Jump to content
Социология религии. Социолого-религиоведческий портал

Recommended Posts

02.07.2019 16:42:00

Следует ли отделить церковь от дипломатии

Фактор духовной общности народов становится токсичным при смешивании с Realpolitik

11-9-2_m.jpg
Братские народы не раз становились злейшими врагами во время
локальных и мировых войн. Иллюстрация с обложки журнала
Le Petit Journal от 10 октября 1915 года
В дипломатии, замешанной на сантиментах православной солидарности, еще не было, кажется, такого громкого провала, как в истории с заседанием Межпарламентской ассамблеи православия (МАП) в Тбилиси 20 июня. Подобных форумов было неисчислимое множество, и делегации религиозно мотивированных депутатов кочевали из одной страны в другую, но такого рода мероприятия проходили скорее незаметно и безрезультативно, чем приносили вред. Однако когда МАП под председательством депутата Госдумы РФ Сергея Гаврилова «оккупировал» зал заседаний грузинского парламента, это неожиданно привело к новому витку обострения отношений между Россией и Грузией.

Российская дипломатия уделяет непропорционально много внимания фактору «православного единства». Поддерживаются соответствующие организации, вроде МАП. МИД РФ регулярно делает заявления в поддержку тех верующих, которых оно считает близкими «русскому миру». Однако этот фактор демонстрирует либо нулевую эффективность, либо непредсказуемые и даже негативные последствия, как в случае с МАП в грузинском парламенте или многочисленных дипломатических нот в поддержку Московского патриархата в Украине.

В первый же день беспорядков президент Грузии Саломе Зурабишвили расставила точки над i, заявив, что никакой «православный союз» с Россией невозможен. Спустя несколько дней с проповедью выступил католикос‑патриарх всея Грузии Илия II, но и он только призвал свой народ к «осторожности». Никаких слов о «братстве», замешанном на общей вере, в Тбилиси не было сказано, хотя к этой общности много апеллировали в эти дни в Москве.

Не только неудачи, но даже успехи отечественной дипломатии показывают, что роль религии в отношениях с соседями ничтожна. Скажем, последний по времени успех – восстановление членства в Парламентской ассамблее Совета Европы. За возвращение России в ПАСЕ проголосовали делегации стран, где население исповедует либо западное христианство, либо ислам: Испания, Турция, Азербайджан, Норвегия, Нидерланды, Хорватия и другие. Были среди наших союзников и православные Кипр и Сербия. Зато категорически против высказались единоверцы из Грузии и Украины, а также католики‑поляки. Православная Румыния не определилась. Понятно, что все это деление условно, и отношение государств к возвращению России в ПАСЕ определялось множеством причин, среди которых вера едва ли не на последнем месте.

Имеет ли смысл и в дальнейшем полагаться на фактор «православного единства»? Руководитель исследовательских проектов в институте «Диалог цивилизаций» Алексей Малашенко полагает, что между нашими народами все‑таки существует общность, но на неформальном уровне. Люди эту общность ощущают, но, когда ее используют в политических целях, это вызывает отторжение. Поэтому идея направить Сергея Гаврилова, да еще и пригласить его сесть в кресло с пикера парламента Грузии, по мнению Малашенко, только спровоцировала «не очень многочисленных русофобов». Негативную роль сыграла и слабость грузинского руководства.

С тем, что духовная близость народов лишь обострила политический конфликт между Тбилиси и Москвой, согласны и другие эксперты, опрошенные «НГР». «Ситуация вокруг МАП и Сергея Гаврилова в Грузии показывает, что российский фактор используется в постсоветских странах для решения своих проблем – будь то грузинская оппозиция или Порошенко в Украине. Православие оказывается удобным поводом для провокации, а конфликт между родственными народами с единой верой оказывается намного более острым, чем с людьми из другой культуры», – сказал руководитель центра по изучению религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин. «В конфессиональных вопросах, если брать ее политическую составляющую, есть много романтизма, есть сентиментальность, но все это заканчивается очень прагматичными интересами и обидами, когда вдруг интересы противоречат эмоциям, – поделился своими мыслями с «НГР» заместитель директора Центра политических технологий Алексей Макаркин. – Поэтому роль конфессионального фактора во внешней политике, в том числе в военных вопросах, я бы не преувеличивал».

«Церкви всегда лояльны власти, но за пределами своего государства у них могут быть уже собственные интересы, – говорит Роман Лункин. – Православный политик – это почти всегда националист и патриот, отстаивающий идентичность и границы своей страны. В этой связи православная солидарность, существующая, к примеру, между Грузинской церковью и РПЦ, может вступать в противоречие с враждой православных политиков между собой. Вполне православные деятели Румынии, Молдовы, Болгарии, Украины могут выступать против России, но в Европе быть союзниками РПЦ в отстаивании прав верующих, в критике европейского либерализма и политкорректности. Лучше всего фактор православной солидарности работает в отношениях с Грецией и Сербией, где и церковь, и Россия совмещаются в сознании граждан в одно целое. Связь с православной Россией остается частью идентичности стран, где остальная жизнь почти полностью подчиняется требованиям Евросоюза».

При этом Лункин отметил, что с чешским президентом Милошем Земаном и премьером Венгрии Виктором Орбаном у Кремля складываются неплохие отношения. «Это значит, что настоящий разлом идет не по линии православной солидарности, а по линии традиционализма, который может быть и не связан с определенной конфессией», – пояснил эксперт. Он также обратил внимание на исключения из этого правила. Самой традиционалистской и клерикальной силой в Европе можно назвать польскую партию «Право и справедливость». «Однако поляки‑католики даже при совпадении всех позиций принципиально не будут пророссийской силой. Этому мешают исторические стереотипы и стремление быть первой и по‑своему уникальной силой Евросоюза. Россия как игрок Большой Европы для многих является помехой, хотя без России и не обойтись», – отмечает он. Как известно, в случае с голосованием в ПАСЕ поляки проявили солидарность с Украиной и протестовали против возвращения России в эту организацию.

Чтобы оценить реальный вес религиозного фактора в дипломатии, Алексей Макаркин предлагает совершить экскурс в историю России, когда она наиболее активно вела свою внешнюю политику на европейской сцене и при этом позиционировала себя в качестве единственной в мире православной империи. «Только что одержана победа в Русско‑турецкой войне 1877–­­­­1878 годов, – приводит примеры политолог. – И в 1885 году православная Сербия идет войной на православную Болгарию. Дальше – Первая мировая война, и соответственно в одном лагере, лагере Антанты, Россия и Сербия. 

Православная Болгария – в другом лагере. Румыния колеблется, но все‑таки присоединяется к Антанте, а в Греции великий национальный раскол: король симпатизирует Германии, а премьер‑министр – Франции. В результате побеждает премьер‑министр. В Элладской церкви тоже были противоречия по поводу того, на кого ориентироваться – на короля или премьера. И во время Второй мировой войны православные оказывались по разные стороны фронта». «Поэтому с православной солидарностью как‑то исторически не сложилось», – резюмирует Макаркин.

Да и как ее реализовывать, если интересы православных народов и их церквей могут быть разнонаправленными? «В 1870‑е годы, перед русско‑турецкой войной, болгары настаивали на автокефалии. Константинополь им этой автокефалии не давал. Русский посол Игнатьев сочувствовал болгарам. Сейчас для болгар Игнатьев – герой, и о нем там помнят больше, чем в России. А с точки зрения греков, он интриговал против Константинопольского патриархата. Поэтому если России приходилось делать ставку на православных болгар – обижались греки, а если бы греки были довольны, то обиделись бы болгары», – рассказал Макаркин.

«Если говорить про Грузию, то здесь тоже все было непросто, – продолжает эксперт. – Царь Ираклий II обращался к России за поддержкой, его сын Георгий XII был готов отдать Грузию русскому царю, не найдя себе достойного преемника среди многочисленных родственников. А грузинская царица Мариам зарезала русского командующего генерала Лазарева, когда он приехал депортировать ее в Россию. Если говорить о церковном компоненте всей истории, то была очень тяжелая ситуация в связи с грузинской автокефалией. В Грузии существовала автокефальная церковь, равная Русской церкви. Автокефалия была упразднена в начале XIX века, и образован Грузинский экзархат, которым всегда руководил архиепископ, присылаемый из России. Соответственно были очень напряженные отношения между представителями русского и грузинского духовенства. В 1908 году даже убили экзарха – архиепископа Никона (Софийского). Это убийство произошло тогда, когда грузинское духовенство вело борьбу за восстановление автокефалии. И даже сейчас в Грузии к лику святых причислены ведущие участники той борьбы, католикосы Кирион и Амвросий, но оба они не включены в святцы Русской православной церкви. Общение между церквами было восстановлено только в 1943 году, то есть через четверть века после одностороннего восстановления грузинами автокефалии».

Роман Лункин обращает внимание на то, что сам Московский патриархат в своей дипломатии не абсолютизирует принадлежность к единому византийскому корню: «Примечательно, что и в официальной риторике патриарха Кирилла больше говорится о христианской солидарности в Европе, а православная солидарность применяется точечно – когда нет расхождений с местной властью». «Именно поэтому, к примеру, в прошлом году патриарх отменил визит в Молдавию – быть при всей дружбе пиарщиком президента Игоря Додона в РПЦ не согласны», – считает религиовед.

В таком случае непонятно, почему российская дипломатия отдает так много страсти и сил на поддержание тлеющего фитилька «православного единства». Тем более что этот фитилек все чаще приводит в действие взрывчатую субстанцию международных и межгосударственных отношений.

http://www.ng.ru/ng_religii/2019-07-02/9_467_diplomatia.html?fbclid=IwAR0wlCmY4aYnBz3BK7nrRVG9Tke34opkOQ4Jg3JmSrxjT-LbJvgcwwOFMKY

Link to comment
Share on other sites

Join the conversation

You can post now and register later. If you have an account, sign in now to post with your account.

Guest
Reply to this topic...

×   Pasted as rich text.   Paste as plain text instead

  Only 75 emoji are allowed.

×   Your link has been automatically embedded.   Display as a link instead

×   Your previous content has been restored.   Clear editor

×   You cannot paste images directly. Upload or insert images from URL.

Loading...
 Share

×
×
  • Create New...

Important Information