В последнее время я всё чаще стал заходить в фейсбук очень мною уважаемого Сергея Валерьевича Чапнина. Там вышел уже десяток постов, объединённых общим заголовком «Экклесиология. Часть такая-то». А под ними разворачиваются споры христианских мыслителей, и имена-то какие – Ольга Седакова, Ирина Языкова, Андрей Десницкий, Павел Эппле, Андрей Кураев, Пётр Мещеринов и даже сам отец Георгий Кочетков. Незримо там присутствует и вдова о. Павла Адельгейма. Тихонько в уголке сижу и наблюдаю я, о чём мне, юнейшему, спорить с такими знаменитостями. Окажись я среди такой компании в реале, собрал бы с полки ворох книг и принялся просить автографы.

Спойл этой серии постов в двух, несвязанных меж собою сюжетах. Священник Георгий Кочетков дал интервью в программе «Ещё не Познер», в обычной своей важной манере. С.В. Чапнин, которого «уговорили» это посмотреть, написал под первым впечатлением острый пост, меткий, хотя и некорректный в отношении о. Георгия. Естественно получил от последнего реплику: «Серёжа, ты написал полную чушь». Но как гласит церковная поговорка: «В чём кого осудишь, в том и сам побудешь». Тогда же С.В. выступил перед студентами МДАиС на миссионерском семинаре, а через несколько дней о. Павел Великанов лишился должности проректора. Весть об этих, опять же не факт что связанных событиях дошла до дон-кихота Щипкова, и тот разразился аж… получасовой передачей, «разоблачающей» С.В. посредством риторики и конспирологии. «Позорище» с ютуб-канала «Спас» было убрано, но «интернет не забывает ничего» – «запретную» передачу выставило у себе патриотическое агентство РНЛ.

Что меня поразило более всего в этой истории? Что Щипков Чапнину – близкий родственник, свояк. И Чапнин, сам уже немолодой, называет оппонента «дедушка Саша», вероятно языком общих детей. Недаром Кураев сравнил Щипкова с Победоносцевым: у того тоже была родственница Лиза Пиленко, будущая монахиня и мученица Мария (Скобцова), которая в детстве искренне радовалась приездам дядюшки со сладкими гостинцами.

Так что же случилось? Раскол в семье, брат на брата? Или дачная ссора из-за грядок, транслируемая на всю страну? Зрители канала «Спас» поняли так, что отважный Щипков разоблачил опасного еретика, в очередной раз подтверждая тезис «все либералы – предатели». Но никому невдомёк, что в ближайшее воскресенье «еретик» и «инквизитор» вполне могут встретиться за тортиком и чаем за общим столом.

Та же история и с о. Георгием Кочетковым, с Чапниным они по-приятельски на ты. Всё верно, имеют право, оба стали заметны в церковном столичном обществе в 80-е, Чапнин занимался организацией молодёжи, а Кочетков учился в семинарии, потом был рукоположен в диаконы.

А между своими чего не бывает… Один священник насильно госпитализировал другого из алтаря в психбольницу, ему потом отомстили, в алтаре же наступили на диабетическую стопу… Что же, страсти кипели и в Ясной поляне, но не отнимали гениальности Толстого, лишь подогревая её.

Но я помню себя, юного неофита, читавшего в 90-х «Школу церковной смуты» Олеси Николаевой, а затем ее же «Мене, текел, фарес». Что творится в Церкви! – ужасался я. Как после такой страшной расправы над сослужителем, священник может оставаться духовным лидером, вести массовую катехизацию, а вскоре и служить, выйдя из запрета? Или у этих обновленцев действительно есть тайный план по захвату и развалу всей Церкви, как у Введенского и Красницкого в 1920-ых?

Больше я не ужасаюсь. Они, московские звёзды, такие же как мы, только под прицелом камер. В некотором «кочетковском» приближении что Москва, что Урал – копии поместных церквей. В Москве – мягкий архипастырь Кирилл, за Уралом – такой же мягкий Кирилл, в Москве – донкихот Щипков, за Уралом – ещё больший донкихот Романов, в Москве – шумные и деятельные кочетковцы, за Уралом – сестра О…

О., дорогая, если Вы это читаете, простите и не сочтите за донос. Это комплимент! Как и не является доносом выпад Щипкова против Чапнина. Это секрет Полишинеля, очередной акт нашего представления, утренника по ролям.

За двадцать с лишним лет я сам сделался «обновленцем». Перезнакомился с москвичами, в том числе с кочетковцами, возил в рюкзаке книжки из лавки Свято-Филаретовского института на Покровке (теперь рядом, к счастью, открылся книжный магазин Жана). Я убедился, что кочетковцы бывают разные. В основном вменяемые и умные люди, когда-то проходившие у о. Георгия катехизацию, учившиеся в СФИ, участники съездов и паломничеств – всё это прекрасно описал Михаил Зелёный в тексте 2013 года (легко найти в интернете). Были там, не спорю, и элементы сектантства, и интриги (вроде «зачисления» в братство о. Павла Адельгейма без его ведома). Но меня, к счастью, на агапы никто не приглашал – это тайное дело малых общин («Двери! Двери!»). Да я и не пошёл бы, испугался, я ж не такой отважный как матушка Олеся Николаева, точнее её лирическая героиня.

В чём претензия провинциала к кочетковцам (братчикам, преображенцам)? В том, что они согласились играть плохую роль в чужом спектакле. В героической саге о доблести монархистов и ревнителей древлего Православия – роль главного врага, «шпиёна со спичками». На целых двадцать лет они полностью перетянули себя «либеральный дискурс» в РПЦ, нагрузив его какими-то специфическими смыслами, вроде агап, малых братств, катехизации, «полноты» церковного членства, а где-то может и сектантством, и скандалами. На целых двадцать лет в умах наивных провинциалов закрепилась связка «либерализм-обновленчество-живоцерковщина-кочетковщина-сектантство», а также «ересь» и «раскол» по вкусу. До тех пор, пока либералы на православной почве сами не начали расти как грибы, пополняя ряды изгнанниками из системы, типа С.В.

На двадцать лет опоздали разговоры и об устроении общины, и о богослужебном языке… А впрочем, опоздали с Поместного собора 1917-18, не зря батюшка Лютер назвал их «проблемами прошлого века». А если бы «кочетковцам» удалось еще приватизировать тему новомучеников, – они были явно не против, намекая, что кроме них никто за неё взяться не способен.

Однако за то же самое провинциал кочетковцам – благодарен. Все эти 20 лет они светили – пусть слабым, но огоньком. Книгами, конференциями, «Кифой», да даже самими скандалами напоминая о себе, они дарили надежду на возможную альтернативу. Даже если сами себя как альтернатива не оправдали.

В 1990-ые возрождённая Русская Церковь переживала новое «детство». А детям свойственно надеяться в чудеса, слушать старших (старцев), и бояться всякого бабайки (обновленчества и либерализма). Теперь, как мне кажется, мы переживаем возраст подростка. Подростки дерзят, устраивают друг другу буллинг – но ведь искренне же, как и влюбляется.

Верю, что однажды мы повзрослеем, забудем про роли либералов и ревнителей, и спектакль трансформируется в реалити-шоу. Впрочем, причем тут шоу – каждый будет просто жить, а не искать чужой вины или правды на экране, набивая рот попкорном.

И если пожилой бородатый инквизитор в очках – что в Москве, что за Уралом – начнёт нести конспирологическую «пургу», простим ему, как прощаем по-семейному дедушке. И если – что в Москве, что за Уралом – странноватый священник примется младостарчествовать (в рамках закона, разумеется, без насилия) – оставим его и его микрогруппу в покое, старец и послушники нашли друг друга.

Наконец, что в Москве, что за Уралом, – примем с миром либерального журналиста и экс-редактора, отдавшего столько лет работе в «системных» церковных СМИ. Он так соскучился, так возжаждал правды, пусть же наконец насытится.

Может быть так мы наконец достигнем «соборности», которой посвящает свой нынешний проект умный москвич Сергей Валерьевич Чапнин – и не в столичном кружке только, но во всей Церкви.

http://christrussia.ru/brat-na-brata-ded-na-deda/?fbclid=IwAR2b1efL38hoGXwH-f7UI806zU4_0TLWzia_vf3P_LhY_K5BafG4g2ILf88

Юрий Эльберт