Перейти к содержимому
Социология религии. Социолого-религиоведческий портал

Поиск по сайту

Результаты поиска по тегам 'ценности'.

  • Поиск по тегам

    Введите теги через запятую.
  • Поиск по автору

Тип публикаций


Категории и разделы

  • Преподавание социологии религии
    • Лекции С.Д. Лебедева
    • Видеолекции
    • Студенческий словарь
    • Учебная и методическая литература
  • Вопросы религиозной жизни
    • Религия в искусстве
    • Религия и числа
  • Научные мероприятия
    • Социология религии в обществе Позднего Модерна
    • Научно-практический семинар ИК "Социология религии" РОС в МГИМО
    • Международные конференции
    • Всероссийские конференции
    • Другие конференции
    • Иные мероприятия
  • Библиотека социолога религии
    • Научный результат. Социология и управление
    • Классика российской социологии религии
    • Архив форума "Классика российской социологии религии"
    • Классика зарубежной социологии религии
    • Архив форума "Классика зарубежной социологии религии"
    • Творчество современных российских исследователей
    • Архив форума "Творчество современных российских исследователей"
    • Творчество современных зарубежных исследователей
    • Словарь по социологии религии
    • Наши препринты
    • Программы исследований
    • Российская социолого-религиоведческая публицистика
    • Зарубежная социолого-религиоведческая публицистика
    • СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА
  • Юлия Синелина
    • Синелина Юлия Юрьевна
    • Фотоматериалы
    • Основные труды
  • Лицо нашего круга Клуб молодых социологов-религиоведов
  • Дискуссии Клуб молодых социологов-религиоведов

Искать результаты в...

Искать результаты, которые...


Дата создания

  • Начать

    Конец


Последнее обновление

  • Начать

    Конец


Фильтр по количеству...

Зарегистрирован

  • Начать

    Конец


Группа


AIM


MSN


Сайт


ICQ


Yahoo


Jabber


Skype


Город


Интересы


Ваше ФИО полностью

Найдено 23 результата

  1. САПРЫКА ВИКТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ»), Белгород, Россия Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 264-269 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ЦЕННОСТИ, НАСЕЛЕНИЕ, ПРИГРАНИЧНЫЙ РЕГИОН, ТРАНСФОРМАЦИЯ, ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ФРОНТИРЫ АННОТАЦИЯ: В статье рассмотрены ценности населения приграничных регионов в процессе трансформации цивилизационных фронтиров. В условиях приграничья трансформация цивилизационных фронтиров становится наиболее интенсивной, многообразной по форме и поливариантной, что определяется, прежде всего, неоднородностью социокультурной среды, современными ценностями и моделями идентичности. В век трансформации и глобализации социального пространства административно-территориальные границы многих государств становятся относительными и прозрачными, и вследствие этого сосуществование этих государств становится взаимообусловленным, подверженным взаимовлиянию. В приграничных регионах формируются не совпадающие по своей направленности и неоднозначные по социальным последствиям модели идентичности, в основе которых лежат различные по содержанию ценности, разрушающие традиционно-единое социокультурное пространство. Нестабильная среда наращивает потребность в идентификации и трансформации традиционных ценностей. Автором выделены разнообразные по своему содержанию ценности, возникающие и распространяющиеся в процессе трансформации цивилизационных фронтиров. SAPRYKA VIKTOR ALEKSANDROVICH1 1 Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education "Belgorod State National Research University" (NRU "BelSU"), Belgorod, Russia The article considers the values of the border regions’ population in the process of transformation of civilizational frontiers. In the conditions of the borderlands, the transformation of civilizational frontiers becomes the most intense, diverse in form and polyvariant, which is determined primarily by the heterogeneity of the socio-cultural environment, modern values and identity models. In the age of transformation and globalization of social space, the administrative and territorial borders of many states become relative and transparent, and as a result, the coexistence of these states becomes mutually dependent, subject to mutual influence. In the border regions, identity models that do not coincide in their orientation and are ambiguous in their social consequences are formed, which are based on values that differ in content and destroy the traditionally unified socio-cultural space. The unstable environment increases the need for identification and transformation of traditional values. The author highlights the diverse values that arise and spread in the process of transformation of civilizational frontiers Keywords: VALUES, POPULATION, BORDER REGION, TRANSFORMATION, CIVILIZATIONAL FRONTIERS СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Ким А. С., Емельянов П. С. Конфликтогенность социальной идентичности в условиях постсоветского транзита // Социология. 2020.С. 119-125. EDN: FJKKQW 2. Ахиезер А. С. Развитие цивилизаций и ценностей личности // Гуманитарий: актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. 2006. №6. С. 110-113. EDN: NBMCYH 3. Деметрадзе М.Р. Центральная зона современных социокультурных ценностей: новые научные подходы к разработке современных социально значимых ценностей обществ на постсоветском пространстве // Вестник РГГУ. Серия: Политология. История. Международные отношения. 2012. №19 (99). С. 78-95. EDN: OXMUFO 4. Белоконев С. Ю., Титов В. В., Усманова З. Р. Российская национально-государственная идентичность перед вызовами начала ХХI века // Вестник РУДН. Серия: Политология. 2019. №1. С. 90-98. EDN: WABYZO 5. Хаджаров М.Х. Социология безопасности: Россия в эпоху смены мировых порядков // Вестник Оренбургского государственного университета. 2012. № 1 (137). С. 74-80. EDN: OYDFVR 6. Кондаков И.В. Цивилизационная идентичность России: сущность, структура и механизмы // Вопросы социальной теории. 2010. Т IV. С. 283. EDN: NQXEOJ ЦЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ ПРИГРАНИЧНЫХ РЕГИОНОВ В ПРОЦЕССЕ ТРАНСФОРМАЦИИ ЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ ФРОНТИРОВ.pdf
  2. ПУНЧЕНКО ВИТАЛИЙ НИКОЛАЕВИЧ Белорусский институт стратегических исследований (БИСИ), Минск, Республика Беларусь Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 252-258 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: МОЛОДЁЖЬ, ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ, ЦЕННОСТИ, ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ АННОТАЦИЯ: В статье рассмотрены отдельные аспекты влияния информационных технологий на ценностные ориентиры молодёжи (на примере Республики Беларусь). Дана характеристика молодёжи как особой социально-возрастной группы, чья ментальность находится под мощным воздействием интернет-среды. На основе результатов социологических исследований, проводимых в Беларуси и других странах, обоснован ряд ценностных тенденций в молодёжной среде, представляющих интерес для моделирования социального портрета будущих поколений. PUNCHENKO VITALIY NIKOLAEVICH Belarusian Institute of Strategic Research, Minsk, Republic of Belarus The article examines certain aspects of the influence of information technology on the value orientations of young people (on the example of the Republic of Belarus). The characterization of youth as a special social-age group, whose mentality is under the powerful influence of the Internet environment, is given. Based on the results of sociological research conducted in Belarus and other countries, a number of value trends in the youth environment that are of interest for modeling the social portrait of future generations have been substantiated. Keywords: YOUTH, PUBLIC OPINION, VALUES, VALUE ORIENTATIONS СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Гребешкова О.Ю. Потребностно-мотивационная сфера личности как фактор политической активности молодёжи: Дис. канд. психол. наук: 19.00.12 / О.Ю. Гребешкова. М: РГБ. 2005. 219 с. 2. URL: https://www.un.org (дата обращения: 20.03.2021). 3. URL: https://www.vedomosti.ru/society/news/2020/12/30/853075-putin-podpisal-zakon-o-povishenii-vozrasta-molodyozhi-do-35-let (дата обращения: 20.03.2021). 4. URL: http://part.gov.by/social/youngs/46-2013-01-16-15-19-30 (дата обращения: 20.03.2021). 5. К молодёжи относится почти каждый пятый житель Беларуси. URL: https://www.belta.by/society/view/k-molodezhi-otnositsja-pochti-kazhdyj-pjatyj-zhitel-belarusi-352983-2019 (дата обращения: 20.03.2021). ТРАНСФОРМАЦИЯ ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТИРОВ МОЛОДЕЖИ ПОД ВЛИЯНИЕМ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ.pdf
  3. ПЕТРОВА ИРИНА ЭДУАРДОВНА НИУ «Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского», Нижний Новгород, Россия Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 245-252 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: РЕЛИГИЯ, ЦЕННОСТИ, СЧАСТЬЕ АННОТАЦИЯ: Счастье как состояние и переживание представляется одновременно коллективным и индивидуальным сценарием. Какое счастье «правильное» и как «пристойно» его ощущать - формируется в культуре, передается в идеологии через воспитание, оценивается экономическим эффектом и преобразуется в управленческие решения согласно политической воле правительств. Локальный характер счастья не очень заметен на фоне глобальных трансформаций качества жизни, но именно он составляет основу субъективного образа благополучия отдельных индивидов, семей, групп по интересам и территориальных общин. Глокальность концепта счастья в религиозных общинах конкретной конфессии позволяет увидеть спектр состояний и переживаний, в зависимости от региона расположения общины, сложившихся традиций и строгости нормативного предписания о счастье. Но главным голосом остаются личные истории счастья в контексте собственной жизни на фоне расходящихся кругов: семьи, общины, региона, страны, мира и Бога. Исследователи могут оказаться в рамках существующих стереотипов «ограниченного счастья» вследствие негативной внешней оценки жестких правил общественной, семейной и личной жизни со стороны, как правило, неверующих людей. PETROVA IRINA EDUARDOVNA Lobachevsky National Research State University of Nizhny Novgorod, Nizhny Novgorod, Russia Happiness as a state and experience appears as both a collective and individual scenario. What happiness is 'right' and how 'decent' it feels is shaped in culture, transmitted in ideology through upbringing, assessed by economic effects and translated into managerial decisions according to the political will of governments. The local character of happiness is not very visible against the background of global transformations in the quality of life, but it is the basis of the subjective image of well-being of individuals, families, interest groups and territorial communities. The glocal nature of the concept of happiness in religious communities of a particular confession allows us to see a spectrum of states and experiences, depending on the region where the community is located, the established traditions and the strictness of the normative precept of happiness. But the main voice remains personal stories of happiness in the context of one's own life amid diverging circles - family, community, region, country, world and God. Researchers may find themselves within existing stereotypes of 'limited happiness' due to the negative external evaluation of the rigid rules of community, family and personal life by generally unbelieving people. Keywords: RELIGION, VALUES, HAPPINESS СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Бурдье П. Структура, габитус, практика // Журнал социологии и социальной антропологии. Том I, 1998. № 2. С. 40-58. EDN: OJWQLH 2. Качур Н.В. Фелицитарность современной молодёжи: социологический ракурс измерения: автореферат дис.... кандидата социологических наук: 22.00.014 / [Место защиты: СГУ]. Саратов. 2014. 24 c. EDN: ZPIDNF 3. Козырева П. М., Низамова А. Э., Смирнов А. И. Счастье и его детерминанты (статья 1) // Социологические исследования. 2015. № 12. С. 120-132. EDN: VGMFXH 4. Козырева П. М., Низамова А. Э., Смирнов А. И. Счастье и его детерминанты (статья 2) // Социологические исследования. 2016. № 1. С. 66-76. EDN: VSLWWF 5. Леонтьев Д. А., Рассказова Е. И. Что надо для счастья: культурные, региональные и индивидуальные различия и инварианты источников счастья// Вестник КРАУНЦ. Гуманитарные науки. 2006. № 2. С. 3-12. EDN: HZMOKB РЕЛИГИОЗНЫЕ ЦЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЕ КОНСТРУКТА СЧАСТЬЯ В ПРОТЕСТАНТСКИХ ОБЩИНАХ.pdf
  4. ДЕРЮГИН ПАВЕЛ ПЕТРОВИЧ, КУРАПОВ СЕРГЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ, ПОПОВ РОМАН ЕВГЕНЬЕВИЧ, БАННОВА ОЛЕСЯ СЕРГЕЕВНА 1 СПбГУ, Санкт-Петербург, Россия 2 СПбГЭТУ (ЛЭТИ) Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 229-237 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: СТРАТЕГИИ, ИДЕНТИФИКАЦИЯ, ЦЕННОСТИ, КАДЕТЫ, СЕТЕВЫЕ МЕТОДЫ АННОТАЦИЯ: Исследование выстраивается на принципах понимающей социологии и подходах, характерных для методик сетевой диагностики ценностей. Представлены и обобщены основополагающие позиции в отношении исследований взаимосвязи ценностей и стратегий поведения. Выдвинуты, обсуждены и апробированы на эмпирическом уровне положения и идеи, позволяющие фиксировать ряд стратегий идентификации. Эмпирически подтверждены некоторые виды стратегий идентификационного поведения, которые формируются на базе различного сочетания ценностей личности обучающегося и целей, на которые ориентируется образовательное учреждение. Полученные результаты позволяют определить ряд выводов о типичных стратегиях идентификации кадетов и предложить некоторые рекомендации по совершенствованию управленческой и педагогической деятельности закрытых образовательных учреждений. DERYUGIN PAVEL PETROVICH, KURAPOV SERGEY VLADIMIROVICH, POPOV ROMAN EVGENIEVICH, BANNOVA OLESYA SERGEEVNA 1 St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia 2 St. Petersburg State Electrotechnical University "LETI" named after V.I. Ulyanov (Lenin) Analyzed theoretical approaches and methodological principles of research on identification strategies for student youth. The research is built on the principles of understanding sociology and approaches characteristic of the methods of network values diagnostics. The fundamental positions of sociological science are presented and summarized correlate to research on the relationship between values and behavior strategies. At the empirical level the propositions and ideas that allow fixing a number of variants of identification strategies are put forward, discussed and investigated. Some types of identification behavior strategies has an empirical evidence. Some of them are formed on the basis of a different combination of student personality values and goals that an educational institution is guided by. The results of the study confirm hypothetical assumptions about the relationship between the values of students and strategies of their identification behavior, identification strategies. The results obtained allow us to determine a number of relevant conclusions about typical strategies for identifying young people who study in educational institutions and to offer some recommendations for improving the management and pedagogical activities of educational institutions. Keywords: IDENTIFICATION STRATEGIES, VALUES, YOUTH, NETWORK METHODS СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Список казачьих кадетских корпусов РФ. URL: http://kazak-center.ru/load/1/1/10-1-0-33 (Дата обращения 26.06.2019). 2. Данилова Е. Н. Социальные идентификации личности в постсоветской России, 1992-1997 гг. Автореф. дис. кан. соц. наук. М., 1997 г. С.3. EDN: NLIVLF 3. Концепция духовно-нравственного развития, воспитания и социализации обучающихся в казачьих кадетских корпусах. М., 2011. URL: http://donskoi.org/news/1829.html. (Дата обращения 26.06.2019). 4. Кузеванова А. Л., Метелицкая Ю. А. Социокультурная идентификация современного российского казачества: завершен ли процесс? // Мониторинг общественного мнения Экономические и социальные перемены. 2017. № 4. С. 90-100. 10.14515/ monitoring.2017.4.08. DOI: 10.14515/monitoring.2017.4.08 EDN: YLYNTY 5. Михайлова Е.А. Российское казачество: факторы самоидентификации //Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2017. № 4. С. 130-144. DOI: 10.14515/monitoring.2017.4.09 EDN: YLYNUQ СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СТРАТЕГИЙ ИДЕНТИФИКАЦИОННОГО ПОВЕДЕНИЯ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ ЗАКРЫТОГО ТИПА ЦЕННОСТНЫЙ КОНТЕКСТ (НА ПРИМЕРЕ КАДЕТОВ КАЗАЧЬИХ КАДЕТСКИХ КОРПУСОВ).pdf
  5. ТРАКТОВКА ЦЕННОСТЕЙ В ОФИЦИАЛЬНЫХ ДОКУМЕНТАХ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ.pdf СМИРНОВ МИХАИЛ ЮРЬЕВИЧ1 1 Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина, Санкт-Петербург, Россия Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 142-150 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА, ГОСУДАРСТВЕННО-КОНФЕССИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, ЦЕННОСТИ, НОРМЫ, КОНСТИТУЦИЯ РФ, НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ АКТЫ, ДИСКУРС О РЕЛИГИИ АННОТАЦИЯ: Автор анализирует тезаурус основных российских нормативно-правовых актов на предмет формируемого ими ценностного отношения к религии. SMIRNOV MIKHAIL YURIEVITCH1 1 Pushkin Leningrad State University, St. Petersburg, Russia The author analyzes the thesaurus of the main Russian normative legal acts for the value attitudes they form towards religion. Keywords: STATE RELIGIOUS POLICY, STATE-CONFESSIONAL RELATIONS, VALUES, NORMS, THE CONSTITUTION OF THE RUSSIAN FEDERA-TION, REGULATIONS, DISCOURSE ABOUT RELIGION СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Ивлева М. Л., Курилов С. Н., Россман В. И. Религиозные ценности глазами молодёжи: опыт социологического исследования // Вестник РУДН. Сер. Социология. 2018. Т. 18. № 3. С. 481-493. EDN: XXGABV 2. Основы государственной культурной политики. Утверждены Указом Президента РФ от 24.12.2014 № 808. [Электронный ресурс]. URL: https://base.garant.ru/70828330. 3. Основы государственной молодёжной политики Российской Федерации на период до 2025 г. Утверждены распоряжением Правительства РФ от 29.11.2014 № 2403-р. [Электронный ресурс]. URL: http://static.government.ru/media/files/ceFXleNUqOU.pdf. 4. Патриарх Кирилл: "Защита ценностей - это защита нашего духовного суверенитета". [Электронный ресурс]. URL: http://ruskline.ru/news_rl/2013/10/31/patriarh_kirill_zawita_cennostej_eto_zawita_nashego_duhovnogo_suvereniteta. 5. Постановление Правительства РФ от 30.12.2015 № 1493 (ред. от 20.11.2018) О государственной программе "Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2016 - 2020 годы". [Электронный ресурс]. URL: http://static.government.ru/media/files/8qqYUwwzHUxzVkH1jsKAErrx2dE4q0ws.pdf.
  6. ХАРЕБА НАТАЛИЯ ВИКТОРОВНА 1 Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ»), Белгород, Россия Научный руководитель: ЛЕБЕДЕВ СЕРГЕЙ ДМИТРИЕВИЧ 1 Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ»), Белгород, Россия Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 101-107 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: РЕЛИГИЯ, РЕЛИГИОЗНОСТЬ, ВЕРА, ЦЕННОСТИ, МОЛОДЕЖЬ АННОТАЦИЯ: В статье представлены промежуточные результаты авторского социологического исследования «Отношение молодежи г. Белгорода к религии и религиозности», проведенного на базе лаборатории «Социология религии, культуры и коммуникаций» Международного Центра социологических исследований кафедры социологии и организации работы с молодежью НИУ «БелГУ». Одним из основных методов социологического исследования являлся массовый опрос молодежи, который был организован в марте. Сбор данных продолжается. По результатам опроса был проведен линейный анализ количественной информации в части отношения молодежи к религии и вере. Выявлено, что в целом молодежь г. Белгорода позитивно относится к религии, религиозности и вере, но в сознании молодежи преобладает негативный имидж Русской Православной Церкви. Кроме того, было выявлено, что религиозная самоидентификация молодежи отличается от реального уровня их религиозности как «комплекса поведенческих практик». Верифицировать уровень религиозности молодежи г. Белгорода позволили уточняющие и проверяющие вопросы, касаемые публичных и приватных религиозных практик молодежи. KHAREBA NATALIA VICTOROVNA 1 Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education "Belgorod State National Research University" (NRU "BelSU"), Belgorod, Russia The article presents the interim results of the author's sociological study «The attitude of the youth of Belgorod to religion and religiosity», conducted on the basis of the laboratory «Sociology of Religion, Culture and Communication» of the International Center for Sociological Research of the Department of Sociology and Organization of Work with Youth of the Belgorod National Research University. One of the main methods of sociological research was a mass survey of young people, which was organized in March. Data collection continues. According to the results of the survey, a linear analysis of quantitative information was carried out in terms of the attitude of young people to religion and faith. It was revealed that in general, the youth of Belgorod have a positive attitude to religion, religiosity and faith, but the negative image of the Russian Orthodox Church prevails in the minds of young people. In addition, it was revealed that the religious self-identification of young people differs from the real level of their religiosity as a «complex of behavioral practices». To verify the level of religiosity of young people in the city of Belgorod allowed clarifying and verifying questions concerning public and private religious practices of young people. Keywords: RELIGION, RELIGIOSITY, FAITH, VALUES, YOUTH СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Великий пост и религиозность, 2020 г. URL: https://www.levada.ru/2020/03/03/velikij-post-i-religioznost/ (дата обращения: 07.11.2020). 2. Ежемесячное измерение одобрения деятельности общественных институтов, 2020 г. URL: https://wciom.ru/news/ratings/odobrenie_deyatelnosti_obshhestvennyx_institutov/ (дата обращения: 07.03.2021). 3. Кублицкая Е.А., Лебедев С.Д. Религиозная ситуация в Белгородской области (мониторинговые исследования) // Социально-гуманитарные знания. 2019. № 6. С. 160-180. EDN: KFNWNN 4. Лебедев С.Д., Сухоруков В.В. Тесный путь не туда? // Социологические Исследования. 2013. № 1. С. 118-126. EDN: PMKWKP 5. О влиянии РПЦ на разные сферы жизни страны, 2020 г. URL: https://fom.ru/TSennosti/14371 (дата обращения: 07.03.2021). РЕЛИГИЯ И ВЕРА В ОЦЕНКАХ МОЛОДЕЖИ.pdf
  7. ПУНТУС ЕВГЕНИЯ АЛЕКСАНДРОВНА, ПУПЫШЕВА ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА 1 Карагандинский университет Казпотребсоюза, Караганда, Казахстан Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 44-53 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: СОЦИАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ, РЕЛИГИЯ, МОДЕРН, РАЦИОНАЛИЗМ, ЦЕННОСТИ, НОРМЫ, РОЛЕВЫЕ ЭКСПЕКТАЦИИ АННОТАЦИЯ: В статье рассматриваются некоторые базовые положения анализа ситуации процессов Entzauberung der Welt, повлекших за собой трансформации института религии в индустриальных и постиндустриальных системах. Особое внимание уделяется вопросам влияния данного процесса на процессы легитимации базовых компонентов ценностных систем обществ периода модерна, характеризующихся, с одной стороны, массовизацией сознания, а с другой - появлением и ростом феномена социальной аномии. Эти процессы рассматриваются не как ситуация, однозначно провоцирующая кризис базовых ценностей, но как вызывающая их неизбежную трансформацию и ослабление. Утрата религией монополии на генерализацию систем ценностных образцов посредством их легитимации в категориях предельной реальности - неизбежное последствие формирования и укрепления ценностей рационального мышления с его приоритетом категорий индивидуализма. Секулярный проект не только как кризис института религии, но как «новый шанс» не только религии, но и общества. Позиция авторов по данному вопросу созвучна позиции исследователей, предсказавших неизбежность «возрождения» института в его трансформированной форме, характерной для современного человека общества «невидимых» и «индивидуальных» религий. PUNTUS YEVGENIYA ALEXANDROVNA, PUPYSHEVA TATYANA NICOLAEVNA 1 Karaganda university of Kazpotrebsoyuz, Karaganda, Kazakhstan The article discusses some of the basic provisions of the analysis of the situation of the Entzauberung der Welt processes, which entailed the transformation of the institution of religion in industrial and post-industrial systems. Particular attention is paid to the issues of the influence of this process on the processes of legitimation of the basic components of value systems of the societies of the modern period, characterized, on the one hand, by the massization of consciousness, and, on the other hand, by the emergence and growth of the phenomenon of social anomie. These processes are viewed not as a situation that unambiguously provokes a crisis of basic values, but as causing their inevitable transformation and weakening. The loss of a monopoly by religion on the generalization of value systems through their legitimation in the categories of ultimate reality is an inevitable consequence of the formation and strengthening of the values of rational thinking with its priority of the categories of individualism. A secular project not only as a crisis of the institution of religion, but as a «new chance» not only of religion, but also of society. The position of the authors on this issue is consonant with the position of researchers who predicted the inevitability of the «revival» of the institution in its transformed form, which is characteristic of the modern person and the society: «invisible» and «individual» religions. Keywords: SOCIAL INSTITUTION, RELIGION, MODERNITY, RATIONALISM, SOCIAL ROLES, VALUES, NORMS, EXPECTATIONS СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Парсонс Т. Общий обзор. Американская социология. Издательство: "Прогресс". М., 1972. С. 360-378. 2. Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2 тт. Издательство: "Культурная инициатива". М., 1992. 976 с. 3. Вебер М. Избранные произведения. / М. Вебер; Перевод с немецкого; Составление, общая редакция и послесловие доктора философских наук Ю. Н. Давыдова; Предисловие доктора философских наук П.П. Гайденко. Москва: Прогресс, 1990. 808 с. EDN: SGUYOR 4. Парсонс Т. Американская социологическая мысль: Тексты. М.: Издательство Международного Университета Бизнеса и Управления, 1996. 560 с. 5. Бергер П. Священная завеса. Элементы социологической теории религии. М., 2019. 216 с. СЕКУЛЯРНЫЙ ПРОЕКТ ЭПОХИ МОДЕРНА.pdf
  8. ЧИПРИАНИ РОБЕРТО 1 III Римский университет, Рим, Италия Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 10 Год: 2021 Страницы: 17-24 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ДИФФУЗНАЯ РЕЛИГИЯ, МОРАЛЬ, РЕЛИГИЯ, РЕЛИГИЯ ЦЕННОСТЕЙ, СОЦИАЛИЗАЦИЯ, СОЦИОЛОГИЯ МОРАЛИ, СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ, ЦЕННОСТИ АННОТАЦИЯ: Автор делает методологический экскурс в теоретическое наследие Эмиля Дюркгейма, прослеживая и акцентируя концептуальные связи между его теорией религии, теорией социальной солидарности, теорией воспитания и концептуальным видением ценностей CIPRIANI ROBERTO 1 University of Rome 3, Rome, Italy The author makes a methodological excursion into the theoretical legacy of Emile Durkheim, tracing and emphasizing the conceptual connections between his theory of religion, the theory of social solidarity, the theory of education and the conceptual vision of values Keywords: DIFFUSE RELIGION, MORALITY, RELIGION, RELIGION OF VALUES, SOCIALIZATION, SOCIOLOGY OF MORALITY, SOCIOLOGY OF RELIGION, VALUES СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Ammerman N.T. (1997), Golden Rule Christianity: Lived Religion in the American Mainstream, in Hall D. D., ed., Lived Religion in America, Princeton University Press, Princeton, 196-216. 2. Cipriani R. (2020), L'incerta fede. Un'indagine quanti-qualitativa in Italia, FrancoAngeli, Milano. 3. Comte A. (1851), Système de politique positive, ou Traité de sociologie, instituant la religion de l'humanité, L. Mathias, Paris, 4 vols. (ed. ingl., System of Positive Polity, Longmans, Green and co., London, 1875-1877). 4. Durkheim É. (1893), De la division du travail social, Alcan, Paris (ed. it., La divisione del lavoro sociale, il Saggiatore, Milano, 2016; ed. ingl., The Division of Labor in Society, The Free Press, New York, 1997). 5. Durkheim É. (1912), Les formes élémentaires de la vie religieuse. Le système totémique en Australie, Paris, Alcan (ed. it., Le forme elementari della vita religiosa. Il sistema totemico in Australia, Newton Compton Italiana, Roma, 1973; ed. ingl., The Elementary Forms of Religious Life, The Free Press, New York, 1995). ДИФФУЗНАЯ РЕЛИГИЯ ЦЕННОСТЕЙ .pdf
  9. СОКОЛОВ РОМАН ВАСИЛЬЕВИЧ 1 РХГА, Санкт-Петербург, Россия 2 Тихвинская епархия Санкт-Петербургской митрополии РПЦ МП Тип: статья в журнале - научная статья Язык: русский Том: 11 Год: 2022 Страницы: 183-193 ЖУРНАЛ: СОЦИОЛОГИЯ РЕЛИГИИ В ОБЩЕСТВЕ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА Учредители: Белгородский государственный национальный исследовательский университет, Институт Общественных наук Белграда, Российское общество социологов ISSN: 2411-2089 КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ЦЕННОСТИ, ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ, ЦЕРКОВЬ, ХРИСТИАНСТВО, ДАР ЖИЗНИ, СВОБОДА, ПОСТСЕКУЛЯРНОЕ ОБЩЕСТВО, ТЕОЛОГИЯ, НАУКА И ТЕХНОЛОГИИ, ПОСТЧЕЛОВЕК, БИОКАСТРОФИСТЫ, ТЕХНОПРОРОКИ, ТРАНСФОРМАЦИЯ АННОТАЦИЯ: Исследуется отношение в христианстве к ценностям Дара Жизни и Свободы. Обозначена проблема трансформации ценностных ориентаций в постсекулярном обществе на фоне развития науки и техники. Предлагается к обсуждению анализ формирования отношения к развитию науки и техники в христианстве: исторически иллюстрируется, как решался вопрос о человечности зародыша; теологический дискурс о свободе биокатострафистов и технопророков в вопросе появления постчеловека. Основой исследования выбран оригинальный текст современного французского философа, переведённый автором: «Posthuman Man. Technologie et vie", Domenique Lecourt. Paris, 2003 (Постчеловек.Технологии и жизнь, Доменик Лекур. Париж. 2003). SOKOLOV ROMAN VASILYEVICH1,2 1 Russian Christian Humanitarian Academy, St. Petersburg, Russia 2 Russian Orthodox Church, Tikhvin Diocese of the St. Petersburg Metropolia of the ROC MP The attitude in Christianity to the values of the Gift of Life and Freedom is investigated. The problem of transformation of value orientations in a post-secular society against the background of the development of science and technology is outlined. It is proposed to discuss the analysis of the formation of attitudes to the development of science and technology in Christianity: - historically illustrated how the issue of the humanity of the embryo was resolved; - theological discourse on the freedom of biocatostraphists and techno-prophets in the issue of the appearance of the posthuman. The research is based on the original text of a modern French philosopher, translated by the author: "Posthuman Man. Technologie et vie", Domenic Lecourt. Paris, 2003 (Posthuman.Technology and life, Domenique Lecourt. Paris. 2003). Keywords: VALUES, VALUE ORIENTATIONS, CHURCH, CHRISTIANITY, THE GIFT OF LIFE, FREEDOM, POST-SECULAR SOCIETY, THEOLOGY, SCIENCE AND TECHNOLOGY, POSTHUMAN, BIOCASTROPHISTS, TECHNO- PROPHETS, TRANSFORMATION СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: 1. Иларион (Алфеев), Митрополит Волоколамский: "Каждый зародившийся человек должен иметь по закону право на жизнь". Русская вера. UTR: https://ruvera.ru/articles/mitropolit_volokolamskij_ilarion_pravo_na_zhizn(датаобращения:31.05.2021). 2. Абрамов А. Биоэтика и высокие технологии сквозь призму православного и католического учения: перспективы. Научная статья // Богословский сборник Тамбовской Духовной Семинарии Тамбовской епархии РПЦ МП. №6. 2019. С.16-28. 3. Александр Абрамов, прот. Религиозно-этические проблемы искусственного интеллекта. Экспертные оценки и позиция Ватикана. Официальный сайт Синодальной комиссии по биоэтике Русской Православной Церкви Московского Патриархата. 2020. UTR: https://scbioethics.ru/paare428616(датаобращения:31.05.2021). 4. Агафангел (Гагуа), игумен. Проблемы биоэтики и православное сознание. Научный богословский портал "Богослов.Ru". UTR: https://bogoslov.ru/article/5516059(дата обращения:31.05.2021). 5. Барбур И. Этика в век технологии (Ian Barbour ethics in the age of technology Barbour, 1998), перевод // Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2001. ДАР ЖИЗНИ И СВОБОДА КАК ЦЕННОСТИ ПОСТСЕКУЛЯРНОГО ОБЩЕСТВА В МИРЕ НАУКИ И ТЕХНОЛОГИЙ-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ДИСКУРС ДОМЕНИКА ЛЕКУРА.pdf
  10. Минкультуры разработало проект указа президента по защите духовно-нравственных ценностей 24.01.2022 21:51 Автор: Жанна Звягина Источник: Regulation.gov.ru © pixabay.com Министерство культуры сформулировало цели и задачи государственной политики по сохранению и укреплению традиционных духовно-нравственных ценностей. Соответствующий проект указа президента опубликован в понедельник на федеральном портале проектов нормативных правовых актов. Документ подготовлен для приведения законодательства в соответствие со стратегией национальной безопасности, подписанной главой государства 2 июля. Проект регулирует действия кабмина против насаждения «деструктивной идеологии», по сохранению традиционных ценностей и защите русского языка от нецензурной лексики, обеспечению «морального лидерства России в международных отношениях как хранителя традиционных общечеловеческих ценностей». По оценке авторов документа, угрозу традиционным ценностям несет деятельность экстремистских и террористических организаций, действия США и их союзников, транснациональных корпораций, иностранных НКО. Идеологическое и психологическое воздействие на россиян ведет к насаждению чуждой и разрушительной «системы идей и ценностей, включающей в себя культ эгоизма, вседозволенности, безнравственности, отрицание идеалов патриотизма, служения Отечеству, продолжения рода, созидательного труда, позитивного вклада России в мировую историю и культуру», что противоречит национальным интересам, говорится в тексте проекта. Последствиями этого, как считают в Минкульте, может стать «ослабление государствообразующего русского народа», «формирование негативного отношения к воинской службе и государственной деятельности в целом», а также «внедрение антиобщественных стереотипов поведения, распространения аморального образа жизни, вседозволенности и насилия, роста употребления алкоголя и наркотиков». Задачами государства ведомство называет работу с исторической памятью, укрепление гражданского единства и традиционных семейных ценностей. Документом предлагается поддерживать религиозные организации, занимающиеся семейными ценностями, создавать госзаказы на проекты в области исторических исследований, культуры и искусства и защищать население «от внешнего информационно-психологического воздействия». Проект также предполагает разработку системы показателей эффективности госполитики в сфере традиционных ценностей. Действие инициативы будет распространяться на органы госвласти, граждан РФ, некоммерческие организации, федеральных и региональных властей, органы местного самоуправления. Ранее председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин заявил, что зарубежные фильмы и компьютерные игры «пропитаны желанием» представить Россию в негативном свете, в сюжеты многих популярных произведений вшита логика противостояния «русской угрозе». По его словам, это ведет к безнравственным поступкам и преступным проявлениям среди молодежи. «Мы сталкиваемся с насаждением нашему молодому поколению чуждых ценностей и идеалов. Стратегия национальной безопасности определяет, что информационно-психологические диверсии и «вестернизация» культуры усиливают угрозу утраты Российской Федерацией своего культурного суверенитета», — сказал глава ведомства. Также читайте о том, какие законы вступают в силу в январе. Подробнее в ПГ: https://www.pnp.ru/politics/minkult-razrabotal-proekt-po-zashhite-dukhovno-nravstvennykh-cennostey.html?utm_source=yxnews&utm_medium=mobile&fbclid=IwAR0tVzuAhim45kRueSUZFTHNC-LOv-Al7hLMNRt-0RUTehGIeZpXYmDzg18
  11. Против США и культа потребления: правительство озвучило «традиционные ценности» россиян 26 января 2022, 00:05 В РОССИИ ОБЩЕСТВО ПОЛИТИКА Минкульт опубликовал проект указа с традиционными российскими ценностями, сообщает ИА DEITA.RU. Министерство культуры предлагает публично обсудить законопроект «Основы ‎государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей». В пояснительной записке министерство публикует ценности, которые, по мнению авторов, являются полезными и значимыми для россиян. В то же время, в документе указаны и чуждые идеи, а также самые опасные угрозы российскому духу. Заключают текст авторы законопроекта вероятным сценарием, что же произойдет со страной, если традиционные ценности будут утеряны. В перечень важнейших традиционных для России понятий и достоинств, подчеркивающих уникальность русского человека, вошли права и свободы, служение Отечеству, ответственность за судьбу Отечества, высокие нравственные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, приоритет духовного над материальным, историческая память, преемственность поколений и другие пункты. Опасными явлениями Минкульт считает культ эгоизма, вседозволенности, отрицание идеалов служения Отечеству, отрицание идеалов патриотизма, отрицание идеалов позитивного вклада России в мировую историю и культуру. При этом выделены угрожающие факторы. В первую очередь, помешать главенству традиционных ценностей могут террористы, американцы и их союзники, и действия иностранных некоммерческих организаций. Минкульт опасается неосторожных реформ: все изменения необходимо проводить согласно традициям, внимательно и бережно относясь к историческому наследию. В случае отсутствия реализации государственной политики в сфере традиционных ценностей Россию ждет катастрофа. Появятся условия для саморазрушения общества, негативное отношение к воинской службе и государственной деятельности в целом. Кроме того, будут созданы условия для межнациональных и межконфессиональных конфликтов. Противостоять врагам намерены за счет новой системы эффективной госполитики. Появится новый орган межведомственной координации, который будет анализировать деятельность врагов, решать, как им нужно противодействовать. Доклад будет направляться президенту страны ежегодно. Автор: Василий Кучин Источник: https://deita.ru/article/509901 © DEITA.RU
  12. Российский Университет Дружбы Народов Кафедра сравнительной политологии» ФНИСЦ РАН Центр «Религия в современном обществе» Интервью о взаимоотношениях религии и общества в России на современном этапе, о проблемах социальной и ценностной консолидации. 1.Как Вы думаете, почему любое событие, даже в самой небольшой степени связанное с религиозной проблематикой, вызывает такой пристальный интерес? Во-первых, потому, что религия в своей сущности связана с предельным и запредельным измерениями жизни, Тайной и мистикой, которые носят универсальный характер и потенциально касаются любого человека. Во-вторых, и это уже специфика современности (общества и культуры Modernity), потому что в наше время люди, воспитанные и сформировавшиеся в контекстах светской культуры и секулярных отношений, открывают для себя религию заново. Здесь срабатывает «механизм» культурной адаптации: перекодировки религиозных смыслов и символов в такие, которые близки и понятны светскому представлению. В этой связи религия воспринимается и позиционируется нами полярным, парадоксальным образом: либо редуцируясь к секулярным предметам и явлениям, либо, напротив, выносясь за скобки всего знакомого и привычного, как нечто радикально «иное». В тех случаях, когда происходит редукция, мы этого чаще всего не замечаем. Но во многих случаях светская культура, стоящая за нашим восприятием и мышлением, проявляет повышенную чувствительность к «маркерам» религии, что выражается в не всегда объяснимом явными причинами повышенном интересе общественности к тому, что ассоциируется с «религией». ________________________________________________________ 2. Сегодня религиозные лидеры все чаще высказывают свою позицию по различным проблемам. Как Вы считаете, должны ли религиозные лидеры высказывать своё мнение по социальным и политическим проблемам, или ограничиваться внутрирелигиозными проблемами? Религиозные лидеры не столько «должны», сколько имеют право и основания для подобных высказываний. Любое религиозное объединение объективно включено в систему (пост-)секулярных отношений «большого общества», а значит, что его касаются все основные проблемы этого общества – не только специфические вопросы общественно- и государственно-конфессиональных отношений. Они же с необходимостью в большей или меньшей степени включены и в культурно-смысловое пространство светского мейнстрима, не будучи замкнуты в своём специфическом дискурсе. Поэтому, как общественный, гражданский субъект они могут высказывать и отстаивать публично свои позиции, если им есть что сказать. _________________________________________________________________ 3. Социально-экономическая ситуация в России сегодня достаточно сложная. Растет бедность, увеличивается социальное неравенство. Что могли бы в данной ситуации сделать религиозные организации для облегчения ситуации? По большому счёту, они могли бы предложить социуму собственные культурные «know-how»: способы, подходы и «рецепты» преодоления или хотя бы смягчения неравенства и его последствий. Например, в «культурных запасниках» (термин В.Ф. Чесноковой) русского православия есть наследие нестяжателей – св. Нила Сорского и его школы, которое, будучи «активировано» сегодня, могло бы существенно помочь в решении проблем как самой православной церкви, так и всего общества в отношении экономического неравенства, причём на всех уровнях – от принципиально-концептуального до практико-прикладного. На концептуальном уровне подобные идеи развивал, в частности, знаменитый отечественный политолог А.С. Панарин. Как минимум – религиозные организации могут активно выступать против наиболее тяжёлых форм и проявлений социального неравенства с их осуждением с религиозно-нравственной точки зрения. _________________________________________________________________ 4. Одним из оснований политического единства является единство ценностное. С Вашей точки зрения, в чем состоит роль религиозных организаций? Должны ли религиозные организации ставить своей целью гражданственность и ценностное единство общества? Безусловно, религии призваны его поддерживать, легитимируя в обществе такое единство всеми доступными им средствами и, напротив, осуждая разобщённость и вражду. Они же призваны подавать общественности примеры конструктивной гражданской активности. _____________________________________________________________ 5. В российском обществе созрел запрос на перемены. Возникают стихийные протесты. Могут ли религиозные организации стать драйверами перемен? Должны ли религиозные организации и лидеры высказывать позицию по происходящим событиям? Теоретически религиозные организации стать «драйверами перемен» могут, но, во-первых, в конкретной религиозной ситуации они могут быть к этому не готовы, и не всегда они обязаны ставить себе такую задачу. Во-вторых, традиционные религиозные объединения – как правило, консервативные социальные «агенты». Если они ориентированы на перемены, то это перемены не радикального, а медленно-эволюционного характера. Но вот помочь обществу осознать происходящее и сформулировать его оценку они должны, так же как должны предлагать конструктивные сценарии решения общезначимых проблем. Данная работа была многообещающе начата около 20 лет назад «Социальными концепциями» РПЦ и других традиционных российских религий. В этой связи они призваны вырабатывать и высказывать свои позиции по текущим, в т.ч. политическим, событиям и процессам. _________________________________________________________ 6. Как Вы думаете, можно ли связать политическое развитие с повышением присутствия религии в жизни общества? Если да, то в каких формах? Если развитие понимать как прогресс, т.е. увеличение разнообразия и свободы, то роль религиозных объединений в политическом развитии общества мне видится не в качестве носителей непосредственной «жёсткой» власти, а как особого типа субъектов гражданского общества, имеющих в нём большой моральный авторитет и связанное с ним влияние по принципу «мягкой силы» (М.М. Мчедлова). Если развитие понимать как изменение вообще, то здесь возможны и регрессивные метаморфозы власти (Э. Тоффлер) – по типу клерикализма, теократии и т.п., связанные с возвращением отдельным религиозным объединениям функций прямого административно-политического управления в масштабах «большого общества». _______________________________________________________________ 7. Сегодня складывается ситуация, когда мораль и нравственность становится сферой деятельности только религиозных организаций. С Вашей точки зрения каковы могут быть следствия этой ситуации? Я не согласен с утверждением, что «только религиозных…». Светскую мораль и нравственность никто не отменял, и в повседневности подавляющего большинства современных людей именно они реально определяют их оценки, выбор и поведение. Хотя, надо признать, что это происходит в значительной мере по инерции: сверхценности, скрепляющие светскую мораль и светскую нравственность, сегодня размыты на концептуальном уровне, они деконструируются. И в этом отношении приоритет перехватывают религии. Следствия этой ситуации, на мой взгляд, зависят от успешности диалога религиозных и светских субъектов на поле морали и нравственности, от меры достигнутой ими в этом диалоге взаимопонимания и взаимного обогащения. Узурпация вопросов морали только религией чревата рисками «конфессиональной «приватизации» морали, которая в обществе секулярного мейнстрима лишь усилит процессы энтропии, «размывания» и «выветривания» нравственного сознания. Недостаточное участие религии в легитимации нравственных ценностей будет вести, с большой вероятностью, к тем же последствиям – светская культура, предоставленная самой себе в фазе «перестойной чувственной культуры» (П.А. Сорокин) и «деконструкции» (Ж.-Фр. Лиотар) своих универсальных ценностно-мировоззренческих систем, скорее всего, не справится с задачей морально-нравственной «перезагрузки» и даже простого «удержания» морально-нравственных образцов в обществе. 8. С одной стороны, сегодня частыми стали конфликты между светским и религиозным в области искусства. С другой стороны, религиозные организации используют современные форматы массовой культуры, например, реалити-шоу РПЦ «Остров». Не вызовет ли отторжения общества подобные проекты, и считаете ли Вы необходимой для снятия конфликтов цензуру в каких-либо формах и со стороны кого? Религиозные сообщества всегда осваивали «наличную» культуру тех социумов, в которых они существовали – в т.ч. и формы культурной коммуникации, рецептируя то, что имело ценность для существования, распространения и развития их религиозной традиции. Сейчас происходит активный поиск и «нащупывание» ими таких форматов и содержания в контекстах светской мейнстримной культуры. Это закономерный и «естественный» процесс. Какая реакция общественности на подобные эксперименты Православной церкви и других религиозных организаций устойчиво возобладает, и какие из них «приживутся» – покажет время. Цензура неприемлема в жёстких, принудительных, «командно-административных» формах. Однако в «мягких по форме, твёрдых по существу» вариантах она, по-видимому, необходима – как со стороны светской общественности, так и со стороны авторитетных для социума конфессиональных сообществ. Оптимальный вариант – «диалог цензур», институциализация регулярной «сверки часов» как взаимопонимающего соотнесения оценок между выразителями мейнстримно-светской и традиционно-конфессиональных ценностных систем на различных площадках цивилизованной по форме коммуникации. ______________________________________________________________ 9. Сегодня одним из доминирующих дискурсов является гендерный (однополые браки, трансгендерность, свободный выбор пола и т.д.). Многие религиозные организации формулируют свое видение и ответ. Можно ли это рассматривать как столкновение современности и традиции? На мой взгляд, этот дискурс может рассматриваться как столкновение между традицией и вырожденной («перестойной») Modernity, но не между «современностью» и «традиционностью» вообще. Скорее, это столкновение различных версий современности – традиционной и антитрадиционной. Можно сказать, что Традиция и антитрадиция конкурируют на поле современности, и какая версия современности возобладает – пока ещё неясно. Но представляется ясным, что победа антитрадиции в таком ключевом витальном вопросе, как гендерные ценности, убьёт человеческое общество, поэтому вопрос жизнеспособной интеграции традиционных (религиозных в своей основе) и современных (светских) ценностей и институциональных форм социальности есть вопрос сохранения и развития человеческой цивилизации. _______________________________________________________ 10. Много споров вызвали так называемые «поправки Яровой». Каково Ваше мнение о соотношении политической целесообразности, национальный безопасности и прав и свобод человека, в том числе на свободу совести и свободу вероисповедания, закреплённых в Конституции? Необходимо постоянно, систематически, с использованием всех интеллектуальных ресурсов и арсенала научных методов искать и находить оптимальное соотношение этих трёх параметров, исходя из динамики религиозной и в целом социокультурной ситуации. __________________________________________________________________ 11. Сфера милосердия и благотворительности, социального служения - традиционная сфера деятельности религиозных организаций. Как Вы думаете, возможны ли какие-либо иные формы присутствия религиозных организаций в жизни общества, в том числе в политической и гражданской сфере? Да, по большому счёту – в качестве институциализированных в «большом обществе» морально-нравственных авторитетов. _______________________________________________________________ 12. Согласно законодательству, в России запрещены партии, созданные по религиозному принципу, однако в других государствах они существуют. Есть ли потребность в современной России в снятии такого запрета, чтобы верующие получили возможность политического представительства? Как Вы считаете, есть ли сегодня необходимость наличия священнослужителей в числе народных избранников на различных уровнях и на постах в государственных и муниципальных органов власти? В сегодняшней российской ситуации снятие такого запрета на религиозно-политические партии может быть преждевременно; на мой взгляд, подобное решение необходимо длительное время основательно готовить, и, самое главное, потребность в этом должна созреть в самом обществе, и создание и деятельность таких партий должны руководствоваться устойчивым приоритетом общесоциальных интересов над частными интересами небольших социальных групп. Что касается допуска священнослужителей в законодательную и исполнительную власть, то это, на мой взгляд, допустимо и может быть целесообразным. _______________________________________________________________ 13. По Конституции РФ религиозные институты отделены от сферы образования. Сегодня много споров идёт о преподавании теологии в вузах и основ религиозных культур в школе. Каково Ваше мнение по данному вопросу? Эти образовательные практики в России уже почти четверть века устойчиво существуют по факту, имеют заметную поддержку в обществе и государстве и вряд ли могут быть отменены чьим-то решением. По существу, они превратились в институциализированную подсистему национальной системы образования. Вопрос состоит в том, что необходимо внимательно и системно изучать накопленный нашей школой опыт (позитивный и негативный) и живой процесс такого преподавания, и на основе этого постоянно искать и находить более оптимальные формы образовательной коммуникации на предмет религии, исходя из интересов и ценностей всех основных субъектов образования – прежде всего, обучающихся. То есть следует не отменять и не оставлять «на откуп» стихийным политическим умонастроениям решение вопроса «религия и современная школа», но максимально окультуривать и цивилизовать содержание и формы сложившегося присутствия знаний о религии в светской образовательной коммуникации. Этому призваны служить институциональные механизмы гражданского диалога, научной экспертизы и просветительства. ___________________________________________________ 14. Как Вы считаете, что должна включать в себя национальная идея России? Каковы, по Вашему мнению, наиболее релевантные идеи, символы, лозунги, которые могут способствовать преодолению противоречий в обществе? Национальная идея России непременно должна включать в себя идеи и ценности человеческого достоинства, социальной справедливости и человекосбережения. «Каждый ценен»; «Тебя не бросят (не оставят)»; «Помни: ты не один!» (Константин Битюгин, журналист); «Отдай, чтобы получить; получай, чтобы отдать»; «Берегите человека!» (Виталий Шенталинский, поэт). «Достоинство каждого + человекосбережение + справедливость = Соборность». В этой связи, на мой взгляд, должны получить актуальное переосмысление такие национальные православные святые, как Нил Сорский и Иосиф Волоцкий, предложившие альтернативные программы действия Церкви в мiру. Необходимо их современное прочтение и новый богословско-философский и социально-практический синтез, при приоритете нестяжательских и веротерпимых принципов Нила Сорского. __________________________________________________________________ С уважением – С. Лебедев Опубликовано в издании: Религия в современной России: контексты и дискуссии : монография / М.М. Мчедлова [и др.]; отв. ред. М.М. Мчедлова ; РУДН ; ФНИСЦ РАН. -- Москва: РУДН, 2019. -- 393 с.. : ил. С. 383-390.
  13. 3 Ноября 2019 Продолжается продвижение результатов масштабного исследования по общественному доверию и ценностям россиян Мы продолжаем презентовать итоги масштабного исследования ЦИРКОН «Измерение степени ценностной солидаризации и уровня общественного доверия в российском обществе», завершенного весной этого года. Специальный сайт проекта постоянно пополняется новыми данными. Здесь можно найти основные результаты всероссийского массового опроса по проекту, а также много дополнительных методических и презентационных материалов. Руководитель исследования Игорь Задорин подробно прокомментировал его итоги в серии интервью для телеканала «Союз», вышедших в эфир в конце августа: Часть 1. Возможна ли в России государственная идеология? Часть 2. Почему в обществе нарастают протестные настроения? Что нас объединяет, а что разделяет? Часть 3. Кому доверяют россияне? Какова роль веры в жизни современного человека? Кроме того, в журнале «Полития» №3 (94), 2019 г. вышла статья И.Задорина и А.Хомяковой «Религиозная самоидентификация респондентов в массовых опросах: что стоит за декларациями». В статье подробно освещается один из разделов проекта по доверию – распространенность и значимость религиозных ценностей в российском обществе, а именно: как соотносится религиозная самоидентификация респондентов с их ценностными ориентациями, идеологическими установками и отношением к актуальным вопросам социально политической повестки дня. Эта же тема стала лейтмотивом выступления А.Хомяковой на IX Международной научной конференции «Социология религии в обществе Позднего Модерна: межконфессиональные, межинституциональные, межкультурные аспекты», прошедшей 17-18 октября 2019 г. в Белгородском государственном национальном исследовательском университете. ЦИРКОН будет и дальше представлять результаты этого обширного проекта по общественному доверию. Так, в ближайшие месяцы на сайте проекта будет выложен первичный массив данных. Следите за новостями!
  14. Уважаемые коллеги! Всероссийская научная конференция «III Мокроносовские чтения – 2020. Ценности в современном мире: поиск баланса» продолжит сложившуюся с 2015 г.. традицию проведения этических конференций в Уральском федеральном университете (Уральский гуманитарный институт, департамент философии). Конференция посвящена исследованию морально-этической ситуации, сложившейся в современном радикально меняющемся обществе. Результатом конференции станет публикация следующих материалов: - статьи и тезисы докладов участников в виде отдельного издания конференции (с ISBN), размещенного в РИНЦ (электронное издание, твердая копия по заявке). Основные направления работы конференции: Традиционные моральные ценности и вызовы постсовременности. Человек как проект. Проективный характер этических ценностей. Потенциал проектной деятельности в этическом образовании. Цели, идеалы, моральные ценности современного образования. Проблемы духовно-нравственного воспитания. Политическая власть и ценности гражданского общества. Корпоративная и социальная ответственность бизнеса в современном обществе. Моральные коллизии современного медиапространства. Ценности науки в свете этических оценок и экспертиз. Планируются работа секций и мастер-классы специалистов-практиков по современным гуманитарным технологиям работы с ценностями. Конференция состоится 24 января 2020 г. в Уральском федеральном университете (г. Екатеринбург, ул. Ленина, 51). Для участия в конференции необходимо в срок до 15 января 2020 г. отправить на электронный адрес Оргкомитета n.p.konovalova@urfu.ru: заявку на участие в конференции (см. приложение 2); статью или тезисы доклада объемом не более 6 страниц, в электронном виде (см. приложение 1). С уважением, Оргкомитет ИНФОРМАЦИОННОЕ ПИСЬМО.doc
  15. ЦЕННОСТНАЯ СОЛИДАРИЗАЦИЯ И ОБЩЕСТВЕННОЕ ДОВЕРИЕ В РОССИИ Большой проект о том, что объединяет и раскалывает российское общество в тезисах и цифрах http://doverie.zircon.tilda.ws
  16. 26.03.2019 Ж. Тощенко, член-корреспондент РАН Наперстничество на поле нравственности Сами по себе этические (нравственные) отношения не существуют. Они непосредственно вплетены во все многообразие проявлений государственной политики, в деятельность экономических организаций и общественных учреждений, являются аспектом любых форм и видов коммуникации. И главное - они не существует без тех, кто олицетворяет их сущность и содержание в процессе их возникновения и функционирования. Поэтому, на мой взгляд, уместно специально рассмотреть те типы личностей, которые прямо или косвенно участвуют или претендуют на участие в государственной и общественной жизни и соответственно демонстрируют свою деятельность в публичном и частном пространстве. Но соблюдают ли они нравственные начала, руководствуются ли тем, о чем говорил великий философ И. Кант: «Две вещи поражают мое воображение: звездное небо над головой и нравственный закон внутри нас». Так соблюдают ли этот нравственный закон те, от которых зависит настоящее и будущее современной России? Моя глубокая убежденность, что наряду с профессиональной компетентностью и организационными способностями важнейшей стороной деятельности людей, причастных к принятию ответственных управленческих решений, является этический компонент. Однако реальностью является тот факт, что об этой стороне их деятельности не принято говорить ни в публичном, ни в приватном плане. Преобладает в основном экономический, реже политический и/или правовой аспект, когда о нравственной стороне дела вроде бы не стоит или даже неуместно говорить. Поэтому, когда характеризуются всяческие этические деформации, обычно ограничиваются описанием отдельных случаев, делают акцент на результаты нарушения экономических и финансовых законов, на несоблюдение политических предписаний, оставляя в стороне анализ поступков тех, КТО вовлечен в антинравственные действия, отношения, коммуникации. Поэтому можно попытаться дать научно-обоснованную картину того - а что представляют собой эти деятели с точки зрения морали, этики, когда они игнорируют или интерпретируют требования и правила морали в своекорыстных интересах на глазах общества и окружающего мира. Причем сравнение их действий и поступков позволяет мне назвать их наперстничниками, так как нравственными ценностями они манипулируют как шариками в этой игре, заранее рассчитанной на обман тех, кого они вовлекают в свои действия. Если попытаться выявить общие характеристики для всего многообразия этого типа деятелей, то их можно свести к следующему. Они олицетворяют специфические, порой аномальные, экстравагантные формы общественной (публичной) активности, оказывающих серьезное влияние на политические, экономические и социальные процессы. Во–первых, анализ поведения данных типов личности показывает, что многим из них присуще неуемное, неограниченное и даже патологическое стремление к обладанию властью. Власть для этих людей становится самоцелью, ради которых эти люди готовы сменить идеологические позиции, шагать через трупы, друзей превращать во врагов и наоборот. Этой категории людей присуща беспринципность, готовность пойти на всевозможные ухищрения ради обладания властью. Среди них немало тех, кто жаждет власти, но был ее лишен по тем или иным объективным обстоятельствам и субъективным причинам. И поэтому приход их к власти знаменует своеобразный реванш, как показатель достижения вожделенной цели. Эта общность людей нередко жаждет мести над теми, кто, по их взглядам, препятствовал им занять «властные» позиции. Нередко среди этой категории людей были и такие, которые в условиях советской власти были допущены к участию в руководстве политическими и общественными процессами, но считали себя обделенными, не достигших более желаемых высоких постов и более престижного социального положения, чем то, которое они занимали. С пониманием собственной «недооценки» они стремятся (претендуют, рвутся) к получению более ощутимых властных полномочий, чем они обладают в настоящее время. Во–вторых, наперстничникам присуще явное или скрытое (недекларируемое) стремление к славе, к известности, к паблисити. Для этой категории людей важно быть на виду, претендовать на выражение общественного мнения, на приоритетное слово в политике, на социальном поприще. Болезненная реакция этих людей на любое «умолчание», забвение их действий приводила нередко к эпатажу, к провокациям, возбуждающим общественное настроение. Этот тип личности готов на самые разнообразные акции, чтобы поддержать интерес к своей персоне и ради этого готовых осуществить такие действия, которые бы позволяли быть в центре общественного внимания. Такие эпатажные личности нередко выходят на широко признаваемое общественное поприще через серию скандалов, мобилизующих интерес общества или отдельных его слоев, по крайней мере, тех, от кого зависит дальнейшие перспективы в карьере. Это болезненное стремление к славе побуждало подобных персон участвовать во всех акциях, которая бы привлекали внимание любых аудиторий, желательно в больших масштабах. Этим можно частично объяснить «любовь» этих лиц к СМИ и особенно к телевидению, ибо они позволяют донести их идеи и фантазии, а порой и бред до миллионной аудитории, тем более, что и телевидение в свою очередь (ибо и там было немало невменяемых персонажей) поддерживало их эпатажное поведение, видя в нем расширение своей аудитории, своей поддержки. Стремление к паблисити у этих людей выступает как самодовлеющая величина, поглощающая все умыслы, все желания, все время и все усилия. В–третьих, показателем облика наперстничников выступает патологическая жажда обладания богатством, ради которого осуществляются различные махинации, организуются неблаговидные, а порой и преступные акции, используются различные лазейки и прорехи в законодательстве, мобилизуются личные и групповые связи. И если в других странах богатство достигалось долголетней и упорной работой, то в постсоветской России были использованы самые разнообразные способы его достижения: создавались финансовые пирамиды, организовывались ваучерные и залоговые аукционы, всемерно практиковались угрозы и насилие вплоть до физического устранения конкурентов или просто стоящих на их пути людей, осуществлялись лжебанкротства, добывались неоправданные льготы. Поэтому не удивительны такие феномены как портфельные инвесторы (банкиры), которые добивались своего могущества за счет «игр» на финансовых рынках, за счет многочисленных махинаций, достигая, таким образом, поразительных масштабов богатства, не вложив ни одного рубля в производство, в созидание материальных и духовных ценностей. Такая тенденция породила не только олигархов и близкие к ним круги, но и такие мистические личности как Полонский, богатство которого зиждилось на награбленных богатствах, на обнищании большинства населения, на слезах пенсионеров, но который ничтоже сумняшися говорил, что тот , кто не имеет миллиарда, пусть идет в ж… И наконец, нельзя сбрасывать со счета и личностные характеристики, которые можно выразить через властолюбие, тщеславие, необузданные амбиции. Эти персонажи легко меняли свои политические взгляды и пристрастия, активно использовали метод «надевания чужих масок». Но эти характеристики по-разному проявляются у различных типов деятелей – у кого-то можно обнаружить все эти характеристики, у кого две и/или одну из них. Остановимся на каждой из таких комбинаций этих черт. Опыт классификации Что касается классификации этих типов личности, то мы остановимся только на тех из них, которые характеризуют специфичность и особость проявлений их сознания и поведения. Эта первая предварительная оговорка. Вторая состоит в том, что мы берем для анализа не всех субъектов современного исторического процесса, а только представителей власти и капитала, общественных деятелей, ибо эта среда дала практически все формы и виды наперстнической деятельности. Таким образом, объектом анализа являются политические деятели, активные игроки рыночной экономики, представители СМИ, которые характеризуются специфическими, нетривиальными и аномальными (в современном смысле слова) формами сознания и поведения. Если еще больше конкретизировать задачи, то представляет интерес те общественно значимые черты как официальной, так и личной деятельности, которые оказывали(ют) деструктивное влияние на ход государственной и общественной жизни России. Следует особо подчеркнуть, что нравственное наперстничество многолико, многообразно. Оно как явление эпохи предстают перед нами во всем противоречивом обличье, так как причины, их порождающие, не являются однопорядковыми и однозначными. Но тем не менее можно с полной уверенностью утверждать, что именно это явление наряду с парадоксальностью и фантомностью олицетворяют современную эпоху в нашей стране. Они являются мощным дестабилизирующим фактором. Опасность этого явления заключается также и в том, что они активны и самым губительным образом участвуют в манипулировании общественным мнением. Для первого типа важны все три основных притязания – богатство, власть и слава. Этому типу соответствуют такой своеобразный тип сознания и поведения как «авантюристы» (типичным представителем которых в 1990-е годы выступал олигарх Б. Березовский), хотя число их значительно, и они проявляют себя только в меньших пропорциях и масштабах. Все три компонента в поведении этого типа не просто существуют наряду друг с другом, но они обеспечивают функционирование, взаимокомпенсацию и взаимодополнение друг друга. Причем все они олицетворяют безудержную страсть иметь сразу все эти черты, сопротивляясь каждой попытке со стороны посягнуть на хотя бы одну из них. Ради капитала, власти и славы они готовы пойти даже на преступление, на нарушение всех клятв и обязательств, лишь бы добиться желаемого. На любую попытку лишить их этих возможностей видеть себя на вершине экономического, политического и публичного поприща, они готовы ответить всеми возможными мерами – от подкупа нужных им людей до морального и даже физического устранения мешающих им персон. Так бывший губернатор Сахалинской области стремился не только бесконтрольному властвованию над регионом, не только к приобретению бесчисленному объектов недвижимости по всей стране и за рубежом – он хотел выглядеть респектабельным деятелем. Чего стоит его придание массовой огласке, в том числе и центральных СМИ, сооружение одного из самых значительных церковных соборов на Сахалине, за что он лично был удостоен ордена от Патриарха всея Руси, что также было широко разрекламировано. Примерно по этому пути пошли и бывшие губернаторы Удмуртской, Мари-эл и Ком республик, не щадящих финансовых ресурсов для демонстрации своих «человеческих» и «гуманных» устремлений. Чем не прием наперстничества - умело переставлять «шарики» так, чтобы на кону был тот, который прославлял нравственность этих деятелей. Для достижения своих хищнических целей наперстничники могут менять мировоззрение, идти на всяческие комбинации с капиталом, покупать влияние (через СМИ и «близкие» отношения с нужными им людьми. Второй тип наперстничников преследует достижение богатства и власти. Особенно наглядно он воплощается в таком типе личности, который можно условно назвать «нуворишами», которые нашли свое наиболее яркое и наглядное воплощение в идеологии ряда современных олигархов, различных комбинаторов в виде «эффективных управленцев», которых полным полно в государственных корпорациях, но не только в них. Эти деятели обычно не претендуют на известность, на паблисити – они удовлетворяются теневой властью и наличием, обладанием немалыми материальными и финансовыми ресурсами. К чему это приводит, говорят данные ежегодного доклада World Wealth Report: только за 2018 г. число мультимиллионеров с состоянием свыше 30 млн долларов в России выросло на 7%, показав самые высокие темпы прироста в мире. Что касается миллиардеров, то по итогам 2018 г. Россия заняла 5 место в мире – 101 человек. А если сопоставить с тем, что по официальным данным с 2012 г. реальные доходы среднестатического россиянина уменьшилось на 12%, а число бедных выросло с 14 млн до 22 млн. Отсюда становится понятным, почему многие из нуворишей стремятся стать депутатами если не Государственной Думы, то других выборных органов – это мощная и крепкая гарантия их неприкосновенности, благородный образ депутата и надежная защита собственности при всяких сомнительных попытках разобраться с путями и средствами ее приобретения. В этой ситуации поражает утверждение некоторых представителей этого круга, что хищение, присвоение национального богатства оправдывается «заботой» о будущем страны, народа. Именно от них можно слышать такие суждения, что, мол, построенные дворцы, накопленное богатство, хотя и принадлежит лично кому–то, но они все равно образуют национальное достояние, ибо они могут перейти и в другие руки и что, мол, общество, в конечном счете выигрывает от этого. Нередко «хищники» используют и такой прием: да, мол, первое поколение владельцев богатств (как, например, в Америке) – это поколение хищников, грабителей, но их дети, внуки (следующее поколение) – это достопочтимые члены демократического общества. Опасность этого типа связана и с тем, что многие из них с получением экономического могущества начинают претендовать и на политическую власть. Третий тип – мутанты - ориентирован на славу и богатство. Для мутантов характерен следующий алгоритм поведения. В течение значительной части жизни они придерживались одного мировоззрения, а затем – в период перелома – объявляют себя сторонниками прямо противоположных идей и убеждений. Ярчайший пример - бывший член Политбюро, секретарь ЦК КПСС А.Яковлев. Причем, это отвержение происходит в форме не просто отречения, а их жесточайшей критики. При этом такие люди претендуют на обладание властью, независимо от того, какую окраску она приобрела. Своими «оракульскими» открытиями они нередко попирают нравственные начала, ибо отказ от прежних убеждений превращается в распродажу этого отказа, торговлю новыми убеждениями и критики старых идей. Они не руководствуются христианской моралью, что если «прогрешил», то останься наедине с богом, со своей совестью и только с ними размышляй об изменении своей жизненной позиции. В ином случае, эта мутация говорит не об изменении сознания и поведения, а о перерождении всех человеческих начал. И в этом процессе мутации они не забывают о своем благе, во всю торгуя своими новыми убеждениями. Этому типу наперстничников соответствуют «блуждающие форварды (шатуны)». Мы можем наблюдать многочисленные примеры «миграции» таких персон из одной партии (или общественного движения) в другую, затем в третью, четвертую и так до бесконечности. Причем, это почти всегда сопровождалось(ется) кардинальным изменением ранее провозглашенных принципов, отказом от прошлых приверженностей, славословиями в адрес новых предпочтений или выгодных для себя «открытий». И все это прикрывается тем, что очередные новые ориентации объявляются воплощением «гласа народа», отражением его чаяний и желаний. По сути же дела – это участие в борьбе за власть, за капитал, за жажду удовлетворить амбиции за счет народа. Именно этой категории людей присуще осознанное поддержание парадоксальности поведения и сознания населения, ибо сулит немалые выгоды и приносит значительное приращение личного благополучия. К этому типу можно отнести такого функционера партии «Единой России», депутата Госдумы Исаева, который начинал с движения анархистов в эпоху перестройки, затем был в ряде других партий (труда, социал-демократов) и окончательно решив «прислониться» к партии власти. Подобные примеры характерны и для представителей СМИ. Сколько таких «экспертов», «обозревателей» лихо меняли свои убеждения, переходя из позиции критичных обозревателей в проофициальных защитников всех акций законодательной и исполнительной власти. Четвертый тип, для которого важна ориентация на славу и власть, который находит свое наиболее яркое воплощение в поведении «нарциссов». Их поведение – это поведение персонажей, неустанно проявляющих самонадеянность, самолюбование. В свое время, этот тип личности особенно успешно олицетворяли А. Собчак, а в настоящее время В.Жириновский. Они любили(ят) изображать «заботу» об общественном благе, которая очень образно проявляется, с одной стороны, в риторике, в привлекательной, но безответственной болтовне (этому придавалось максимальное звучание), с другой стороны, в стремление любым путем получить или влиять на власть, что к тому же обеспечивало известность и безбедный образ жизни, хотя последнее тщательно скрывалось. Причем, этот тип личности болезненно реагирует на всякие признаки увядания внимания к их персоне: они готовы пойти на любые провокации, лишь бы поддержать к себе общественный интерес В настоящее время многие общественные и политические деятели постоянно используют такой прием - показуху, например, оказанием помощи одному дому престарелых или одному детскому дому, одной спортивной команде или больнице. Хотя такая помощь равнозначна карманным расходам обычных людей, но, как показывают результаты избирательных компаний, эта «забота» приносит весьма ощутимые дивиденды в виде депутатских мест или должностей глав администраций. Вместе с тем, есть и особые типы наперсточников, в сознании и поведении которых преобладает одна из названных выше ориентаций. Поэтому пятый тип устремлен только на достижение власти. Этот феномен многолик, многообразен, коварен. Для примера охарактеризуем поведение политических националистов - ксенофобы. Именно они породили различные виды «независимостей», «суверенитетов» или просто «подковерного» захвата власти. Они, с одной стороны, нередко декларируют общечеловеческие ценности – уважение к другим народам, признание их права на свой язык и культуру. Но, с другой стороны, в конкретных обстоятельствах они осуществляют политику ущемления прав и свобод других народов, раздувают и этническую и религиозную ксенофобию, а иногда являются вдохновителями убийств и унижений людей других национальностей, лишь потому, что они придерживаются других взглядов и «мешают» устройству «своего» народа. Именно они являются вдохновителями морального насилия. Именно они возрождают социальные мифы, тасуют историю, «на научной основе» доказывают претензии к другим народам и государствам. Именно готовы пойти на любое преступление ради того, чтобы добиться максимальной концентрации власти под флагом автономизации, суверенизации или полной независимости во имя воплощения претензий на вождизм. Такой тип поведения Ярко продемонстрировали первые президенты Азербайджана Эльчибей и Грузии Гамсахурдиа. Именно это гипертрофированное стремление к власти с полным набором антинравственных проступков проявилось в действиях националистических сил в ряде республик Северного Кавказа, в некоторых районах Поволжья и Сибири. Шестой тип зациклен на том, чтобы быть в центре общественного внимания, приобрести паблисити, болезненное стремление к славе. Эта черта наиболее характерна для такого типа, который получил достаточно широкое распространение и который можно назвать «политическими шутами», который в наиболее наглядной форме проявился в жизни В.Новодворской. Этот эпатажный тип поведения не раз демонстрировал К. Боровой, когда для поддержания своего имиджа и желания попасть в Госдуму имитировал покушение на себя. Этот фантомный тип личности готов пойти на все, ради того, чтобы стать известным, осуществить любую акцию вплоть до преступления и только затем, чтобы приобрести известность, оказать впечатление, выходящее за рамки принятого, не исключая и того, чтобы вписать свое имя в века. Данное поведение рождается у людей мнительных, самолюбивых до болезненности, уверенных в своей исключительности, неповторимости. Они не любят признавать поражения – для них весь путь усыпан победами и успехами, даже если они мнимые. Правда, в этом стремлении заявить о себе как политическом деятеле и/или сохранить себя на политическом происходит действия сродни анекдоту или психическому заболеванию. Например, депутат Заксобрания Ленинградской области В. Петров обратился в Следственный комитет РФ возбудить уголовное дело в связи с убийством Пушкина, которое , по его мнению, произошло в результате заговора. Для таких людей важно одно- чтобы о них говорили, обсуждали их предложения и, главное, заложить фундамент для дальнейшего пребывания во власти. И наконец, седьмой тип – мародеры, которые нацелены только на достижение богатства любыми методами и средствами, не взирая на их законность, не говоря о нравственных нормах. Ради этой цели они готовы разрушить страну, развалить организацию, сжечь дом и даже убить людей, стоящих на их пути. Этот тип людей пытается поживиться тем, что осталось от прошлого, не взирая на то, имеет ли оно какую–то ценность для сегодняшнего дня или нет. Для мародеров характерно отсутствие даже намек на достоинство, что связано с гражданственностью и патриотизмом. Особенно эта тенденция обострилась после распада СССР, обстановка на его бывшей территории напоминает поле битвы, когда еще не ясно, кто победил окончательно, и что ждет участвующих в ней завтра. Но есть короткий перерыв, когда еще нет четкого представления о результатах боя. И есть неразбериха и путаница в существующих правовых актах. Именно в этих условиях возникает стремление (в условиях экономической и политической неопределенности) урвать побольше и быть убежденным в своей безнаказанности. Наглядный пример – действия отца и сына Арашуковых, алчность которых поражает своим беспределом, убежденностью в своей безнаказанности и верой в том, что нравственные законы соблюдать не обязательно. Таким образом, анализ современного состояния политических и социально-экономических отношений позволяет говорить о многообразии этических аспектов их проявлений, деформации которых воплощаются в деятельности таких типах личности как наперстничники. Именно в них, в их действиях проявляются все деформирующие факторы нашей публичной и приватной жизни. Именно эти люди оперируют «шариком морали», умело оперируя им, обманывая людей под видом «честной» игры. И хотя бывают случаи, когда наперстничников бьют в повседневной жизни и даже наказывают в политико-правовом поле, но это скорее исключение, чем правило. Поэтому наперстничество процветает во всем возможных комбинациях, которое оборачивается не просто обманом, но и деформацией всего официального и частного пространства. Именно нравственный аспект существующих отношений и коммуникаций обнажил противоречивость сложившейся российского общества, сделал более определенной картину того, что мы сейчас собой представляем. Поэтому открытость, понимание сложившегося положения вселяет надежду, что правильно поставленный диагноз дает возможность преодолеть и не только политические и социальные, но нравственные недуги новой России. http://toschenko.ru/news/18/
  17. ЧЕХОВФЕСТ 2019 ГЛАВНАЯГОРОДСТАТЬИМАРК ГАЛЕОТТИ: «В РОССИИ ЦЕННОСТИ БАНДИТОВ СТАНОВЯТСЯ КУЛЬТУРНОЙ НОРМОЙ» Марк Галеотти: «В России ценности бандитов становятся культурной нормой» Об особом пути России, билетной спекуляции и жутких историях воровского мира. Поделиться InnerVIEW — первая масштабная попытка взглянуть на современное искусство изнутри. В формате интервью-бесед ведущие театральные режиссеры, продюсеры, композиторы, менеджеры, кураторы, исполнители, музыканты, художники, драматурги и писатели делятся с шеф-редактором «Вашего Досуга» Inner Emigrant своими взглядами на профессию и размышлениями о происходящих тенденциях. Гостями уже были Максим Диденко, Кристоф Рок, Всеволод Лисовский, Ильдар Абдразаков, Томас Остермайер, Максим Виторган, Анатолий Васильев, Патрик де Бана, Владислав Наставшев, Виталий Полонский и Антониос Кутрупис, Жан-Даниэль Лорье, Мартин Жак и Филипп Григорьян. Четырнадцатым героем стал британский писатель, политолог, старший научный сотрудник Института международных отношений в Праге. В недавнем прошлом он — профессор Центра международных отношений Нью-Йоркского университета. Прославился как специалист по российским спецслужбам и вопросам преступности в России. В прошлом году он выпустил одну из самых скандальных и широко обсуждаемых книг — «Воры», посвященную анализу организованной преступности России и в оригинале так и называющуюся — «The Vory». На написание этой книги он потратил 30 лет изучения криминальных авторитетов, которые до сих пор называют его «тот самый английский профессор». Марк Галеотти (МГ) рассказывает Inner Emigrant (IE) о том, как ему пришла в голову идея заняться темой преступности, почему именно Россия, вспоминает самые страшные и комичные ситуации в процессе своего исследования и анализирует культурную жизнь нашей страны в контексте организованной преступности. 1. О ТОМ, ПОЧЕМУ ИМЕННО РОССИЯ? 2. О НЕПЕРЕВОДИМОСТИ РУССКОГО ВОРА 3. О КРИМИНАЛЕ В КУЛЬТУРЕ, СЕРИАЛЕ «ФИЗРУК» И БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ 4. О СПЕКУЛЯЦИИ И ПРЕСТУПНОСТИ В ТЕАТРАХ И МУЗЕЯХ 5. О КИРИЛЛЕ СЕРЕБРЕННИКОВЕ И ДЕЛЕ «СЕДЬМОЙ СТУДИИ» 6. О СТОЛКНОВЕНИИ С КРИМИНАЛЬНЫМ МИРОМ 7. О РЕАКЦИИ ЕВРОПЕЙСКОГО ЧИТАТЕЛЯ НА КНИГУ «ВОРЫ» 8. О РЕАКЦИИ РОССИЙСКИХ ЧИТАТЕЛЕЙ НА КНИГУ «ВОРЫ» 9. О ГЛАВНОМ ВПЕЧАТЛЕНИИ ОТ РОССИЙСКОГО ВОРОВСКОГО МИРА 10. О САМОЙ ЖУТКОЙ ИСТОРИИ ИЗ ВОРОВСКОГО МИРА 11. О САМОЙ КОМИЧНОЙ ИСТОРИИ ИЗ ВОРОВСКОГО МИРА 12. О ТОМ, КАК ПОНЯТЬ РУССКИЙ ВОРОВСКОЙ МИР 13. ОБ ОСОБОМ ПУТИ РОССИИ 14. О ПУТИНЕ И ВЫБОРАХ В РОССИИ Источник: из личного архива Марка Галеотти О ТОМ, ПОЧЕМУ ИМЕННО РОССИЯ? IE Марк, в первую очередь хочу поблагодарить вас за книгу. Я под большим впечатлением. МГ О, спасибо большое! IE Это была одна из самых интересных книг за последние несколько лет — пристальный взгляд со стороны на ту сторону России, которую мы внутри стараемся не замечать. Отсюда первый вопрос: почему вы решили писать книгу именно о российском преступном мире? МГ Если говорить том, с чего все началось, то это были последние три года советского союза, когда я писал кандидатскую о влиянии войны в Афганистане на Советский союз. Я опирался в том числе на то, что писали ветераны войны, стараясь по возможности встретиться с ними лично. Иногда даже выпадал шанс поговорить с ними сразу, как только они возвращались с войны, а потом, если получалось, встретиться с ними год спустя и посмотреть, насколько хорошо они адаптировались к мирной жизни. Конечно, большинство из них справились, была небольшая группа, которая медленно дрейфовала к другому миру. При взгляде из западных стран мы и подумать не могли, что в полицейском государстве, таком, как Советский Союз, может существовать организованная преступность. И вот мы увидели, что она все-таки есть, и, конечно, я сразу же подумал: «Хм, а это интересно!». Что-то интересное возникает на руинах Советского союза. Мой первый контакт с преступным миром тоже сыграл свою роль, потому что не так-то просто узнать этих людей. Вы ведь не можете просто зайти в бар и спросить: «Эй, кто из вас тут бандит?». В любом случае, эта книга родилась из природы моего 30-летнего исследования России. По большей части, причина в том, что это не совсем типичное исследование в университете, когда ты идешь в архив, собираешь все, что нужно в течение нескольких месяцев и как-то осмысляешь это. В моем случае информацию приходилось добывать по крупицам — немного тут, какой-то разговор там — параллельно с более академической работой. То, что больше всего меня поразило — помимо того, что бандиты всегда интересны — это то, что книга оказалась шире. Она оказалась историей обо всей России, но нетрадиционным взглядом сверху, со стороны политиков, а снизу. Потому что бандиты используют те пустоты и промахи, которые не заполняет система, построенная людьми наверху. Так что в целом, книга — это комбинация удачи (мне повезло оказаться в нужном месте в нужное время) и того взгляда, который позволил расширить ее и рассказать не только о бандитах. О НЕПЕРЕВОДИМОСТИ РУССКОГО ВОРА IE На английском ваша книга называется “TheVory”, что является транслитерацией русского слова «Воры». Что особенного в этом слове? Почему вы не назвали книгу «The Thieves»? МГ Мне кажется, что воры — это непереводимое слово. Да, в России это значит то, что по-английски называется thieves, но у слова есть и другая коннотация. Слово vory обозначает весь криминальный мир в целом. В то время как в английском, thieves означает узкоспециальных преступников, а бандитов называют gangsters. Если бы мне пришлось выбирать какое-то более-менее подходящее слово, я бы выбрал gangsters. Но тогда изменился бы смысл, потому что все-таки я написал книгу о субкультуре, которая типична именно для России. Довольно забавно, но издатели не были в восторге от того, что я предложил им неанглийское название книги. Поэтому мы в итоге пришли к тому, что поставили на обложке чуть более мелким шрифтом «Российские супермафиози». Это была сделка с издателем: они хотели английское название, а я хотел оставить «The Vory». Вдобавок ко всему, мне хотелось ввести это слово в английский язык, при том, чтобы оно сохранило первоначальную связь с Россией, подчеркивающую российские качества этой субкультуры. О КРИМИНАЛЕ В КУЛЬТУРЕ, СЕРИАЛЕ «ФИЗРУК» И БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ IE Наше медиа пишет преимущественно о культуре и связанных с нею событиях. В своей книге вы лишь вскользь упоминаете криминалитет культурной жизни в России. Не могли бы вы чуть подробнее раскрыть это явление? МГ Это не совсем похоже на другие случаи, которые мне знакомы, как, например, в случае с японскими Якудза, которые спонсируют и проводят в прокат фильмы, которые им нравятся. Современная российская культура находится под большим влиянием криминала, начиная от радио «Шансон» и продолжаясь в образах киногероев культовых фильмов, как «Брат» и «Брат 2». Вещь, которая меня больше всего поразила – это не только тот факт, что персонажи-бандиты часто встречаются, но и то, что их ценности становятся культурной нормой. Конечно, помимо фильмов и сериалов о бандитах есть такие же и о полицейских. В книге я сделал акцент на сериале «Физрук», который, безусловно, не является великим искусством, зато хорошо показывает культурную норму в своей мейнстримовой и развлекательной форме. К тому же, сам способ рассказа истории другой. Если бы это был американский сериал, то к концу первого сезона мы бы увидели искупительную сценарную арку его персонажа — как бандит осознает свои ошибки, искупает свои грехи и становится законопослушным человеком, возможно, благодаря любви к хорошей женщине. В Физруке есть подобный задел, но, в целом, герой остается таким же бандитом, каким и был на протяжении всего сериала. Это тоже интересно, потому что показывает, что криминальный мир по-прежнему жив и не собирается исчезать. Мы видим это в культуре. IE Вы упомянули «Физрука», а знаете ли вы, что постер этого сериала был размещен на фасаде Большого театра России в Москве? МГ Ахах, действительно? К сожалению, я не могу знать всю страну от и до. IE Да телеканал купил рекламу в световом шоу на фасаде Большого театра. Не кажется ли вам, что это – определенный признак того, насколько широко популяризируется романтический образ бандита? МГ Да, думаю, что это так. Но,давайте будем честны, это не такой уж и уникальный случай. Вы можете услышать мелодию из «Крестного отца» на музыкальном фестивале в Альберт-холле, в Лондоне. Когда я писал книгу, одним из опасений было возможное впечатление, что преступность – уникально русская черта. Постсоветская Россия до сих пор находится в поиске своей идентичности, и, я думаю, что именно в такие переходные моменты граница между высокой и низкой культурами стирается. Так что, да, конечно, этот элемент романтизации бандитизма до сих пор присутствует. О СПЕКУЛЯЦИИ И ПРЕСТУПНОСТИ В ТЕАТРАХ И МУЗЕЯХ IE Слышали ли вы что-то о случаях криминала внутри театров или музеев? МГ Про театр слышал какие-то истории, но это было не что-то особенно интересное, чтобы я искал, с кем на эту тему контактировать. Музеи — интересная область, потому что опять-таки, если мы вернемся в 90-е, каждый человек был так или иначе в отчаянии. Если только вы не принадлежали к тем небольшим группам, которые занимались приватизацией или обслуживали это. В целом, большинство было в отчаянии. Так что все стали искать какие-то денежные каналы, через которые можно было получить финансирование. Это было время, когда открывалось множество благотворительных фондов, которые так или иначе были связаны с криминальным импортом и экспортом. С музеями похожая история. Есть ряд музеев — я не буду их называть, но московские в том числе — которые проводили различные выставки в разных странах. Они часто использовались для контрабанды произведений искусства и не только. Это могла быть самая обычная контрабанда, без специфики. Потому что у них была возможность ввозить и вывозить что-то через границу без жестких таможенных проверок. Вот такое было. В этом нет ничего уникального, практически каждая организация тогда пыталась зарабатывать любыми способами, которые у нее были. IE А что касается спекулянтов театральными и концертными билетам? В России этот рынок контролируется теми же преступными авторитетами, как и рынок краж или рынок попрошаек. МГ Хм, да, возможно это так. Есть кое-что о театрах и концертах, что абсолютно ясно. Даже сегодня, если у тебя есть связи с нужными людьми, то ты можешь взять довольно много билетов себе. Но даже если нет, то рынок перекупщиков контролируется по большей части бандитами. Кто-то из моих знакомых провел такую параллель — помните, в 90-х были приватизационные ваучеры, и повсюду были люди, которые стояли с табличками «Куплю ваучеры» и прочее. Чтобы провернуть такое, у вас должна быть большая организация, которая может поставить на улице людей, много наличных денег — потому что приходится платить сразу же – но кроме того, нужна еще и определенная репутация, чтобы люди, которые будут покупать ваучеры, не продали их потом сами. Так вот, ваучеры давно в прошлом, но мы видим похожую схему на примере билетов на спортивные мероприятия, концерты или любое другое крупное событие, куда продаются билеты. У этих людей есть четко отработанная схема, и это абсолютно то же самое. Возможно даже люди и организация та же, которая проводила операцию с ваучерами в 90-ых. Очередь за билетами с участием толпы перекупщиков О КИРИЛЛЕ СЕРЕБРЕННИКОВЕ И ДЕЛЕ «СЕДЬМОЙ СТУДИИ» IE Слышали ли вы что-то о деле Кирилла Серебренникова? Он почти два года провел под домашним арестом... МГ Да-да, знаю. IE И что вы думаете об этом процессе? МГ Ох, я думаю, что это очень сложное дело. Вещь, которая меня поразила — это то, что дело не имеет практически никаких связей с криминальным миром, а гораздо сильнее связано (мы это уже видели, и это медленно уходило, но начало возвращаться в Россию) с коррупцией, когда человек у которого есть определенный статус может использовать его для своей выгоды, с использованием расследований в качестве коммерческого оружия, и с использованием расследований в качестве политического оружия, чтобы приглушить голоса тех, кто не согласен. Это дело, похоже, располагается посередине этих трех процессов. Я имею в виду, что у меня лично нет никаких поводов думать, что Кирилл лично был вовлечен в какую бы то ни было криминальную деятельность, но в то же время это очень похоже на политику с маленькой буквы «п». Я не говорю, что Путин лично сказал посадить его в тюрьму, но были другие люди, которые хотели приглушить его и наказать. Вот в чем проблема. Мы снова видим случай политизирования закона и его использования в качестве инструмента для сведения счетов, работает против бизнеса. Это очень проблематичная среда, в том числе и для того, чтобы бороться с организованной преступностью. О СТОЛКНОВЕНИИ С КРИМИНАЛЬНЫМ МИРОМ IE Сложно ли было выйти на контакт с криминальным миром? Вы встречались с его представителями с самых разных ступеней иерархии. МГ В большинстве своем, да, было непросто. Сейчас это гораздо сложнее, чем в 90-е. Если бы я попытался провести свое исследование сейчас, в 2019-ом, я бы не смог этого сделать. Потому что 90-е были таким временем, когда ни один закон не работал. Люди были заняты тем, чтобы придумать свои правила, свою культуру и подход к жизни. Важно еще то, что в то время бандиты, очевидно, не так боялись государства. 90-е также интересные как время, когда в России сложился комплекс неполноценности по сравнению с западными странами. Запад был тем местом, где люди могли себе многое позволить, солнце сияло ярче и так далее. А слово anglijsky professor открывало много дверей. Конечно, если я понимал, что есть хоть малейший риск моей жизни, я не встречался с людьми. Иногда, после удачной беседы, меня просили об услуге. Например, однажды меня попросили передать посылку в Лондон. Разумеется, я отказался. Но в целом, удалось найти какие-то правила общения и люди были готовы говорить со мной. Так было на протяжении 90-х и нулевых, даже в начале десятых — до 2014-го года, когда в России произошла окончательная заморозка политики с Западом. Постепенно эти люди все меньше и меньше шли контакт и беспокоились за свою безопасность больше, чем за шанс поговорить с иностранным ученым. IE Вы говорили с ними по-русски? Насколько я слышу по отдельным словам, вы отлично им владеете, с минимальным акцентом. МГ С этим есть небольшая сложность: сейчас мой русский ужасен, потому что я жил в Праге 2 года и подумал: «О, чешский, почему бы и нет». Гигантская ошибка! Теперь мой чешский, и мой русский так близки, что, когда я был последний раз в Москве, пару недель назад, вместо машинального слова спасибо, я говорил дьякуеме (děkujeme – чеш. «спасибо» — прим. редакции). Я никогда свободно не говорил по-русски, что довольно странно, потому что мой русский хорош для некоторых очень специальных областей. Я довольно неплохо ориентируюсь в бандитском сленге, но вот прямо сейчас не могу вспомнить, как по-русски будет «хлеб». В целом, да, я говорил с ними по-русски. Некоторые из них знали иностранные языки, но чаще всего, мы говорили на русском. О РЕАКЦИИ ЕВРОПЕЙСКОГО ЧИТАТЕЛЯ НА КНИГУ «ВОРЫ» IE Я знаю, что скоро вы отправитесь в Словакию, в Братиславу, где выйдет очередной перевод вашей книги. Как европейская публика принимает ее? Насколько им это близко и понятно? МГ Реакция довольно интересная. Разумеется, она различна в разных странах. Например, если сравнивать Великобританию и Финляндию. Иногда так получается, что реакция на эту книгу похожа на то, как та или иная страна смотрит на Россию. В Британии, помимо это жуткой истории про убийство, Россия воспринимается как что-то очень далекое. Единственные русские, которых мы видим, — это олигархи, покрупнее и помельче, которые может и неприятные люди, отмывающие свои грязные деньги, но они не продают наркотики на улицах. Так что до сих пор есть определенный уровень романтичного и ужасающего, связанного с «The vory». С другой стороны, если смотреть на реакцию в Финляндии или в странах Балтии, где действующие лица – это вполне реальные персонажи, и нет романтического упоения и веселости, связанных с востоком. Там книгу воспринимают скорее, как инструкцию: «Окей, как нам этих людей понять и как взаимодействовать с ними». В целом, книгу там приняли хорошо. Это что-то знакомое, но непонятное, что хочется лучше узнать. Также это все укладывается в попытку лучше понять Россию, вместо того, чтобы думать: «Ох, уж эти смешные русские». Даже мы, из-за границы, видели, какой трудной была жизнь в 90-х, и теперь мы знаем, какую форму она придала остальному миру буквально при помощи ножа. Так что, да, русским интересно, как можно понять путь России, глядя на путь российского криминала, а иностранцам — прочитать книгу, чтобы лучше понять свое отношение к России. Мне было очень интересно узнать, что именно чувствуют люди. О РЕАКЦИИ РОССИЙСКИХ ЧИТАТЕЛЕЙ НА КНИГУ «ВОРЫ» IE А какой реакции вы ждали от российских читателей? В книге вы упоминаете, что нужно быть достаточно уверенным в себе и незакоплексованным, чтобы принять иностранный взгляд на свою страну. МГ Это довольно любопытно, потому что так сложилось, что я знаю несколько людей из правоохранительных органов. И меня приободрили отзывы от людей из академической или около академической среды. Я имею в виду, что они необязательно согласны с каждым утверждением в книге, но, в целом, считают, что это хорошая и объемная книга. Насколько я знаю, она неплохо продается, а издатели довольны и счастливы. Те, с кем у меня в действительности возникали сложности, — россияне, кто называют себя профессиональными специалистами по ворам, в медиа и в других областях. Они не особенно критиковали какие-то вещи, которые я написал. Их посыл был немного другим: «С чего это какой-то иностранец будет нам рассказывать про наших воров? Как он может понять российских преступников?» ну и так далее. Тут, конечно, дело или в том, что я захожу на их территорию, или в том, что ни один иностранец не может понять русскую душу, даже если это касается преступного мира. Мне это кажется очень интересным, потому что это люди, которые по сегодняшний день являются профессиональными интерпретаторами того, что принято называть vorovskoj mir. Это здорово, много хороших книг написано о русском криминальном мире, но также есть и множество плохих книг на эту тему. Так что, да, это та группа людей, которая приняла меня с наибольшим скептицизмом. О ГЛАВНОМ ВПЕЧАТЛЕНИИ ОТ РОССИЙСКОГО ВОРОВСКОГО МИРА IE Вы писали эту книгу на протяжении 30 лет, так? МГ Более-менее. Если считать всю подготовку, сбор материала, то да. Непосредственно написание заняло 2,5 года. IE За эти десятилетия, чтоо больше всего впечатлило вас в русских преступниках? МГ Ха! Будем честны, большинство из них — крайне неприятные люди, зачастую психологически поломанные разными способами. С другой стороны, я должен признать, что некоторые из них производили очень сильное и неожиданное впечатление. В книге есть пример чеченского наемного убийцы. Я не хочу никаким образом оправдывать то, чем он занимается, но как личность он был похож на… я бы сказал на дзен-убийцу. Я имею в виду, что он не был каким-то психопатом, который наслаждался убийством. Он убивал, да, это была его работа, но был при этом положительно впечатляющим человеком. Я встречал людей с очень хорошим образованием, которые попали в этот мир. Но если бы вы спросили, что меня больше всего потрясало в этом феномене, я бы ответил так: даже среди этого мира, хоть я и наблюдал его со стороны, я видел, как медленно и постепенно в него вторгается цивилизация. Конечно, уличная преступность — это уличная преступность, и она останется таковой, неважно, где вы, в Москве, в Манчестере или в Мюнхене. Банда есть банда. Но, с другой стороны, есть определенный сдвиг в том, как думают наиболее умные и способные люди, которые находятся наверху иерархии и с которыми мне довелось разговаривать. Сдвиг в том, куда они хотят двигаться, даже в буквальном смысле, в какую страну они хотят сбежать. В 90-е все жили сегодняшним днем, и никто не думал о будущем. Все воровали обеими руками все, до чего могли дотянуться. Теперь это немного изменилось. Возможно, это связано с тем, что нынешние бандиты богаче, старше, неповоротливее, у них есть дети, и они думают о будущем. Конечно же, они не альтруисты. Они не возьмут все свои деньги и не отдадут их в детский приют. Тем не менее, они чувствуют, что им следует так поступить, что им следует стать той структурой, которая так поступает. Так что это очень интересно, что даже в преступный мир проникает цивилизация. О САМОЙ ЖУТКОЙ ИСТОРИИ ИЗ ВОРОВСКОГО МИРА IE Наверняка за 30 лет вы выслушали массу пугающих историй от российских авторитетов преступного мира. Какая была наиболее жуткой? МГ Конечно, большинство из них были очень жестокими людьми и любили хвастаться своей жестокостью. В каком-то смысле только для того, чтобы произвести на меня впечатление. Вы наверняка слышали или читали о множестве жестоких убийств и так далее. Не все из них, я уверен, правдивы. Это довольно забавная штука. Когда я говорил с бандитами в западных странах, обычно, они были в тюрьме. И, как правило, мне приходилось начинать разговор с: «Послушай, я тебе не священник и не юрист. Ничего из того, что ты мне расскажешь, не останется тайной и со мной могут связаться и спросить, где я это узнал». Так что обычно они были осторожны в том, что говорили. Истории, которые они мне рассказывали, были обычно о «некотором одном друге друга». В России, вне зависимости от положения в криминальной иерархии, у тебя есть твоя krysha. И если твоя krysha рушится, последнее, о чем ты должен переживать — это что ты рассказал ученому из Британии. Так что, можно сказать, что на Западе разговорить бандитов — проблема, а в России проблема — попросить их замолчать. Потому что они будут хвастаться, рассказывать истории и так далее. Но есть одна история, которая пробрала меня больше всего, которая ни в коей мере не является наиболее кровожадной, но... В 90-е был целый криминальный бизнес, в котором использовали пенсионеров, у которых были квартиры. Происходило вот что: компании, управляемые мафией, приходили и говорили: «Если вы подпишете, что после вашей смерти ваша квартира достанется нашей компании, мы будем помогать вам, дадим солидную пенсию и так далее», что было абсолютно гнусно, потому что пенсии в то время были ничтожными. И пенсионеры подписывали такие контракты. А потом бандиты приходили и убивали их. Потому что лучше как можно скорее убить их и получить квартиру, чем платить им какую-либо сумму. Человек, который рассказал мне эту историю (а это составляет долю ужаса в истории!), думал о ней сугубо в деловом смысле. Он это описывал, как если бы принимал рациональное бизнес-решение. За этими холодными расчетами были дюжины нищих и слабых пенсионеров, в отчаянии искавших какую-то надежду прожить хотя бы следующие несколько лет в относительном благополучии. А в действительности их обманывали, а потом убивали. Даже на уровне идеи — понятно, что, когда происходит убийство, люди злятся или пугаются, но это была просчитанная бизнес-схема, и от этого кровь леденеет гораздо сильнее, чем когда происходили налеты на магазины и в случайной перестрелке кого-то убивали. О САМОЙ КОМИЧНОЙ ИСТОРИИ ИЗ ВОРОВСКОГО МИРА IE А какая история была самой забавной из тех, что вы узнали? Может, наиболее романтичной? МГ Ха! Романтичность истории, учитывая материал исследования, довольно специфичная вещь. Но самая смешная история — в ней много черного юмора, и я привожу ее в книге — это часто пересказываемая история «русского против азера». Когда они подходят друг к другу, лицом к лицу, и «азер» говорит: «Ну давай, выстрели в меня!», а русский говорит: «Окей» и застреливает его. Эта история была пересказана в разных вариациях. Я не должен смеяться, но это попадает в мое чувство юмора. Возвращаясь к вопросу, самые романтичные истории на самом деле очень прозаичны. Это не «Ромео и Джульетта». В большинстве своем я встречался с людьми низкого уровня, вы называете их shestyorki. Встречался с ними позже и следил за их криминальной карьерой. Большая часть из них так и осталась на этой ступени. Иногда они уходили в бизнес, но это всегда очень специфичный вид бизнеса. Хотя был один мужчина, которого я знал лично, когда он был в Москве, а потом он переехал куда-то, кажется в Мурманск или в Архангельск, из-за всех этих криминальных перестрелок. Он попал в другое окружение, изменился и стал учителем в школе. Это такая история, которую часто можно встретить в кино или сериалах, но в реальности такое бывает настолько редко, что сложно представить. Когда кто-то переходит из преступного мира в мир, который я бы назвал социально-положительным. При этом он не стал школьным учителем, чтобы торговать наркотиками и прочими плохими вещами. Это был по-настоящему положительный выбор, когда он выбрался из своего прежнего окружения и не знал, что делать дальше. Он просто остановился и задумался: «Чем я занимаюсь?». И выбрал другой путь. Меня очень вдохновляют такие истории, потому что, к сожалению, такое случается удручающе редко. О ТОМ, КАК ПОНЯТЬ РУССКИЙ ВОРОВСКОЙ МИР IE Если представить, что вы не проводили вашего исследования и не писали книгу, какое произведение искусства на ваш взгляд может помочь понять русский воровской мир. Быть может, романы Достоевского... МГ Достоевский пишет о преступлениях, но предмет его исследования — это нравственность, душа, и подобные вещи. Есть довольно банальный пример темы криминала в русской литературе, я скорее его приведу — «Одесские рассказы» Бабеля и герой Беня Крик. Во-первых, это просто очень смешная книга, которую увлекательно читать. Но там есть две важные вещи. Во-первых, криминальный мир, который существует в параллели миру закона. У него есть свои ценности, свои лидеры, и свое понимание правильного и ошибочного. Это не абсолютно аморальный мир. Это мир, который выбрал другую мораль. Во-вторых, каждый читатель сам для себя решает момент, когда симпатизировать Бене Крику. Потому что он восхитительный герой, а мир закона — неэффективный, скучный и коррупционный. Это тот момент, когда ты понимаешь, что Беня Крик — настоящий герой, но потом останавливаешься и понимаешь, что, откровенно говоря, нет, не герой. Вот этот момент выбора — он очень важен. Когда люди впервые попадают в криминальный мир, он кажется им потрясающим, роскошным — большая часть людей так думают, это подтверждают удивительные психологические исследования. Многие из них получали бы меньше, если бы делали карьеру в обычном мире, и они просто устали перекладывать бумажки. Но стратегически, это плохое решение с точки зрения экономики. Небольшая их часть сделает огромные деньги, но хотят этого большинство. Это такая же игра, как и покупка лотерейных билетов, когда есть шанс мгновенно разбогатеть. Вот такой выбор – готовы ли вы делать кажущуюся привлекательной карьеру или нет. На примере Бабеля этот выбор очень понятен. В то время как в более сложных сочинениях преступление рассматривается как вредная в своей сути вещь. И ты попадаешь на этот путь из-за моральных ошибок или сложных жизненных обстоятельств или еще чего-то такого. Беня Крик показывает этот мир привлекательным, но вопрос выбора остается. ОБ ОСОБОМ ПУТИ РОССИИ IE Вы наверняка знаете, что Россия находится в поиске своего «особого пути». Как вы считаете могут ли бандитские ценности воровского мира и оказаться тем самым путем? МГ Послушайте, я наполовину итальянец, с родины мафиози. Поверьте, нет ничего особенного в том способе, которым криминальные структуры попадают в публичное пространство. Каждая страна и без того имеет свой особенный культурный путь. Для России, так уж сложилось исторически, это существование внутри Европы, не будучи ее полноценной частью, но считая себя европейской страной. Я, кстати, тоже считаю Россию европейской страной. Россия давно пыталась встать на один уровень с Европой, и в разные исторические моменты в ней формировался комплекс неполноценности по сравнению с Европой. Отсюда срабатывает своего рода защитный механизм: «Да не очень-то мы и хотим быть частью Европы. Мы особенные, уникальные и так далее». Если речь заходит о внедрении организованной преступности, я думаю что удручающий, но неизбежный факт дрейфа. Когда вашу страну представляет президент, который не против использования mat в публичных выступлениях, конечно же, это влияет на региональную политику, все эти политические ponyatiya — очень похожи на криминальный мир. Но я думаю, в большей степени организованная преступность – это то, как функционировали государства до своего современного состояния. Ценности организованной преступности: личный авторитет (когда у вас есть один босс, такая фигура крестного отца), способы взаимодействия людей, кодекс чести (который важнее, чем написанные законы) — все эти вещи типичны для организованной преступности. И это то, как функционировали государства до модерна. Россия сейчас находится в процессе глобализации, нравится вам это или нет, и поэтому все эти проявления видны на контрасте, но нет ничего уникально преступного в русской ДНК. О ПУТИНЕ И ВЫБОРАХ В РОССИИ IE И мой последний вопрос: если бы вы жили в России, за кого бы вы проголосовали на выборах президента? Можете выбрать любого кандидата: Путин, Собчак, Навальный, КПРФ, ЛДПР... МК Буду честным, это был бы непростой выбор между Навальным и коммунистами. Навальный — потому что он борется с коррупцией, он ближе к моим личным политическим предпочтениям. Однако, что интересно в случае с коммунистами: в России сейчас две партии коммунистов. Есть партия Зюганова, которая выбрала путь фальшивой оппозиционной партии. А есть группа людей, в большинстве своем от 20 до 50 лет, которые не очень поддерживают Навального, но при этом недовольны тем, куда движется Россия. Они ждут своей партии, которую могли бы поддерживать, и коммунисты выглядят как наиболее естественная для России оппозиционная партия. Так что, возможно, я бы проголосовал вот за таких коммунистов — был бы такой тактический шаг. Ведь чем сильнее будут коммунисты, тем больший потенциал будет у этого поколения. Возможно, Навальному я отдал бы сердце, а холодный, практический разум достался бы коммунистам. https://www.vashdosug.ru/msk/city/article/2556910/?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
  18. Третий элемент. Без гуманитарной основы интеграция в Евразии обречена Игорь Задорин Российский социолог Игорь Задорин Фото: Фото из личного архива автора В последние годы в моду вошли дискуссии о непредсказуемости мировой политики. Такие события как киевский майдан, брекзит или, например, референдум о независимости в Каталонии многим кажутся нелогичными и противоречащими «объективным интересам» даже самих их участников. Но так ли уж непредсказуемы и необъяснимы эти события? Может мы просто смотрим на них с привычной точки зрения, не замечая новые тенденции, которые все больше влияют на жизнь обществ и государств? Известный российский социолог, исполнительный директор Международного исследовательского агентства «Евразийский монитор» Игорь Задорин в своей статье рассказывает о том, почему ценности часто оказываются сильнее интересов, а евразийская интеграция не будет развиваться без общей идентичности и участия обществ, а не только элит. Когда ценности «рулят» интересами Среди трех главных направлений межстранового (межгосударственного) взаимодействия – военно-политического, экономического и социокультурного – последнее всегда занимало подчиненное «факультативное» положение. Понятно, что отношения между государствами традиционно относятся к компетенции национальных элит, а в элитном дискурсе межстрановое взаимодействие в социокультурной сфере и тем более на уровне рядовых граждан (гуманитарные связи) имело до последнего времени, как правило, лишь риторическое значение[1]. Вот решения о вступлении страны в военно-политические альянсы или выходе из них всегда принимаются в результате коммуникаций на самом высоком государственном уровне и на основе интересов элиты, понимаемых как интересы государства. Внешнеэкономические отношения хоть и затрагивают более широкие круги, но также остаются прерогативой довольно узкой части общества – бизнес-элиты и связанного с ней государственного аппарата. Для большинства же рядовых граждан внешняя политика и внешнеэкономические связи, как правило, являются лишь контекстом, к которому они должны адаптироваться, но на который почти никогда не могут влиять. Также и для элиты настроения масс по отношению к другим странам и народам – всего лишь фон, на котором происходит межэлитное взаимодействие и достигаются межэлитные договоренности. Вместе с тем в течение прошлого века в социально-политическом и экономическом устройстве многих стран произошли существенные изменения, которые резко повысили значение указанного гуманитарного «фона» при формировании и продвижении тех или иных решений о межгосударственном взаимодействии. Во-первых, развитие демократических институтов заставляет элитные группы при продвижении своих интересов все чаще апеллировать к массам, опираться на «глас народа», согласовывать (хотя бы частично и формально) свои интересы с ценностями и культурой населения. И хотя современные информационные технологии позволяют эффективно воздействовать на общество с целью принятия им уже принятых элитой решений, все чаще это сопровождается (особенно при несогласованности самих элитных групп) досадными «трудностями» типа непринятия европейской конституции на общенациональных референдумах 2005 г., волнительных референдумов в Шотландии 2015 г. и Каталонии 2017 г., наконец, брекзита-2016 (и это только европейские примеры), существенно повышающими издержки внешнеполитических договоренностей. Разнообразные «цветные революции» и «майданы», интерпретируемые как проявление «народной воли», я также отношу к того же рода казусам, зачастую подрывающим союзнические отношения государств, сформированные заинтересованными элитными группами. Причем неприятие таких союзов (а равно и принятие иных) выглядит как война ценностей и идентичностей на социокультурном уровне, а не как война интересов на уровне экономики и политики. Во-вторых, развитие глобальной экономики, связанное со свободным перемещением капитала, товаров и трудовых ресурсов, сталкивается с естественным сопротивлением именно на гуманитарном уровне, которое часто интерпретируется как culture clash, «столкновение цивилизаций» и выражается в неприятии рядовыми гражданами иностранных компаний, иностранных товаров (в т.ч. «культурной» продукции), и особенно иностранной рабочей силы (трудовых мигрантов). По этой причине стало почти само собой разумеющимся при продвижении экономических интересов либо все-таки учитывать ценности и культуру населения «интересующей» страны, адаптируя под него товары и услуги, либо внедрять свои «универсальные» ценности и практики, изменяя культуру (в т.ч. бизнес-культуру) и идентичность аборигенов и стимулируя таким образом потребление своей продукции. Естественно, что в таком контексте социокультурная экспансия, выраженная в продвижении определенных ценностей и культурных стереотипов (язык, литература, музыка, кино, дизайн, символические ценности, стили потребления и т.п.), давно рассматривается как важнейшая компонента и даже основа более широкой экономической и политической экспансии (т.н. «мягкая сила»). История развития Европейского Союза (ЕС) с очевидностью показывает, что с определенного момента глубокая европейская интеграция в сфере политики и экономики стала возможной только после формирования и усвоения общественностью всех стран ЕС концепта «общеевропейских ценностей» и распространения гражданской мета-идентичности «европеец». И противоположные дезинтеграционные процессы в постсоветском пространстве во многом имеют природу именно социокультурного и гуманитарного размежевания, в которой национальные ценности и идентичности начинают превалировать над «общесоюзными» («евразийскими» и т.п.) даже при высокой степени интегрированности и взаимозависимости экономик. Как говорят многие авторы, в современном мире «ценности рулят интересами». Вот Украина (на уровне большой части общества, а не только элиты) решила вроде бы абсолютно нерационально выйти из евразийского (постсоветского) экономического пространства и перейти в экономическое пространство ЕС (шире – Запада), хотя многочисленные расчеты показывали, что при высочайшем уровне связанности украинской экономики с постсоветскими странами такой переход экономически крайне невыгоден. Но «ценности рулят», и экономика начинает перестраиваться под социокультурный выбор (а это именно собственный ценностный выбор страны, даже если он инспирирован предварительными внешними «социокультурными интервенциями»). Резюмируя сказанное, можно утверждать, что в современном мире гуманитарные связи между странами и социокультурная близость не только являются важными факторами-условиями развития экономических связей и формирования политических альянсов, но и порой обязательно предшествует им. Напротив, без глубокого социокультурного взаимопроникновения и взаимосвязи стран и народов на гуманитарном уровне политическая и экономическая интеграция являются неустойчивыми, и, как показывает практика, могут быть легко повернуты в другую сторону. Гуманитарное сотрудничество – «мягкая сила» государств или «диалог обществ»? Понимая социокультурные отношения и гуманитарные связи между странами как проявление пресловутой «мягкой силы», национальные элиты начинают защищать социокультурное пространство своей страны даже с большим рвением, чем экономическое. Довольно отчетливо это проявляется как раз в случае новых независимых государств, возникших после распада СССР. При весьма либеральном отношении к развитию торговли и взаимообмену между экономическими субъектами взаимодействие в информационном пространстве, в сфере культуры, образования, науки, туризма и т.п. порой искусственно ограничивается. В рамках укрепления национальной и гражданской идентичности формируются новые языковые барьеры, происходит пересмотр общей истории, сопровождаемый войной с памятниками, корректировкой топонимики и существенным изменением пространства общезначимых символов. Сокращается взаимодействие в сфере культуры и искусства, а понятие «общее образовательное пространство» становится сугубо гипотетическим. В это же время институт т.н. «некоммерческих организаций» (НКО), призванный в том числе способствовать развитию межстранового гуманитарного сотрудничества, вместо интенсивного развития в правильном направлении подпадает под действие законов об «иностранных агентах», резко снижающих доверие к НКО и к самому сотрудничеству на уровне гражданского общества. В итоге формируется убеждение о том, что «евразийская интеграция в настоящее время может быть только экономической»[2]. Как представляется автору, понимание гуманитарного сотрудничества или сотрудничества на уровне рядовых граждан только как возможности применения «мягкой силы» со стороны «дружественного» государства имеет свои корни в распространяемой «западной» культуре противоборства, в которой все интеракции рассматриваются через призму конкуренции и соперничества, господства и подчинения. История западной цивилизации – это по большей части история борьбы, войн и соперничества, сформировавшая особую «культуру конфликта» и стремления к победе и господству (доминированию). В известной мере можно сказать, что эта культура являлась основой развития западной цивилизации и большинства ее достижений. Вместе с тем 20-й век с двумя мировыми войнами, появлением ядерного оружия и связанной с ним концепцией ГВУ (гарантированного взаимного уничтожения) показал пределы возможностей этой культуры как драйвера развития человечества. Весь послевоенный мир – это мучительный поиск обобщенным Западом альтернативы Конфликту в виде «мирного сосуществования», «толерантности», «мультикультурализма» и других подобных концепций как основы для новой культуры межнационального и межстранового взаимодействия. Однако процессы глобализации, связанные с интенсификацией такого взаимодействия и ростом взаимозависимости стран, показали, что «терпимость» и «сосуществование» зачастую являются не решением, а скорее уходом от решения проблемы взаимодействия в условиях пресловутого «столкновения цивилизаций». На смену таким пассивным решениям (являющимся к тому же порой способом сокрытия того же стремления к доминированию в новых формах) должна прийти активная «культура диалога» с открытым предъявлением и согласованием ценностей и интересов. Понятно, что культура диалога рождается не на пустом месте. В той или иной мере в разных странах формировались и развивались ценности открытости (без наивности), интереса к «иному» (без преклонения перед ним), доказательного убеждения (без принуждения), согласования интересов и договороспособности (без пораженчества), готовности к осознанному компромиссу и равноправному сотрудничеству и т.п., которые составляют компоненты культуры диалога. Предполагается, что в разных национальных и религиозных культурах, в разных обществах они развиты неодинаково и зачастую являются редкими исключениями в ситуации преобладания культуры конфликта и предпочтения силового разрешения противоречий между странами и народами. Вместе с тем, есть мнение, что в евразийском пространстве культура диалога является довольно распространенной и может быть основой межстранового общения и межгосударственного сотрудничества. Причем, похоже, что такая культура более свойственна именно общественным объединениям и институтам гражданского общества, нежели элитным группам, добившимся своего нынешнего положения в условиях жесткой политической борьбы последней четверти века и исповедующим соответствующие практики. Понятно, что любой диалог начинается там, где между его субъектами есть изначальный интерес друг к другу. И надо сказать, что наличие такого интереса и таких оснований для развития взаимодействия на уровне рядовых граждан подтверждается многочисленными социологическими исследованиями, в частности результатами проекта «Интеграционный барометр ЕАБР», осуществляемого совместными усилиями Евразийского банка развития и Международного агентства «Евразийский монитор». Так, по данным последней волны «ИБ ЕАБР», от 20% до 45% опрошенных в разных странах СНГ декларируют свой интерес к другим странам постсоветского пространства (к их истории, культуре, природе), 20% до 60% граждан хотели бы посетить другие страны СНГ с различными целями (трудовыми, образовательными, туристическими), а 50%-80% респондентов в разных странах подтверждают наличие у них постоянной коммуникации с родственниками, коллегами, друзьями в других странах постсоветского пространства. Указанный потенциал сближения стран, на мой взгляд, используется крайне слабо. Вместе с тем я полагаю, что развитие североевразийской интеграции, осуществляемой в пространстве стран бывшего «социалистического лагеря», может получить новый импульс только при активном включении в нее гуманитарной компоненты (межстрановой коммуникации на уровне рядовых граждан), интенсивного развития сотрудничества в социокультурной сфере (наука и образование, массмедиа, массовая культура и искусство, спорт, туризм и т.п.) и общественной дипломатии. К тому же только в рамках «диалога обществ» могут согласовываться общие ценности и складываться общая мета-идентичность, без которой, по моему глубокому убеждению, реального Союза на просторах Северной Евразии не создать[3]. Конечно, для некоторых национальных элит, бдительно охраняющих периметр своей суверенности, допуск общественности к межстрановому взаимодействию будет серьезным испытанием. И реальное включение социокультурного пространства в межгосударственное взаимодействие – это для них же тест на готовность к реальной интеграции. В некотором роде – даже тест на современность. Ближайшие годы покажут, насколько и кем этот тест может быть пройден. Как измерить гуманитарное взаимодействие? Безусловно, сам вопрос о развитии гуманитарного взаимодействия и социокультурного сотрудничества не нов, и многие читатели в этом месте могли бы вполне справедливо спросить: ну, и где решения? Где конкретные социально-политические технологии включения указанного сотрудничества в интересы элиты? Я попробую предложить одну из таких технологий, связанную с социологическим обеспечением интеграции. В социальной науке, особенно прикладной, многими коллегами (автор статьи не исключение) исповедуется довольно радикальный принцип: «если явление не измеримо, оно не существует». Гуманитарная близость и сотрудничество стран (как и любые другие социальные явления), на мой взгляд, настолько реальны и существуют не только на словах, насколько они измеримы. Вместе с тем в настоящее время гуманитарное сотрудничество стран региона СНГ, в отличие от экономического и военно-политического, практически не имеет общественно принятых индикаторов (показателей), которыми можно было бы оперировать при оценке состояния межгосударственного (межстранового) взаимодействия. Если экономическое сотрудничество постоянно мониторится в измеряемых показателях товарооборота, объема взаимных инвестиций, доли иностранных работников и т.п., то в области гуманитарного сотрудничества такой системы индикаторов нет, и речь идет в основном об отдельных мероприятиях. Между тем в условиях возросшего значения гуманитарного уровня отношений за рубежом различные показатели гуманитарного сотрудничества (включая туристические, научные, творческие и т.п. обмены) включаются в индексы cross-border cooperation, которые во многом определяют состояние обобщенной «близости» разных стран. Попытки выйти на регулярное измерение гуманитарной близости стран СНГ автор (вместе с разными коллегами) начал предпринимать с 2014 г. Эти попытки строились как на базе сугубо академических изысканий[4], так и на базе построения прикладных проектов в кооперации с некоторыми партнерскими фондами. Так, осенью 2015 г. Фонд «Диалог цивилизаций» инициировал разработку проекта под условным названием «Индекс диалогичности» (отмечу здесь тогдашнего директора Фонда В.И. Куликова, которому принадлежала инициатива). В рамках данного проекта под диалогичностью предполагалось понимать готовность (способность) всего общества конкретной страны воспринимать другую страну (другое общество, другой народ) в качестве равноправного субъекта диалога (взаимодействия) и вести себя по отношению к нему соответственно этому восприятию. При таком понимании «диалогичность» должна включать в себя две составляющие – универсальную, характеризующую соответствующие свойства и ценности конкретного общества-страны (например, России и ее населения), и специфическую, характеризующую отношение этого общества к определенному другому обществу-стране (например, к Украине, Турции, Китаю и т.п.). В таком случае можно было бы построить и рассчитать как страновой индекс диалогичности каждой отдельной страны-общества, основанный только на универсальной компоненте, так и парный индекс диалогичности, учитывающий специфические компоненты и характеризующий готовность двух конкретных стран вступать в равноправный «диалог» на уровне обществ (граждан, населения). Очевидно, что парный индекс диалогичности должен отличаться для разных пар взаимодействий (Россия-Украина, Россия-Китай, Россия-Турция и т.д.). Вместе с тем совокупность таких индексов для определенного множества стран будет в известной степени характеризовать культурную близость этой группы стран друг к другу и культурную удаленность (cultural divide) от других стран. Построение индексов диалогичности отдельных стран, пар стран и групп стран должно было стать серьезным прорывом в социальных измерениях ценностей и культурных особенностей разных стран и обществ. Вместо линейного ранжирования (рейтингования, т.е. разделения) отдельных стран предполагалось построение инструмента, ориентированного на многомерное измерение потенциала межстранового взаимодействия (культурной близости). Пилотный проект, ориентированный в большей мере на разработку методики измерения «диалогичности», должен был охватить только 5 стран, но единая методология позволяла затем присоединиться к проекту и другим странам, накапливать и периодически обновлять статистику измерений. К сожалению, проект, доведенный и согласованный до почти готового договора между Фондом «Диалог цивилизаций» и Партнерством «Евразийский монитор», после смены руководства Фонда был заморожен. Около года назад автор данной статьи на одном из круглых столов по гуманитарному сотрудничеству стран ЕАЭС, проводимых в Государственной Думе, выступил с предложением формирования списка ключевых показателей гуманитарного сотрудничества стран СНГ как своеобразных KPI для ответственных ведомств и организаций и запуска регулярного мониторинга этих показателей[5]. Чуть позже вместе с коллегами из АНО «Дискурс» был разработан проект исследования «Показатели и индексы межгосударственного гуманитарного сотрудничества: измерение и внедрение в качестве KPI ответственных ведомств», заявка на финансирование которого была подана в Фонд президентских грантов. В предложенном исследовании гуманитарное сотрудничество понималось как «диалог стран и обществ», т.е. готовность к коммуникации (коммуникационный потенциал) и собственно коммуникация между странами как государствами и обществами (гражданский, гуманитарный, культурный диалог) прежде всего на уровне населения стран. Проект, ориентированный в большей мере на разработку и апробацию методики измерения межгосударственного гуманитарного сотрудничества, во многом напоминал вышеописанный проект для Фонда «Диалог цивилизаций», но был ориентирован на охват 7 стран региона СНГ (Россия, Армения, Беларусь, Казахстан, Киргизия, Молдова, Таджикистан). Вместе с тем ожидалось, что проект и публичное представление его результатов стимулирует другие страны и заинтересованные фонды к проведению аналогичных исследований и таким образом будет способствовать продвижению бренда самого проекта, рожденного (что важно) в России. Верифицированные показатели гуманитарного сотрудничества предполагалось предложить в качестве KPI для государственных ведомств, ответственных за развитие гуманитарного сотрудничества между странами СНГ. К сожалению, и эта попытка (точнее две, т.к. заявка подавалась на конкурс ФПГ два раза) не увенчалась успехом. Вместе с тем неожиданная возможность хоть как-то продвинуться в реализации идеи количественного измерения гуманитарного сотрудничества открылась с помощью АНО «Евразийское содружество», при финансовой поддержке и организационном участии которого было проведено пилотное исследование «Показатели и индексы межгосударственного гуманитарного сотрудничества: возможности мониторингового измерения»[6]. Межгосударственное гуманитарное (и социокультурное) сотрудничество (МГС) в этом исследовании рассматривалось по 10 направлениям: образование и наука; культура (массовая); спорт; туризм; миграция; семья и брак; язык; религия; информационное поле, СМИ; массовое сознание (общественное мнение). В ходе реализации проекта первоначально на основе анализа литературы и экспертных интервью было сформировано около 170 показателей по 10 аспектам межгосударственного гуманитарного (социокультурного) сотрудничества. Далее 80 наиболее проработанных индикаторов были предложены специалистам в области гуманитарных наук для оценки их важности и измеримости. В ходе онлайн-опроса 60 экспертов из 10 стран оценивали указанные две характеристики показателей по пятибалльной шкале. По результатам исследования был получен рейтинг важности показателей и разработаны предложения по отбору показателей для мониторинга межгосударственного гуманитарного сотрудничества, в т.ч. построения интегральных индексов. Любопытно, что по результатам экспертного оценивания в целом более важными признаны показатели, отражающие аспекты взаимодействия стран на уровне межличностной коммуникации «широких масс населения» – это аспекты «язык» и «миграция». Вторую условную группу «средне значимых» составляют аспекты «восприятия и отношения» («информационное поле», «массовое сознание»), а также «религия» и «туризм». Наименее важными по итогам экспертной сессии названы аспекты «образование и наука», «культура», «спорт», в которых коммуникация между странами происходит на уровне институтов и особых профессиональных сообществ, а не населения. Сегодня взаимодействие в рамках указанной группы «аспектов» ведется, как правило, на профессиональном уровне (обмен профессиональными спортсменами, тренерами, артистами или квалифицированными научными кадрами и результатами их труда). Однако важность такой коммуникации эксперты в целом оценивают ниже, чем коммуникацию на низовом уровне взаимодействия между гражданами. Подробнее с результатами проекта можно ознакомиться в соответствующих отчетах, представленных на сайте «Евразийского монитора». В целом можно сказать, что в настоящее время исполнители проекта готовы к полноценному измерению ключевых показателей гуманитарного сотрудничества стран СНГ при условии финансовой поддержки со стороны государственных органов или профильных фондов-грантодателей. В заключение хотел бы резюмировать высказанные мысли следующими предложениями. Во-первых, важность социокультурного сотрудничества и гуманитарного взаимодействия между странами Северной Евразии для интенсификации реальной интеграции следует продекларировать на самом высоком политическом уровне лидеров государств – участников североевразийского интеграционного проекта. И эта декларация должна быть включена в соответствующие документы, определяющие вектора и приоритеты интеграции. Во-вторых, следует запустить развернутый и научно обоснованный мониторинг показателей социокультурного сотрудничества и гуманитарной близости стран постсоветского пространства. В-третьих, хотя бы некоторые показатели указанного мониторинга должны стать отчетными показателями эффективности деятельности (KPI) соответствующих министерств и ведомств в интегрирующихся странах, повышающими ответственность государственных чиновников за процесс социокультурного сближения стран. Безусловно, предложенными действиями не может быть исчерпан весь набор решений, но они по крайней мере могут стимулировать элитные группы к пересмотру отношения к такой важной компоненте межгосударственного взаимодействия. Игорь Задорин, исполнительный директор Международного исследовательского агентства «Евразийский монитор», с.н.с. Института социологии РАН [1] Понятия «социокультурное сотрудничество» и «гуманитарные связи» трактуются разными авторами и в разных странах по-разному (см. пояснения по этому поводу «Показатели и индексы межгосударственного гуманитарного сотрудничества. Методологическое обоснование и базовая модель предмета исследования», 2017 ). В настоящей статье под «социокультурным сотрудничеством» автор понимает межгосударственное сотрудничество в социокультурной сфере (наука, образование, культура, искусство, массмедиа, спорт, туризм), а «гуманитарные связи» использует как синоним коммуникации (наличия отношений) между странами на уровне рядовых граждан. [2] Данный тезис, произносимый со ссылками на лидеров государств, автор настоящей статьи неоднократно слышал в ходе встреч с коллегами из стран СНГ. [3] См. «Игорь Задорин: Евразийского союза не будет без общей идентичности» (http://eurasia.expert/zadorin-evraziyskiy-soyuz-identichnost/?sphrase_id=7149 ) [4] См. Задорин И.В. «Гуманитарная близость стран постсоветского мира. Подходы к измерению на основе опросных данных». Презентация к выступлению на VI Грушинской конференции (http://www.zircon.ru/upload/iblock/59c/gumanitarnaya-blizost-stran-postsovetskogo-mira-podkhody-k-izmereniyu-na-osnove-oprosnykh-dannykh-pr.pdf ) [5] См.http://eurasiamonitor.org/news/proiekt_po_opriedielieniiu_kpi_dlia_viedomstv_otviechaiushchikh_za_ghumanitarnoie_sotrudnichiestvo_stran_sng [6] При реализации проекта использовались средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 05.04.2016 № 68-рп и на основании конкурса, проведенного Национальным благотворительным фондом (грантополучатель – АНО «Евразийское содружество») http://eurasia.expert/tretiy-element-bez-gumanitarnoy-osnovy-integratsiya-v-evrazii-obrechena/?fbclid=IwAR29VwIkQA7MwVM4uy1JLLD5Ll3KkkDniC8xiD5fqUC2aSltoXwzDsdeZa8
  19. Научный результат → Социология и управление → 2017 → Выпуск 3 (13) ИЗМЕНЕНИЯ В ОБЩЕСТВЕ И ОБРАЗОВАНИИ: ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ ПОЛИТИКИ И ХРИСТИАНСКИЕ ЦЕННОСТИ Trifunovic V.S. Aннотация. Глобально распространенная стратегия неолиберального развития, которая принимается современным обществом, требует принятия конкретных стандартов. Стандартизация законодательства и действий в разных секторах ставит перед локальным сообществом в одно и то же время вопросы соотношения в соответствии с его собственными традициями, культурой, идентичностью и необходимости разработки соответствующей политики развития. Сербское общество, стремясь к вступлению в Европейский Союз (ЕС), создает политику, основанную на стратегии неолиберального развития и широких, так называемых, ценностях западного культурного круга. Такая ориентация порождает необходимость пересмотра своих собственных традиций, истории и культурной самобытности: традиция теряет свое значение, исторические события подлежат переоценке, а культурная идентичность – фрагментации. Эти сложные процессы со всесторонними и далеко идущими последствиями поощряются с помощью политических сфер, таких как культурная политика и политика в области образования. Институциональное образование, как важный фактор в формировании культуры и социализации новых поколений, в силу своей общей эффективности устанавливает новое отношение к христианским ценностям, которое может быть описано как непонимание и отказ от них. Ключевые слова: культура, социализация, образование, культурная идентичность, христианские ценности, личность, гармонизация, сербское общество. Acknowledgements Prepared as a part of the project Sustainability of the Identity of Serbs and National Minorities in the Border Municipalities of Eastern and Southeastern Serbia (179013), conducted at the University of Niš – Faculty of Mechanical Engineering, and supported by the Ministry of Science and Technological Development of the Republic of Serbia. Introduction. After 2000, Serbian society passes through various stages of development with the ultimate aim to harmonize itself with the so-called European space, which comprises the European Union (EU), and which has led to demands that the “domestic” education is connected to the European. There are defined the new education policies, which represent the discontinuity with the established tradition of the socialist period of development and in the level of values are visible two main tendencies: 1) neoliberal ideology and values become dominant; 2) Christian values (under Christian values, in this paper, are included the values on which the Orthodoxy is based) have become part of the school curriculum after several decades. The ongoing education reform, however, has continued to strengthen the first tendency which is in the service of establishing a capital relations in all dimensions of society and constantly undermines Christian values, which seem to be incompatible with the new world order. The subject of analysis in this paper are (a) the place and role of Christian values in the process of secondary socialization of students covered by compulsory basic education, which is being conducted within the institutional educational framework which is exposed to a long term reform; (b) the manner of acceptance of the recommendations that come from the field of transnational education space, specifically the so-called Western cultural circle. The intention of the author is to highlight in this paper the relationship between social dynamics and educational reform that defines the relationship toward changes and their acceptance. The initial assumption is that “domestic” education reform leads to redesigning Serbian cultural identity and complete removal from the supporting element of its vertical – Christian values – by a pronounced tendency toward changes arising from the acceptance of transnational guidelines. Theoretical review. Globalization and educational policies. The neoliberal strategies of development lead to a series of permanent changes in different “local” societies, and to “globalization or the homogenization of education” in the field of education (Barlow and Robertson, 2003). Institutionalized education in different societies is becoming an important actor in promoting neo-liberal doctrine and developing conformist type of social integration, by accepting the so-called standards and “business models” of operation as an expression of compliance with supranational agenda on education. The social role and aims of education are reduced and they are in the function of economic growth. Education should transfer knowledge and create human resources by whose engaging in the economy and other sectors of society there will be enabled its prosperity (Lynch, 2006). Continuous education reforms over the past two decades have, globally, led to the abandonment of Humboldt’s model (Dobbins and Knill, 2009) which was dominant for almost fifty years and to the orientation to the market model (Dobbins, Knill and Vögtle, 2011), whose main objective is to prepare contingents of market competitive labour, for the purposes of capital, whose competences will be in the function of its further fertilization. Economic parameters in the sphere of education were declared to be the supreme quality parameters. It is all being quantified in order to determine with certainty the effectiveness of each factor and the subject of education in the creation of added value (profit) whose existence will, in fact, provide legitimacy to the survival of educational institutions and employees. Educational policies in Serbia are trying to harmonize “Serbian education” with “European education”, for more than a decade. In achieving this ultimate goal the important role have educational policies in the European Union (EU) that seek to respond to: (а) the challenge of preserving the specificity of the educational systems of the member states and coordination between the so-called general and professional education, and the sphere of work and the search for mutual understanding; (b) the challenge of action/influence on education policies of national education systems of the countries wishing to join the EU (Pack, 2011). Accession to the EU, for any country that wants to become part of this integration, represents a major challenge because it is necessary in the pre-accession period to implement huge number of legal norms, which are binding for the EU, in the national legal systems. The procedure of accession is long and may cause a certain fatigue, therefore, the Committee on Education and Culture of the European Parliament carried out the idea so that the EU educational programs become open to third countries with the prospect of accession, in order to realize their accession to EU in the field of education. Education was, therefore, given the role of the integrationalcontribution in the process of joining Serbian society to the EU, and education reforms are an expression of the political will of the ruling groups of neo-liberal orientation. The new education policies have led to changes in the organization and conception of education, redefining in that way many issues, among which stand out the attitude towards culture, cultural identity and Christian values. Research Results and Discussion. Education and identity formation. Identity, as a set of answers to the questions of who we are, who we belong to, what is worth, is based through the process of socialization, and socialization that takes place within the institutionalized education is particularly important. The aspect of identity, as a cultural and normative definition of desirable/right choice, will be taken as the basis for the analysis of identity policy, and as the most important in the current education reform. The formation of identity is enabled by important processes of self-awareness, comprehension and understanding of oneself and others. It is impossible to establish social interaction without formed identities, individual and collective ones, which are, in fact, related to meaning (Jenkins, 1996). Interaction is only possible with the act of distinguishing one’s own identity, identity of the group to which one belongs and the identities of other groups, that is, socially constructed meanings that are attached to them. Constant confronting of the individual and society, at the level of values, leads to de-formatting and re-shaping of personal and collective identities. Society transmits collective norms and models of behaviour that guide the individual, their choices of identity and make them more predictable, by different instruments of action, and one of them is the institutionalized education. It is being carried out socialization in the context of education that creates the basis for shaping the identity of participants in the educational process: it can strengthen the sense of belonging to certain groups as supports in the fragmented reality. Education policies that are in line with the ruling political will, however, create a framework of the functioning of institutionalized education in the field of identity formation, making thus its role contradictory and complex. It is deemed contradictory if we take into account that collective identities (national, cultural) lose their importance in the conditions of globalization and the occurrence of fragmentation of identity (Haralambos and Holborn, 2002; Hall,2010). Collective affiliation is not as important to individuals as it used to be; they may have multiple identities at the same time and, depending on the challenges of the given environment, they can experiment with different cultural identities. In conditions, where the cultural identity is being negotiated between actors who come from different cultural areas, the role of education is also relative in the process of creating the basis for the formation of cultural identity (one or more). However, education policies can treat the problem of culture and identity in two ways: so as to impose a specific culture and identity, or waive organized action in this sphere. The document that sets directions of the development of all levels of education, that is, educational policies in the Republic of Serbia, is the Education Strategy by 2020. The Strategy defined the role of education in the level of the culture and formation of identity policies, which is reflected in the “persistent storage and nurturing of national cultural heritage and identity, the development of a tolerant and co-operative relationship to other cultures and strengthening the contributions of culture for the total quality of life of the population of the Republic of Serbia”[1]. Law on the Basis of Education Systems (2009)[2], shows a commitment to respect of diversity and respect of the needs arising from the diversity. Identical objectives are also formulated in the Law on Primary Education (2013)[3]. Educational policy that defines the role of education in the formation, development and preservation of cultural identity based on the characteristics of its own cultural heritage, and by highlighting and standardization of need for respect and understanding of cultural differences and other cultures that exist in society, shows that it complies with the Universal Declaration on Cultural Diversity (UNESCO, 2001) (The Universal Declaration…, 2002) which states that culture is at the center of contemporary debates about identity and that the defence of cultural diversity is an ethical imperative. Serbia, like all societies in transition, has the so-called identity problem - it searches for new identities, and as it seems, more for a confirmation of their acceptance by significant others (the so-called, international community and representatives of pursued integration). It is continuously moving in the direction of overcoming its own limits of identity, which indicate differences in relation to the others, experiencing them as limes which prevents connection with the others. This indicates the imperative of erasing differences of identity between us and others, and the desire for recognition by others that gives us, according to our own estimate, legitimacy to the survival among these different ones. This constant need for acceptance from others, which imposes the adoption of norms and values characteristic of the others, suppressed the primary identity process of self-identification, denying us the answer to the constantly present question of who we are. In the basis of the process that was initiated by the harmonization of Serbian with the so-called European educational space, assumingly, is intercultural understanding and respect, which makes it possible that the experiences which are typical of European space can be transferred to other areas, but do not need to be copied. This is the fine difference, in relation to transnational experiences in the field of educationthat reformers of national education systems do not recognize, especially in countries that have the intention to integrate into the EU. Thus, they miss the opportunity to recognize the specificity of national systems of education which are the expression of the historical and cultural development, bringing into question the ultimate effects of the reforms. Socialization and Christian values. It seems that globalism in Christian values recognizes the threat to its own strengthening. In the basis of global tendencies is clearly visible “hostility” toward Christian values: 1) the creation of supranational formations, like the EU, is based on values that are not Christian (Meyer, 2009): the free market, human rights and reason are the value bases on which the EU is founded; 2) international law imposes standards that enable individuals and minorities to act beyond the Christian value system, and even to develop the emphasised anti-Christian lifestyle; 3) Truth is being banished from public discourse and its place is taken by misinformation, which is aimed at creating New (or Fake) reality. Institutionalized education plays an important role throughout the whole story of rewriting and creating a new world because it has the capacity, human resources and methodology of action which may be in a function of: (а) creation of a brave new world according to the model given in the book of A. Huxley (1931) (Huxley, 2009) or (b) creation of the world that will respect Christian values and provide an opportunity for the individual to give their best and become a man. In the Serbian society today as well, the idea of education as a public good has been replaced by market paradigm of education. Questions of history, culture and religion have become second-class, and even redundant, while the entire educational system turns to requirements of capital. The introduction of religious education in schools in Serbia (2001) is also a requirement of capital: the new ruling groups, under false flag of establishing continuity with the tradition which was interrupted by establishing Socialist order (1945), conduct a reform of education that essentially collapses the reached quality and, in effect, disables the formation of the cultural identity. Classes of religious education, whose alternative are classes of civic education, and which are in line with the requirements of the class-hour system without participation in the liturgy, do not provide the school children with the fullness of life in the community. They represent a partial experience, interacting with school programs in the foreground and the so-called hidden programs, and they cannot significantly affect the socialization of school children. Application of the instruments, which establish the new world order, such as standardization and unification, and which redesign the local societies (their economy, politics, culture, education, etc.), is more successful if it easily and quickly deals with tradition, historical values and Christian values such as Truth, Love, Justice, Catholicity. Interest of global formal and informal centres of power – constant increase of profits, involves the establishment of order which will lead to: 1) atomizing of individual (their removal from the community and from participation in joint activities such as participation in public services such as the liturgy); 2) loss of capability to understand the positions of others and sympathy towards others, which may only derive from Love; 3) experimenting with identities, which always represents a “showdown” with tradition and traditional notions of Goodness and Justice; 4) the collapse of collective identities, also including the cultural ones; and redesigning the history so that the notions of Truth would fade away and Falsehood would become a New Truth. It is important for people to “join efforts in the search for the suppressed truth, because only it can direct the humanity to more certain future” (Radisic, 2015). The role of institutionalized education is particularly important for the formation of relationship of new generations to the truth – if it transmits the truth contained in the authentic historical sources and the Truth that is spread by Christianity. A prerequisite for the establishment of a new order is “formation” of the individual who will not step into maturity – will not develop the ability to make independent decisions, but they will systematically be prepared to reproduce the thoughts and ideas of others. By joining the institutionalized education that fosters no need for spiritual self-research, an individual is not prepared to question, to doubt, to investigate and trace. By taking away that personal effort, in the way of getting to know what is the Truth, from the individual is taken away the ability to achieve individuation (deification) (Jerotic, 2010), and they retain on a level of material and are prepared to act for the benefit of others, in this case, the world capital. The right education, however, is much more than mastering educational content: “the task of right education is to develop the capacity of young people to think ...; and Deification is a goal to be reached” (Matko, 2015) because any right knowledge has its origins in the knowledge of God in Whom areall the treasures of wisdom and reason hidden. The new generations will be able to feel the experience of Love and recognize the Truth to the extent that Christian values will become part of school curricula. Conclusion. Educational policies are always formed in accordance with a variety of choices of concrete social order. Selected development strategy of the ruling groups directly influences the formation of educational policies, as its implementation achieves reverse impact on the various dimensions of initiated social changes. Social role and goals of education depend on the choice of which right, the so-called political elite and the degree of their power to impose them as non-alternative. Reform of education in the Serbian society is being implemented as part of a “package” of overall social changes that have been initiated “from above” as an expression of the ruling political will. Changes in legislation, in the field of education, have been proposed and created by the most powerful political and highest state structures. The adopted policies of education, in the so-called contemporary Serbian society, provide the opportunity to present different identities within the “domestic” institutionalized education and greater synergy of education and other social actors in their promotion. At the same time, the adopted education policies are aimed at promoting new cultural values – values that contribute to the harmonization of Serbian culture with the cultures of the so-called Western cultural circle. Traditional value systems are being marginalized, suppressed and even declared unacceptable. Creators of development policies in Serbian society are creating for the last two decades the socio-cultural context in which it is ignored the need to preserve cultural continuity, including education, and they are primarily striving to the adoption of solutions that are in compliance with Western megatrends. Serbian society is looking for confirmation of their identity in the movement towards European integration, and “Serbian” education in European dimensions of its own reforms. Both the whole and its part show accommodation abilities - willingness to accept integration requirements to which they aspire and to adapt to the new environment. This, at the same time, means a new attitude toward Christian values – they are losing their crucial place within the institutionalized education. The introduction of religious education as a particular school subject (2001) is a screen behind which is smoothly and systematically strengthened atheistic and even anti-Christian view of the world as prevalent in the socialization of school children. [1]Education Strategy by 2020, 2012. URL: http://www.mpn.gov.rs/wp-content/uploads/2015/08/STRATEGIJA-OBRAZOVANJA.pdf (date of access: 31.5.2017). [2]Law on Basis of Education Systems, 2009. URL: http://www.paragraf.rs/propisi_download/zakon_o_osnovama_sistema_obrazovanja_i_vaspitanja.pdf (date of access: 31.05.2017). [3]Law on Primary Education, 2013. URL: http://www.paragraf.rs/propisi/zakon_o_osnovnom_obrazovanju_i_vaspitanju.html (date of acces: 31.05.2017). Информация об авторе: ТРИФУНОВИЧ Весна Светиславова, доктор социологических наук, одинарный профессор Крагуевачского университета (Сербия) Перевод на русский язык, список литературы и информация об авторе отсутствуют.
  20. Советское воспитание детей оказалось отличным от российского Социолог Лидия Окольская сравнила воспитательные модели в Советском Союзе и Российской Федерации. Оказалось, что они имеют принципиальные различия, обусловленные ценностями, доминирующими в обществе на определенном этапе. Илья Ведмеденко Лидия Окольская, старший научный сотрудник Института социологии РАН, сравнила советскую и российскую воспитательные модели. Для этого она проанализировала два исследования. Первое, под названием «Советский человек», провели в 1989 и 1999 годах. Его автор — известный социолог Юрий Левада. Другая масштабная работа называется «Всемирное исследование ценностей». Она затрагивает 1990, 1995, 2006 и 2011 годы. Участие в каждом из этих опросов приняли 2000 человек (последний опрос охватил 2500). Во всех случаях респондентам предлагали список качеств, которые они хотели бы видеть у своих детей. Например, бескорыстие, ответственность, трудолюбие, независимость, бережливость, настойчивость, послушание, неэгоистичность и другие. Человек должен был выбрать не более пяти из них. Согласно выводам Лидии Окольской, в советской воспитательной модели доминировали такие качества, как честность, порядочность и любовь к дому и своей стране. В то же время в конце 90-х на первый план выходят уже другие, более «эгоистичные». Желание получить звание или хорошую работу потеснили стремление «трудиться ради общего блага» и «уважать родителей». Последние стали чаще делать акцент на индивидуалистических качествах и самостоятельности ребенка. Честность и порядочность оказались важны как для советского человека, так и для россиянина, но в 80-е эти качества все же ценились больше. Данные исследования "Советский человек", СССР/РФ, 1989 и 1999 годы / ©Иллюстрация РИА Новости. А.Полянина Интересный вывод касается религии. Среди людей, для которых важным аспектом является религиозное воспитание, оказалось много «эгоистов». Пара «религия исключительно важна» и «не упускать своего» часто фигурирует в исследовании, несмотря на то, что базовые ценности православия и ислама нельзя назвать «эгоистичными». Также видно, что роль религии в российском обществе постепенно возрастала после краха СССР. Воспитательные модели Российской Федерации претерпели немало метаморфоз за прошедшие десятилетия: они отличаются не только от советской модели, но и друг от друга. В 90-е произошел крен в сторону настойчивости, решительности и независимости, а в 2000-е на первое место выходят самостоятельность и нонконформизм. Но уже после 2006-го произошло неожиданное усиление ценности послушания, хотя и самостоятельность оставалась весьма важным «трендом». Всемирное исследование ценностей, СССР/РФ, 1990, 1995, 2006, 2011 годы. РИА Новости / ©Иллюстрация РИА Новости. А.Полянина Работа Лидии Окольской опубликована в 2017 году в книге «Россия реформирующаяся» (стр. 479–515). Источник: https://naked-science.ru/article/sci/sovetskoe-vospitanie-detey-okazalos
  21. Eвгений Реутов Предприниматель [София, Болгария], выпускник МГУ '75, к.т.н. МФТИ '84 Национальная религия справедливости “О сколько нам открытий чудных Готовят просвещенья дух И опыт, сын ошибок трудных, И гений, парадоксов друг, И случай, бог изобретатель...” (А.С.Пушкин) С детства, как человек учившийся в советской школе, я был очень последовательным интуитивным материалистом. Первые сомнения у меня закрались в университете. На нашем курсе учились 2 девушки, абсолютно различные. Одна была совершенная красавица в полном смысле этого слова. Только беда, мальчикам она совсем не нравилась. Она редко улыбалась и то как-то криво, ее лицо почти ничего не выражало и говорила она как-то все не к месту и невпопад. Вторая не была красавицей, ну обыкновенная 18-летняя девчушка, но на нее можно было смотреть не отрываясь, лицо все время менялось, глаза сияли, легкая походка, такая аура радости и т.д. Кандидатов у нее было более чем достаточно. Вот тогда я впервые и подумал: а может есть что-то верное и в идеализме, и в душе и в том, что называется силой духа, уверенности в правильности того, что ты делаешь, минимальное количество комплексов и мнений, что другие лучше тебя ну и т.д. Я думаю, что все вышесказанное относится не только к людям, но и к государствам. В этом нет никакого открытия, государства управляются все таки людьми. Я также считаю, что вся история России за последние 250-300 лет (за очень небольшим исключением) иллюстрирует определенный недостаток у управляющих групп именно этих положительных качеств: твердости воли, ясное видение своих целей и целей страны, субъектность сознания и его независимость (т.е. отсутствие необходимости копировать), сознание того, что настоящим и единственным союзником элиты может быть только народ этой страны, продолжать можно долго. Разумеется, для привлечения народа в союзники, ему нужно создать условия для благосостояния и развития, поскольку никому не нужен слабый и бедный союзник. Ведь можно, конечно, ездить на лошади, плохо ее кормить, держать на холоде, не чистить и пр., но она или вас сбросит в удобный момент или сдохнет, что тоже плохо. Когда-то по условиям ВАК (сейчас не знаю), при защите диссертаций, нужно было формулировать, так называемые, «положения выносимые на защиту». В качестве шутки, я буду здесь также формулировать такие положения виртуальной диссертации «Что нужно России чтобы стать сильной и привлекательной для всего мира». Хочу сразу отметить, что эти положения в том или ином виде можно найти в литературе. Просто мне хотелось их более-менее организовать. Сначала именно ЧТО. В будущем рассмотрим КАК. Итак, Положение 1. Недостаточным, но абсолютно необходимым условием процветания любой страны является взаимоприемлемый общественный договор между управляющей элитой и народом. Т.е. до народа должна быть убедительно доведена и практически подтверждена простая идея: и мы, элита, и вы, народ, растем вместе со своей страной, чем лучше, привлекательнее, богаче и сильнее становится наша страна, тем лучше и богаче делается наша жизнь. Мы, элита, определяем стратегию и пути как это сделать, получаем за это соответствующее вознаграждение, а Вы, народ, нам помогаете и также получаете долю общественного богатства, которое мы вместе создаем. Более того, мы, и элита и народ, ясно сознаем, что единственным гарантом нашей независимости и права жить так как мы считаем нужным является наша страна, ее сила и могущество. Могущество не только военное, даже не столько. На этом остановимся ниже. Примеров и подтверждений этого положения в истории множество. Это и империи Дария, и Римская империя расцвета, и Британская империя 19 и 20 веков, и США в 20 веке, и Япония, Ю.Корея, Сингапур сейчас и пр. Таким же был и СССР в определенный период. Положение 2. Необходимость собственных нравственных ценностей мирового уровня как основа суверенитета. Это исключительно важный компонент процветания и лидерства страны, претендующей на ведущую роль в мире. Поясню, с небольшим отступлением. Несколько лет назад вышла книга профессора ВШЭ (да, там также есть умные и думающие люди) Олега Матвейчева «Что делать, Россия? Прорывные стратегии третьего тысячелетия». Не буду ее пересказывать, но основная идея следующая: Ватикан-центр мирового католичества, С.Аравия (Мекка) – центр ислама. Сама глобальная идея этих центров – это гарант суверенитета. В случае попытки лишения их суверенитета поднимется весь, соответственно, католический или мусульманский мир. А центры очень заманчивые, там есть что взять, но не смеют. США провозгласили себя религиозным центром «демократии и прав человека». И если мы стали адептами этой «религии» (мы ведь все сейчас за демократию, за права человека, за рыночную экономику и пр.) мы навсегда обречены быть рабами божьими этой религии. Ну ясно, да? Ведь католик не может быть святее Папы Римского, а Россия или другая страна «демократичнее» США. Однажды к Герингу пришел шеф управления, занимающегося расовой чистотой персонала и сказал, что по его сведениям в аппарате Геринга есть евреи. Геринг ему ответил: «здесь я определяю кто еврей, а кто нет». Или совсем просто: Россия должна, просто обязана, предложить то, что будет безусловной ценностью в глазах всего мира, т.е. основателем «новой мировой религии». Условно, такой мировой религией может стать религия справедливости. Это лишь как пример. До этого момента был краткий пересказ книги. В принципе, я частично согласен с автором и также считаю, что суверенитет духа это не следование чужой «религии», а создание своей. Тогда мы будем определять кто правоверный, а кто нет. И дело здесь именно в глобальной нравственной идее, которая даже важнее военной силы. Пример Ватикана и С.Аравии показателен, их нельзя назвать большой военной силой, но католиков около 1,2 млрд., а мусульман около 1,6 млрд. человек. Я написал выше, что лишь частично согласен с автором. Поясню. Все вышеописанные «религиозные» центры являются лишь деклараторами и бенефициарами религий. Их реальные действия, мотивации и интересы очень сильно отличаются от декларируемых. Это лишь ширма для реализации интересов определенных групп. Примеры. Ватикан один из крупнейших в мире финансовых центров (о подробностях см. книги и выступления О.Четвериковой, доцента МГИМО), который постоянно потрясают скандалы. Банк Ватикана, известный под названием Институт Религиозных Дел (ха-ха!) является абсолютно закрытой структурой, никем не может быть проверяем и пр. Ватикан один из крупнейших мировых центров сбора информации через сеть священников по всему миру. Церковь «демократии и прав человека» в последнее время очень активно борется с другими религиями. Предыдущего Папу, который был активным противником однополой любви и наводнения Европы мигрантами, т.е. традиционным католиком, самым бесцеремонным образом заставили уйти в отставку. Это первый случай в истории. Всегда Папы сменялись естественным образом. Новый Папа начал очень активно разрушать католическую церковь, он очень живо поддерживает геев, призывает открыть объятия всем мигрантам и пр. Вы вероятно видели недавнюю статью о нем здесь на форуме «Оборотень в Папской сутане». Цель атаки на Ватикан очевидна. Подорвана вера в самую большую церковь современности «Демократии и прав человека», т.е. США. Иерархи этой церкви настолько бесцеремонно нарушали ее Евангелие, что уже почти всем стало ясно, что ни хрена это не Церковь и Империя Добра, а просто шайка мошенников с филиалами по всему миру. В том числе и в России. Поэтому такая братская дружба русской элиты и Православных иерархов. Цель разрушения Ватикана и подрыв католической веры – это показать что у них еще хуже чем у нас. Все плохие, но они еще хуже. Ну это как хаос во всем мире, а у нас Сияющий Храм на Горе. Вот сейчас когда все классические религии (может быть исключая ислам для мусульман) и религии рукотворные определенно и заслужено теряют своих почитателей перед Россией открывается уникальный шанс. Предложить миру новую религию справедливого устройства общества. Но только не декларируемую, а настоящую со всем дальнейшим практическим подтверждением. Очень важно предложить и начинать реализовывать ее в самые краткие сроки, пока у нас есть возможность защищать ее и страну имеющимися средствами и ресурсами. А желающих помешать других «церквей» будет достаточно. Это угроза всем им. Это даже важнее экономических показателей, поскольку если такая идея будет предложена, они придут сами собой. Это мог бы быть настоящий взрыв энтузиазма и могущество морального превосходства людей, которые знают, что делают правильное дело. Нет большего ресурса в мире, чем человеческий энтузиазм. Т.е. то чего практически никогда не было во всей истории человечества. Я это частично видел в Сингапуре. Они просто боготворят память о Ли Куан Ю, хотя по его предсмертной просьбе и не строят его памятники. Проект Сингапура несколько другой, он предполагает встроенность в другую церковь, но внутри он основан на справедливости. Это неравенство, но неравенство справедливое. Мы огромная страна и не можем встраиваться в другую религию, у нас должна быть своя, но привлекательная для всех народов мира. Тогда у нас будут и союзники и настоящее уважение к себе и уважение всего мира. Определенный период нашей истории (1925-1970) такая религия «коммунизма или социализма» была, но она оказалась дискредитирована и неудачной практикой и переходом советской номенклатуры в лоно Церкви „демократии, прав человека и больших бабок”. Кстати, за исключением Сталинского периода, все элиты России и СССР страдали ярко выраженным комплексом неполноценности. Это и реформы Петра а ля Европа, и французский язык дворян, и покупки союзников СССР путем громадных инвестиций в их экономику (типа Асуанской плотины и многочисленных аналогов в других странах). Ну ведь ясно, что друзей купить нельзя, их можно только создать. Купленные друзья вас не уважают, считают идиотами и готовы продаться другим при первой возможности, что и произошло. Сколько Россия в рамках СССР построила в республиках бывших до этого полудикими племенами средневековья? Да одно только восстановление Ташкента после землетрясения 1966 г. Весь город был построен заново. Да она сделала так, что их уровень жизни стал выше чем в России. А эти хреновы «братские республики» качали головами и говорили, да бедно живет Россию, мы гораздо лучше. Результат этой политики мы видим сейчас. Помощь это хорошо, но на каждый построенный объект там, нужно стоить 100 здесь. А не на каждый миллиард купленных трежерис США, вкладывать миллион в экономику России. Многочисленные мифы о врожденной справедливости русского народа это очень большое лукавство. Русский народ ничем не доказал, что он привержен к справедливости больше чем какой-либо другой. Чувство справедливости присуще всем нормальным людям, а особенно детям. Поэтому эта идея универсальна, а не национальна. Здесь важно, кто первым поднимет это знамя и станет, ну скажем, Христом, новой религии. Роль Христа тяжела, могут и распять благодарные граждане. Эта статья скорее приглашение с дискуссии, чем некоторый законченный материал. Буду благодарен за Ваши идеи и предложения. В заключении хочу сказать, что Китай такой идеи для всего мира предложить не может, а вероятно и не хочет, просто по той причине, что он всегда был ориентирован внутри себя. Вопрос КАК это все сделать очень непростой и нуждается в достаточно широком обсуждении. Источник: http://khazin.ru/articles/171-obraz-buducshego/41325-natsionalnaja--religija-spravedlivosti НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕЛИГИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ (ДОПОЛНЕНИЕ) Eвгений Реутов АВТОР 5.6.2017 была опубликована основная статья под тем же названием. Обычно я отвечаю на все отзывы и всем авторам, независимо от их точки зрения, поскольку смысл настоящего Форума это все-таки поиск истины. Читая отзывы, я обратил внимание, что некоторые термины и даже слова, использованные в материале, люди понимают по-разному, а это искажает сам смысл. И это несомненно моя вина. Я приношу свои извинение за то, что не сделал этого в основной статье и попробую эту ошибку исправить в этом материале, а также ответить на дополнения, сомнения и критику. Это дополнение мне кажется важным, поскольку мы должны точно определить, что мы хотим, перед тем как перейти к следующему этапу: практическим действиям. Итак, сухой остаток основной статьи: «Что нужно России чтобы стать сильной и привлекательной для всего мира». Были предложены для обсуждения 2 положения: Положение 1. Недостаточным, но абсолютно необходимым условием процветания любой страны является взаимоприемлемый общественный договор между управляющей элитой и народом. Положение 2. Необходимость собственных нравственных ценностей мирового уровня как основа суверенитета. Это исключительно важный компонент процветания и лидерства страны, претендующей на ведущую роль в мире. Я назвал его национальной религией справедливости. Начну с основополагающих терминов. Религия. Под этим термином я вообще не имел в виду религию в каноническом понимании, их и без моего участия создано достаточно. Также вобще ни собирался предлагать новых богов или нечто подобное. Под этим термином я понимаю изначальный смысл этого слова (лат. religare — связывать, соединять), т.е. система нравственных, общественных и правовых ценностей, которая соединяет ту группу людей, которые эти ценности разделяют и готова на их основе строить свою жизнь. Справедливость. Почему должна быть религия справедливости, а не чего- нибудь другого. Мне это свойство человека кажется абсолютно универсальным, а не присущим кому-либо или какой-либо группе. Все (или, по крайней мере, многие) дети обладают врожденным, или, если хотите, заложенным в генетический код нашим создателем (кто бы он не был) чувством справедливости. В процессе жизненного опыта, воспитания и пр. это генетическое чувство может быть убито или заменено другим. Но даже самые „неморальные” люди понимают, что нельзя обижать старушку, или бить инвалида и пр. Почему нельзя использовать в качестве основы общества будущего традиционные религии. Это важный вопрос, поскольку даже здесь на форуме часто звучат предложения и идеи типа наше будущее должно быть основано на Православии и Социализме. Рассмотрим его несколько подробнее. Православие. Любая религия основывается на том, что ее последователи принимают несколько догм, в которые верят безусловно и которые не подлежат сомнению. И Православие здесь не исключение. Оно является одной из авраамических религий, происходящих из древней традиции, восходящей к патриарху семитских племён Аврааму, который, согласно Библии, поверил Господу. Поколения верующих авраамических религий начались c Авраама, он назван отцом всех верующих. Все авраамические религии в той или иной мере признают Священное Писание Ветхого Завета, как, разумеется и Православие. Так называемый Ветхий завет практически полностью соответствует еврейскому Танаху. Это тезис 1: мы хотим строить наше будущее в 21 веке на основе некоего мифа семитских племен 3000- летней давности? В 1054 г произошел раскол Христианства (так называемая Великая Схизма) на западную ветвь (католицизм) с центром в Риме и Православную на востоке с центром в Константинополе. Россия исторически оказалась в зоне Православия. Чем эти 2 ветви отличаются? Эти отличия важны лишь для теологов и иерархов церкви, как развал СССР дал возможности для еще 14 человек стать президентами. Скажите Вам для построения или возрождения новой России являются жизненно важными следующие положения: -вера в непорочность зачатия Девы Марии, -вера в наличие или отсутствие „чистилища”, т.е. Ада, в качестве наказания, - или вера в непогрешимость Папы Римского? А ведь в этом основные различия Католицизма и Православия, ну и плюс еще менее значительные детали. Если не важны, тогда вопрос: почему Православие, а не Католицизм, одно из протестантских течений или иудаизм? Тезис 2: мы хотим строить наше будущее в 21 веке на основе неверия в непорочность Девы Марии и других вышеупомянутых различий? Тогда могу только пожелать Вам успехов.Приверженность части людей именно к Православию объясняется просто: Православие это наше, это наша история, наши корни, наши победы и поражения. Эмоциональная составляющая понятна, но эмоции плохой помощник в строительстве. Социализм. Также часто используется в качестве возможного фундамента будущего возрождения России. Определение социализма можно посмотреть в Википедии, цитировать не буду. А вот эту часть приведу. «На основе философских идей социализма была также создана политическая идеология, выдвигающая в качестве цели и идеала установление общества, в котором: отсутствуют эксплуатация человека человеком и социальное угнетение; утверждаются социальное равенство и справедливость. существует уважение к человеку труда, рабочий класс признаётся передовым классом общества. открываются широкие возможности для продвижения выходцев из социально слабых слоев населения в элиту страны: политическую, военную, научную, культурную. утверждается доминирование коллективистских ценностей над индивидуалистическими. гарантируется равенство наций и их культур на основе пролетарского интернационализма. Согласно В. И. Ленину, «социализм — это государственно-капиталистическая монополия, обращённая на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией». Часть этих положений была на практике реализована в СССР. Но страна развалилась по причине внутренних противоречий и расхождении между декларируемыми положениями и реальностью. СССР был, как правильно заметил Ленин, государственно-капиталистической монополией, с высоким уровнем эксплуатации работников, низким уровнем жизни, ограниченностью многих прав. Никакого равенства разумеется не было, хотя не было и чудовищного нынешнего неравенства. Все без исключения общества иерархичны и СССР не был исключением. И управляющая номенклатура СССР всячески защищала свое священное право на монополию власти. Любое посягательство или протест жестоко наказывались. Или кто-то забыл расстрел новочеркасских рабочих в июне 1962 г, которые решили лишь чуть-чуть не согласиться с ролью безответной скотины? Социализмов (С) существует огромное множество: Государственно-капиталистическая монополия Ленина и Сталина, рыночный С, Самоуправленческий С, национал-С, Социал-демократия и пр. Какой из них мы хотим использовать для России? Хайнц Дитерих, издал в 1996 г книгу «Социализм XXI века» и ввел соответствующий термин. Он собственно хотел улучшить социализм бывшего СССР на основе учета и исправления всех его ошибок. Первым последователем Х.Дитриха, воплотившим его идеи на практике стал У.Чавес, Президент Венесуэлы. Результат, полагаю, знаете. Не доказала, к сожалению, практика никакой разновидности социализма свою эффективность. Опасно и безосновательно верить, что в этот раз получиться. Не получиться. Элита. Я лично понимаю под элитой группу людей, которые изменяют то общество в котором живут. Эти перемены могут быть как положительными для общества так и нет. Власть и элита это совершенно разные вещи. Царь Дарий, Платон, Христос, Петр, Ленин-Сталин, Гитлер, Акционеры ФРС и пр. были и есть элита. Европейские лидеры, наше правительство и пр. это не элита, они не меняют свои страны, они плывут на лодке в которую их посадили другие, настоящая элита. Поэтому вывод отсюда очевиден: никакой прогресс страны на нынешнем этапе невозможен без смены элиты. Общественный договор элиты и народа. Разумеется, я не имел в виду никаких договоров как документов. Это делается несколько по-другому. Кратко поясню как. Все общества, которые были в человеческой истории, были иерархичны. Есть элита и есть народ или, как говорили древние греки, демос.Никакого равенства никогда не было и не будет. Т.е. вероятно когда-нибудь будет нечто подобное, но очень не скоро. Не может демос определять развитие общества, ввиду недостаточной подготовки, разобщенности, нежелания и пр. Поэтому демос, если он не организован элитой, превращается в охлос, или просто толпу. Я уже кажется писал о том как колебались «ценности» русского народа за последние 100 лет. Общественный договор на практике реализуется следующим образом. «Правильный» элит пришедший к власти и решивший построить общество «справедливого неравенства» начинает законодательно и очевидно силово вводить правила игры для всех и для народа и для элита. Он меняет законодательство, делая его максимально благоприятным для любых действий, направленных на благо всего общества, он облегчает гражданам любые контакты с государством, он поощряет и поддерживает любые полезные экономические и другие инициативы граждан, он абсолютно жестоко (на первом этапе особенно) подавляет и наказывает действия властей любых уровней получить незаслуженные и незаконные преимущества и пр. Он строит соответствующие структуры, контроля и наказания, особенно, управляющих. Он создает среду. И когда народ увидит и почувствует, что власть и элита не просто болтает и ворует, а на практике реализует правила игры, тогда начинается настоящая поддержка элиты народом. Тогда и начинает действовать настоящий общественный договор, не на бумаге, на практике. К сожалению этот процесс не быстрый. Даже в маленьком Сингапуре он занял около 25-30 лет. В России это будет сложнее. Национальная «религия» справедливости. В принципе, идею о том что идеальное государство – это государство справедливости Платон высказал еще около 2500 лет назад. Ничего нового. Объединяющая идея или «религия» не может быть национальной, она должна быть универсальной для всех людей. Иначе, что же это за идея, башкирам подходит, испанцам нет, или наоборот. Для любой идеи очень важно количество людей ее поддерживающих. Ну кто сейчас в мире поддержит Православие или социализм, как правильно написал один из авторов? Конечно никто. Да и не только в мире, но и в России едва ли будет большинство. Вообще возможность возврата в прошлое очень сомнительная концепция, и нежизнеспособная. Поскольку Дополнение уже достигло размеров статьи хотел бы остановиться и сделать некоторый анонс. Чтобы все вышесказанное не осталось просто болтовней (типа, образованность свою показать) хочу подчеркнуть, что первый вопрос, который встает- это вопрос о власти. Тут В.И.Ленин был абсолютно прав. Так же как и в том, что взять ее недостаточно, ее нужно еще уметь защитить. Источник: http://aurora.network/forum/topic/42126-natsionalnaja--religija-spravedlivosti-dopolnenie
  22. Духовные ценности в "объятиях" капитала (04.05.2016) ОБСУДИТЬ 48 http://www.rline.tv/attach/upload/iblock/175/dukhovnye_tsennosti_v_obyatiyakh_kapitalaw854h480.mp4 21 76 0 19 2 Капитал стремится превратить в прибыль всё, к чему прикасается. Духовные ценности, культура, добрые человеческие отношения – не исключение. Капитал попросту душит их в своих «объятиях». Везде – в том числе и в России… В студии «Точки зрения» о ценностях российского общества в условиях капитализма говорят профессор Российского университета Дружбы народов Юрий ПОЧТА, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова Елена ВЕДУТА, профессор Московского финансово-юридического университетаЛюдмила БУЛАВКА и член Зиновьевского клуба Павел РОДЬКИН. Ведущий – Дмитрий АГРАНОВСКИЙ. Источник: http://www.rline.tv/programs/tochka-zreniya/video-100708/
  23. В рамках Конкурса исследовательских работ молодых ученых в 2013 г. служба «Среда» провела серию интервью с исследователями религии. Какие духовные пространства со своими системами ценностей можно выделить в современной России? Какие ключевые понятия, ценности наиболее важны для каждой из этих ценностных систем? Об этих вопросах рассуждают петербургские ученые. Эдуард Дмитриевич Понарин, Высшая школа экономики - Какие ценностные матрицы Вы можете выделить? Навскидку — секулярная, христианская, ислам. Вы отчасти отвечаете на вопрос, но между секулярной и христианской на самом деле можно поставить косую черту: «Секулярная \ христианская». Большинство людей, которые относятся к христианской традиции, все-таки в реальности являются секулярными людьми. Они могут признавать роль религии как культурной традиции, красить яйца на Пасху, но фактически это люди секулярные, которые не следуют большинству предписаний религии, регулярно не причащаются, ведут не очень христианский образ жизни. Так что на самом деле, я бы сказал «секулярная» и «ислам», практически так. Роль религии несколько усилилась среди русских, но, как я уже отмечал несколько раз, она довольно слабая. А что касается ключевых понятий, слов, ценностей, то, наверное, Бог – это то, что объединяет верующих людей из разных религиозных традиций. Для секуляриста, наверное, важнее личная свобода, некоторый гедонизм, для человека религиозного – наверное, долг: он чувствует себя не вполне индивидом, а частью какой-то общности, перед которой у него есть определенные обязательства, равно как у него есть такие обязательства и перед Богом. Роман Викторович Светлов, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, Российской христианской гуманитарной академии, Санкт-Петербургской православной духовной академии Я бы условно выделил четыре области: православие (христианство), пятидесятничество, ислам и секулярная культура. Этих областей на самом деле гораздо больше, есть, например, внеинституциональная религиозность, но я ее не выделяю — как-то для нее я не подобрал метафору. А для этих четырех у меня подобрались метафоры. Я бы сказал так. Православие – это в некоем роде метафора ожидания: ожидание признания своей классичности, ожидание признания своей традиционности, ожидания признания великолепного эстетического и культурного богатства, ожидание признания канонической территории. - Неужели перечисленное еще не получило признание? С точки зрения государственных структур, системы образования (вспомним ОРКСЭ) – они признаны, но я имею в виду не только формальное признание, но и признание со стороны населения, СМИ в широком смысле этого слова (которые куда богаче нескольких центральных каналов!), со стороны сторонников либеральных ценностей как объектов диалога, а не противостояния. Если говорить о протестантизме (новом) и исламе (политизированном), то это метафора присвоения. В буквальном смысле слова присваивается пространство, присваивается социальное пространство, далее идет присвоение эмблематики, внимания к себе, присвоение времени. Мы все чаще видим исламские празднества по телевидению, а 31 октября – День реформации – может быть, когда-нибудь сделают общероссийским. Происходит присвоение культурной истории. Это в некотором роде экспансия, и я говорю об этом как о естественном процессе, потому что протестантизм и ислам увеличили свое влияние по крайней мере в медиасреде. Это не просто присвоение, а в том числе присвоение с переосмыслением роли этих конфессий в русской истории. Если речь идет о секулярном обществе – возьмем именно активную часть – то это борьба: борьба с религией как с идеологией, с православием как с мракобесием, борьба на базе либеральных ценностей, которые так тяжело прививаются в нашей стране. Это открытая, подчеркнутая борьба, которая вызывает противостояние, это видно и на уровне академической научной среды, когда говорят: «Да он же религиозный, а значит, все, что он делает, ненаучно» — хотя на западе одно с другим уже давным-давно не связывается. Вот это борьба, которую я чувствую в академической среде. Вот эти три метафоры — ожидание, присвоение и борьба – я бы выделил для нашего общества. Именно с этим связана некая точка бифуркации, т.к. поля сил до конца не определились, а выбор государством одного направления еще не означает стратегии на десятилетия вперед. - А есть ли что конструктивное у секулярной области, кроме борьбы? Я думаю, что самым ярким выражением секулярного общества, по крайней мере, на западе является либерализм и неолиберализм. Чтобы мы говорили о секулярной составляющей как устоявшейся, которую никто не хочет завоевывать и\или уничтожать, — это как раз осознание того, что такое либерализм, либеральность, как либеральное может действовать на территории России. Эта перспектива, безусловно, имеется, тем более что секулярное может помогать в общении несекулярным секторам жизни хотя бы потому, что именно секулярная наука выдвигала целый ряд социолого-религиозных методик и т.д. - Кто может стать коммуникатором между этими четырьмя областями? Социолог религии, а также образовательные программы. На мой взгляд, без образования невозможны нормальные СМИ, нормальное образование. http://sreda.org/2014/tsennostno-kulturnyie-matritsyi-v-sovremennoy-rossii-mnenie-issledovateley-religii/34503
×
×
  • Создать...

Важная информация