многие православные живут достаточно далеко от городов, где находятся православные храмы, и могут посетить службу только по большим праздникам. Поэтому поддерживаю такие церковные инициативы как программа «200 храмов» – понимаю, насколько важно иметь православный храм недалеко от дома! Мне приходилось немало общаться с людьми с Запада, которые восприняли православную веру, русскую культуру и язык. По своему опыту бесед с ними могу сказать, что большая их часть убеждена, что Запад уже духовно умер, и оттуда можно только уйти, как некогда праведный Лот со своей семьей ушел из Содома. И ведь действительно, во всех странах Запада ведется государственная пропаганда гомосексуализма, активно внедряется эвтаназия и легализация наркотиков. Как Вы полагаете: христиане еще могут спасти духовную и нравственную ситуацию в США и Евросоюзе, или им нужно выехать оттуда, спасая духовное здоровье своих детей и себя? У каждого общества есть свои, так сказать, «тараканы». Запад, Европа, США – это далеко не монолиты, в каждом регионе, в каждой стране есть свои православные верующие – но и свои сектанты, свои «барыги», свои духовно больные люди, и т.д. Однако нужно помнить, что при контакте с православной верой, все грешники способны на большие перемены в лучшую сторону – это я по своему опыту знаю. Также надо помнить, что даже в самых либеральных странах – в Швеции, например, где я училась в магистратуре – есть те, кого я зову «тихие несогласные». Те, которые считают, что всякие «прайды» – лишние. Есть те, которые не любят, когда их соотечественники ездят в другие страны, чтобы использовать местные «суррогатные» матери в качестве инкубаторов, и т.д. Есть очень многие, которые (как я в свое время) давно уже огорчены нынешним состоянием католицизма или протестантских церквей в местах их проживания. На данный момент, усилия православных Церквей на Западе сосредоточены на выходцах из православных стран (Россия, Греция, Сербия, и т.д.). Однако очень хотелось бы, чтобы они больше занимались миссионерством среди местного населения, поскольку там очень много людей, в том числе и молодых, которые нашли бы радость и утешение в Православии. Найдя источник духовной поддержки, они тоже могут найти единомышленников, с которыми они могут противостоять той культуре массового потребления (и материальных вещей, и людей), которая давно уже охватила Запад – и, в некоторой степени, Россию. В США ещё другая ситуация. Даже до того, как выбрали Трампа, население совсем раскололось по политическим, экономическим, да и религиозным вопросам. Опять же, американский народ – далеко не монолит. Среди нас легко найти тех, которые не согласны с пропагандой «нетрадиционных отношений» среди детей, тех, которые не хотят платить налоги государству, которое беспочвенно лезет во внутренних делах других стран, и способствует всяческим «революциям», особенно когда и инфраструктура, и система образования, и здравоохранение, и многое другое в Америке находится в ужасном состоянии. У русского человека много общего с американцами, да и европейцами – просто надо найти способы для конструктивного содействия. На счет того, стоит ли уехать или нет, если человек имеет конкретные цели для своего пребывание в России – например, создать эко-фермы и этим самым поднимать сельское хозяйство – все понятно, остается только соответствующим органам решать, может ли он остаться в России или нет. А уезжать только из-за того, что в стране присутствует пропаганда «нетрадиционных отношений», не стоит. Поскольку консервативных единомышленников в любой Западной стране более чем достаточно, осталось только их найти – то ли на приходе, то ли через Интернет. Многие ругают Фейсбук (и есть за что, я согласна), но при этом существует масса открытых и закрытых групп, где православные могут общаться по важным для них темах, организовать встречи, и т.д. Если либералы и евангелисты объединяются таким же образом, чем мы, собственно, хуже? Таким путем можно бороться за свое право существовать в обществе, учиться, работать, воспитывать детей – это все части миссии православного человека. Лично я, как православный исследователь, скажу, что уехать насовсем с Запада пока не входит в мои планы. Почему? Во-первых, как это ни банально, из чисто финансовых соображений. Если православные академические учреждения начнут предлагать стипендии иностранным ученым, то, конечно, буду рада. Во-вторых, с тех пор, как обострилась политическое противостояние между Россией и Западных стран, многие в Европе теперь интересуются Россией, и для меня крайне важно, чтобы там присутствовали специалисты, которые могут честно и добросовестно рассказывать о России и о православной Церкви. Неэтично допустить ситуацию, при которой западные университеты перестали бы быть учебными заведениями и превращались окончательно в русофобские, богоборческие вертепы. Как Вы относитесь к современной России? Мы, проживая здесь, конечно, прекрасно знаем о наших недостатках и далеки от того, чтобы превозносится в гордости. Ведь сто лет коммунистического и либерального безбожия нанесли сильный удар по нашему русскому народу, особенно в духовном аспекте. Вместе с тем, на мой взгляд, у нас сейчас все же есть и некоторые достижения, и в плане духовном, и в плане усиления государства и армии. Но со стороны зачастую бывает виднее. Было бы очень интересно услышать Ваше мнение о нашей стране, о русских мужчинах и женщинах. Как я отношусь к современной России? Отлично отношусь! Я особенно поражена самоотверженностью тех людей, которые молились и трудились ради того, чтобы сохранить православную веру во время советских гонений, нередко ценой собственных жизней. Восхищаюсь теми людьми, которые с момента распада Союза и по сей день тратят массу усилий на восстановление православной Церкви, на продвижение здорового образа жизни. Вся страна держится именно на таких людях. Не люблю ругать другие страны, поскольку понимаю, что в Америке проблем и так хватает. Да и вообще, есть много вещей, которые получаются намного лучше у России, чем у западных стран (сравните московское метро с парижским или вашингтонским – то, что Россия, как говорится, рулит, это еще мягко сказано!). Но, конечно, Вы абсолютно правы, Советский Союз оставил свой след. Один из вопиющих последствий безбожной власти и постсоветской вакханалии для меня – это духовное состояние многих современных русских мужчин и женщин. По-моему, тут беда в том, что многие воспитываются в неполных семьях, без отцов. Нередко мальчики из таких семей лишены понятия того, что значит быть мужчиной, а девочки лишены возможности иметь правильную модель поведения для будущего замужества, и обе стороны остаются без возможности наблюдать за положительным примером традиционных семейных отношений. Результат можно увидеть, включив любую популярную телепередачу – мужчины инфантильные, любвеобильные, «бухают», женщины готовы «рожать для себя». Самое обидное, что матери у этих мужчин и женщин часто морально и финансово поддерживают такой образ жизни. Замкнутый (и при этом противоестественный) круг какой-то получается. Меня обнадеживает развитие православных школ и прочих учреждений, в том числе для тех детей, которые остались без попечения родителей, поскольку они помогают дать детям хороший старт в жизни – и родителям дополнительный толчок тому, чтобы дать добрый, нравственный пример детям. Также поддерживаю роль православной Церкви в таких инициативах, как реабилитационные центры для тех, кто уже страдают алкоголизмом и наркоманией. Каковы Ваши планы на будущее? Я имею в виду, конечно, не какие-то Ваши частные дела, которые не должны провозглашаться публично, а Вашу деятельность как активного блоггера, христианского миссионера? Недавно поступила в аспирантуру в университет Уппсалы, поэтому надеюсь, что с помощью Божией скоро перееду в Швецию на учебу. Очень хотелось бы передавать свои знания на конференциях и семинарах в православных ВУЗах в России и других стран СНГ, да и вообще проводить побольше времени на поездки по святым местам. Тоже хочу продвигать благопристойную моду (англ. – modestfashion) и постные рецепты из восточной кухни через социальные сетей, ведь и то, и другое –из моих любимых тем. Благодарю Вас за возможность участвовать в этом интервью, и прошу молитв о здравии р.Б. Ольги! Очень признателен Вам за столь интересное интервью. Желаю Вам спасения души и здравия земного, а также и успехов в Вашей научной и миссионерской деятельности! . Июнь 21, 2018 log33 http://rossiyaplyus.info/beseda-s-amerikankoy/

Исповедь бывшей послушницы. Оглавление к книге. Главы: 1-2, 3-4-5, 6-7, 8-9, 10-11, 12-13, 14-15-16, 17-18-19, 20-21-22-23, 24-25-26-27, 28-29-30-31, 32-33-34-35, 36, 37-38-39-40-41, 42-43. На улице было уже почти темно, шел дождь. Я стояла на широком белом подоконнике огромного окна в детской трапезной с тряпкой и средством для мытья стекол в руках, смотрела, как капли воды стекают по стеклу. Невыносимое чувство одиночества сдавливало грудь и очень хотелось плакать. Совсем рядом дети из приюта репетировали песни для спектакля «Золушка», из динамиков гремела музыка, и как-то стыдно и неприлично было разрыдаться посреди этой огромной трапезной, среди незнакомых людей, которым совершенно не было до меня дела. Все с самого начала было странно и неожиданно. После долгой дороги на машине из Москвы до Малоярославца я была ужасно уставшей и голодной, но в монастыре было время послушаний (то есть рабочее всемя), и никому не пришло в голову ничего другого, как только сразу же после доклада о моем приезде игумении дать мне тряпку и отправить прямо в чем была на послушание со всеми паломниками. Рюкзак, с которым я приехала, отнесли в паломню - небольшой двухэтажный домик на территории монастыря, где останавливались паломники. Там была паломническая трапезная и несколько больших комнат, где вплотную стояли кровати. Меня определили пока туда, хотя я не была паломницей, и благословение Матушки на мое поступление в монастырь было уже получено через отца Афанасия (Серебренникова), иеромонаха Оптиной Пустыни. Он благословил меня в эту обитель. После окончания послушаний паломницы вместе с матерью Космой — инокиней, которая была старщей в паломническом домике, начали накрывать на чай. Для паломников чай был не просто с хлебом, вареньем и сухарями, как для насельниц монастыря, а как-бы поздний ужин, на который в пластмассовых лотках и ведерках приносились остатки еды с дневной сестринской трапезы. Я помогала мать Косме накрывать на стол, и мы разговорились. Это была довольно полная, шустрая и добродушная женщина лет 55, мне она сразу понравилась. Пока наш ужин грелся в микроволновке, мы разговаривали, и я начала жевать кукурузные хлопья, стоявшие в открытом большом мешке возле стола. Мать Косма, увидев это, пришла в ужас: «Что ты делаешь? Бесы замучают!» Здесь строжайше было запрещено что-либо есть между трапезами. После чая м.Косма отвела меня наверх, где в большой комнате стояли вплотную около десяти кроватей и несколько тумбочек. Там уже расположились несколько паломниц и стоял громкий храп. Было очень душно, и я выбрала место у окна, чтобы можно было, никому не мешая, приоткрыть форточку. Заснула я сразу, от усталости уже не обращая внимания на храп и духоту. Источник: http://visionfor.livejournal.com/4546.html