Поиск по сайту
Результаты поиска по тегам 'литература'.
Найдено 188 результатов
-
...Явление это* подлежит беспощадному карантину, быть может – уничтожению. Во всем есть, однако сторона еще более важная. Это – состояние общества. Наука, совершив круг, по черте которого частью разрешены, частью грубо рассечены, ради свободного движения умов, труднейшие вопросы нашего времени, вернула религию к ее первобытному состоянию – уделу простых душ; безверие стало столь плоским, общим, обиходным явлением, что утратило всякий оттенок мысли, ранее придававшей ему по крайней мере характер восстания; короче говоря, безверие – это жизнь.. Но, взвесив и разложив все, что было тому доступно, наука вновь подошла к силам, недоступным исследованию, ибо они – в корне, в своей сущности – Ничто, давшее Все. Предоставим простецам называть их «энергией» или любым другим словом, играющим роль резинового мяча, которым они пытаются пробить гранитную скалу… Глубоко важно то, что религия и наука сошлись вновь на том месте, с какого первоначально удалились в разные стороны; вернее, религия поджидала здесь науку, и они смотрят теперь друг другу в лицо. * Человек с даром летать - главный герой книги Друд
-
Дятловцам я не знаю, зачем это нужно, но, как юность, люблю всерьез золотую симфонию дружбы и таинственный шорох звезд, небогатые в рюках пожитки, и, уже у судьбы на краю, - девять ангелов, девять жизней, я надеюсь, они в раю. Мне, наверное, многое поздно, только знаю, что жизнь - перевал между трусостью и геройством, между "продал" и между "отдал". Ничего не сбылось, не случилось, лишь большая, как снег, пустота... Девять ангелов снежнокрыпых, и - одна на всех - высота. Герда. 28.01.14
-
По легенде, это стихотворение найдено в шинели солдата Александра Зацепы, погибшего в Великую Отечественную Войну в 1944 году. Послушай, Бог!.. Ещё ни разу в жизни С Тобой не говорил я, но сегодня Мне хочется приветствовать Тебя. Ты знаешь, с детских лет мне говорили, Что нет Тебя, и я, дурак, поверил, Твоих я никогда не созерцал Творений, И вот сегодня ночью я смотрел Из кратера, что выбила граната, На небо звездное, что было надо мной... Я понял вдруг, любуясь мирозданьем, Каким жестоким может быть обман. Не знаю, Боже, дашь ли Ты мне руку, Но я Тебе скажу, и Ты меня поимешь: Мне вдруг открылся свет, и я узнал Тебя! А кроме этого, мне нечего сказать, Вот только, что я рад, что я Тебя узнал. На полночь мы назначены в атаку, Но мне не страшно! Ты на нас глядишь... Сигнал. Ну что ж, я должен отправляться. Мне было хорошо с Тобой. Ещё хочу сказать, Что, как Ты знаешь, битва будет злая, И, может, ночью же к Тебе я постучусь. И вот, хоть до сих пор Тебе я не был другом, Позволишь ли Ты мне войти, когда приду? ...Но, кажется я плачу, Боже мой, Ты видишь: Со мной случилось то, что нынче я прозрел. Прощай, мой Бог, иду! И вряд ли уж вернусь. Как странно, но теперь я смерти не боюсь.
-
Т.С. Элиот «Паломничество волхвов» «В холод же мы пошли, В худшее время года Для путешествия; да еще такого: Дороги – каша, и ветер в лицо, Самая глушь зимы». И верблюды посбили ноги и спины И упрямо ложились в тающий снег. Мы иногда тосковали По летним дворцам на склонах, террасам И шелковым девам с блюдом шербета. Проводники и погонщики бранились, ворчали, Сбегали и требовали вина и женщин, И костры угасали, и всем шатров не хватало, И враждебность в больших городах, и неласковость в малых, И грязь в деревнях, и непомерные цены: В трудное время пошли мы. В конце мы решили идти всю ночь, Спали урывками, И голоса напевали нам в уши, Что все это безрассудство. И вот на рассвете пришли мы к спокойной долине, Где из-под мокрого снега остро пахла трава, И бежала река, и на ней мельница билась о тьму, И под низким небом три дерева, И белая кляча ускакала от нас на лугу. И пришли мы в корчму с виноградной лозою над дверью, Там шестеро кости бросали ради сребреников, Толкая ногами мехи из-под выпитого вина. Но никто ничего не знал, и снова мы вышли И прибыли вечером, ни на минуту не раньше, Чем было надо; и это, пожалуй, неплохо. Давно это, помнится, было, Но я и теперь пошел бы, только спросил бы, Это спросил бы, Это: ради чего нас послали в путь, Ради Рожденья или Смерти? Конечно, там было Рожденье, Мы сами свидетели. Я и до этого видел рожденье и смерть, Но считал, что они не схожи; это же Рождество Было горькою мукой для нас, словно Смерть, наша смерть. Мы вернулись домой, в наши царства, Но не вернули себе покоя в старых владеньях, Где люди ныне чужие вцепились в своих богов. И вот я мечтаю о новой смерти. Перевод с английского А. Сергеева Спасибо за наводку уважаемому Сергею Шелковому!
-
юрий лорес Юрий Лорес. "Как племя превращается в народ?.."
Serjio добавил тему в Религия в искусстве
Юрий Лорес Как племя превращается в народ? Сажая сад, копая огород и никому войной не угрожая, и отмечая праздник урожая, плодами наполняя закрома и возводя уютные дома, в любви и вере продолжая род... Вот вам народ! А всё же не народ... Чего-то здесь ещё недостаёт. А нужен им историк и поэт - свидетель поражений и побед и над строкою труженик исправный, невольник чести и защитник правды, чья роль невероятно высока, поскольку он - хранитель языка, который в трудный час всех соберёт... Вот вам народ! А всё же не народ... Чего-то здесь ещё недостаёт. Недостаёт осмелиться, посметь, превозмогая собственную смерть и побеждая корысть и обиду соорудить, к примеру, пирамиду, а лучше бы, отбросив всякий хлам, собраться с духом и поставить Храм, который не разрушат времена, какая ни случилась бы война, народы превращая в племена. -
Как побил государь Золотую Орду под Казанью, Указал на подворье свое Приходить мастерам. И велел благодетель,- Гласит летописца сказанье,- В память оной победы Да выстроят каменный храм. И к нему привели Флорентинцев, И немцев, И прочих Иноземных мужей, Пивших чару вина в один дых. И пришли к нему двое Безвестных владимирских зодчих, Двое русских строителей, Русых, Босых, Молодых. Лился свет в слюдяное оконце, Был дух вельми спертый. Изразцовая печка. Божница. Угар и жара. И в посконных рубахах Пред Иоанном Четвертым, Крепко за руки взявшись, Стояли сии мастера. «Смерды! Можете ль церкву сложить Иноземных пригожей? Чтоб была благолепней Заморских церквей, говорю?» И, тряхнув волосами, Ответили зодчие: «Можем! Прикажи, государь!» И ударились в ноги царю. Государь приказал. И в субботу на вербной неделе, Покрестясь на восход, Ремешками схватив волоса, Государевы зодчие Фартуки наспех надели, На широких плечах Кирпичи понесли на леса. Мастера выплетали Узоры из каменных кружев, Выводили столбы И, работой своею горды, Купол золотом жгли, Кровли крыли лазурью снаружи И в свинцовые рамы Вставляли чешуйки слюды. И уже потянулись Стрельчатые башенки кверху. Переходы, Балкончики, Луковки да купола. И дивились ученые люди, Зане эта церковь Краше вилл италийских И пагод индийских была! Был диковинный храм Богомазами весь размалеван, В алтаре, И при входах, И в царском притворе самом. Живописной артелью Монаха Андрея Рублева Изукрашен зело Византийским суровым письмом… А в ногах у постройки Торговая площадь жужжала, Торовато кричала купцам: «Покажи, чем живешь!» Ночью подлый народ До креста пропивался в кружалах, А утрами истошно вопил, Становясь на правеж. Тать, засеченный плетью, У плахи лежал бездыханно, Прямо в небо уставя Очесок седой бороды, И в московской неволе Томились татарские ханы, Посланцы Золотой, Переметчики Черной Орды. А над всем этим срамом Та церковь была — Как невеста! И с рогожкой своей, С бирюзовым колечком во рту,- Непотребная девка Стояла у Лобного места И, дивясь, Как на сказку, Глядела на ту красоту… А как храм освятили, То с посохом, В шапке монашьей, Обошел его царь — От подвалов и служб До креста. И, окинувши взором Его узорчатые башни, «Лепота!» — молвил царь. И ответили все: «Лепота!» И спросил благодетель: «А можете ль сделать пригожей, Благолепнее этого храма Другой, говорю?» И, тряхнув волосами, Ответили зодчие: «Можем! Прикажи, государь!» И ударились в ноги царю. И тогда государь Повелел ослепить этих зодчих, Чтоб в земле его Церковь Стояла одна такова, Чтобы в Суздальских землях И в землях Рязанских И прочих Не поставили лучшего храма, Чем храм Покрова! Соколиные очи Кололи им шилом железным, Дабы белого света Увидеть они не могли. Их клеймили клеймом, Их секли батогами, болезных, И кидали их, Темных, На стылое лоно земли. И в Обжорном ряду, Там, где заваль кабацкая пела, Где сивухой разило, Где было от пару темно, Где кричали дьяки: «Государево слово и дело!»- Мастера Христа ради Просили на хлеб и вино. И стояла их церковь Такая, Что словно приснилась. И звонила она, Будто их отпевала навзрыд, И запретную песню Про страшную царскую милость Пели в тайных местах По широкой Руси Гусляры.
-
Александр Мирзаян. Владимиру Бережкову "А я скачу на деревянной лошадке По сугробам без пальто и без шапки..." (В.Бережков) С новогодними дарами Мне юродивы пришли, На отрезанные ноги Одевали сапоги. У порога обернулся Славный мученик святой, На прощание кивнул мне Опаленной головой. "Да зачем же, в самом деле, Стой! Куда же вы пошли? - На мои больные ноги Мне не нужны сапоги. Мне не нужно ваших песен И торжественных речей, Карнавальных полумасок, Полуправды полудней. Вы налейте мне с апреля Сока чистого берез, А измученным судьбою Дайте сладость горьких слез. Мне не нужно ваших платий, Звонких шапок серебра, - Дайте тихую гитару, Дайте белого коня..." С новогодними дарами Мне юродивы пришли - Протянули мне гитару, Протянули посошки. Нарядили - подарили, Улыбаясь весело, Деревянную лошадку И потертое седло... 1970
-
леонард коэн Leonard Cohen. Алилуйя (перевод Григория Войнера)
Serjio добавил тему в Религия в искусстве
Leonard Cohen - Алилуйя Войнер Григорий Я слышу тайный звукоряд. Давид играет, Бог так рад. Зачем Вас эти звуки не волнуют? Один аккорд, другой аккорд, Упал минор, взлетел мажор, И царь поёт в восторге: Алилуйя! Алилуйя Алилуйя Алилуйя Алилуйя И Ваша вера так сильна, Купаясь в небесах она Прекрасна, жаль, что ночь её ворует. И вот под вами табурет, А трон разбит, короны нет, И только с губ слетает: Алилуйя! Алилуйя Алилуйя Алилуйя Алилуйя Вы правы: я святых не знал Имён, но всё же я взывал К тому, чьё имя не помянешь всуе. Любой глагол горит огнём, Когда я слышу святость в нём, Когда он хоть немного - Алилуйя. Алилуйя Алилуйя Алилуйя Алилуйя И я не верил правде той, Которой не достать рукой, Боясь обмана, к истине ревнуя. Но даже если это ложь, Представ пред Богом Песен, всё ж Смогу промолвить только: Алилуйя! Алилуйя Алилуйя Алилуйя Алилуйя -
Моя жена Войнер Григорий Я - мужик не красивше скотины: Шерсть на морде, живот колесом, А жена у меня - как с картины (Рафаэля, а не Пикассо). Я добра сделал в жизни не много И не очень-то праведно жил, Всё же чем-то порадовал Бога, Раз такую жену заслужил. Или ангел болел с похмелюги И послал, перепутав архив, Мне её - за чужие заслуги, Ей меня - за чужие грехи.
-
марина гершенович Марина Гершенович. "А два бестолковых создания..."
Serjio добавил тему в Религия в искусстве
Марина Гершенович А два бестолковых создания топтались под стенами здания, приметные всем за версту — топтались у Храма Христу. Один, припадая на ногу, молился вполголоса Богу, вышагивал, как арестант. Другой был как есть протестант. И оба томились, как угли в печи, у стен православного Храма в ночи и думали каждый из них о своём: "Зачем мы отправились к службе вдвоём..." "И как там без нас домочадцы..." А службе никак не начаться.... Открылись алтарные дверцы, и вот, запели во славу и за живот всех сущих и Духа Святого. За грешных замолвили слово. Читали акафисты. Вот и весь сказ. И слёзы текли у обоих из глаз. Они ж бестолковыми были. А может быть, свечи чадили и свет их искрился в церковной пыли... "Ах, Господи, ножка болит, исцели!" -
Юнна Мориц – Ну как дела? – Мария родила. – Собачий холод. – Плотник он. Немолод. – Звезда была? – Метель... Такая мгла, Что где там звёзды! Нет дороги в город! – Так значит и волхвы не добрались? А что в газетах? – Кажется, ни слова. – Газеты наши слишком заврались, Чтоб чудеса описывать толково! – Марию надо навестить... Ни роз, Ни сладостей туда не принимают. – Как быстро стынет чай в такой мороз! – Опять на сахар цены поднимают... – Марию надо навестить. Прощай! ... Над синей пальмой плавают чаинки. И пьёт звезда всю ночь холодный чай, Оставшийся от этой вечеринки.
-
александр дулов Александр Дулов. "Я люблю, расправив перья..."
Serjio добавил тему в Религия в искусстве
Александр Дулов Я люблю, расправив перья, над землёю взмыть любимой. Отдохнуть на Джомолунгме, в Ниагаре понырять. Пролететь, дыша свободой, над землёй необозримой, порезвиться с кашалотом, с львом в саванне полежать. Но заметивши людишек, в мир палящих и друг в друга, камнем с неба я срываюсь в океан, на дно, в крови. И молюсь я: "Дай им, Боже", И молюсь я: "Дай мне, Боже", И молюсь я: "Дай нам, Боже, всем хоть капельку любви!" -
Жёлтой свечкой луна Тучи греет неспешные. Завтра праздник у нас. С днём рожденья, Иешуа. В суете не забыть За заботами грешными Написать, позвонить: С днём рожденья, Иешуа! Не дыша трубку снять, Чтоб из мира кромешного Крикнуть: Слышишь меня? С днём рожденья, Иешуа! Снята с неба звезда И на ёлку повешена. В окнах искорки льда. С днём рожденья, Иешуа. ............................... Ох, и холодно тут. Свет погашен и голос тих. Я шепчу в темноту: С днём рождения, Господи... 06.01.2004
-
1. В ночном саду прозрачно и светло Стоит наш мирный дом, Проходит ангел, белое крыло Мелькает за окном. Припев: В пещере ослик кушает овес, В яслях лежит Христос, Осленок носом тянется к Нему, Звезда глядит во тьму. 2. Мария держит Сына на руках, Иосиф греет чай. Вот ангел им сказал о пастухах: "Сейчас придут, встречай!" Припев: В пещере ослик кушает овес, В яслях лежит Христос, Осленок носом тянется к Нему, Звезда глядит во тьму. 3. Волхвы дары свои Ему несут, За ними важно вслед Верблюды длинноногие идут, Звезда им дарит свет. Припев: В пещере ослик кушает овес, В яслях лежит Христос, Осленок носом тянется к Нему, Звезда глядит во тьму. Источник teksty-pesenok.ru http://teksty-pesenok.ru/rus-neizvesten/tekst-pesni-v-nochnom-sadu/1868459/
-
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА Стояла зима. Дул ветер из степи. И холодно было Младенцу в вертепе На склоне холма. Его согревало дыханье вола. Домашние звери Стояли в пещере, Над яслями теплая дымка плыла. Доху отряхнув от постельной трухи И зернышек проса, Смотрели с утеса Спросонья в полночную даль пастухи. Вдали было поле в снегу и погост, Ограды, надгробья, Оглобля в сугробе, И небо над кладбищем, полное звезд. А рядом, неведомая перед тем, Застенчивей плошки В оконце сторожки Мерцала звезда по пути в Вифлеем. Она пламенела, как стог, в стороне От неба и Бога, Как отблеск поджога, Как хутор в огне и пожар на гумне. Она возвышалась горящей скирдой Соломы и сена Средь целой вселенной, Встревоженной этою новой звездой. Растущее зарево рдело над ней И значило что-то, И три звездочета Спешили на зов небывалых огней. За ними везли на верблюдах дары. И ослики в сбруе, один малорослей Другого, шажками спускались с горы. И странным виденьем грядущей поры Вставало вдали все пришедшее после. Все мысли веков, все мечты, все миры, Все будущее галерей и музеев, Все шалости фей, все дела чародеев, Все елки на свете, все сны детворы. Весь трепет затепленных свечек, все цепи, Все великолепье цветной мишуры... ... Все злей и свирепей дул ветер из степи... ... Все яблоки, все золотые шары. Часть пруда скрывали верхушки ольхи, Но часть было видно отлично отсюда Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи. Как шли вдоль запруды ослы и верблюды, Могли хорошо разглядеть пастухи. - Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, - Сказали они, запахнув кожухи. От шарканья по снегу сделалось жарко. По яркой поляне листами слюды Вели за хибарку босые следы. На эти следы, как на пламя огарка, Ворчали овчарки при свете звезды. Морозная ночь походила на сказку, И кто-то с навьюженной снежной гряды Все время незримо входил в их ряды. Собаки брели, озираясь с опаской, И жались к подпаску, и ждали беды. По той же дороге чрез эту же местность Шло несколько ангелов в гуще толпы. Незримыми делала их бестелесность, Но шаг оставлял отпечаток стопы. У камня толпилась орава народу. Светало. Означились кедров стволы. - А кто вы такие? - спросила Мария. - Мы племя пастушье и неба послы, Пришли вознести Вам Обоим хвалы. - Всем вместе нельзя. Подождите у входа. Средь серой, как пепел, предутренней мглы Топтались погонщики и овцеводы, Ругались со всадниками пешеходы, У выдолбленной водопойной колоды Ревели верблюды, лягались ослы. Светало. Рассвет, как пылинки золы, Последние звезды сметал с небосвода. И только волхвов из несметного сброда Впустила Мария в отверстье скалы. Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба, Как месяца луч в углубленье дупла. Ему заменяли овчинную шубу Ослиные губы и ноздри вола. Стояли в тени, словно в сумраке хлева, Шептались, едва подбирая слова. Вдруг кто-то в потемках, немного налево От яслей рукой отодвинул волхва, И тот оглянулся: с порога на Деву, Как гостья, смотрела звезда Рождества. 1947
-
Ангел завтрашнего дня Автор музыки: Е.Кобылянский Автор слов: К.Кавалерян В час, когда мой дом окружен дождем и как прежде лгут грезы, слышу я во сне как опять по мне небо льет слезы. И будет тих вечер, но влетит в окно ветер, и тогда в полночной тишине войдешь ты ко мне. Ты придешь спасти меня и твои шаги услышу я, Ты придешь спасти меня – ангел завтрашнего дня, ангел завтрашнего дня… И когда рассвет в самый яркий цвет разрисует шелк неба, я уйду с тобой за своей судьбой, веря ей слепо. Дай мне твою руку, и подарим друг другу пламя сердца и огонь души, ночь, день и всю жизнь. Ты придешь спасти меня и твои шаги услышу я, Ты придешь спасти меня – ангел завтрашнего дня, ангел завтрашнего дня…
-
Юнна Мориц: Православие Донбасса не расколет ни одна русофобского закваса русофобская шпана Великая Поэтесса в эфире Радио «Комсомольская правда» представила своё новое пронзительное стихотворение... АЛЕКСАНДР ГАМОВ@gamov1 Поделиться: 40 FlipЕжедневная рассылка новостей KP.RU Комментарии: comments43 Юнна Мориц. Изменить размер текста:AA - ... Юнна Петровна, я посмотрел, - это первое ваше стихотворение, которое посвящено «расколу церквей» на Украине. - Нет, Саша, не первое. У меня и до этого еще были стихи на эту тему. Юнна Мориц: «Православие Донбасса не расколет ни одна русофобского закваса русофобская шпана» 00:00 00:00 - Вот такое - взгляд на проблему с точки зрения борющегося Донбасса – первое. - Это стихотворение посвящено тому, что наш Донбасс – единственное место на Украине, где раскола православия не будет никогда. И в этом смысле независимость донбасских республик (ДНР и ЛНР) предстает в совершенно новом свете. - То есть? - Это не только независимость от сгорания людей живьем в Одессе, это не только независимость от расстрела Олеся Бузины, это не только независимость от необходимости в приказном государственном порядке ненавидеть Россию, русскую литературу, все русское. Но это еще плюс ко всему - тот кусок земли, где никакими силами невозможно учинить этот безобразный раскол православия. - А там вот - в вашем стихотворении - для оптимизма место между строк все же остается? Или - между рифмами? - А это все - оптимизм. Если невозможен раскол православия – разве это не оптимизм? Какой странный вопрос. - Почему оно вот сейчас родилось, это стихотворение, а, допустим, не месяц назад? - А потому, что кроме меня, еще никто не сказал о том, что именно на Донбассе невозможен раскол православия. Вот на всей Украине возможен этот чудовищный проект, просто дьявольский проект. И только на Донбассе он невозможен. - И вот - новые стихи... * * * Православие Донбасса Не расколет ни одна Русофобского закваса Русофобская шпана, - И мечтать о том не смей Никакой Варфоломей! Где сожгли людей в Одессе, Там, конечно, не Донбасс, - Мракобесье там воскресе Для раскола – в самый раз, Крематорий гитлерья – Там свободы якоря! Для такой свободы надо Несогласных сжечь живьём И поставить базу НАТО, Чтоб стояла на своём, Где свобода гитлерья Русофобствует не зря! А сожгли людей в Одессе, Чтоб дрожали все, кто жив, - Демократия воскресе, Крематорий предложив, Несогласных ждёт расплата, Это – выбора лопата! На лопате – путь на запад, Но сначала – на Донбасс, Где одесской гари запах – Гитлерячий прибамбас, Дух свободы гитлерья, Вонь, короче говоря! Но Донбасс – не в той Одессе, Где воскресе мракобесье. И Донбасс – не в той стране, Где позволят чертовне Русофобский карнавал – Православия развал! И мечтать о том не смей Никакой Варфоломей! Юнна Мориц. 25.12.18. https://vashmnenie.ru/blog/43587084249/YUnna-Morits:-Pravoslavie-Donbassa-ne-raskolet-ni-odna-rusofobsk?utm_campaign=transit&utm_source=main&utm_medium=page_0&domain=mirtesen.ru&paid=1&pad=1&tmd=1
-
вадим емельянов Вадим Емельянов. "А вдруг да православные..."
Serjio добавил тему в Религия в искусстве
* * * А вдруг да православные Вдруг будут правом славные, Вдруг станут в правде славные Их будет славен труд! Не станет криминала, не будет и безнала, Чиновники усталые в отставку подадут. Державно депутатские в грехах своих покаются И казино с борделями бездомным отдадут. Не будет хулиганства, не будет в жизни пьянства, Не будет даже блядства, и деньги пропадут. И банки опустеют, и тюрьмы опустеют, Домой все возвратятся, молитвы запоют. И наши православные, Вдруг станут вправду славные, И будут Богу равные, и будут вечно жить. Из "Сборника времяонов" -
* * * Где Разум мира? В смысле слов и в смысле песен, в смысле снов. Где Разум мира? Он в пути, которым предстоит пройти. Где Разум мира? Он в любви, связавшей вместе все пути. Он в цели, что венчает путь, В законе, чтобы не свернуть. Разумность мира - путь творца, узревшего черты лица. Разумность мира - свет сердец, которые избрал Творец. РОССИЯ Воскресли восстали церквей купола Исполнись блаженства родная земля. Исполнись блаженства, исполнись любви, Безумную нашу планету спаси. В Христовой крови, Православная Русь Омыла грехи поколений и пусть Страдания предков наш дух не гнетут Мученья народные к Богу ведут. Империя мудрой Христовой любви Спаяет нации в русской крови. Воспрянет духом могучий народ Людей планеты к Христу приведет. МОЛИТВА Во мне нет веры, одни сомненья, Терзают душу, несут мученья. Согреть бы сердце огнем любви. О добрый мой Бог, любовь возроди. Любовь к жизни, любовь к тебе, Любовь ко всему на грешной земле. Из "Сборника времяонов"
-
Без любви - как без родины - и беспутье и страх. Безотцовщина, бродим мы одиноко впотьмах всё путями окольными... Как друг друга найти - ты нас, отче Николае, научи, просвети. В мире так бесприютно нам. А привычкой к грехам, словно сетью, опутаны по рукам и ногам. Я стою пред иконою, слёзы льются из глаз. Чудотворче Николае, моли Бога о нас. Оживи меня, сонную, страх и ложь обнажи, к своему хлебосольному дому путь укажи. Под твоею рукою мне, верю, будет светлей. Милосердный Николае, пожури, пожалей. Всходит солнышко ясное, и кончается ночь. Темнота безобразная прогоняется прочь. Звон летит с колоколенки по просторам полей - ты ли, отче Николае, ищешь блудных детей...
-
*** Если Суд неминуем, пускай же Всевышний Судья По новой меня призовёт из полынного праха, Пускай, как и встарь, возвращая на круги своя, Вновь кружит меня в переулках холодная Прага. Если есть у Создателя каждому план на потом, Пусть устроит, что б стал я не Цезарем, и не Улиссом с Итаки, Пусть я стану большим многомудрым котом, Чтобы жить в Златой Праге, у антиквара в старинной лавке. Я любил бы лакать молоко из пиалы династии Минь, И дремать в мягком кресле времён Габсбургов или Бурбонов, И, как визирь, взирать с антресолей на знатоков и разинь, И листать вечерами Плутарха или Страбона. Я любил бы смотреть, как лукавят факир и жонглёр, А потом до утра по клеймёной гулять черепице, Чтобы слышать порой, как из Прашной, с немыслимых пор, Песню Сольвейг поёт мне вдогонку слепая певица. 17 июня 2013 года
-
надя делаланд Надя Делаланд. Смеющихся громко, бегущих под ливнем...
Serjio добавил тему в Религия в искусстве
Смеющихся громко, бегущих под ливнем, смеющихся тихо и прячущих слезы, совсем одиноких, безумно счастливых, больных и здоровых, смешных и серьезных, кричащих с балкона, поющих под домом, роняющих папки с листами доклада, стоящих у лестницы, пьющих боржоми, нарзаном измученных, тех, что украдкой смотрели и тех, что не прятали взгляда, идущих не в ногу и рядом бегущих, правдивых и этих – скрывающих правду, и лгущих, и мало и многоимущих, летающих, ползающих, земноводных, рыб, раков, тельцов, козерогов и прочих живых и умерших, все их переводы и подлинники, и подстрочник, дорогу в ромашках, котов, попугаев, настольные лампы, детей, стариков и тритонов, спаси, сохрани, не ругай их, им больно. -
Надя Делаланд *** Мам, я умру от старости и смерти. Мой полный нолик побеждает крестик кладбищенской сирени, дух медовый гудит над полем низко и продольно (побудь подольше!). Рот реки смеется, захлебываясь, пропуская солнце сквозь линзы поднебесного гипноза. Боль затекла, но не меняет позы, дрожат ресницы – ласточкины всплески крыла и крика. Навести на резкость оптическую руку и потрогать лицо у неба, ногу у дороги, живага Бога.
-
*** Всё будет так, как то предрёк Господь! Всё будет так, как сделали вы сами. Атомный жупел выжжет вашу плоть, Развеет взрывом пепел над полями. Любви суровой мудростью движим, Господь карающий подъял на вас десницу. Развеяв вашу мерзость, яко дым, Он в Книге Судеб повернёт страницу. Тогда – да, это будет лишь тогда – На вновь очищенной огнём планете Восстанут к свету ваши города, Воспрянут люди, чистые, как дети... И будет – Человек. Великий и простой. Забудет он, что был ползучим гадом. Войдёт, как равный в Твой чертог святой Поставит свой престол – с Твоим престолом рядом.
-
День был светлый, ласковый и ясный, Солнце золотилось в облаках… И была, как ангел, Девочка прекрасна С лилиями белыми в руках. Обещала Её мать когда-то Богу Что Ему Ребёнка отдадут. Три весны промчались, и к порогу В храм Её родители ведут. Провожают нежным пеньем птицы, Льётся с неба золотистый свет, Рядом с Ней идут отроковицы, Каждая несёт цветов букет. В храм ведут высокие ступени, Путь от дома подошёл к концу… Опустившись тихо на колени, Люди в храме молятся Творцу. Улыбаясь, ангелы смотрели, Как Она к Небесному Отцу, В белом платье, шла под птичьи трели, Как Невеста Чистая к венцу. Маленькие ножки поднимались По ступеням, будто без труда, Люди улыбались, удивлялись, Были все поражены, когда Сам первосвященник Ей навстречу Вышел и за руку за собой В храм повёл. Спускался тихий вечер, Воздух стал прозрачно-голубой. Дни бежали. И неделя за неделей, Время мчалось, ускоряя ход, Ангелы молитвы с нею пели, Незаметно пролетал за годом год. Подрастая, и Душой, и Телом, Неизменно чистою была, Постоянно занималась делом – Вышивала, пряла и ткала. Поучениям отеческим внимая, Становилась всё светлей, нежней, Одного, жила, не понимая: Говорят пророчества о Ней. И не ведала, что чудо с Ней случится – То, что люди ждали все века. Ангел с радостною вестью постучится, И минута Рождества недалека. (Дрога Л.А. Из сборника стихов "Преображение")