а.и. фурсов "Учиться нужно у победителей..." Интервью с А.И. Фурсовым.

1. О феномене СССР

- Андрей Ильич, 2022 год был не просто весьма богат на различные события, но во многом стал поворотным.

- Действительно, год-поворот. Думаю, у нас ещё будет возможность поговорить и о СВО, и о ХХ съезде КПК, и о многом другом – как явном, так и, не скажу, тайном, но не об очевидном. Однако я в 2022 году хочу выделить одно символическое событие, символическую дату – столетие Союза Советских Социалистических Республик. Это хороший повод поразмышлять без гнева и пристрастия о феномене СССР – о нашей Родине.

Сегодня Союзу Советских Социалистических Республик исполнилось бы 100 лет. Моей страны как бы нет. «Как бы», потому что пока люди мыслят её и пока останется хоть один человек, который её мыслит, она жива – вопреки всем антисоветчикам РФ и мира вместе взятым. Столетний юбилей – хороший повод порассуждать о нашей истории в XX веке и в наши дни – дни хмурого утра века XXI.

СССР – первое в мире государство, официально поставившее своей задачей строительство общества социальной справедливости и добившееся на этом пути многих успехов, а попутно – фантастических достижений в экономике, науке, технике и культуре. Я ни в коем случае не идеализирую СССР. Как и у всех обществ, будь то социальные системы или просто государства и имперские образования, момент его рождения и ранняя стадия были кровавыми – молодость, будь то индивидуальная или социальная, всегда жестока, противоположные примеры мне неизвестны. Это первое. Второе, если бы СССР был чем-то похожим на идеальный социум (именно похожим, поскольку идеальных обществ не бывает), то откуда повылезала та мразь, которая в 1980-е годы в своих шкурных интересах ломала систему и страну, а в 1990-е вместе с западными буржуинами грабила бывший СССР, мародёрствуя во время пира забугорных стервятников?

- С этим нельзя не согласиться.

Внутри любого общества заложен его антипод – это одно из реальных системных противоречий. Аналогичным образом в любом здоровом организме присутствуют опасные микробы и вирусы, но пока организм здоров, он их подавляет. Вылезают они, когда организм, его иммунитет слабеют. В СССР рядом с Мальчишем-Кибальчишем всегда существовал Плохиш, рядом с СССР-1 – СССР-2, рядом с Союзом – его Тень. Чуждое присутствовало в советской системе с самого начала – иначе быть не могло. При Сталине чуждое боялось. После его смерти в 1953 г. стало поднимать голову и расправлять плечи, но этого почти до самого конца не заметили. Что же говорить о 1950-х?!

Как и все новые общества, СССР рождался в потоке насилия и крови – иначе не бывает. Более того, те, кто творил революцию и гражданскую войну, ни о каком СССР как форме бытия исторической России думать не думали. Россию, мягко говоря, они не любили. Россия их вообще не интересовала: левые глобалисты – Ленин и ленинцы с их германским «поворотом», Троцкий и троцкисты с их «поворотом» на США и Великобританию – грезили Земшарной республикой. А потому советская история 1920-х – середины 1930-х годов – это разгул русофобии, повторившийся во внешне смягчённом варианте в 1990-е.

- Меня всегда поражало резкое отличие СССР 1920-х – начало 1930-х годов от СССР второй половины 1930-х.

- И Сталин до середины 1930-х был не тем Сталиным, который под давлением обстоятельств (борьба за власть, приближающаяся война с гитлеровской Германией) совершил во второй половине 1930-х годов национальный, патриотический, имперский поворот. Ещё в июле 1930 года в докладе на XVI съезде ВКП(б) Сталин говорил о том, что главная опасность – великорусский шовинизм. Правда, при этом, в отличие от многих, он призывал к борьбе и с нерусскими формами шовинизма и национализма. Тем не менее акценты очевидны. И вдруг – поворот 1935–1937 гг., который изменил ситуацию и вытравил многое из наследия левого глобализма – «как причудливо тасуется колода» (М. Булгаков). Однако родимые пятна остались – и немалые.

- Что конкретно Вы имеете в виду?

- Родимым пятном левого глобализма на всю советскую историю ляжет однобокая, в конечном счёте оказавшаяся провальной национальная политика ВКП(б)/КПСС, которая поднимала окраины за счёт русских, РСФСР (и Белоруссии). Именно здесь, в отличие от всех окраин советскость органично ляжет на русский национальный характер. В других республиках советскость, во-первых, парадоксальным образом будет работать не на интернационализм, а на национализм, который со временем довольно быстро превратился в русофобию, в чёрную неблагодарность к русским, и социализму – напомню: в республиках перестройка и то, что за ней последовало, развивались не столько под антисоветскими, сколько под антирусскими лозунгами. Во-вторых, значительная часть населения, особенно в Закавказье и Средней Азии, ощущала советскость как обязанность русских «тащить воз» – бремя русского человека оказывалось бременем белого человека наоборот. Другое дело, что русские героической эпохи социализма (1930–1950-е) считали своим долгом помочь слабым мира сего как в СССР, так и за его рубежами, и делали это вовсе не из-под палки. Огрехи, мягко говоря, национальной политики партии это, однако, не отменяет.

Но это лишь одна сторона дела. Есть и другие. Только советскость – советский социалистический строй, его организация обеспечили победу в войне. Да, сам Сталин признал, что советские люди бились не столько за социализм и за Сталина, сколько за Родину. Но ведь бились-то они, будучи организованными в советскую социалистическую систему в её сталинском варианте, используя её как организационное оружие. В войне победил не просто русский народ, а народ, организованный определённым системным образом – советским. В своём знаменитом тосте на кремлёвском приёме 24 мая 1945 г. Сталин определил русских как «выдающуюся нацию», как «руководящую силу Советского Союза среди всех народов нашей страны». В то же время без СССР как организационной формы исторической России и русских народ в войне не победил бы. Достаточно вспомнить русско-японскую 1904–1905 гг. и Первую мировую, чтобы ситуация стала предельно ясной.

Самодержавная Россия к концу XIX века зашла в исторический тупик: закупорка социальных сосудов, по сути, блокировала развитие. Не случайно М.О. Меньшиков в самом начале ХХ в. писал о необходимости для России «смены энергий», иначе она превратится в колонию или полуколонию Запада. И действительно, если бы «энергии» не сменились, то февраль 1917 г. стал бы уже тогда началом 1991-го. Революция разрушила классовые барьеры и тем самым высвободила колоссальную, копившуюся, как минимум, более столетия социальную энергию низов, масс. Энергия эта сначала была разрушительной, большевики не контролировали социальный атомный взрыв, которому поспособствовал «гиперболоид инженера Ленина» – партия профессиональных революционеров, ставшая мощным организационным оружием. Но взрыв был мощнее и потому большевики лишь следовали «за его результатами» в ходе гражданской войны.

Создание СССР призвано было превратить разрушительную энергию в созидательную. Эту же цель, помимо чисто экономических, преследовали отчасти нэп и – полностью – коллективизация, индустриализация, то есть сталинский режим. Он, помимо прочего, стал средством и способом укрощения стихии, превращения разрушительной энергии в созидательную. Регулируя и организуя население как в своих, так и в общих интересах, власть, при всей своей жестокости, адекватной таковой народа (а, следовательно, при всей своей народности), должна была защищать от развинтившегося и разбушевавшегося за время с 1914 по 1929 г. народа и то неразвинченное, что осталось от старого режима, в том числе, определённую часть интеллигенции, прежде всего – научно-техническую, хотя и не только её. Как заметила Н. Мандельштам в «Книге второй», если бы не власть и интеллигенция осталась один на один с народом, то он её просто порвал бы.

Защита, о которой идёт речь, была не чем иным, как элементом насильственного превращения разрушительной энергии в созидательную: социалистические боги победили социалистических титанов и гекатонхейров – сторуких чудовищ революционного Хаоса.

Окончательное обретение энергией знака «плюс» произошло в ходе Великой Отечественной войны, когда ковалась, то есть создавалась Победа. Ну а два послевоенных десятилетия – это чистое созидание: освобождённая революцией энергия, породившая героическую эпоху советской истории, полностью утратила разрушительный потенциал и превратилась в социалистическое экономическое чудо. Его завершение было обусловлено как экономическими факторами, так и – хотя и в меньшей степени – и снижением по ряду причин энергетического тонуса народа, в том числе из-за формирования новых социальных перегородок, новых форм социального неравенства, которые со временем отлились в брежневский «номенклатурный социализм». Да, он был мягче и сытнее жестокого, но эгалитарного народного социализма; его принципом было «теперь к людЯм надо мяхше, а на вопросы смотреть ширше», но он выражал и одновременно формировал новое неравенство, оформлением которого стал 1991 г. и то, что за ним последовало.

- Когда, по-Вашему мнению, мы можем реально говорить о становлении СССР?

- Реально СССР становился собой, обретал самость не в 1920-е, а в холодной гражданской войне 1930-х, которую пытаются выставить в виде «сталинских репрессий», и в Великой Отечественной войне. Именно эта война породила и советского человека, и советскую цивилизацию, которую он создал в кратчайшие сроки на основе идеалов социальной справедливости.

Всего за сорок лет (1945–1975) эта цивилизация добилась феноменальных результатов, причём не только в русской, но и в мировой истории, об этом чуть позже. И даже во время структурного кризиса второй половины семидесятых – середины восьмидесятых СССР оставался сверхдержавой, само существование которой пугало переживавший серьёзные трудности Запад – его спасением было максимальное ослабление или даже разрушение СССР. Не случайно в 1982 г. в секретных документах США была поставлена задача изменения социально-экономического строя СССР путём воздействия прежде всего на «надзаконную» (партийно-гэбэшные торгово-экономические структуры за пределами СССР) и «подзаконную» (теневой сектор) экономики. Курс Запада на смену строя в СССР совпал со стремлением части совпартноменклатуры превратиться в собственников, т.е. изменить социально-экономический строй. Совместными, хотя и не всегда скоординированными, усилиями структурный кризис, не предвещавший системного, был превращён в системный (горбачёвщина). Превращение представляло собой активацию коллективного Плохиша, Тени Системы.

До поры Плохиш прятался под разными личинами, СССР-2 тихо делал своё дело, а Тень знала своё место, но в какой-то момент «плохиши» и теневые, прикинувшись своими («больше демократии – больше социализма», «больше рынка – больше социализма»), провернули Великую измену: «Это всё я, Плохиш, сделал… То-то сейчас грохнет». Провернули с помощью Запада и, нужно признать, при содействии или, как минимум, равнодушии большей части населения. Последнее тоже можно понять: исфальшивившаяся, косная КПСС и впадавшее в маразм руководство вызывали не столько неприязнь, сколько смех, чаще всего презрительный. Потому-то и слинял Союз в два, самое большее три августовских дня и защищать его никто не вышел. Это было более чем на руку перевёртышам из партноменклатуры и ГБ, считавшим, что социализм себя изжил, нужно жить как на Западе, а для этого – интегрироваться в него.

- Когда по-Вашему мнению номенклатура по сути прекратила движение в сторону заявленной цели – строительства коммунизма?

- Партноменклатура ещё в конце 1960-х отказалась от рывка в будущее, то есть предала социализм и начала интегрироваться в капиталистический мир, одновременно превращаясь в квазикласс.

Этому способствовали социальные изменения в советском обществе. К началу 1960-х годов закончилось не только советское экономическое чудо – закончилась героическая фаза, эпоха советской истории: война и послевоенное восстановление. Наступила новая эпоха, пришло новое поколение, которое выросло в благополучное (по меркам нашей истории) время: оно не воевало, не жертвовало собой, не жило впроголодь, но – каждое приобретение есть потеря: не было таким цельным, волевым и психологически победительным, как поколение их родителей. Отсюда, с одной стороны, его социальный инфантилизм, с другой – ироничное отношение к реальности (но не к себе), опасно подходившее к грани цинизма, а порой и переступавшее её. Квинтэссенциальным проявлением всех этих черт советских «бэби-бумеров» стало шестидесятничество.

Хорошо, хотя и не в лоб, различия между героическим и постгероическим этапами в истории СССР и, соответственно, героическим и постгероическим советскими поколениями показал великий советский фантаст и мыслитель И.А. Ефремов. Рустем Вахитов в блестящей и тонкой статье «Советское общество в зеркале фантастики И.А. Ефремова» убедительно показал, что романы «Туманность Андромеды» (написан в 1956 г., журнальная публикация – 1957 г., книга – 1958 г.) и «Час Быка» (написан в 1965–1968 гг.; журнальный вариант – 1969 г., книга – 1970 г.) – не о далёком будущем. Мир «Туманности Андромеды», «Эры Великого Кольца», это, как отмечает Р. Вахитов, идеализированное советское общество героической эпохи 1940–1950-х годов, закончившейся, правда, в 1961 г. (подр. – ниже). А вот земляне из «Часа Быка», из Эры Встретившихся Рук – это уже постгероическое поколение, поколение постгероической советской действительности. В то же время в «Часе Быка» представлен и вырожденческо-застойный вариант социализма – общество и власть планеты Торманс. По сути, это сильно негативизированный образ начинавшегося брежневского застоя. И власть в лице Ю.В. Андропова это поняла. Невиданная ни до ни после история: председатель КГБ пишет записку в Политбюро ЦК КПСС по поводу научно-фантастического романа, в котором, по его мнению, содержится клевета на советский строй (а «неча на зеркало пенять», болезный). И роман в 1970 г. начинают изымать из книжных магазинов и библиотек. Именно в это время «тормансизация» партноменклатуры уже имела место. И именно в это время на арену жизни в СССР вышло послевоенное поколение – советские бэби-бумеры.

СССР не был единственной страной, где в конце 1960-х активизировались бэби-бумеры. В разных формах это происходило в Западной Европе, в США. Именно бэби-бумеры устроили в 1968 г. студенческую бузу на Западе, обозначив тот временной рубеж, с которого на Западе заработала деградационно-деструктивная динамика. В 2017 г. в Нью-Йорке вышла книга Брюса Гибни «Поколение социопатов. Как бэби-бумеры предали Америку». Нельзя сказать, что советские бэби-бумеры предали СССР – всё же, как ни крути, они были носителями социалистических отношений со всеми вытекающими. Но можно сказать, что советские бэби-бумеры не защитили социализм. В том числе и потому, что были повёрнуты в сторону Запада, точнее – его бытовой составляющей, которую бóльшая их часть представляла по западным кинофильмам.

- Очевидно, сам этот поворот части послевоенного поколения был связан не только с ним, но и с процессами перерождения внутри номенклатуры.

- Вы правы. Большую роль в этой повёрнутости части (конечно же, далеко не всех) послевоенного поколения, особенно его карьерного сегмента, сыграл «курс партии и правительства», т.е. партноменклатуры, на создание социалистического варианта общества потребления (прежде всего для себя любимой) как средству и способу оформления в квазикласс. Речь идёт о фиксации в Программе КПСС (XXII съезд, 1961 г.) того, что одной из главных задач партии является удовлетворение растущих материальных потребностей советских граждан. Сверхсимволично, что именно на этом съезде, открывшем потребленческо-сытую фазу истории СССР, было принято решение о выносе из Мавзолея тела Сталина – символа героической эпохи. Ну а точку в конце героической эпохи, тоже в 1961 г., поставил полёт Гагарина в космос.

Я ни в коем случае не хочу сказать, что в героической эпохе всё было хорошо, а в постгероической – всё плохо. Во-первых, с внешней точки зрения в первой хватало плохого, а во второй – много хорошего, особенно в шестидесятые. Дело в том, что хотя в 1960-е героическая эпоха уже закончилась, однако её шлейф, инерция были достаточно сильны, чтобы породить специфический советский романтизм, эдакое изящное камерное рококо после героического массивного барокко. А сыто-потребленческая тенденция ещё не набрала обороты, чтобы эту шлейфоинерцию задавить и/или опошлить – это произойдёт в 1970-е с расцветом брежневщины. Отсюда – особый шарм 1960-х, тем более, что боровшемуся за власть начальству (свержение Хрущёва и последовавшая за этим «схватка бульдогов под кремлёвским ковром») какое-то время было не до народа. Свидетельствую как очевидец: 1960-е были уникальным временем: героика ушла, превратившись в романтику, а сытый цинизм и потреблятство (и социальное блядство) ещё не успели приобрести широкий масштаб.

Во-вторых, и это главное, в сущностном плане героика и постгероика – это не про «что такое хорошо и что такое плохо» и вообще не про «хорошо» и «плохо». Это про другое – про максимальное личностное напряжение ради достижения надличностных целей: «Жила бы страна родная и нету других забот». Первым (из трёх) воспитательных принципов моего отца, человека из геройской эпохи, было «ты не пуп земли и весь мир не вокруг тебя вращается».

Всё это опять же не значит, что надо лишь бороться и не думать о личной жизни, о материальном, о потреблении. Люди есть люди – по себе, да и не только по себе, знаю. Штука, однако, в том, что сытые эпохи возникают только благодаря героическим, революционным, благодаря тяжёлым временам, которые, как известно, порождают сильных людей, а эти последние – хорошие, стабильные времена. Используют же эти времена чаще всего вовсе не герои. Теперь мы знаем, писали Маркс и Энгельс по поводу событий 1848 г., какую роль в революции играет глупость и как мерзавцы умеют её использовать. Сытые времена чаще всего седлают мерзавцы, будь то советский НЭП или 1970–1980-е годы (далее – везде).

- Итак, Ваш вывод: 1960–70-е стали поворотным временем в развитии партноменклатуры и СССР.

- Да, в 1960–1970-е годы ускорился двуединый процесс превращения совпартноменклатуры в квазикласс и одновременно интеграции определённых её сегментов в капсистему, «в Запад». Средства – торговля нефтью, золотом, алмазами, финансовые игры; оргформы – Римский клуб, «Фирма» (она же – «Сеть») Е.П. Питовранова. Правда, здесь не всё шло гладко: часть партспецноменклатуры стремилась войти «в Запад» по американской линии, часть – по британской (эта часть, кажется, была посильней). Однако само наличие СССР, общественной собственности на средства производства, социалистическая идеология препятствовали завершению классового перерождения номенклатуры. И вот в 1980-е, под шумок строительства «реформированного социализма», который толпа сдуру воспринимала как колбасно-сырный рай при сохранении всех советских достижений в социальной области, плохиши «нарубили дров», «подтащили сена» и подожгли «ящики с чёрными бомбами, с белыми снарядами да с жёлтыми патронами» – то есть сделали максимум для обострения в стране всех противоречий: социальных, национальных, бытовых, а также максимально очернили советское прошлое, представив победы поражениями, а героев – подлецами. Иными словами, мощно ударили по идейному и психологическому иммунитету. И – постоянные крики: Запад нам не враг! Мы у него всё купим! Он нам поможет! В крайнем случае – продаст. Ну, что – помог? Продал? Прошло 30 лет, и вооружённый Запад у наших ворот, изготовившийся к окончательному решению русского вопроса. Это было невозможно представить ни в 1950-е, ни в 1960-е, ни в 1970-е, ни даже в 1980-е годы.

СССР был надёжным щитом и мечом для русского и других коренных народов страны, что он и доказал во время Великой Отечественной. А ведь тогда вопрос стоял о физическом и метафизическом существовании русских в Истории. Нацисты, гитлеровский рейх был единственным за всю историю России её врагом, который поставил задачу стирания русских из истории. Был единственным – но не остался им. Сегодня его наследник – Всемирный рейх с англосаксами во главе – пытается сделать то же самое с Российской Федерацией. И сегодня, как и в 1941 г., вопрос стоит просто: останутся ли Россия и русские в истории как особая культурно-историческая целостность? СССР подобного рода задачу дорогой ценой – если такие ситуации меряются ценой – решил. При нём историческая Россия достигла пика исторического могущества: она стала не просто мировой державой, а сверхдержавой.

- С этим не поспоришь.

- СССР за 74 года (фактически – меньше: НЭП и 1987–1991 гг. можно исключить) добился фантастических, в истории не имеющих аналогов, результатов:

- всего за 10 лет (1927–37 гг.) была создана база, не только обеспечившая военно-промышленную автаркию от капиталистического мира, но и ставшая фундаментом победы в войне;

- в 1941–45 гг. была одержана победа в самой жестокой войне, причём союзнички реально подключились только тогда, когда поняли: СССР в одиночку добьёт врага и выйдет на атлантическое побережье Европы; они подключились, чтобы этого не произошло;

- за 10 послевоенных лет СССР полностью восстановился (западные эксперты сулили 20 лет), а за следующие 10 лет сделал колоссальный рывок в экономике, военной технике, а также в организации жилищных, бытовых и медицинских условий жизни граждан (смертность – рекордные 0,6 промилле в 1960-е); это и есть не имеющее аналогов в истории послевоенное советское чудо; в то же время это послевоенное «чудо» встроено в беспрецедентный, не имеющий аналогов экономический рывок 1929–1955 гг. сталинского СССР, который не остановила даже разрушительная война;

- СССР добился фантастических успехов в освоении космоса («Спутник», первый человек в космосе, первый выход космонавта из корабля в космическое пространство и многое другое) и образовании (Дж. Кеннеди признал, что отставание США от СССР в освоении космоса обусловлено блестящей советской системой образования – от школы до вузов).

Были и другие достижения. Более того, инерционно они продолжались и в 1980-е!

2. Почему в России не отмечают 100-летие СССР

- Со второй половины 1980-х всех убеждали, как в СССР всё плохо, всё разваливается.

- Когда нам рассказывают о том, что к 1980-м, а то и раньше, социализм себя экономически изжил, что необходим был его демонтаж и дрейф в сторону Запада - это наглая ложь подонков. Официальная статистика: в 1975 г. удельный вес СССР в производстве мировой промышленной продукции составлял 20%, значительно больше, чем ФРГ, Великобритании и Франции вместе взятые, а ВВП – 10% от мирового; до 1985 г., т.е. до Горбачёва, СССР по производству промышленной продукции занимал второе место в мире и первое в Европе.

По разным оценкам, во второй половине 1970-х национальный доход СССР составлял 60–66% от американского, промышленная продукция – 80% от американской, производство сельхозпродукции – 85%. СССР был лидером в области космонавтики, ракетостроения, атомной энергетики, лазерных технологий, оптики, в производстве высококлассных военных технологий (здесь позиции СССР по отношению к США были особенно впечатляющими, это отлично показано в работе «Экономическая история СССР. ХХ век» Р.А. Белоусова).

По данным ЦРУ, показатели СССР относительно США были ещё выше, поскольку, как свидетельствуют американские же исследования, фальсификации статистики США составляли до 25%. Я уже не говорю о том, что помимо «законной» экономики СССР существовали подконтрольная МВД и КГБ «подзаконная» («теневая») и «надзаконная» – партийно-гэбэшные экономические структуры на мировом рынке, но это отдельная тема: для общей картины цифры «легальной» экономики более чем достаточны.

В начале 1990-х руководитель аналитической службы ЦРУ легендарный М. Макклохи в своём докладе показал «на пальцах», что даже в канун президентства Рейгана советская экономика демонстрировала лучшую динамику, чем американская. Таким образом, на рубеже 1970–1980-х годов СССР был силён, как никогда. А через десять лет его не стало. Всё, что нам вещала о крахе советской экономики перестроечная и послеперестроечная шпана, все эти вороватые реформаторы, – ложь. Не в экономике было дело, а в том, что определённая часть партийной и гэбэшной номенклатуры с помощью теневых денег и западного капитала решили поменять строй и стать собственниками. Бóльшая часть их вовсе не планировала разрушение СССР, а хотела изменённым на западный лад Советским Союзом на равных войти в Запад.

- То есть, «хотели, как лучше, а вышло, как всегда».

- В этом советская верхушка, о которой Эрнст Неизвестный верно заметил, что это были люди, выбежавшие из деревни, но не добежавшие до города (следующая за советской – добежала, но, фигурально выражаясь, по большей части застряла на уровне подворотни), просчиталась, совершив две фатальные ошибки. Во-первых, не понимая общества, в котором живут и трудятся, они не осознавали, что на западный, капиталистический лад СССР не может существовать, что «капитализм» здесь обязательно будет криминальным, что он окрасит всё общество в криминально-багровые тона; меняя советское общество на «западный лад», «реформаторы», по сути, убивали его и как социалистическую Россию, и как общество Модерна, и, в конечном счёте, как общество вообще. Причём пусть меньшая, но активная часть «реформаторов» (как, например, отъявленный советофоб и русофоб А.Н. Яковлев) была, по сути, диверсантами и делала это сознательно. Во-вторых, не понимая сути сил, противостоящих ей на Западе, советская верхушка наивно полагала, что, поскольку у неё есть ядерное оружие и (пока ещё) сверхдержавность-2, те, кто в течение нескольких столетий контролирует Запад и значительную часть мира, а хочет контролировать весь мир, включая СССР в качестве полуколонии, посадят её на равных за один стол. Да они даже русскую дореволюционную монархо-аристократическую верхушку на равных за этот стол не пускали!

Результат налицо: СССР был уничтожен в течение нескольких лет силами, располагавшимися по обе стороны барьера, которые, решая свои задачи, работали на одну цель. Новое устройство возникло на руинах СССР и соцлагеря, причём бóльшая доля награбленного в полуколониальном устройстве досталась, конечно, Западу. Ну а тройку-Россию пьяный кучер погнал пешком в пропасть. В какой-то момент удалось притормозить, но не более.

- Порой приходится слышать, что корни всех наших нынешних бед – в советском прошлом.

- Вольнó сейчас иным умникам валить все нынешние беды на советское прошлое, на Ленина и Сталина. Это ложь. Даже на Брежнева вину за нынешнюю ситуацию не повесишь: уже после него куролесили Горбачёв и Ельцин – пьяный кучер, который привёз РФ аккурат в полуколониальную зону. СССР, в отличие от царской и постсоветской Россий, никогда не был сырьевой полуколонией. Свёртывание НЭПа, переход к индустриализации и коллективизации, а также холодная гражданская война второй половины 1930-х годов были, помимо прочего, борьбой за достойное место не только в геополитике, но и в международном разделении труда. И задача эта была решена: к 1937 г. СССР, как уже было сказано выше, обеспечил военно-промышленную автаркию от капиталистического мира, что и стало залогом и фундаментом победы в Великой Отечественной. На основе решения этой задачи было одержано немало побед, в результате которых, как говорится в сказке Аркадия Гайдара, «и в страхе бежал главный буржуин». Иными словами, СССР – это то, чем может гордиться русская история, чем можем гордиться мы, русские и представители других коренных народов России.

- Вас не удивляет, что власть никак не реагирует на столетний юбилей СССР?

- И удивляет, и не удивляет одновременно. С одной стороны, ну не может антисоветская по происхождению (и не только) власть официально отмечать даты, связанные с Советским Союзом. С другой стороны, казалось бы, что нынешняя ситуация конфликта с нацистами на Украине, а фактически – с Всемирным рейхом (наследником Третьего), который пытается взять реванш и за 1612, и за 1812, и за 1945 – разом, диктует необходимость обращения к советскому прошлому. Ведь именно СССР – победитель нацизма, вот тут бы и прочертить связующую линию. Но нет, несмотря на такую ситуацию, власть устами Д. Пескова объявила: ни вспоминать, ни как-то отмечать столетие СССР она не будет. Есть, впрочем, частные и общественные инициативы, но на официальном государственном уровне ничего не слышно. Более того, хотя в последнее десятилетие мы не видим того оголтелого антисоветизма, который был характерен для 1990-х, для времён ельцинщины, и по инерции, ослабляясь, продлился в нулевые и десятые, сам по себе антисоветизм никуда не делся. При этом – поразительный факт – власть не стесняется использовать, присваивать и даже праздновать советские победы, то есть победы советизма, который она отвергает: победу в Великой Отечественной, полёт Гагарина. Правда, при этом задрапировывается Мавзолей, впереди красного знамени несут триколор, а на шлеме Гагарина нередко затирают надпись «СССР», и тем не менее достижения празднуют как свои – и не только потому, что их не вычеркнешь из истории и не подменишь (при всех жалких попытках) тем, чего достигла самодержавная Россия (не сравнить!), но и потому, что своих нет. И эта одна из причин антисоветизма, причём очень важная, в основе её – комплекс неполноценности по отношению к СССР. Любые сравнения в его пользу; только что и остаётся нудить про репрессии и сокращение населения (тема, кстати, опасная, поскольку тут же возникает вопрос о демографических последствиях так называемых «реформ» и наводнения страны мигрантами).

Другая причина проста: социальным фундаментом, социальной базой нынешнего устройства стало разграбление советской экономики (приватизация, залоговые аукционы); уже в 1996 г. Е.Г. Ясин заявил, что основа ельцинского режима – олигархи. И никуда эта основа после 1990-х годов не делась, выпали отдельные лица, но не слой. А как грабители и мародёры должны относиться к тому, кого или что они ограбили? Ведь сами они признают свою приватизацию воровством. А как учил Карл Маркс, собственность не есть кража, это юридическое отношение. Когда-то Ахматова заметила: создали в РСФСР Главсахар, и сахар исчез. То же в постсоветской РФ: наплодили экономистов и юристов, и соответствующие вузы, скорее напоминающие арбузо-литейные и штукатур-гинекологические кухникумы, а экономика – развалилась, право – не работает.

Наконец, ещё одну причину, скажем мягко, стремления «забыть» об СССР, можно назвать личной. Бóльшей части тех, кто вылез, а точнее, всплыл в 1990-е и позже, в советские времена ничего не светило, даже в 1980-е с их уже снижавшимся стандартом качества. Кто-то так и торговал бы цветами, кто-то лизал бы зад начальству, кто-то стучал бы в ГБ, кто-то выпал бы в лузерство, а кто-то просто отправился бы в тюрьму. Как заметил индийский философ Вивекананда, революции и вообще социальные потрясения – это время шудр, низких каст: именно её представители вылезают/всплывают наверх. Это, кстати, характерно и для революции 1917 г. Хотя в РСДРП процент дворян был самым высоким среди левых партий, к власти пришло огромное количество российских «шудр». Вот только в отличие от «шудр» 1990-х «шудры» 1920–1930-х годов – при всей жестокости этих людей, прошедших подполье, тюрьмы, ссылки, мировую и гражданскую войны, – думали не о том, как набить карманы наворованным и свалить за бугор (виллы, яхты, эскортницы – короче говоря, весь набор представлений плебеев об аристократической жизни), а о создании социально-справедливого общества в мировом масштабе, Земшарной республики.

- При этом, однако, большевики изъяли у представителей прежнего господствующего класса, у царской фамилии, у церкви огромные богатства.

- То есть у эксплуататорских классов. При этом, в отличие от ельциноидов и их наследников, Ленин, Троцкий и К°, сколь бы, мягко говоря, малосимпатичными они ни были, не являлись банальными грабителями. Они были жестокими идейными людьми, которые, использовав западный, прежде всего американский, капитал для захвата власти в России, начали торговать с Западом по дешёвке захваченными ресурсами, но, повторю, не для того чтобы строить дворцы и покупать яхты, а для того, чтобы отстроить страну, а затем удавить капитал в мировом масштабе. В мировом масштабе – не удалось, удалось на уровне одной, отдельно взятой страны, причём не левым глобалистам – ленинцам и троцкистам, а их отрицателю – Сталину.

- Завершая беседу, как бы Вы оценили историческое значение СССР и какие достижения выделили бы особо?

- Исторически СССР решил несколько задач русской и мировой истории. С точки зрения логики русской истории, советская система – это освобождение власти от собственности, от классовости, ведь Россия – имманентно антикапиталистическая страна. С точки зрения мировой, СССР – это реализация левого проекта Модерна – якобинского. Впрочем, при всей важности даже не это самое главное, это, скорее, показатели русско-исторического и всемирно-исторического масштаба деятельности СССР. Главные свершения, на мой взгляд, заключаются в следующем.

Во-первых, это было первое и до сих пор единственное общество, положившее своей основой и целью социальную справедливость. Да, до конца не получилось – как по социосистемным, так и по биосоциальным причинам («человеческое, слишком человеческое», как сказал бы Ницше). Идеальных обществ, в том числе в плане социальной справедливости, не бывает, но важна степень приближения и озвученный курс. Кроме СССР этого никто в истории не делал.

Во-вторых, формируясь с конца 1920-х годов как социализм в одной, отдельно взятой стране, СССР не просто стал отрицанием левого глобализма в его наиболее чистой и развитой форме – троцкизма с его мировой перманентной революцией, но похоронил этот проект самим фактом своего существования как социалистического государства. Впрочем, это не помешало Троцкому сделать верный прогноз о вероятном буржуазном перерождении партноменклатуры. Сталин также прекрасно отдавал себе отчёт в этой опасности и, как мог, боролся с ней.

В-третьих, в 1941–1945 гг. СССР и Сталин как его воплощение сорвали нацистский, т.е. правоглобалистский, проект нового мирового порядка. Отсюда та ненависть, которые питают и к СССР, и к Сталину глобалисты всех мастей: и левые, и правые, и, конечно же, нынешние ультраглобалисты – наследники троцкизма и нацизма по двум прямым, сошедшимся в одной точке.

В-четвёртых, победой над нацизмом СССР сорвал планы тотального физического и метафизического уничтожения русских и вообще славян, стирания их из Истории.

В-пятых, создав ядерный щит и меч, СССР обеспечил мирное небо не только над СССР и соцлагерем, но и над нынешней РФ как его юридической (но не содержательной и ценностной) наследницей, мы до сих пор живём благодаря ядерному фундаменту имени Сталина – Берия, на этом фундаменте. Без него с нами давно бы уже разделались так, как с сербами, иракцами, ливийцами.

В-шестых, именно СССР сделал всё общество, а не только его верхушку, обществом Модерна; СССР – это реальный русский Модерн, Модерн в целом – в экономике, социальных отношениях, в культуре, в повседневной жизни (питание, быт, медицина и т.д.).

В-седьмых, послав человека в космос, СССР открыл не только русскую, но и мировую космическую эпоху, выйдя за планетарные рамки и осуществив таким образом мечту человечества.

Впрочем, эта не единственная мечта, осуществлённая Советским Союзом и в Советском Союзе. Предательство партноменклатуры ничего не меняет ни в реализации этих мечтаний, ни в их оценке.

В сухом остатке. В отличие от буржуинов, для большей – это очевидно – части населения России столетие СССР является значимым и знаковым событием. Не случайно, что в последние годы, несмотря на десятилетия очернения СССР, сталинской эпохи, опросы показывают рост положительной оценки и советского прошлого, и Сталина – причём у молодёжи. Она понимает, что СССР был не только сверхдержавой, но и социально намного более справедливым обществом, чем все остальные, включая РФ. Всем понятно, что жестокий, кровавый экзамен 1941–1945 гг. на право быть режим СССР сдал успешно, а затем совершил невиданный рывок. Нынешний режим РФ сегодня тоже сдаёт экзамен на право быть, и положение его много тяжелее: нет адекватной военной экономики, система управления, мягко говоря, хромает и поражена коррупцией, мало социально мотивированных людей («модальный тип личности», воспитанный в СССР в 1930-е годы не как «квалифицированный потребитель», а как творец и герой). Зато и в обществе, и в самой власти есть неподавленная «пятая колонна», мечтающая замириться с Западом на любых условиях и не понимающая, убогая, что замириться не получится. О целом слое равнодушных, безответственных и привыкших к безнаказанности чиновников я уже не говорю. В такой ситуации надо не отворачиваться от советского прошлого, а педалировать его значение (разумеется, если хоть какая-то часть чувства самосохранения осталась и, если речь идёт о победе, а не о сдаче под торг). Это стало бы сигналом и здоровой части общества, и «пятой колонне», и Всемирному рейху. Будем надеяться, что война с Западом, а точнее, с Постзападом на территории под названием «Украина» станет стимулом для оздоровления нашего общества, выстудит всю гниль и оздоровит то, что ещё можно оздоровить. Dum spiro – spero: пока живу – надеюсь.

Ну а мы, несмотря ни на что, поднимем бокалы и выпьем за СССР, за победы – победы, принадлежащие нам, наследникам СССР, а не тем, кто пытается их присвоить привычным воровским образом. Как пелось в песне, «выпьем за Родину, выпьем за Сталина». Сталин ведь имелся в виду не только как конкретный человек, но и как Родина, как её символ. И это тоже было достижение СССР – символическое могущество, созданное единством власти и народа. Помимо прочего, оно обеспечивало победы и на информационно-пропагандистском фронте, которых так не хватает сегодня. Учиться нужно у победителей, то есть – у советских людей, у СССР. Их победы были обусловлены Верой (в свою историческую правду), Волей (реализовать эту правоту) и Совестью (в расшифровке не нуждается). Именно поэтому важен СССР и его столетний юбилей. И именно поэтому те, кто неравнодушен к настоящему и будущему России, празднуют эту дату.

Кто не слеп, тот видит – за нами звёздный, а не с орлами Кремль как символ победоносного СССР. С юбилеем, товарищи!

- С юбилеем! Спасибо за беседу.

https://rospisatel.ru/novosti2022/207.html

Источник