Search the Community

Рождество Людмила Шаповалова В рождественских искрящихся снегах Является нам Дева Пресвятая, Вновь ангелы ликуют в небесах И в путь спешат волхвы, Христа встречая.

Рождение Христа - поэма в стихах - Юрий Бычков-Закирзянов 1 На небе вспыхнула звезда, И в Мире стало больше света. Почти никто не знал тогда, Что значило знаменье это. 2 В один из дней времен потока, Да будет он благословен, Марии, Деве без порока, Явился Ангел перемен. И весть ее коснулась слуха Господь тебя благословил - Носить плоды Святого Духа, Негромко так он говорил. Сказал, и растворился в Свете, Как будто Небо отворил. Витали долго слова эти, То был Архангел Гавриил. 3 Пора Марии замуж было, Иосиф был с ней обручен, До благовещенья Господня, В мужья он был ей наречен. И вот уж третий месяц минул, Когда узнал Иосиф весть. И как же быть, жену покинуть, Или оставить все как есть? 4 Сомненья его оставляли без сил. Но Ангел от Бога его посетил. Не бойся Иосиф Марию принять, И нежными чувствами сердце занять. Непростая тебя ожидает дорога, Ибо в Марии младенец от Бога. А Господа милость превыше всего – Принять вам спасителя Мира сего. Иисусом Христом назовете Его. Так молвил, и в свете небесном исчез. Иосиф же внял тому гласу с Небес. Ему же начертано в этой Судьбе, Лишь Деву Марию взять в жены себе. 5 А месяц за месяцем шли не спеша, Христа развивалась и крепла душа. Вот скоро наступит Рождения час, Но кесаря Августа вышел указ. Там, где родились надлежало быть всем, И стало быть, путь их лежал в Вифлеем. Так как назад тому семьдесят лет, Иосиф там появился на свет. Марии до родов осталось немного, В дорогу собрались, надеясь на Бога. 6 Но быстро прошли в путешествии дни, И вот к Вифлеему подходят они. В Вифлееме все занято было в ту пору. Что же делать? Указано было на гору. И в пещере одной лишь нашли они кров, Она хлевом была для овец и коров. 7 Уж ночь снизошла королевой небесной, Но было тревожно в обители тесной. На покой отходя, все готовились спать, Но вот время настало Марии рожать. И словно не стало на небе завес, То Ангелы Бога спустились с Небес. Только милость Господня превыше всего, Посылает Он Сына сюда своего. Так всё пастухам они это сказали, И новую в небе звезду указали. Под этой звездой вы найдете Его Спасителя вашего мира всего! Так молвили им, и вновь ввысь вознеслись, Лишь Света потоки всем с неба лились. 8 Всем этим вестям пастухи подивились, Сотворили молитву, в дорогу пустились. Звезду маяком выбирая своим, И помня, что Ангелом сказано им. Вот к хлеву подходят они осторожно, Взирая на выход, как это возможно? Но в этом сомнения быть не могло, Сиянье звезды к этим двЕрям вело. И вот помолившись лишь, входят они, Иосиф, Мария с младенцем одни. Поведали, то что им Ангел сказал, Ребенок в то время в яслях своих спал. Дары поднесли, и еще помолились, И молча обратно они удалились. 9 А в то время в далекой восточной стране Мудрецы-астрономы, совсем не во сне, Появление новой узрев лишь звезды. Мудрой Библии вспомнили сразу листы. Вновь сбылись предсказанья легенды библейской – В Вифлееме родился наш Царь Иудейский. И всю важность события выяснив суть, Лишь собрали дары, и отправились в Путь. Вот у входа стоят в ожиданьи ответа Эти три пилигрима из края рассвета. И как только на небе свет звездный угас, Наступил наконец им назначенный час. Все трое вошли, на колени спустились, Дары поднесли, и главами склонились. 10 Ребенок спокойно лежал в колыбели, Мария сидела, и ангелы пели. И видя, что Путь их проделан не зря, Волхвы собрались вновь в родные края. Но только обратно к себе лишь домой, Дорогой они же вернулись иной. Во сне откровение послано им, Путем на восток возвращаться иным. 11 А Ирод узнав, что три гостя с востока, Уже от его государства далеко, Разгневан был сильно, и в этот же час, Печальный издал для народа указ. Всех младенцев до двух лет казнить, И никто, ничего уж не мог изменить. 12 А Иосифу ночью, пусть спал он немного, Снова Ангел во сне лишь явился от Бога. Наш Господь мне велел для тебя передать – Взять Марию с младенцем, в Египет бежать. И в Египте всем ждать вам до срока того, Остаются доколе враги здесь Его. А когда времена роковые пройдут – Вновь от Господа Бога вам знак подадут. И тянулись тревожно в дороге все дни, Лишь пока не дошли до Египта они.

Виталий Айриян Стоял декабрь. Козерог глазел на отнятые ясли. Сопел новорождённый бог, по-детски излучая счастье. На языке чужом волхвы о чём-то шумно говорили, дразнили запахом халвы, кладя дары у ног Марии. Густой вытаптывая снег, заботы плотничьи забросив, сквозь частоту моргавших век звезду высматривал Иосиф. Лучиной хрустнула лоза, и стало тихо очень-очень, когда Иисус, открыв глаза, промолвил долгим взглядом: Отче... И презирая статус-кво, навек времён меняя поступь, мир обнимало Рождество, деля его на до и после.

Рождество Этой ночью пойду. Нужно двигаться, что-то менять. Темнота, белый снег и асфальт сквозь него чёрной раной. Мы идём не спеша: мама, я. Папа курит опять, и потом греет руки в глубоких, как норы, карманах. Я не знаю зачем мы молчим. В небе стынет звезда, Провода вдоль дороги гудят, как гитарные струны. Храм желтеет вдали. Дышит паром людская толпа, и становится проще идти и о страшном не думать. Я толкаю плечом ветку ели, гляжу в витражи, Я пытаюсь почувствовать отблеск нездешнего света. Снег скрипит под ногами –негромкое скользкое "жии", и бегут облака в темноте, и кружится планета. Перед храмом стою и смотрю в полуночную тьму. Мама крестится, люди гудят океанским прибоем. И становятся шумом бессмысленным все "почему", Мир меняется, чувствуешь, правда же, вместе с тобою.

Там где чёрное небо глотает людские сны, И пропитаны рыбным духом ладони Бога. У тебя народится звонкий как ливень сын Непоседливый Переменчивый Быстроногий. Ты его назовёшь в честь духа горбатых скал И забудешь спустя столетие это имя. Твой ребёнок навечно будет смешлив и мал, И серьёзен, как взрослый, в играх с детьми другими. Ты забудешь про смену круглых светил и звёзд, Перестанешь угадывать между зимой и летом.... Как птенцы раньше времени падают вниз из гнезд, так и вы ослепитесь насмерть нездешним светом. Не успев подготовиться к новой тропе сквозь дым заболевшего мира, Не изменив личины. Вы останетесь между Мертвенным и живым Ты и маленький мальчик, не созданный стать мужчиной. Будут плакать русалки И умирать киты, Поколения будут меняться, как женский голос. Но барьером потоку времени станешь ты И твой сын меднокожий, словно созревший колос. И задумав услышать речь, много волн спустя Ты заглянешь в часовню на разноцветном склоне, И забудешь дышать, Вдруг увидев своё дитя И себя вместе с ним На висящей в углу иконе.

* * * Между пламенем жёлтым и белым морозом возникает бубенчатый зов Рождества, между слабым ответом и вечным вопросом быть не может и нет никакого родства. Но и то хорошо, что морозно и снежно в некрещённой и тысячезвёздной ночи. Пахнет хлев молоком, и колышется нежно то ли имя души, то ли пламя свечи. А когда пеленает Мария младенца, очи добрых животных лелеют вертеп, и ягнёнок, ложась, подгибает коленца, и вдыхает ноздрями соломенный хлеб. Зазвенит бубенец, колокольчик на шее, а Иосиф ладонью потреплет руно, чтобы агнец тучнел, завитками белея, ибо взыщет горячего мяса вино. Но ни лунам, ни глинам назад не вернуться – ночь Святая сбылась, и все прежнее – сон, и назавтра во всём Вифлееме проснутся чада, камни, смоковницы новых времён. Между жизнью короткой и правдою долгой прохудилось до дыр одеяло родства. Нитка рвётся, и палец изранен иголкой... Но студёная ночь дышит хвойнею колкой, но трепещет в пещере огонь Рождества.

В тот день когда ты в жизнь вошел Упали томики по выживанью в Рае Навоз светился золотом в сарае И кто-то за звездою в небе шел Еще гремела музыка приборов Ночных видениев и воздух не остыл И слышался повсюду только пыл От пения невидимого хора Они так рады:"ну же - наконец! Уже тебя насилу дождались мы!" И даже глаз из треугольной призмы Внезапно прослезился:"Я - Отец!" В тот миг свое влияние утроя Луч раскроил создавшуюся тень Туда где замер вежливо олень Залаяла собака полустоя В его рогах галактик вились гнезда Напичканные всяческим добром Так что казалось никогда не поздно Все это обернуть своим нутром И смирно ждать и ставить в закоулки Далекой памяти,да так чтоб навсегда: "То,милый не была еда А свет и дух рождественские булки" И фруктом цвета сердца твоего Украшен стол,он кажется взорвется И детским голосом бубенчик засмеется Бубенчик цвета сердца твоего Пройдут года и в утренней золе Копаясь ты отыщешь это что-то На скатерти в профуме бергамота Рубиновую россыпь на столе...